Загадка человеческого Я 2 страница

■

4. Коп И.С 97

стремления и черты, противоречащие самосознанию личности и потому не находящие удовлетворительной символизации. Защитные механизмы призваны поддерживать известную целостность, устойчивость, идентичность индивидуального самосознания в условиях, когда конфликт различных установок ставит его под угрозу. Что это действительно важно, свидетельствует психиатрия: разорванное самосознание, отсутствие последовательной идеи о самом себе, неустойчивость самооценок — типичные симптомы многих психических и нервных заболеваний.

Учение Фрейда о защитных механизмах принимают как уже говорилось, и многие психологи, в целом отвергающие психоанализ. Но интересующий нас факт устойчивости индивидуального самосознания можно объяснить и иначе, с других теоретических позиций. Так, согласно американским социальным психологам П. Секорду и К. Бакману40, устойчивость самосознания (образа'Я) личности предполагает согласованность трех компонентов: 1) некоего аспекта Я, 2) интерпретации субъектом своего поведения в этом аспекте и 3) его представлений о том, как другое лицо ведет себя по отношению к нему и воспринимает его в этом аспекте. Иначе говоря, 2 и 3 должны согласовываться с 1, с образом Я. Чтобы увеличить эту согласованность, индивид использует ряд механизмов. 1) Социальное окружение включается в самосознание личности лишь в той мере и таким образом, каким оно воспринимается субъектом. Если действительные ожидания других расходятся с самосознанием или самооценкой личности, она часто искажает их. Целый ряд исследований показывает, что соответствие между представлением индивида о са-. мом себе и тем, как, по его мнению, представляют его другие, точнее, чем действительное соответствие между его самооценкой и оценкой его окружающими. 2) Индивид предпочитает общаться с. теми людьми, чье отношение к нему наиболее близко к его самосознанию. Так, если он придает большое значение своему интеллекту, он часто общается с теми, кто признает в нем это качество или дает возможность проявлять его. При выборе друзей мы особенно ценим понимание с их стороны; фактически это означает, что друг воспринимает нас максимально близко к нашему самовосприятию. 3) Оценка индивидом других людей часто зависит от того, как они оценивают его собственное поведение. 4) Собственные качества также

оцениваются избирательно, в зависимости от того, насколько они важны для общей согласованности самосознания. 5) Намеренно или ненамеренно, индивид может вести себя таким образом, чтобы вызывать у окружающих отклик, соответствующий его самосознанию. Это достигается путем самоконтроля и т. п.

Будучи направлено на собственное Я, самосознание в то же время органически связано с другими ценностными ориентациями личности. Образ Я, существующий в нашем сознании, не однозначен. Уже Джемс разграничивал «эмпирическое Я», то, каким субъект представляет свою сегодняшнюю реальность, и «идеальное Я» — каким он хотел бы себя видеть или каким он должен быть в свете усвоенных им идеалов, моральных норм и т. п. (вспомним фрейдовское Сверх-Я). Но это понятие «идеального Я» весьма расплывчато. Одно дело — моральное долженствование, другое — эгоистическое стремление. Одно дело — абстрактное желание быть одновременно великим ученым, гениальным художником и всесторонне развитым спортсменом, другое дело — целенаправленная самореализация в определенном направлении: кем я хочу стать и готов ради этого на любые усилия и жертвы. Все это подсказывает более дробную типологию образов, какие имеет индивид о самом себе41; настоящее Я (каким я кажусь себе в действительности в данный момент); динамическое Я (тип личности, каким я поставил себе целью стать); фантастическое Я (каким я хотел бы быть, если бы все было возможно); идеальное Я (тип личности, каким я Чувствую, я должен быть, исходя из усвоенных моральных норм и образцов); будущее или возможное Я (тип лица, каким, мне кажется, я могу стать; это не обязательно положительный образ — человек может в идеале стремиться быть героем и в то же время чувствовать, что превращается в обывателя); идеализированное Я (каким мне приятно видеть себя; этот образ может включать в себя компоненты и настоящего Я, и идеального Я, и будущего Я); наконец, целый ряд «представляемых Я» — образов и масок', которые индивид выставляет напоказ, чтобы скрыть за йими какие-то отрицательные, болезненные или просто интимные черты и слабости своего реального Я.

Все эти образы многочисленными нитями связаны с социальным опытом человека и его реальным взаимодействием с другими людьми. Так, «идеальное Я» зависит от тех

4*

норм и образцов, которые были внушены человеку в детстве: желательное (с точки зрения общества, семьи или какой-то другой социальной группы) стало желаемым (с точки зрения морального сознания индивида, который не мыслит себе иного поведения; всякое уклонение от образца вызывает у него муки совести и снижение самооценки). Динамическое Я обусловлено социальным положением лица: человек ставит перед собой цели, сообразуясь с объективными условиями, взвешивая возможную степень успеха, и его самооценка обычно учитывает эти возможности. «Представляемые» маски обычно симулируют качества, которые ассоциируются с выполнением данной роли и которыми соответствующий индивид, по его мнению, не обладает.

Самооценка и самоуважение

Образы Я, присущие нашему самосознанию, трудно исследовать объективными способами, да и самим индивидом они обычно осознаются не вполне отчетливо. Из всех элементов самосознания наиболее определенным является самооценка. Разумеется, самооценка тоже достаточно сложное явление, которое включает в себя целый ряд компонентов (оценка своих способностей, социального положения, успеха, морального облика, привлекательности и т. п.). Каждый из этих компонентов имеет свои специфические способы измерения и зависит от многих конкретных условий, в частности от характера социальной роли (человек со средними математическими способностями может успешно применить их в социологии, и ото обеспечит ему высокую самооценку; те же способности в среде талантливых математиков будут выглядеть ничтожными, вызывая у личности ощущение своей бездарности и профессиональной неполноценности). Поэтому мы оцениваем себя (как и других) большей частью не в целом, а через определенные проявления и качества. Отсюда — неизбежные противоречия и расхождения в самооценках.

Для изучения представлений личности о самой себе психологи широко применяют следующую методику. Испытуемому дается пачка карточек с напечатанными на них суждениями и предлагается рассортировать их на несколько групп, от наиболее точно описывающих облик и переживания субъекта до наименее характерных для него. Количество карточек в каждой группе должно быть одинако-

вым для всех участников данного эксперимента. Это позволяет статистически обобщить результаты опыта. Такая самохарактеристика через определенное количество стандартизированных черт может касаться не только того, каким человек видит себя сегодня, но и того, каким он хотел бы быть, или каким он был в 15 лет, или каким его считает мать, и т. д. Те же карточки могут быть использованы для характеристики субъекта другими участниками эксперимента. Это дает широкое поле для различных сопоставлений.

Многослойность самосознания и связанная с нею неоднозначность самооценки личности отражает, с одной стороны, неравномерность развития человека, и с другой — расчлененность и противоречивость ролевой структуры. Как длительная социальная изоляция порождает ложное, извращенное самосознание (поскольку человеку не с чем сопоставить, не на чем проверить свои мысленные образы), так и конфликт, вытекающий из противоречивых ролевых ожиданий, мешает личности воспринять себя как целое, и оценки отдельных качеств и ролей не складываются в обобщенный образ. Но, как уже отмечалось, различные роли и качества отнюдь не равноценны для личности. Человек может очень дорожить одними и быть весьма равнодушен к другим. Единство Я состоит именно в наличии осознанной ролевой и ценностной доминанты, которая объединяет вокруг себя остальные роли и ценности личности. Чем определеннее эта доминанта, тем более цельной является личность. Выяснить эту доминанту можно путем сочетания объективного наблюдения (какой род деятельности наиболее типичен для данного человека) со специальным психологическим исследованием, позволяющим составить своеобразную иерархию личных ценностей. Например, человек может считать себя эстетически неразвитым, но это качество не влияет на его самоуважение, так как он не придает ему большого значения. Или человек считает себя талантливым физиком, но его самоуважение тем не менее крайне низко, так как основывается не на профессиональных, а на моральных чертах.

Самооценка показывает, как индивид оценивает себя по отношению к некоей специфической ценности («очень красив», «красив», «безобразен»); самоуважение же выражает обобщенную самооценку, степень «принятия» или «непринятия» себя как целого. В частных самооценках каждый индивид видит себя в одних отношениях выше, в

других — ниже остальных. Самоуважение является своего рода итогом этих противоречивых самооценок. Высокое самоуважение, замечает Розенберг, не означает, что личность ставит себя выше всех остальных, не видит своих недостатков и считает себя пределом совершенства; но оно означает, что человек уважает себя, не считает себя хуже или ниже других, положительно относится к себе как к личности. Низкое самоуважение, напротив, предполагает неудовлетворенность, презрение, неуважение к себе, отрицательную оценку собственной личности. Самоуважение — исключительно важная черта личности, во многом определяющая ее судьбу..

От чего зависит степень самоуважения? Еще У. Джемс42 предложил простую формулу:

Успех

Самоуважение = 7т----------------•

< Притязания

Формула эта хорошо охватывает индивидуально-психологическую сторону вопроса. Чем выше притязания, тем больше должны быть достижения, чтобы человек чувствовал себя удовлетворенным. Постоянная неудовлетворенность гения, столь непреложно зафиксированная в истории искусства и науки, является именно следствием величия и грандиозности замыслов, по сравнению с которыми даже самые большие достижения кажутся ничтожными и неудовлетворительными. Но творческая неудовлетворенность собой и своим трудом не имеет ничего общего с низким самоуважением невротика. Сама грандиозность деятельных притязаний (не фантастического Я невротика!) предполагает глубокую внутреннюю убежденность в своих возможностях, веру в себя, которая способна противостоять и длительным неудачам, и отсутствию признания.

Но самоуважение определяется не только соотношением притязаний и успеха. Оно, как и частные самооценки, во многом отражает непосредственные взаимоотношения с другими людьми и их мнения. Человек оценивает себя согласно критериям, принятым в его обществе, и в соответствии с тем, как оценивают его окружающие люди. Это заключение подтверждается не только повседневным опытом, но и специальными исследованиями, установившими связь между представлением индивида о себе, с одной стороны, и его оценкой другими членами группы и его собственным представлением об этой групповой оценке, с другой.

Можно сослаться на следующий опыт43. Членам девяти маленьких производственных групп (5—7 человек в каждой) было предложено заполнить такую анкету:

«А. Оцените людей из вашей группы по следующему признаку: кто самый лучший руководитель? Кто лучше всего способен руководить людьми и справляться с новыми ситуациями? Обязательно оцените себя и включите свое собственное имя. Первый названный вами человек должен иметь высшие организаторские качества, вторым должен быть следующий после него, и так далее, пока вы не перечислите всех членов вашей группы, не упустив никого.

В. Как вы думаете, на какое место по этой шкале поставит вас большинство ваших коллег? Ответьте, подчеркнув соответствующий номер».

Вторым вопросом было: «Кто самый лучший работник? С кем лучше всего работать вместе?»

На основе этих данных были выделены три показателя: 1) самооценка (СО); 2) объективная групповая оценка (ОГО), полученная путем обобщения оценок, данных индивиду каждым из его товарищей по работе; 3) предполагаемая групповая оценка (ПГО), основанная на ответе человека на пункт В каждого вопроса. При этом были выдвинуты две гипотезы: 1) люди с высокой самооценкой по данной черте будут иметь более высокую групповую оценку (ОГО) и более высокую предполагаемую групповую оценку, чем люди с низкой самооценкой, причем люди с высшей ПГО получат высшую групповую оценку (ОГО), чем люди с низкой ПГО; 2) самооценка лица имеет тенденцию соответствовать ПГО и ОГО, т. е., если человек оценивает себя высшим баллом, он ожидает, что и группа оценит его так же, и действительно должен получить соответствующую ОГО.

Первая часть первой гипотезы была легко подтверждена, т. е. люди с высокой самооценкой получили и более высокую среднюю групповую оценку, чем люди с низкой самооценкой. Подтвердилась и зависимость между ПГО и ОГО. Но это само по себе ничего не говорит о причинах соответствующей корреляции. Между тем проверка второй гипотезы, призванной уточнить этот вопрос, не дала столь определенных данных. Совпадение между самооценкой и предполагаемой групповой оценкой оказалось весьма высоким (соответственно 84, 80 и 92,9% для лиц с высокой, средней и низкой самооценкой); это доказывает, что само-

оценка личности действительно связана с тем, как, по се мнению, оценивают ее окружающие. Но объективная групповая оценка существенно отличалась от этих предположений. Так, по шкале «руководства» низкую групповую оценку получили 100% людей с низкой самооценкой, но из лиц с высокой СО высокую ОГО получили лишь 40%, а из лиц со средней СО лишь 26% получили среднюю ОГО. Аналогичные результаты получились и по шкале рабочих качеств, где больше половины лиц с высокой самооценкой получили низкую групповую оценку..

Чем объясняется такое расхождение? На чем основывается высокая самооценка личности, столь явно расходящаяся с мнением группы? Во-первых, самооценка субъекта не обязательно основывается на системе ценностей данной рабочей группы, он может отправляться от других ролей, связанных с принадлежностью к другой референтной группе. Дополнительное исследование показало, что лица, чья самооценка расходится с объективной групповой оценкой, действительно имеют большее число референтных групп (например, человек более старшего возраста основывает свою профессиональную самооценку не только на данной работе, но и на предшествующем опыте, чего не может новичок; начальник оценивает'свои организаторские способности не только по реакции подчиненных, но и по отношению своего начальства, и т. д.). Во-вторых (эта сторона дела не учитывалась американскими исследователями), многое зависит от внутриколлективных взаимоотношений. Коллектив — не просто совокупность индивидов, но определенная система взаимоотношений, которая накладывает свой отпечаток и на все виды самооценок. Советские социологи не ограничиваются в подобных случаях сопоставлением индивидуальной самооценки и коллективной оценки индивида, но включают также такой важный момент, как мнение индивида о коллективе в целом, которое основывается на более общей системе социальных и личных ценно-стей44.

Таким образом, и самооценка человека, и его самоуважение основываются не только на его личных достижениях, но зависят от отношения к нему окружающих. В свою очередь, субъективный внутренний мир человека оказывает огромное влияние на все его поведение.

Даже восприятие внешнего облика одного человека другим (или восприятие собственного портрета) зависит от

установки (большей частью неосознанной) к этому другому и к самому себе. Например, в психологических экспериментах К. Готтщальдта45 испытуемым предъявлялись специально изготовленные фотографии, в которых силуэты заснятых на них людей были искажены — несколько расширены или сужены. При этом выяснилось, что, хотя взрослые испытуемые, глядя на себя в зеркало, имели возможность в серии предложенных им собственных фотографий выбрать фотографии с нулевым искажением (т. е. правильные), они тем не менее обнаружили, отыскивая наиболее «похожую фотографию», стойкую тенденцию к выбору более расширенного или суженного изображения. По мнению Готтшальдта, в этом выборе проявляется определенная самооценка личности. Затем подобные опыты были поставлены в подростковых классах школы. Оказалось, что положение ученика в классе сказывается на восприятии им как собственных фотографий, так и фотографий одноклассников. При признании превосходства соученика выявляется тенденция при выборе его «точной» фотографии предпочитать «широкое фото», при пренебрежительном отношении к нему — «узкое фото». Далее опыт состоял в том, что 10— и 16-летние мальчики и девочки должны были выбрать «самые похожие» фотографии не только себя, но и родителей, учителей, нейтральных взрослых и сверстников. Выяснилось, что 10-летние ребята рассматривали собственное изображение «наивно» и выбирали фото с нулевым искажением. Зато фотографии матери и отца выбирались, как правило, в «расширенном» варианте, фото с нулевым искажением большей частью подчеркнуто отвергались. Иначе выполняли то же задание 16-летние, В 80% случаев образ матери или отца выбирался ими из ряда фотографий, где искажение было равно нулю, зато для собственной личности устойчиво предпочитались, особенно мальчиками, более «широкие» образы. Так изменение отношений и самосознания человека, незаметно для него самого, сказывается на его восприятии другого человека и самого себя. Очень интересные данные на этот счет приводит ленинградский психолог А.А. Бодалев в своей книге «Восприятие человека человеком».

" Весьма убедительны данные М. Розенберга4б о влиянии на личность человека и его поведение степени его самоуважения. Пониженное самоуважение делает самосознание человека болезненным и неустойчивым. Для обследован-

*

ных Розенбергом людей с низким самоуважением характерна неустойчивость образов и мнений о собственном Я. Среди студентов с высоким самоуважением людей, имеющих очень устойчивый образ собственной личности, оказалось в 3,5 раза больше, чем среди студентов с низким самоуважением; очень неустойчивый образ распространен среди последних, в 4 раза больше, чем среди первых,

Люди с пониженным самоуважением имеют тенденцию чаще закрываться от окружающих, представляя им какое-то «ложное лицо» («представляемое Я»). Это делается для того, чтобы скрыть свои подразумеваемые слабости. Но необходимость играть роль усиливает внутреннюю напряженность, не говоря уже о постоянном страхе, как бы не сделать ложного шага, не выйти «из роли».

Люди с низким самоуважением особенно ранимы и чувствительны ко всему, что так или иначе затрагивает их самооценку. Они гораздо сильнее реагируют на критику, смех, порицание. Их больше беспокоит плохое мнение о них окружающих. Они много глубже реагируют, если у них что-то не получается в работе или если они обнаруживают какой-то недостаток в самих себе. Как следствие всего этого, им свойственна склонность к психической изоляции, к уходу от действительности в мир мечты, причем они болезненно переживают это одиночество. Чем ниже уровень самоуважения человека, тем более вероятно, что он страдает от одиночества. Только 35% людей с самым низким самоуважением сказали, что они «не одиноки», по сравнению с 86% тех, кто обладает наивысшим уровнем самоуважения.

Все это способствует развитию болезненных невротических симптомов. -

Пониженная самооценка и ограниченные личные контакты снижают социальную активность личности. Люди с низким самоуважением принимают значительно меньшее участие в различных клубах и других добровольных организациях, они реже оказываются на выборных должностях, меньше интересуются общественными делами, в том числе политикой, и, даже проявляя интерес, реже участвуют в публичных митингах, дискуссиях и т. п. из опасения, что их не поймут, что они не смогут выразить свою мысль, и т. д. При выборе профессии они избегают специальностей, включающих в себя момент соревнования. Даже поставив перед собой определенную цель, они не особенно

106 -

надеются на успех, считая, что у них нет для этого необходимых данных.

Все это показывает, каким важным фактором в жизни личности является самоуважение. Конечно, приводимые Розенбергом корреляции показывают лишь взаимозависимость, а не причинную связь. Самоуважение можно представить не как постоянную, а как переменную величину, зависящую от других факторов. «Истинность» самооценки может быть установлена лишь путем ее сопоставления с деятельностью человека, но сама эта деятельность предполагает определенные мотивы и установки, в число которых входит самооценка.

Я — самое глубокое, самое тонкое и труднодоступное измерение личности. Социальные роли, ценности, установки — все это имеет общий характер, дается индивиду обществом и передается от одного лица другому. Внутренний мир личности, ее Я присущ только ей одной, он возникает, развивается и погибает вместе с индивидом. Человек объективирует себя в своих деяниях, в продуктах своей деятельности. И все-таки это не все...

Да, остаются книги и мосты, машины и художников холсты. Да, многому остаться суждено, но что-то ведь уходит все равно! Таков закон безжалостной игры: не люди умирают, а миры... Уходят люди... Их не возвратить. Их тайные миры не возродить, и каждый раз мне хочется опять от этой невозвратности кричать.

Е. Евтушенко

Когда проблема личности воспринимается сквозь призму субъективного Я, подход к ней в терминах теории ролей кажется почти что святотатством. И все-таки этот подход правомерен. Ведь самосознание — только осознание (частичное, неполное) деятельности индивида, которая всегда и везде есть взаимодействие его с другими людьми. Это взаимодействие, эта деятельность были бы невозможны, если бы они не были организованы в определенные структурные формы. Социальная роль — не что иное, как абстракция от структуры этой общественной деятельности,

участником которой является данный индивид. Эта деятельность может быть для него настолько естественной и органичной, что не воспринимается им как роль, а переживается как неотъемлемая, имманентная характеристика собственного Я. Но она может восприниматься и как нечто внешнее, чуждое его индивидуальности.

Различие Я и не-Я существует везде, где есть индивидуальное самосознание. Человек не может выразить себя иначе, как через «опредмечение»; он познает себя только благодаря результатам своей — совместной с другими людьми — деятельности. Самосознание, не основанное на реальной деятельности, исключающее ее как «внешнюю», неизбежно заходит в тупик, становится «пустым» понятием, Отсюда — старый принцип оценивать людей по их поступкам, «по плодам их узнаете их». Но индивиду никогда не удается «опредметить», объективировать все свои стремления. Идеальный момент человеческой деятельности (цели, стремления, побуждения) лишь частично реализуется в ее результатах. В человеке всегда есть нечто незавершенное, невысказанное, непроявленное, именно потому, что он — не пассивная вещь, а деятель, творец, самореализация.

Соотношение Я и не-Я как потенциальных возможностей личности и объективной действительности является поэтому условным и историческим.

За индивидуально-психологическими особенностями лица стоят социальные проблемы (например, совпадение или несовпадение ценностных ориентации, доминировавших в воспитании личности, и ее реальной ролевой структуры). Социологический анализ легко прослеживает связь между степенью самоуважения личности и ее социальным статусом или общественным престижем соответствующей профессии. Цельность личности, выступающая на интрап-сихологическом уровне как единство ролевой структуры и самосознания, в социальном плане оказывается производной от степени гармонии или дисгармонии социального целого, от того, насколько согласованы друг с другом различные общественные механизмы социализации, культурные и идеологические ценности. Отсюда и социально типичные неврозы, характерные для разных социальных групп, изучением которых занимается социальная психиатрия. Конфликт между социальной ролью личности и ее Я служит симптомом такого положения, когда часть жизнедсятсль-

ности индивида отделена от целого. Чем шире сфера этого отчуждения личности от своей деятельности, тем труднее оказывается для нее очертить контуры собственного Я, теряющегося в ряду более или менее случайных внешних характеристик. Но это положение само является следствием определенных социальных условий, — о которых пойдет речь дальше.

¹ ■

4. Личность как продукт и субъект общественных отношений

Заурядный человек всегда приспособляется к господствующему мнению и господству-ющей моде, он считает современное состояние вещей единственно возможным и относится ко всему пассивно. Ему не приходит в голову, что все — от формы мебели до тончайшей гипотезы — решается в великом совете человечества, членом которого он является... Великий же гений всегда задает вопрос: а может быть, это неправильно?..

КТ. Лихтенберг

В любом своем аспекте — как организм, как целостность психических процессов и как член общества — индивид детерминирован определенными объективными, от его воли не зависящими, условиями. Зная тип нервной системы человека, можно предсказать вероятный характер его психических реакций. Зная ценностные ориентации личности, можно предсказать ее вероятное поведение в той или иной ситуации. Зная социальное положение лица, можно предсказать его типичные ценностные ориентации. Все это весьма существенно. Но — и это нужно особо подчеркнуть — все эти возможные предсказания имеют статистический характер, они касаются психики и поведения некоего среднего индивида, с данным типом нервной системы, или с данным самосознанием, или с данным социальным положением. Но из них невозможно вывести конкретные особенности и поступки данной конкретной личности. Ибо все эти закономерные связи (генотип — фенотип; биография — индивидуальность; социальная система — конкретная социальная роль) идут в разных плоскостях, и их

пересечение в данном индивиде является случайным по отношению к каждой из'них в отдельности. Конкретный, своеобразный, уникальный результат, возникающий именно из их пересечения, невозможно предсказать заранее. Слабость нервного типа сама по себе не предопределяет невроза — это зависит от характера воспитания и общественных отношений. Один и тот же жизненный опыт даст разный результат в сочетании с разными психофизиологическими особенностями и социальными условиями. Объективная система социальных ролей не предопределяет их специфическую личностную интеграцию.

Эта неисчерпаемость количества вариаций, несводимость и многообразие человеческих индивидуальностей составляют необходимое условие свободы личности, возможности ее сознательного, целенаправленного влияния на ход событий. Необходимое, но недостаточное. Свобода личности не сводится к тому, что каждый человек, хочет он того или нет, неповторимо своеобразен. Речь идет о гораздо большем: может ли личность, будучи продуктом общественных отношений, в то же время свободно, т. е. сознательно, выбирать свой жизненный путь? В какой мере правомерно говорить о самореализации личности, о личности как творческом начале, как субъекте общественных отношений? И если да, то от чего зависит степень этой свободы?

Конкретное содержание лозунга свободы личности исторически изменчиво. Но свобода всегда имеет два измерения. Отрицательное измерение — «свобода от» — фиксирует, от каких ограничений, тягот, преследований свободен или жаждет освободиться индивид. Положительное измерение — «свобода для» — показывает, где именно, в каких сферах, в каком направлении может развернуться его деятельность. Первое указывает, против чего бороться, второе — во имя чего. Одно невозможно без другого. Но осознание их может и не быть одновременным. Когда существующие социальные условия перестают отвечать назревшим потребностям общественного развития, они прежде всего воспринимаются с отрицательной стороны, переживаются как несвобода, бесчеловечность и т.д., и лишь постепенно из безотчетной неудовлетворенности действительностью вырастает конкретная цель борьбы. Так научный социализм в свое время пришел на смену социализму утопическому. Степень осознания целей борь-

бы, свободы от иллюзий — один из важнейших показателей зрелости как социального движения, так и отдельной личности..

Буржуазные авторы, рассуждая о свободе личности, часто имеют при этом в виду свободу индивида от общества, некий абсолютный и ничем не ограниченный индивидуальный произвол. При такой постановке вопроса свобода личности принципиально невозможна, независимо ни от каких конкретных социальных условий. Человек — общественное существо, он не может существовать вне общества и независимо от него. Как писал В.И. Ленин, жить в обществе и быть свободным от общества нельзя. Во-первых, социальные условия формируют личность и ее самосознание (процесс социализации). Во-вторых, любое общество имеет какие-то формы социального контроля, общественную дисциплину, которая регулирует проявление уже сложившихся индивидуальных черт, поощряя одни и блокируя другие в интересах общественной целесообразности (в антагонистическом обществе — в основном в интересах господствующего класса). Причем этот контроль не сводится к системе «внешних» норм и запретов: социальные нормы и потребность согласовывать свои действия с другими настолько прочно укореняются в психике самого индивида, что он даже не сознает общественной природы своих поступков и степень своей зависимости от окружающих. Это хорошо иллюстрируют социально-психологические исследования конформизма.