Молочное кафе и упадок

Первый концерт Stooges сыграли в марте 1968 года, и до начала 1970 все шло гладко. В апреле или мае 1970, по возвращении из Калифорнии в Детройт, все изменилось. Безработица стала гнать людей из Детройта, вся атмосфера поменялась, и мы съехали в болото тяжелых наркотиков, транквилизаторов и тому подобное.
Как-то раз я заметил, что наш барабанщик, Рок Экшн, стал играть гораздо меньше. Раньше он играл все шестнадцатые, проходки, дроби, а тут скатился к худшему варианту того, что сейчас называется "диско": ч-бум, ч-бум. На одном из концертов оглядываюсь, смотрю - может, я гоню? - том-тома как не бывало, а Скотти уснул за установкой, уснул за рулем. Ну и я, конечно, спросил его: "Скотти, что за дела? Скотти, где твой том-том?". Установка-то небольшая: бочка, том-бас, альт-том, который крепится к бочке и звучит, как столкновение автомашин, и рабочий барабан с таким маршевым звуком. Еще хай-хэт, рингостаррская вещь, знаете, две тарелки друг об дружку: ссс, ссс. Короче, смотрю, альтушка ушла. "Скотти, где твой том-том?". - "Ой, чувак, ты знаешь, я решил его не брать, ты пойми, я врубился в новый звук, такой грув, тяжелый грув. Послушай хотя бы вот: "Funkadelic". Врубись, какой у них торчковый грув, торчковый грув. Надо, чтоб перло, а лишний барабан - он ни к чему". Ну, я думаю: "Ладно, посмотрим, что получится". Получалось как-то уж больно торчково, торчково - это же в смысле героина, так? Дело-то было не совсем в груве. Я ведь мог подвергать сомнению музыкальные решения, но никогда никого не контролировал. Каждый играл как хотел, пока я не зверел и не начинал требовать чего-то конкретного. Короче, мне и в голову не приходило.
В следующие выходные мы играли в каком-то сарае, штат Огайо. Выходим и играем "1969", там такой джангловый бит, который обычно делается на басовом томе, так? Оглядываюсь. Что случилось с басовым томом?
После концерта сидим в молочном кафе "Dairy Queen" - нет, серьезно, - отдыхаем в молочном кафе с девками, эдакие откормленные кукурузой, до смешного сисястые, курносые, лупоглазые, в весьма рискованных кофточках - хорошие девочки, только медленные немножко. И я спрашиваю: "Скотти, - (на самом деле я обращаюсь к нему: "Рок", лучше звать его "Рок"), - слушай, Рок, мне не хватало том-баса на "1969". Ты почему на нем не играл?". - "Ну это, Джимми, пойми, чувак, оно гораздо лучше, когда прямая бочка, тарелки и прямая бочка, и все. Так же круче, настоящий фанк". Тут я начинаю подозревать неладное. Короче, вслед за тарелками он проторчал рабочий, бочку, хай-хэт и мелкие примочки, и самую маленькую звонкую тарелочку. На этом ударная установка кончилась. Рок, какой же рок без ударной установки? Он заплатил деньги; он сделал выбор. Сейчас он живет с матерью и съедает по ящику пива в день. (1982. Сейчас, через 25 лет, братья Эштоны опять выступают и записываются с Игги Попом. - Прим. перев.).