ВОПРОС 4. Сходства и различия наук об обществе и природе: современные трактовки, проблемы

Теоретическое осмысление этой проблемы представлено в ис­тории философии двумя основными традициями. Первая прояви­лась в концепциях, абсолютизирующих различие между этими типами знания, вторая — в теориях, отрицающих специфику обществознания, гуманитарных наук. Одна из влиятельных кон­цепций, по-своему обосновавшая различие между «науками о природе» и «науками о культуре», — неокантианская, представ­ленная в трудах В. Виндельбанда и Г. Риккерта, в конце XIX — на­чале XX века. С их точки зрения естественные науки открывают присущие природе законы, причины, объясняют и предвидят ход природных процессов. Они выявляют повторяющиеся, сходные, устойчивые свойства, связи и отношения, поэтому могут пользо­ваться генерализирующим, т. е. обобщающим методом, а следова­тельно, и математическим аппаратом. Науки о культуре, истории общества имеют дело с уникальными, единичными, неповтори­мыми событиями. Здесь, утверждают философы, нет закономер­ностей, поэтому применяется иной по типу метод — индивидуа­лизирующий, описательный по своей сути, а сами науки могут быть названы идиографическими, или описательными.

В последние десятилетия наибольшее признание получило другое понимание проблемы сходства и различия естествознания и общественных наук, формируется новая традиция. Она исходит из безусловного признания возможности объективного познания культурно-исторических и социальных явлений и процессов, явля­ющегося частным видом научного познания вообще и подчиняю­щегося его общим критериям и закономерностям. Вместе с тем очевидно, что достижение объективной истины в познании соци­альной действительности и «мира человека» является сложным специфическим процессом, требующим соблюдения целого ряда особых требований и условий.

Социальные и естественные науки различаются прежде всего по объекту, и в таком случае встает вопрос о специфике общества как объекта познания. Общество, его развитие и функционирова­ние есть результат деятельности людей, поэтому эмпирической ба­зой открытия и изучения законов является непосредственное изу­чение поведения и деятельности живых, конкретных людей. Реаль­ная эмпирическая история людей многообразна, абсолютной повторяемости нет, очень трудно уловить закономерность, устой­чивость, повторяемость, о чем говорит, в частности, применение разработанного К. Марксом понятия общественно-экономиче­ской формации, которое значимо в пределах его концепции, но предельно абстрактно, не может отразить всего многообразия ис­тории общества и претендовать на безусловно точное его объясне­ние. Конкретная история индивидуализирована, реальная история кажаой страны уникальна и представляет собой бесконечное изме­нение, развитие, смену поколений. Очевидно, что общественные Процессы и явления нельзя исследовать, так сказать, в «чистом ви­де», в лабораторных условиях, возможности социального экспери­мента ограничены.

Важнейшей особенностью общества как объекта социально-гуманитарного познания является вхождение в его содержание и структуру субъекта познания, наделенного сознанием и активно действующего, как определяющего компонента исследуемой со­циальной реальности и «мира человека». Из этого следует, что ис­следователь имеет дело с особого рода реальностью — содержани­ем человеческого сознания, областью смыслов и значений, требу­ющих специальных методологических приемов, отсутствующих в арсенале естественных наук. Существенно и то, что исследование объекта в этом случае осуществляется всегда с определенных цен­ностных позиций, установок и интересов, которые являются опре­деляющими в действиях субъекта. Отсюда следует, что необходимо показать специфику не только объекта, но и субъекта социально-гуманитарного познания. Собственно социальное познание осу­ществляется социально сформированным и заинтересованным субъектом, оно определяется его мировоззрением.

Если в естествознании воздействию мировоззренческих, идео­логических и иных установок подвергается не само содержание на­учных открытий, но следующие из них теоретические философ­ские выводы, а также применение самих знаний, то в обществен­ных науках цель субъекта — получить знание, с помощью которого можно не только объяснить, но также оправдать, укрепить или осу­дить, изменить те или иные общественные структуры и отноше­ния. Здесь само содержание знания является составляющей соци­альной позиции познающего субъекта, следовательно чтобы по­нять реальное содержание общественных идей и теорий, их надо соотносить не только с объектом познания, но и с реальными ин­тересами общественных групп, т. е. ввести дополнительное «изме­рение» — субъектно-субъектные (межсубъектные) отношения, че­рез призму которых исследуется объект.

В естествознании специфика, а также относительная независи­мость и самостоятельность познания могут быть объяснены преж­де всего тем, что субъект в этом случае ориентирован на непосред­ственное отражение объекта, причем таким, каков он есть «сам по себе». Очевидно, что в каких бы исторически и социально конкрет­ных формах практической деятельности не был задан объект по­знания, все-таки сами свойства, отношения, функции и другие его характеристики являются определяющими и независимыми от субъекта. При этом существенную роль играет материальный про­цесс самой экспериментальной деятельности, дающей объектив­ный результат подчас независимо от целей исследователя. «Уста­новка на объект» и достаточно малое непосредственное влияние субъекта на конечные результаты эксперимента дозволяют в той или иной степени пренебречь присутствием субъекта как «посредника» между объектом и знанием об объекте. Кроме того, посколь­ку результаты работы конкретного исследователя «отчуждаются» и приобретают общезначимость, постольку становится возможным отвлечение от субъекта. Это, как известно, находит свое отражение и в «безличном» способе публикации результатов, в возможности изложить полученные данные и обобщения в полном отвлечении от всех психологических и других подобных причин выбора ее на­правления и методов исследования. Все указанные моменты так или иначе подкрепляются реально существующей профессиональ­но-этической установкой исследователей на получение объектив­но истинного знания и беспристрастное отношение к объекту и ре­зультатам исследования.

В социальном и гуманитарном познании, где неотъемлемо цен­ностное отношение субъекта к объекту, предполагается иная объ­ективно складывающаяся ситуация: объект не только познается, но одновременно и даже в первую очередь оценивается. Включе­ние оценки означает, что объект как таковой, «сам по себе» не ин­тересует субъекта; он интересует его только в том случае, если со­ответствует цели и отвечает духовным или материальным по­требностям субъекта. Определение ценности происходит как соотнесение объекта с некоторыми образцами (идеалом, этало­ном, нормой) и установление степени соответствия этому образцу Образцы формируются в той или иной культуре, передаются как «эстафета» (традиция) и устанавливаются субъектом в процессе его обучения и повседневной жизни.

Таким образом, в ценностном отношении к объекту у субъекта иная цель, а факторы, которые обычно стремятся исключить в ес­тественных науках, здесь становятся объективно необходимыми. Познание в этом типе субъектно-объектного отношения как бы отступает на второй план, хотя в действительности его результаты служат основанием оценки. В процедуре оценивания, в выборе це­лей и идеалов ярко выражены неопределенность, волевые момен­ты, избирательная активность субъекта, его приоритеты, которые могут включать и интуитивные, иррациональные и прочие момен­ты. В результате ценностное отношение предстает как противопо­ложное познавательному, как чуждое объективно истинному по­знанию вообще, и, соответственно, такие оценки распространяют­ся на социально-гуманитарное познание. Однако резкое разграничение «нейтрального» и ценностного типов субъектно-объектного отношения возможно лишь в абстракции, в реальном же процессе познания оба типа отношений слиты, спаяны и присутствуют, хотя и в разной степени, не только в социально-гуманитарном, но и в естественно-научном познании.