Глава 27 Все – лучше всех!

 

Такого раньше не бывало, во всяком случае, в памяти солдатских поколений не сохранилось. То есть, добровольцев никогда не выкликали. Да в общем-то и не возникало такой нужды: на продажу выставлялся всегда один контингент, и там выбирать было не из чего. Теперь же уходили сразу два войска. Которым (правда, сейчас это было понятно только начальству) предстояло в скором будущем схватиться не с кем-нибудь, но между собою. То есть, испытание окажется крайне серьезным. Качество реданской продукции подвергнется проверке и на излом, и на разрыв, и на умелость, и на жестокость – словом, на все, что объединяется понятием «высочайший уровень подготовки». А для того чтобы уровень этот проявился в полной мере, желательно создать у солдата иллюзию свободного выбора. Пусть думает, что он дерется за эту сторону, а не противоположную, потому, что сам так выбрал, сам принял решение, никто не заставлял – и теперь будет доказывать правильность своего выбора изо всех своих сил и способностей. Разумно, не так ли?

Поэтому, хотя после того, как вся солдатская масса была построена в средней части плаца в единый громадный блок и услышала объявление о том, что каждому предоставляется свобода выбора – в северную ли группу идти или в южную – и возникло некоторое (от удивления) замешательство, оно уже через две-три минуты исчезло. Быть может, потому, что тут же произошла и вторая неожиданность: представителям обеих покупающих сторон дано было по пять минут на краткий рассказ о том мире, за который людям предстояло сражаться. По сути дела, то была ничем не прикрытая реклама, или, как называли в старину, пиар, и никто не взялся бы отличить правду в заявлениях от лжи или хотя бы от явных преувеличений. Что можно сделать за пять минут? Единственно – оглушить слушающего таким количеством информации, пусть и самой неправдоподобной, чтобы у него голова кругом пошла и он, не размышляя, кинулся именно в эту сторону, и не только сам, но и соседей по звену, группе, блоку увлек своим примером. Решать надо было сразу и окончательно: предупредили, что потом перебегать из стороны в сторону будет категорически запрещено – хотя бы потому, что солдат, однажды приняв решение, не имеет права потом усомниться в нем: это приведет к проигрышу схватки, к поражению.

Правда, покупающие стороны в этом смысле находились не в равном положении. Потому что выступающий вторым обладает преимуществом: и потому, что слышит все, сказанное первым, и может заметить и учесть ошибки в подаче материала и своевременно устранить их у себя. А также пусть и не прямым текстом, но достаточно недвусмысленно указать внимающей массе на несообразности в развернутых первым оратором картинах. А кроме того – говорящий последним всегда остается в памяти слушателей более четко, да и на его ошибки указать будет уже некому. Поэтому сторонам, даже при активном посредничестве продавца, договориться об очередности удалось не сразу. Лишь после того, как Государственный советник Редана Ду Ду Ном смог втолковать конкурентам, что преимущество замыкающего на самом деле лишь мнимое, потому что слова первого оратора падают на совершенно девственную почву и практически у большинства сразу же укореняются, тогда как второму приходится преодолевать не только естественную инерцию солдатского мышления, но и сопротивление всего, сказанного первым, – только после этого стороны согласились, что решить должен жребий. Самый традиционный – с подбрасыванием монетки. Реданской, а не какой-нибудь еще.

Выиграл Мадиг, и командующий его войсками Юкан Маро за уговоренные пять минут успел рассказать войску, что Мадиг – мир из самых древних, с цивилизацией высокого уровня, сильный, богатый, добрый, колонизировавший уже много миров, на которых люди процветают, ведший и выигравший два с лишним десятка войн, причем потери в них всегда были едва ли не самыми ничтожными по всем галактическим меркам. При этом сам он никогда не нападал первым, агрессивность Мадигу чужда в принципе. И что к людям, защищающим его интересы, его свободу и независимость, этот мир относится с величайшим уважением, всегда готов предоставить им свое гражданство (после минимальных простейших формальностей), а также возможность поселиться в любом из освоенных им миров, обзавестись семьей, найти занятие по вкусу, богатеть, процветать – и никогда больше не подвергать себя никаким опасностям, если только непреодолимые обстоятельства не заставят его снова взяться за оружие. И в той войне, которую Мадиг теперь, несомненно, выиграет, каждый ее участник сможет получить землю на той планете, за которую ведется спор. Так что, выбирая Мадиг, выигрывает не только сам принимающий решение, но и все его родные и близкие, и все их потомство, поколение за поколением. Кстати, девушки на Мадиге – как известно всей Галактике – выделяются своей красотой, добротой, кротостью и хозяйственностью. Если же кто-то предпочтет и далее пребывать в военном ремесле, то нигде в Галактике он не найдет лучших условий для служебного совершенствования и роста, поскольку и сегодня большая половина начальствующего состава мадигских вооруженных сил – люди, не родившиеся на Мадиге, но попавшие туда в детском, а куда чаще – уже во взрослом возрасте, то есть именно так, как могут сделать сейчас и глубокоуважаемые слушатели этого скромного выступления.

Иными словами: парни, почему вы все еще не в нашем строю?

Когда адмирал закончил, возникший гул дал ясно понять, что его слова не проскользнули навылет из уха в ухо, но были действительно услышаны, оценены и, самое малое, приняты к сведению.

Главком вооруженных сил Леганы Экибал Тустас отлично понимал это. Однако не смутился, поскольку смущаться просто не умел. И заговорил уверенно, напористо.

Как думают достойные слушатели, что лучше: полная сил, надежд, дерзаний молодость или пусть и весьма почтенное, но вынужденное по своей старости вести осторожный, скучный, лишенный серьезных интересов образ жизни общество? Такое, что не стремится более к своему росту, к новым успехам и блистательным победам, но пытается лишь заранее проигранной войной сохранить видимость былого величия, достигнутого в свое время и сейчас находящегося накануне распада? Прекрасное утро ближе вам или печальный вечер, пора затухания? Это ведь не просто вопрос возраста. Старость мира – это множество традиций, запретов, предубеждений, унаследованных от прошлого, а следовательно, неизбежное отставание во всем – и в нравах, и в промышленности, и, в частности, в военном деле. Хочет ли настоящий солдат сражаться устаревшим оружием против войск, оснащенных самой современной боевой техникой – а порою даже и оружием завтрашнего дня? Хочет ли солдат, чтобы им командовали, исходя из тактических представлений прошлого века, или предпочтет пользоваться последними достижениями военной мысли? Безусловно, очень приятно считать, что после окончания контракта ты сможешь рассчитывать на местечко на каком-нибудь из второстепенных и третьестепенных мирков. Но для воина устаревших во всех смыслах вооруженных сил велика ли вероятность – дожить до окончания контракта? Нет слов, вы, мои слушатели – военные профессионалы высокого класса. И способны с минимальным ущербом выполнить поставленную перед вами задачу. Но лишь при условии, что задача эта поставлена правильно, что замысел ее не ошибочен, что процент риска в ней не превышен, короче – что она вообще выполнима. У солдат, защищающих интересы Леганы, есть постоянная уверенность в правильности любой поставленной перед ними задачи, когда их профессиональное умение позволит решить ее без ущерба и для своей армии и командования, и для себя лично – а ведь это существенное обстоятельство, согласитесь. Наш мир ведет войны, и это войны справедливые, потому что на каждый мир, вступающий в область нашего влияния, мы приносим дыхание современности – сегодняшнюю технику, сегодняшнее право, сегодняшние, а не заплесневелые нравы и обычаи. Выступая на нашей стороне, вы участвуете в становлении и развитии мира, которому в скором будущем предстоит стать главным, ведущим во всей Галактической Конфедерации. И это, я уверен, дает любому из вас возможность не беспокоиться за свою судьбу и за судьбы всех людей, чей удел вас волнует: она, эта судьба, в стремительно развивающемся, сильном и свободном мире не может не быть точно такой же – стремительно и успешно развивающейся. Друзья, мы все, граждане Леганы, пришли на эту планету исторически совсем недавно, мы рады, что оказались там – и призываем вас следовать тем путем, что мы для вас уже протоптали. Кстати: земля на спорной планете каждому из вас, считайте, уже обеспечена, и это вовсе не пустое обещание. Так что – Легана: величие и счастье!

И снова загудело, но трудно было сказать: громче, чем после первой речи, или наоборот.

Советник Ду Ду Ном заключил:

– Все нужное сказано. Всем дается десять минут для самоопределения. Затем дело пойдет обычным порядком. Пошел отсчет.

– Как полагаешь, – негромко спросил генерал Лиз Берот, – куда пойдет большинство?

Советник пожал одним плечом, как бы показывая, что это его не очень-то и волнует.

– Большинство, – лениво ответил он затем, – не пойдет вообще никуда, а будет дожидаться распределения сверху. Сейчас определится процентов семь-восемь – думаю, примерно поровну.

– Почему так мало?

Советник усмехнулся:

– Не забудь: тут у нас треть – ветераны, а они знают цену посулам. А из молодых большинство продолжает еще верить, что это – по-прежнему игра, как им было объявлено, и разговоры эти – всего лишь часть игры. Так что ребята не утруждают себя размышлениями, полагая, что после отбоя игры отправятся в свои казармы и еще полгода будут продолжать учебу. Ладно – можем пока вернуться в кабинет, посмотрим – все ли подготовлено к обсуждению сделки. Вот там будет серьезно, остальное – суета и томление духа.