Однажды было характерное мероприятие - фестиваль на Гус-лейк (Гусином озере). Времена Дэд-фестивалей, народу тыщ сто. Мы со Stooges, "Burrito Brothers", "The Faces", еще кто-то, возможно, "Canned Heat". Наша очередь вечером, пошел второй день, а я тут с самого начала феста. Ну, и шароебимся с другом от палатки к палатке, набираясь все круче и круче.
Сижу в какой-то палатке, чего-то нюхаю, я в те дни был не особенно разборчив. И вдруг меня накрывает амнезия: полная амнезия. Честно говоря, довольно трудно об этом вспоминать. Были в жизни тяжелые моменты, и это один из них. Прямо чувствую это опять. Сижу и вдруг совершенно забыл, не только кто я такой и где нахожусь, а вообще - что все такое. Все проносится перед внутренним взором, и весь мой мир сжался до размеров палатки, где я сижу скрестив ноги на полу, а снаружи льется дневной свет. Как все равно картинка в телевизоре сворачивается в вертикальную полоску света за? секунды. Дело плохо. Мне рассказывали, что я в это время просто вырубился, вытаращив глаза и открыв рот. Я был в ужасе. А потом начал думать: надо ведь сделать что-то важное, а что - не помню. Ага! музыка. И внезапно я вспомнил, что вот вещи, вот люди, их там человек восемь собралось в поле зрения, а вертикаль все стоит, не уходит. А потом я понял, что должен вспомнить, кто я такой. И вспомнил, и в то же время экран пришел в норму, антенну починили. Страшно, правда? Я люблю телевизор и не люблю, когда он ломается. Ну, я встал, говорю: "Всем пока", сел в "корвет" и уехал на площадку. Вот и все.
Ну, и потом на концерте - было очень круто, знаете, настоящий бешеный концерт. И народ так въехал. Великолепная ночь, ясное небо, полное звезд. Мы тогда играли вещи с альбома "Fun House", музыка как циркулярная пила. Наверное, это была первая настоящая музыка, с настоящими яйцами, которую эти ребята услышали. Их вставило - они никогда раньше не видели Stooges. Так что все перлись не меньше, чем я. Хотелось танцевать, мир был прекрасен, на сцене все отлично. А перед сценой провал, яма, фута четыре в глубину и четыре в ширину, на всю длину сцены, и патруль - двое конных полицейских. По ту сторону - деревянный забор из толстых досок, футов пять с половиной в вышину; между ямой и забором - два отряда полицейских с доберманами, причем полицейские здорово накачаны пивом. За деревянным забором - противоциклонное заграждение, а за ним уже толпа. Между забором и заграждением зазор в несколько дюймов.
Сцена была крутящаяся: одна команда играет, другая расставляется, потом сцена поворачивается, и готово. Свет устроен на высокой башне, футов 45. Ну, я развожу шуры-муры с публикой, всех тащит, такая прекрасная ночь, я играю музыку. И ведь я кое-что принял, так? И рука моя сама собой поднялась и машет: "Идите сюда, поближе!". Этого хватило: они стали крушить всю хуйню. Мне никогда не нравились заборы, заграждения во всех своих проявлениях. Могу, конечно, и за оградкой, но предпочитаю непосредственный контакт с публикой. Когда играешь музыку, любой забор воспринимается как личное оскорбление. Я понимаю, когда сам артист этого хочет - тогда пожалуйста. Что до меня, это всегда оскорбительно. Промоутеры - такое дерьмо! Не то чтобы я был против стен между людьми как таковых. Просто стены бывают разные. В данном случае забор был совершенно не к месту. И я решил поддержать их: пускай ломают. И они его разнесли.
И когда они его разнесли, то устроители - такие, знаете, психоделические рейнджеры, все эти футболисты, которые по утрам мускулатуру свою перед зеркалом проверяют, - получили указание: "Немедленно убрать их! Убрать группу со сцены!". Сцену попытались повернуть и одновременно вырубили свет. Через тридцать секунд Берни, наш техник, уже на башне и душит психоделического рейнджера - просто отключил его и врубил свет обратно. А Догмэн в этот момент завалил трех чуваков за сценой - не то чтобы качков, но нехилых таких парней. Нас уже успели наполовину повернуть, но он нажал кнопку и вывернул нас обратно.
Мы доиграли сет: не знаю, по-моему, все должны быть счастливы - отличное выступление, столько энергии. Едва закончили - приходят представители "Линкольн Моторс" и опять как всегда: "Больше вы здесь играть не будете, в радиусе 20 миль, мы вас засудим" и так далее. Появляются устроители, нас пытаются свинтить, и т. д. и т.п. Забавная выдалась ночка. Стив Пол, помню, говорит: "Самое страшное, что я когда-либо видел". Чего ж тут страшного, это же прекрасно. Сам он страшный, этот Стив Пол. Издает пластинки и любит заборы - а забор разнесли.
