Юн и Софус зашагали прочь: им не терпелось уйти как можно дальше отблеклой зелени, закоптелых деревьев и пепла. Зола лежала всюду, докудахватал глаз. И мальчики шли и шли, шли и шли... и 
Юн и Софус шагали с горки на горку, с горки на горку. Наконец, онидобрались до такого места, где было красиво, зелено и уютно, как прежде. Навсех кустах и деревьях цвели цветы, только почему-то не было видно ни людей,ни птиц, ни животных. Впрочем, так могло показаться только на первый взгляд.На самом же деле крутом было полно зверей, самых настоящих, живых зверей.Если ты внимательно рассмотришь рисунок на странице 12, то обнаружишь неменьше восьми. Однако поначалу мальчики никого не заметили, и от этого им сразу сталогрустно. Тогда Софус начал требовать, чтобы ему раздобыли скрипку. Он былуверен, что сумеет сыграть на ней хоть что-нибудь. Ну, а если уж ничего неполучится, то всегда можно вместо "чего-нибудь" исполнить "что-нибудьдругое". -- Послушай, Юн, -- говорил Софус, -- будь другом, нарисуй мне скрипку!Знаешь ли, скрипка -- это единственное, чего мне когда-либо хотелось. 
-- Ты хочешь скрипку? -- переспросил Юн. -- Это страшно труднонарисовать. Потом я не уверен, полезно ли тебе получать все, что ты нипотребуешь. Мама всегда говорит, что детям это очень вредно. -- А моя бабушка говорит другое: прежде чем отказать в чем-нибудьсвоему другу, надо серьезно подумать. А бабушки знают больше, чем мамы,потому что бабушки -- это мамы мам, -- возразил Софус. -- И еще бабушкасказала: всегда нужно представить себе, как бы ты сам чувствовал себя наместе друга, если бы ты попал в беду и тебе хотелось бы поиграть на скрипке,а тебе бы ее не дали. Тогда Юн присел и попробовал нарисовать скрипку. И он нарисовал ее, нотолько получилась она довольно странная на вид. Впрочем, хуже она от этогоне была: когда Софус приставил ее к подбородку и дотронулся смычком дострун, из скрипки тотчас же выскочила наружу звонкая, веселая музыка. Такаяразудалая была музыка, что сама пустилась плясать вприсядку. От удивлениямальчики застыли на месте и вытаращили на нее глаза. Тогда музыка отвесилаим поклон, потом подпрыгнула высоко-высоко в воздух и с чувством заиграланациональный гимн норвежцев: "Да, мы любим край родимый..." Заслышав гимн,мальчики встали. Софус начал сморкаться, а у Юна от волнения выступили наглазах слезы. 
Музыка исполнила подряд все куплеты песни. Из-за деревьев вышли звери итоже стали слушать. Они окружили Софуса плотным кольцом и не спускали с неговлажных, блестящих глаз. Некоторые из них даже пустились в пляс, другиеподпевали, как могли. Поросенок подкатился Софусу под ноги и принялсяскрестись об него, а затем предложил мальчику подружиться с ним на всюжизнь. Он сказал, что хочет дружить потому, что Софус очень на него похож. Ион страшно удивился, что сам Софус не заметил этого сходства. Когда музыка умолкла, она сама вскочила в скрипку и спряталась в ней.Звери спросили, хотят ли мальчики есть. Те ответили, что очень хотят -- онидавно уже проголодались. Тогда звери приготовили обед -- такой замечательный, что рассказать обэтом можно было бы разве что только в стихах. Когда на столе совсем ничего не осталось, гости поблагодарили другдруга и разошлись -- ведь почти все звери рано ложатся спать.
