Глава девятая Анклав

 

На сердце жернов,

лицо как кремень

Обман и подлость –

Все смерть измерит

Мы пыль и пепел… ^[69]

Альфред, лорд Теннисон "Мод"

 

– Попробуй снова, – предложил Уилл. – Просто пройдись из одного угла комнаты в другой. Мы скажем, если ты будешь выглядеть убедительно.

Тесс вздохнула. Ее голова пульсировала от боли, перед глазами все плыло. Как же тяжело учиться быть другим человеком, даже если леди Белкурт и не совсем человек.

Прошло уже два дня после визита баронессы, и Тесс все это время пыталась стать хоть немного похожей на элегантную красавицу, однако все ее усилия были тщетны. К тому же, каждый раз меняя свой облик и превращаясь в Камиллу, она чувствовала, что не может стать ею до конца. Каждый раз в голове ее будто вставала невидимая преграда, которую она пока не могла преодолеть и начать мыслить как вампир, а не как живой человек из плоти и крови. Неудивительно, что она пока никак не могла уловить особенности манеры поведения баронессы. Из-за этого ей трудно было понять, как именно следует ходить, как говорить и какое выражение сохранять на лице, чтобы обмануть де Куинси, который, без сомнения, очень хорошо знал Камиллу. А вот она, Тесс, старого вампира совершенно не знала и понятия не имела, чего от него ожидать. И каков характер их отношений с Камиллой? Как он ведет себя с ней? Пока что у нее были только вопросы и ни одного отпета.

После ленча, во время которого она пыталась разговаривать, манерно растягивая слова, Тесс отправилась в библиотеку. Изо всех сил она старалась идти такой же легкой, как у Камиллы, походкой – еще в тот памятный вечер Тесс обратила внимание на то, что баронесса словно бы парит над землей. Корсаж ее платья сегодня украшала брошь из драгоценных камней, которую совсем недавно принес один из рабов леди Белкурт – маленькое морщинистое существо по имени Арчер. Для Тесс приготовили специальное платье, которое она должна была надеть на прием к де Куинси, но оно было слишком тяжелым и неудобным, чтобы носить его весь день. Поэтому Тесс пока довольствовалась собственным новым сине-белым платьем, которое всякий раз, как она превращалась в Камиллу, становилось слишком узко в груди и слишком широко в талии.

И вот теперь она тренировалась в библиотеке, а Джем и Уилл, усевшись на одном из длинных столов у дальней стены библиотеки, якобы ей помогали. На самом деле Тесс готова была поклясться, что они явились сюда, чтобы посмеяться над ней. Их присутствие раздражало и мешало сконцентрироваться.

– Ты слишком сильно выбрасываешь ноги назад, когда ходишь, – объявил Уилл и с невозмутимым видом принялся вытирать блестящее красное яблоко о рубаху, совершенно не обращая внимания на возмущенный взгляд Тесс. – У Камиллы прекрасная походка. Когда она идет, то похожа на лесную фею, а не на утку на ферме.

– Я не похожа на утку.

– А я вот люблю уток, – постарался сгладить неловкую ситуацию Джем. – Особенно тех, что в Гайд-парке. – Он бросил быстрый взгляд на Уилла; оба юноши сидели на краю высокого стола, болтая ногами. – Помнишь, ты предложил покормить пирогом с домашней птицей диких уток? Тебя еще тогда интересовало, бывают ли утки каннибалы?

– Ага, и они умяли пирог в два счета, – пуще прежнего развеселился Уилл. – Кровожадные маленькие твари. Уткам нельзя доверять никогда.

– Вы мне, конечно, очень помогаете, и я чрезвычайно ценю ваше общество, – не выдержала в конце-концов Тесс, – но мне кажется, вам уже пора идти заниматься собственными делами. Вы уже больше часа сидите здесь и отвлекаете меня пустыми разговорами о каких-то там пирогах и утках.

– Твое нетерпение – результат плохого воспитания, – усмехнулся Уилл и с хрустом откусил здоровенный кусок яблока. – Но, возможно, природа Камиллы так сильна, что рано или поздно ее сущность завладеет твоей.

Его гон звучал игриво. "Странно, – подумала Тесс, – всего за несколько дней мы прошли путь от полного непонимания до дружеского подтрунивания. И мы уже так много узнали друг о друге. Он даже просил у меня помощи, умолял молчать, когда с Джемом случился тот странный ночной приступ. Никогда бы не подумала, что отношения с кем-то могут развиваться столь стремительно". Но Тесс не обольщалась на счет Уилла. Да, возможно, несмотря на все его шутки, порой дурацкие, он относился к ней с изрядной долей симпатии, однако дальше этого дело явно не заходило. Она вообще задавалась вопросом: способен ли Уилл испытывать хоть какие-то сложные и сильные чувства?

Тесс прикусила губу и вздрогнула от неожиданно острой боли. Она никак не могла привыкнуть к тому, что в обличье Камиллы кусалась инстинктивно. Вот и сейчас ее резцы заострились в мгновение ока и с легкостью прокусили тонкую кожу на губе. Тесс почувствовала во рту вкус крови – ее собственной крови, соленой и горячей. Машинально она провела пальцами по губам и, убрав руку, увидела, что они испачканы красным.

– Не трогай, – решительно сказал Уилл и, отложив яблоко, спрыгнул со стола. – Ты удивишься, насколько быстро у вампиров заживают любые раны.

Тесс коснулась языком левого резца. Он снова стал плоским – обычный зуб.

– Я не понимаю, почему ее тело ведет себя подобным образом. Что заставляет ее чуть что выпускать… клыки?!

– Голод, – объяснил Джем. – Думала о крови?

– Нет.

– Думала о том, как было бы прекрасно укусить меня? – спросил Уилл.

– Нет! Конечно же нет! Да что же вы такое говорите!

– Успокойся ради бога, все в порядке, – вздохнул Джем. – Уилл просто интересуется.

Тесс вздохнула:

– Сейчас мне кажется, что я никогда не смогу полностью превратиться в Камиллу Это так трудно. Я не понимаю ее сути.

Тут уже настал черед Джема спрыгнуть со стола. Он подошел к девушке и в упор посмотрел на нее:

– Ты и в самом деле не можешь прочесть ее мысли? Помнится, ты говорила, что мыслишь так же, как и те люди, в которых ты превращаешься.

– Да, обычно так и происходит, но не на этот раз. Я стараюсь, очень стараюсь, но все, чего я добилась, – это случайные вспышки, мимолетные образы. Мне никак не удается подобраться к ее мыслям.

– Хорошо, надеюсь, тебе удастся прорвать ее защиту до завтрашнего дня, – вздохнул Уилл. – Или у нас будут очень серьезные проблемы.

– Уилл! – фыркнул Джем. – Не говори так.

– Ты прав, – согласился Уилл. – Не стоит полагаться только на Тесс. Если она сделает ошибку, уверен: я смогу вывести ее из этого проклятого дома, даже если у меня на пути встанут десятки голодных вампиров.

Джем – Тесс уже поняла, что это вошло у юноши в привычку, – проигнорировал хвастовство друга.

– Возможно, ты узнаешь лишь о мыслях людей, вторые уже умерли? – поинтересовался он. – Наверное, предметы, которые давали тебе Темные сестры, принадлежали убитым им людям, и ты на самом деле не читала мысли, а узнавала лишь, о чем думали покойники перед смертью.

– Нет. Я смогла прочитать мысли Джессамины, когда обратилась в нее. Так что нет, слава богу, но у меня нет никакой связи с мертвыми. Иначе я бы вконец разочаровалась в своих способностях.

Джем задумчиво посмотрел на Тесс, и девушка почувствовала себя неловко под его пристальным взглядом.

– Как ясно ты можешь читать мысли мертвых? Например, если я дам тебе вещицу, которая некогда принадлежала моему отцу, ты сможешь мне сказать, о чем он думал перед смертью?

Теперь уже встревоженным не на шутку выглядел Уилл.

– Джеймс, я не думаю… – начал было он, по прервался, поскольку дверь библиотеки открылась и в комнату вошла Шарлотта. Она была не одна. За ней следовали люди, много людей, которых Тесс никогда прежде не видела. – Анклав… – прошептал Уилл и жестом приказал Джему и Тесс спрятаться за одним из высоких книжных шкафов.

Из своего укрытия они наблюдали, как библиотека наполняется сумеречными охотниками – в большинстве своем мужчинами, однако среди них имелись и две женщины.

Тесс смотрела на них во все глаза, вспоминая слова Уилла о том, что женщины тоже могут быть воинами. Одна из сумеречных охотниц, самая высокая из всех – в ней было, наверное, метра два, – носила причудливую прическу: напудренные и заплетенные в косу волосы были уложены на голове так, что напоминали корону. Впрочем, и вела себя эта уже немолодая женщина по-королевски. Вторая женщина была моложе, волосы ее были темны, а глаза похожи на кошачьи. Манеры ее были вкрадчивыми, а движения – плавными, отчего ее сходство с кошкой только усиливалось.

Мужчины же представляли собой разношерстную толпу. Старшим из них был высокий мужчина, облаченный во все серое, отчего его кожа и волосы тоже казались серыми. Его худое лицо – просто кожа да кости – с большим носом-крючком походило на орлиную морду. Да и глаза у него были острыми и внимательными, совсем как у хищной птицы. В уголках его глаз и рта залегли глубокие морщины – следы беспощадного времени. Тесс присмотрелась к нему повнимательнее и уже даже не удивилась, увидев, что его глаза подведены красной краской. Рядом с ним стоял самый молодой из группы, юноша, должно быть, всего на год старше Джема или Уилла. Он был красив, но красота его была какой-то холодной. Им хотелось любоваться, но у Тесс и мысли не возникло бы заговорить с ним. На лице его, казалось, навечно застыло настороженное выражение.

Джем вздохнул и что-то недовольно проворчал себе под нос.

– Габриэль Лайтвуд, – прошептал он. – Но что он здесь делает? Я думал, он сейчас в школе в Идрисе.

Уилл не пошевелился. Он также неотрывно смотрел на юношу – брови его поползли вверх, на губах заиграла слабая улыбка.

– Только не лезь к нему, Уилл, – торопливо добавил Джем. – Только не здесь. Я редко тебя о чем-то прошу, так что, пожалуйста, пойди мне навстречу.

– Тебе не кажется, что ты просишь меня о невозможном? – проворчал Уилл, стараясь не смотреть на друга. Чуть высунувшись из-за книжного шкафа, он наблюдал за Шарлоттой, которая каждого из сумеречных охотников проводила к его месту за стоящим посреди библиотеки столом. Выглядело это так, словно она долго убеждала этих людей прийти сюда и теперь старалась сделать все возможное, чтобы держать ситуацию под контролем.

– Фредерик Ашдаун и Майкл Пенхоллоу, пожалуйста, садитесь сюда, – звучал тихий, но уверенный голос Шарлотты. – Лилиан Хайсмит, если бы вы сели там, рядом с картой…

– А где Генри? – спросил вдруг какой-то седовласый мужчина. – Где же ваш муж? Как один из председателей Академии, он должен быть здесь.

Шарлотта колебалась долю секунду, прежде чем натянуто улыбнулась и ответила:

– Он занят, мистер Лайтвуд.

Тесс тут же поняла две вещи: первое – седовласый человек, скорее всего, отец Габриэля Лайтвуда, и второе – Шарлотта лгала.

– Лучше бы ему было отложить все свои дела, – пробормотал мистер Лайтвуд. – Анклав заседает без председателя… немыслимо! – И тут он резко обернулся.

Уилл тут же отпрянул назад, прячась за высоким. книжным шкафом, но было уже слишком поздно. Мистер Лайтвуд прищурился:

– А кто это прячется там, за книжным шкафом? Выходи и покажись нам!

Уилл посмотрел на Джема, который лишь выразительно пожал плечами:

– Нет смысла прятаться и ждать, когда нас вытащат отсюда силой.

– Говори за себя, – прошипела Тесс. – Я не хочу, чтобы Шарлотта рассердилась на меня. Мне кажется, что мы не должны были бы здесь находиться…

– Нет, дорогая, не мы, а ты. Это ты не должна не подозревать о встречах Анклава. Так что ты права, Шарлотта на тебя очень рассердится, – Яростно зашептал ей в ответ Уилл. – Впрочем, она всегда точно знает, кто и в чем виноват. Но если хочешь послушать моего совета, верни себе первоначальный облик. Иначе этих старых тюфяков хватит удар.

– О господи, конечно! – Тесс уже забыла, что до сих пор находится в образе Камиллы.

Она поторопилась принять свой первоначальный облик, а потом они все втроем вышли из своего укрытия.

– Уилл, – вздохнула Шарлотта, увидев юношу, а потом при появлении Тесс и Джема лишь покачала головой. – Я же предупреждала вас, что Анклав соберется здесь в четыре часа.

– Да что вы? – удивился Уилл. – Наверно, я запамятовал. Как это ужасно! Прошу простить нас. – Голос его звучал вполне искренне, однако на губах играла усмешка, и глаза он старательно отводил в сторону, стараясь не встречаться с Шарлоттой взглядом. – Привет, Габриэль.

Красавец ответил Уиллу взглядом, преисполненным ненависти. Его необыкновенно яркие зеленые глаза хищно сверкнули, а совершенное лицо исказила гримаса отвращения.

– Уильям… – наконец произнес он, и было видно, что слова даются ему с трудом. Потом он внимательно посмотрел на Джема: – И Джеймс. Разве вы не слишком молоды, чтобы присутствовать на встречах Анклава?

– Вряд ли, ведь мы не старше тебя, – ответил Джем, сохраняя самое простодушное выражение лица, на какое только был способен.

– В июне мне исполнилось восемнадцать, – выдавил Габриэль и откинулся на спинку стула так, что его передние ножки оторвались от пола. – Теперь я имею право участвовать в заседаниях.

– Какая милая юная леди, – прервала перепалку высокая надменная женщина. – Это та девушка, о который ты говорила, Лотти? Та самая девочка чародейка? – Вопрос был адресован Шарлотте, но женщина даже не смотрела в ее сторону, сосредоточив все свое внимание на Тесс. – Надо же, как интересно. А ведь так никогда и не подумаешь…

– Магнус Бэйн тоже не представлял из себя ничего особенного, когда я увидел его в первый раз, – заметил мистер Лайтвуд, с любопытством поглядывая на Тесс. – Давайте же посмотрим, на что она способна. Моя дорогая, не будете ли вы столь любезны и не продемонстрируете ли нам свое мастерство?

– Я не чародейка, – сердито возразила Тесс.

– Хорошо. Вы, моя дорогая, безусловно наделены весьма необычными способностями, – продолжала пожилая женщина. – Так кто же вы, если не чародейка?

– Мы это скоро узнаем. – Шарлотта вновь перехватила инициативу. – Мисс Грей уже доказала свою честность мне и мистеру Бранвеллу. На данный момент этого вполне достаточно. По крайней мере, пока Анклав не решит использовать ее.

– Конечно же решит, причем в ближайшее время, – фыркнул Уилл. – Без нее все наши планы пойдут псу под хвост…

Габриэль вернул свой стул на место, ножки громко стукнули о каменный пол.

– Госпожа Бранвелл, разве Уильям не слишком молод, чтобы участвовать в разговоре?

Пристальный взгляд Шарлотты скользнул вначале по раскрасневшемуся от гнева лицу Габриэля, а потом по равнодушному Уилла.

– Да, действительно. Уилл, Джем, пожалуйста, будьте так добры, подождите в коридоре вместе Тесс, – со вздохом произнесла она.

Уилл собирался было ответить, но Джем бросил на него предупреждающий взгляд, и юноше не оставалось ничего другого, как проглотить обиду. Габриэль Лайтвуд аж светился, наслаждаясь победой.

– Я покажу вам выход, – сказал он, поднимаясь со стула.

Проводив троицу до дверей, он вышел с ними в коридор.

– Ты… – выплюнул он в лицо Уиллу, стараясь, однако, говорить как можно тише, чтобы собравшиеся в библиотеке люди его не услышали. – Ты позоришь доброе имя сумеречных охотников.

Прислонившись к стене коридора, Уилл смерил Габриэля холодным взглядом:

– Вряд ли кому-то удастся извалять в грязи имя сумеречных охотников больше, чем твоему отцу.

– Не смей оскорблять мою семью! – прорычал Габриэль и резко развернулся, собираясь возвратиться назад в библиотеку.

– Мне не кажется, что твое расположение – не такая уж ценная вещь. Во всяком случае, меня так мало волнует твое мнение, что я не стану говорить приятные вещи лишь тебе в угоду, – заметил Уилл.

Габриэль застыл на месте. Его глаза пылали от еле сдерживаемого гнева, тонкие черты исказила гримаса ненависти. Сейчас он кого-то напоминал Тесс, вот только кого – она никак не могла понять.

– Что?! – прошипел Габриэль.

– Это означает, что он не нуждается в твоей признательности, – пояснил Джем.

Щеки Габриэля запылали.

– Если бы ты, Херондэйл, достиг бы уже совершеннолетия и не был бы таким жалким молокососом каким являешься сейчас, я бы вызвал тебя на дуэль. И мы бы бились с тобой до смерти. Но учти настанет день, и я тебя на ленточки разрежу…

– Прекрати, Габриэль, – перебил его Джем, прежде чем Уилл успел ответить. – Не стоит подбивать Уилла на поединок. Это все равно что наказывать собаку, которую ты мучил долгие годы, за то, что она тебя укусила. Ты же прекрасно знаешь, кто повинен в нашей вражде. Знает это и Уилл.

Здесь все не так просто, Джеймс, – объявил Уилл, не сводя полного ненависти взгляда с Габриэля. – Я веду себя сообразно своему характеру.

Джем пожал плечами:

– Что ж, это правда. Ты всегда был несдержанным человеком.

Габриэль наградил Джема мрачным взглядом:

– Держись от меня подальше, Карстаирс. А то и тебе достанется.

Джем сделал шаг вперед и встал рядом с Уиллом. Тсперь они стояли плечом к плечу и с вызовом смотрели на Габриэля. Тесс показалось: еще немного – и все трое бросятся в драку.

– Если это касается Уилла, это касается и меня, – спокойно ответил Джем.

Габриэль покачал головой.

– Ты приличный человек, Джеймс, и хороший сумеречный охотник. Ты настоящий джентльмен, – сказал он. – К тому же ты болен… В общем, никто тебя ни в чем не обвиняет. Но этот… – Он скривил губы и указал пальцем на Уилла. – Эта тварь рано или поздно погубит и себя, и тебя. Найди себе в parabotai кого-нибудь другого. Никто не верит, что Уилл Херондэйл проживет больше девятнадцати лет. Когда же он погибнет, то никто и слезы не уронит по этому поводу.

Для Тесс это уже было чересчур, и она буквально вспыхнула от негодования:

– Что вы такое говорите!

Габриэль, которого прервали столь бесцеремонным образом, посмотрел на девушку с таким удивлением, словно она была ожившей статуей:

– Извините?

– Вы слышали меня. Как можно говорить кому-то – все равно кому! – такие ужасные вещи! Это… Это верх невоспитанности! – Она схватила Уилла за рукав. – Пойдем, Уилл. Этот… этот человек… На него даже время тратить не стоит.

Уилл выглядел очень довольным.

– Точно, ты права.

– Вы… вы… – Габриэль запнулся и с тревогой посмотрел на Тесс. – Вы и понятия не имеете о том, что он сделал…

– Это не важно. Вы ведь все нефилимы? И Уилл один из вас, я права? А это значит, что вы должны сражаться против зла все вместе, а не драться друг с другом… – Нахмурившись, Тесс поглядела на Габриэля: – Думаю, вам нужно извиниться.

– Пусть лучше мне вынут кишки и завяжут узлом, чем я принесу извинения этому жалкому червяку, – выплюнул Габриэль.

– Боже мой, – мягко сказал Джем, – ну ты же это не всерьез. Уилл вовсе не червь, и это сам прекрасно знаешь. А что касается внутренностей… Звучит ужасно.

– Я сказал то, что думаю, – не сдавался Габриэль, распаляясь все сильнее и сильнее. – Я предпочел бы прыгнуть в чан с ядом Малфаса^[70] и сидел бы там, пока от меня и костей не останется, но я все равно перед ним не извинился.

– Ладно, – покладисто согласился Уилл. – На твое счастье, я знаю одного парня, который мог бы продать нам чан крови Малфаса..

– Тут дверь библиотеки открылась. На пороге стоял мистер Лайтвуд.

– Габриэль, – произнес он ледяным тоном. – Позволь напомнить тебе, что ты впервые участвуешь в собрании Анклава. Ты же не хочешь все пропустить? Или ты собираешься и дальше играть в коридоре с остальными детьми?

Слова мистера Лайтвуда не понравились всем собравшимся, но особенно болезненно их воспринял Габриэль. Он с трудом сдержался, чтобы не ответить, сглотнул, кивнул, бросил последний взгляд на Уилла и последовал за отцом в библиотеку, громко хлопнув дверью за собой.

– Уилл… – протянул Джем и недовольно посмотрел на друга. – Этого-то я и боялся. Нехорошо получилось. Ты же встречаешься с ним впервые после рождественского приема?

– Да, – кивнул Уилл. – А ты думал, что я брошусь ему на шею от радости? Полагал, будто я все это время скучал без него?

– Нет, – покачал головой Джем.

– Он всегда себя так ведет? – спросила Тесс. – Так ужасно?

– Ты еще не видела его старшего брата, – заметил Джем. – На его фоне Габриэль самый покладистый из всех покладистых людей. Тот ненавидит Уилла намного больше, чем Габриэль, если такое возможно.

Уилл усмехнулся, отвернулся и, насвистывая, зашагал прочь по коридору. Мгновение поколебавшись, Джем пошел в ту же сторону, сделав знак Тесс, чтобы она следовала за ними.

– Почему Габриэль Лайтвуд ненавидит тебя, Уилл? – поинтересовалась Тесс. – Что ты с ним не поделил?

– Ничего я с ним не делил, – фыркнул Уилл, не сбавляя шаг. – Все дело в его сестре.

Тесс взглянула на Джема, который только пожал плечами:

– Некоторые девушки, и их, я скажу, не так уж и мало, утверждают, будто Уилл их обидел, скомпрометировал.

– Уилл? – Тесс старалась что есть сил, чтобы поспевать за молодыми людьми, однако в тяжелых юбках, которые то и дело норовили запутаться в ногах, делать это было нелегко. Заказанные ею несколько дней назад платья привезли только вчера, и Тесс пока привыкала носить дорогие модные наряды. Когда она только увидела посылку, то невольно вспомнила свои простые платьица, которые носила, еще будучи маленькой девочкой. Тогда она частенько бегала за братом, пинала его в лодыжку, а потом убегала, когда он пытался поймать ее. Интересно, что случится если она попытается пнуть Уилла? Вряд ли что-то хорошее, но идея ей все равно нравилась.

– К сожалению, с сестрой Габриэля вышел скандал. – продолжил было Джем.

– У тебя слишком много вопросов, Тесс. – Уилл резко повернул налево и стал подниматься по узкой лестнице. – Разве я не прав?

– Точно, – согласилась Тесс, ее каблучки громко стучали по каменным ступеням. – Что такое parabatai? И почему ты так дурно говорил об отце Габриэля?

– Parabatai в переводе с греческого означает "солдат, одновременно выполняющий обязанности колесничего", – объяснил Джем. – Но когда нефилим произносит это слово, он говорит о воинах мужчинах, которые поклялись защищать друг друга до последней капли крови.

– Мужчинах? – переспросила Тесс. – А разве не могут такую клятву дать женщины или женщина и мужчина?

– Женщины – воины? Мне казалось, раньше ты считала, будто на этом свете нет ни одной кровожадной женщины, – заметил Уилл, даже не поворачиваясь в ее сторону. – Что касается отца Габриэля, то у него слишком хорошая репутация среди демонов и обитателей Нижнего мира. Для нефилима слишком хорошая. Я бы не удивился, что Лайтвуд-старший после очередного визита в Шедуэлл заработает демонический сифилис.

– Демонический сифилис? – Тесс была одновременно напугана и заинтригована.

– Нет, ты не прав, он его уже, скорее всего, подцепил, – рассмеялся Джем. – А если говорить серьезно, Уилл, ну сколько раз я должен повторять, что демонического сифилиса не существует?

Уилл остановился перед узкой дверью у очередного поворота.

– Думаю, что это… это… – пробормотал он, совершенно очевидно разговаривая сам с собой.

Когда ничего не случилось, он достал из кармана жилета металлический стержень и нацарапал на двери какой-то знак. Та распахнулось, в воздух поднялось облако пыли.

– Это, должно быть, складское помещение…

Джем последовал за Уиллом, а через мгновение за ним вошла и Тесс. Они оказались в маленькой комнате, из единственного зарешеченного окна почти под потолком лился бледный свет. Комната эта, заполненная дорожными сундуками и коробками, могла бы показаться обычной кладовкой, если бы не груды старого оружия, сложенного по углам, – это были ржавые металлические конструкции, на вид очень тяжелые, с широкими лезвиями, на концах которых висели шипастые шары.

Уилл сдвинул один из сундуков в сторону, чтобы расчистить место на полу. В воздух тут же поднялось огромное облако пыли. Джем закашлялся и бросил на друга укоризненный взгляд.

– Такое ощущение, что ты привел нас сюда, чтобы убить, – проворчал он. – Но если причина иная, постарайся больше так не пылить.

– Не смертельно, – заявил Уилл. – Держитесь. Нужно передвинуть еще один сундук.

Тесс искоса посмотрела на Джема.

– Что Габриэль имел в виду, когда говорил, что ты болен… и никто тебя ни в чем не винит? – спросила она шепотом, чтобы Уилл ничего не услышал.

Она внимательно наблюдала за Джемом и видела, как его темные зрачки расширились, закрыв почти всю серебристую радужку.

– Он имел в виду только то, что я болен, – вот и все.

Тесс понимала, что Джем чего-то не договаривает. Нат, когда врал, выглядел точно так же – каждый раз он слишком честно и слишком прямо смотрел ей в глаза. Но прежде, чем Тесс успела спросить что-нибудь еще, Уилл выпрямился и объявил:

– Вот и все. Проходите и присаживайтесь.

И сам устроился на пыльном полу. Джем подошел и сел около него, но Тесс на мгновение задержалась, не решаясь присоединиться к юношам. Уилл, который до сих пор держал стило в руке, посмотрел на нее с хитрой улыбкой:

– Не хочешь присесть, Тесс? Или боишься испачкать свое симпатичное платье? Так ты не бойся, все равно на него потратилась Джессамина.

Это была правда. Тесс не имела никакого желания портить лучшее из платьев, которое когда-либо носила. Но насмешливый тон Уилла раздражал, и она приняла вызов. Крепко стиснув зубы, она даже не села, плюхнулась рядом с молодыми людьми.

Как только все устроились с максимально возможным удобством, Уилл приставил стило острием к каменному полу и принялся водить им, вычерчивая непонятные узоры. Прямо из кончика заостренной палочки вытекали широкие темные линии, и Тесс, словно зачарованная, наблюдала за происходящим. Линии эти были не похожи на обычные рисунки, сделанные пером и чернилами. Походили они на ночные тени, которые испокон, веков прятались на этом полу, и сейчас Уилл просто делал их видимыми.

Уилл уже наполовину закончил рисунок, когда Джем наконец понял, что делает его друг, и разволновался не на шутку.

– Что ты творишь… – начал было он, но Уилл поднял свободную руку и предостерегающе покачал головой.

– Не мешай. Если я сделаю ошибку, мы провалимся сквозь пол и окажемся на нижнем этаже.

Однако замечание Уилла не имело значения, так как он уже закончил рисовать. Тесс тихо вскрикнула, поскольку каменные плиты неярко замерцали, а потом стали прозрачными, будто были сделаны из стела. Наклонившись вперед, совершенно позабыв о платье, девушка смотрела на библиотеку.

Прямо под ними находился огромный круглый стол, за которым заседал Анклав. Почти сразу Тесс заметила Шарлотту, сидевшую между Бенедиктом Лайтвудом и седовласой величественной женщиной.

– Почему здесь? – спросил Джем низким голосом. – Почему не в оружейной? Она рядом с библиотекой.

– Тут лучше слышно, – объяснил Уилл. – И кроме того, вдруг кто-нибудь решит зайти в оружейную и посмотреть, каким оружием мы на самом деле располагаем? Такое прежде уже случалось.

И тут Тесс, как зачарованная разглядывавшая библиотеку, поняла, что на самом деле слышит голоса.

– А они могут услышать нас?

Уилл покачал головой:

– Нет, наложенные на эту комнату чары не дадут им это сделать… – Он нахмурился и наклонился вперед: – О чем это они говорят?

Троица замолчала, и в тишине ясно зазвучал голос Бенедикта Лайтвуда.

– Я ничего не знаю об этом, Шарлотта, – сказал он. – И в целом план кажется мне очень опасным.

– Но мы должны остановить де Куинси. Мы не можем позволить ему продолжать убивать невинных людей, – возразила Шарлотта. – Он глава лондонского клана, и дети ночи считают его своим идейным предводителем. Если он и дальше станет безнаказанно нарушать закон, то они тоже решат, что им все позволено. Поверьте, скоро по Нижнему миру поползут слухи: нефилимам, мол, наплевать на то, что творит де Куинси или они и вовсе не в состоянии ему противостоять.

– Насколько я понимаю, в своих рассуждениях вы полагаетесь на рассказ леди Белкурт? Но де Куинси наш самый старый союзник, который еще ни разу не давал повода усомниться в собственной верности, – возразил Лайтвуд.

– Я не знаю, что вас так удивляет, Бенедикт. – Казалось, голос Шарлотты вот-вот сорвется. – Леди Белкурт всегда сообщала нам достоверную информацию, и вот теперь вы предлагаете просто проигнорировать ее слова. Вы, конечно, можете настоять на своем, но знайте, что с этой самой минуты кровь всех мирян, которые уже погибли и которым только предстоит погибнуть, будет на ваших руках.

– Шарлотта права, мы подчиняемся Закону и должны проверять любые донесения подобного рода, – заметил стройный темноволосый мужчина, сидящий на дальнем конце стола. – Вы отлично знаете это, Бенедикт, точно так же, как и остальные присутствующие. Вы просто упрямитесь.

Шарлотта вздохнула с облегчением, в то время Как лицо Лайтвуда потемнело.

– Спасибо, Майкл. Я ценю вашу помощь, – про-оормотала Шарлотта.

И тут высокая женщина, которая называла Шарлотту Лотти, низко, раскатисто засмеялась.

– Не драматизируй, Шарлотта, – отсмеявшись, сказала она. – Ты должна признать, что в целом дело довольно необычное. Чего стоит только один бордель, в подвалах которого были найдены изуродованные тела мирян! А ваш таинственный осведомитель, который продал де Куинси какие-то жуткие машины. Кто он? Шарлотта, ты отказываешься даже назвать его имя, но почему-то хочешь, чтобы мы ему поверили. И еще эта девушка, меняющая форму… Кто же она в конце концов: чародейка или нет?

– Я поклялась, что не стану вовлекать своего осведомителя в это дело и всеми силами буду стара стараться защитить его, – решительно ответила Шарлотта. – Совершенно естественно, что он боится де Куинси.

– Ваш осведомитель – сумеречный охотник или нет? – поинтересовался Лайтвуд. – Если нет, то он не самый надежный источник информации.

– О, прошу вас, Бенедикт, ваши взгляды уже давным-давно устарели, – взяла слово женщина с кошачьими глазами. – Послушав вас, можно решить, будто Соглашения и вовсе не существует.

– Лилиан права. Бенедикт, не будьте же смешным, – подхватил Майкл. – Найти идеального осведомителя все равно что целомудренную вдову. Такие, безусловно, существуют, но от них мало толку. И потом, осведомитель просто передает нам информацию. А наша работа заключается в том, чтобы эту информацию проверить. Насколько я понял, Шарлотта предлагает сделать именно это.

– Мне просто неприятно наблюдать за тем, как пытаются манипулировать Анклавом, – мягко проговорил Лайтвуд.

"Очень, очень странно…" – подумала Тесс. Ей было непривычно видеть столь солидных людей, ведущих себя по отношению друг к другу столь непочтительно. Но, похоже, это было в традициях сумеречных охотников.

– Давайте как следует проанализируем то, что происходит. У нас есть вампир, который по той или иной причине недоволен главой своего клана. Не лучший ли способ лишить его власти, натравив на него Анклав?

– Черт возьми, – пробормотал Уилл, переглядываясь с Джемом. – Откуда он знает об этом?

Джем покачал головой: осведомленность мистера Лайтвуда и для него оставалась загадкой.

– Знает о чем? – прошептала Тесс, но ее голос заглушили Шарлотта и седоволосая женщина, заговорившие разом.

– Камилла никогда не поступила бы подобным образом! – возразила Шарлотта. – Она не дура: знает, какое наказание ее ждет, если де Куинси прознает о случившемся!

– Но мы не можем не согласиться с тем, что Бенедикт по-своему прав, – возразила пожилая женщина. – Было бы лучше, если бы кто-то из сумеречных охотников увидел, как де Куинси нарушает закон…

– Но в этом и состоит суть нашего плана, – продолжала Шарлотта, голос которой звучал все более и более напряженно, и Тесс почувствовала острую жалость к этой маленькой, но такой мужественной и решительной женщине. – Мы хотим поймать де Куинси на месте преступления, тетушка Каллида.

– О… – пораженно протянула Тесс.

Джем закатил глаза.

– Да, она тетя Шарлотты, – пояснил он. – Отец Шарлотты – ее брат – раньше управлял Академией. Она любит приказывать, но сама всегда делает только то, что хочет.

– Точно, – согласился Уилл. – Знаете, что она мне однажды предложила?

Джем ошеломленно посмотрел на друга. В его в взгляде смешались удивление и недоверие.

– Она этого не делала.

– Делала, – настаивал Уилл. – Какой скандал, правда? Но я бы мог даже согласиться, если бы она не попыталась запугать меня.

Джем скорбно покачал головой и вновь обратил все свое внимание на библиотеку.

– Кроме того, на одном из деталей механизма, спрятанного в теле Миранды, мы нашли печать де Куинси, – продолжала Шарлотта. – Слишком многое связывает его с кровавыми убийствами, произошедшими в последнее время, и мы больше не можем закрывать на это глаза.

– Согласна, – поддержала ее Лилиан. – Я считаю, мы во что бы то ни стало должны выяснить, зачем де Куинси создает все эти механизмы, причем выяснить это в ближайшее время. Один или два механических человека роли не играют, но если он решит собрать целую армию? Что будет тогда?

– Это всего лишь предположение, Лилиан, причем не подкрепленное фактами, – заметил Майкл.

Лилиан лишь отмахнулась от него:

– Механический человек по сути своей не является ни ангелом, ни демоном, ни созданием Бога, ни созданием Дьявола. И отсюда возникает вопрос: можем ли мы использовать против механических людей свое оружие?

– Думаю, вы создаете проблемы на пустом месте, – возразил Бенедикт Лайтвуд. – Автоматы существуют уже много лет. Миряне ими буквально очарованы. Но пока что ни один автомат не представлял для нас реальной угрозы.

– Прежде ни один из них не был сделан при по мощи волшебства! – взвилась Шарлотта.

– Вы говорите о таких автоматах… – Лайтвуд, казалось, начал терять терпение.

Шарлотта заносчиво вскинула голову, но Тесс и юноша видели, с какой силой она сжала руки под столом.

– Вас беспокоит, Бенедикт, что мы в обход Закона накажем де Куинси за преступления, которые он не совершал, и тем самым разрушим хрупкий мир, что установился между детьми ночи и нефилимами. Я права? – Бенедикт Лайтвуд кивнул. – Уилл предлагал лишь проследить за де Куинси, давайте же так и поступим. Если мы придем к выводу, что он не нарушает закон, мы не станем ничего предпринимать И не разрушим наши отношения с детьми ночи. Если же мы увидим, что де Куинси нарушает Закон, значит, он лгал нам всегда, а подобное поведение мы не можем игнорировать. Закон и Соглашение – превыше всего, и мы жестоко покараем любого, кто рискнет их нарушить.

– А я согласен с Шарлоттой, – впервые за все это время подал голос Габриэль Лайтвуд, и Тесс была чрезвычайно удивлена его словами. – Думаю, предлагаемый ею план весьма хорош. Только есть одно "но": не стоит посылать девушку, меняющую форму, вместе с Уиллом Херондэйлом. Он слишком молод, чтобы участвовать в такой серьезной операции. Вы не боитесь доверить ему столь рискованное дело?

– Ах ты, маленький выскочка! – зарычал Уилл, опускаясь ниже и чуть ли не припадая к полу, словно хотел прыгнуть вниз и наброситься на Габриэля. – Когда я доберусь до тебя…

– Вместо Уильяма с ней пойду я, – продолжал тем временем младший Лайтвуд. – Поверьте, я буду присматривать за девушкой, а не глазеть по сторонам.

– Раньше я думал, что его достаточно будет просто повесить, а теперь думаю, его следует четвертовать, да и то это будет довольно мягким для него наказанием, – серьезно проговорил Джем, однако потом не выдержал и озорно улыбнулся.

– Тесс знает Уилла, – возразила Шарлотта. – Она ему доверяет.

– Ну этого я бы не стала утверждать, – пробормотала Тесс.

– Кроме того, план придумал именно Уилл, это он многое выяснил о деятельности "Клуба Преисподняя", а значит, он и должен вывести де Куинси на чистую воду, – не сдавалась Шарлотта. – Уилл знает, что искать в доме де Куинси, знает, как выглядят механизмы, уже видел убитых ради создания автоматов людей. К тому же он превосходный разведчик и хороший сумеречный охотник. Вы должны дать ему этот шанс.

Габриэль скрестил руки на груди, на лице его застыло упрямое выражение.

– Я ему ничего не должен.

– Итак, Уилл и ваша девочка-колдунья в нужный день и в нужный час попадут в дом де Куинси, дождутся, когда со