Сканер Epson Perfection 4490 Photo 9 страница

Упражнение 186

1. Выделите, тематические группы слов в стихотворении А. Ахматовой «Не бы­вать тебе в живых...».

Не бывать тебе в живых, Со снегу не встать. Двадцать восемь штыковых, Огнестрельных пять.

Горькую обновушку

Другу шила я.

Любит, любит кровушку

Русская земля.

1921

2. Составьте тезаурус этого стихотворения с учетом приведенной ниже историко-культурной информации. Определите тип отношений между тематическими группами слов в тезаурусе текста стихотворения.

В беседе с П. Н. Лукницким 3 и 4 марта 1926 г. Ахматова сказала ему об этом стихотворении, что оно «ни к кому не относится», а что «просто настро­ение тогда такое было...»» (Лукницкий, 1991, т. 1, с. 50). «Однако очевидно, что стихотворение навеяно тревогой за судьбу арестованного Н. С. Гумилева и пропавшего без вести брата Виктора... Стихотворение было написано в вагоне бывшего III класса, когда она ехала из Царского Села в Петербург 16 августа 1921 г. по старому стилю (т. е. 28 августа по новому стилю). Чтобы покурить, она вышла в тамбур. Там стояли мальчишки-красноармейцы и зверски руга­лись. У них тоже не было спичек, но крупные, красные, еще как бы живые, жирные искры с паровоза садились на перила площадки. Я стала приклады­вать (прижимать) к ним мою папиросу. На третьей (примерно) искре папиро­са загорелась. Парни, жадно следившие за моими ухищрениями, были в вос­торге. «Эта не пропадет», - сказал один из них про меня. Стихотворение было «Не бывать тебе в живых». См. дату в рукоп(иси) - 16 августа 1921 (м(ожет) б(ыть), старого стиля)... (Ахматова, 1998, т. 1, с. 862-863).

Упражнение 187. Прочитайте рассказ В. М. Шукшина «Как помирал старик». Найдите в данном рассказе стилистически окрашенную лексику, определите ее роль в создании образов главных героев. Найдите в рассказе эпитеты. Является ли в данном рассказе эпитет текстовой доминантой? С какой целью употребляет В. М. Шукшин разговорно-просторечную лексику, каково ее предназначение в тексте? Приведите при­меры устойчивы* разговорных выражений (например, «господь с тобой», «язви его»). Найдите в тексте синонимические ряды слов, определите их роль в тексте.

Упражнение 188. Прочитайте следующее стихотворение А. С. Пушкина. Составь­те список ключевых метафор этого стихотворения и раскройте их образный смысл. Попробуйте перевести образное содержание данного стихотворения в предметный смысл.

Везувий зев открыл - дым хлынул клубом - пламя Широко развилось, как боевое знамя. Земля волнуется — с шатнувшихся колонн Кумиры падают! Народ, гонимый страхом, Толпами, стар и млад, под воспаленным прахом, Под каменным дождем бежит из града вон.

Упражнение 189. Что такое метонимия? Прочитайте стихотворение А. Блока «На железной дороге». Найдите примеры метонимического употребления лексики. Опре­делите стилистическую значимость метонимического тропа.

Упражнение 190. Приведите примеры литературно-художественных произведе­ний, заглавия которых представляют собой метафорические словоупотребления.

Упражнение 191. В чем смысл названий стихотворений О. Мандельштама «По­сох» и «Соломинка»? Как метафорический смысл названий конкретизируется в тек­сте? Выявите символический смысл, который выражается названиями этих стихо­творений.

Упражнение 192. Какова роль антонимов в тексте? Покажите их тектообразую-щую роль на примере рассказа А. П. Чехова «Толстый и тонкий».

Упражнение 193. Прочитайте фрагмент монолога Демона из поэмы М. Ю. Лер­монтова, обратите внимание на употребление синонимов, а также усилительных и отрицательных частиц. Найдите в тексте стилистически маркированную лексику, оп­ределите ее функцию. Определите функцию старославянизмов в этом стихотворении.

Клянусь полночною звездой, Лучом заката и востока, Властитель Персии златой И ни единый царь земной Не целовал такого ока; Гарема брызжущий фонтан Ни разу жаркою порою Своей жемчужною росою Не омывал подобный стан! Еще ничья рука земная, По милому челу блуждая, Таких волос не расплела; С тех пор как мир лишился рая, Клянусь, красавица такая Под солнцем юга не цвела.

Упражнение 194. В следующем отрывке из поэмы М. Ю. Лермонтова «Демон» выявите синонимические ряды и антонимические пары, покажите индивидуально-ав­торские особенности их употребления и текстообразующие функции. Выявите из дан­ного монолога книжную лексику. Какова ее роль в тексте? Составьте словарь ключе­вых слов, создающих образ Демона.

Клянусь я первым днем творенья, Клянусь его последним днем,

Клянусь позором преступленья

И вечной правды торжеством.

Клянусь паденья горькой мукой,

Победы краткою мечтой;

Клянусь свиданием с тобой

И вновь грозящею разлукой.

Клянуся сонмищем духов,

Судьбою братии мне подвластных,

Мечами ангелов бесстрастных,

Моих недремлющих врагов;

Клянуся небом я и адом,

Земной святыней и тобой,

Клянусь твоим последним взглядом,

Твоею первою слезой, Незлобных уст твоих дыханьем, Волною шелковых кудрей, Клянусь блаженством и страданьем, Клянусь любовию моей: Я отрекся от старой мести, Я отрекся от гордых дум; Отныне яд коварной лести Ничей уж не встревожит ум; Хочу я с небом примириться, Хочу любить, хочу молиться, Хочу я веровать добру. Слезой раскаянья сотру Я на челе, тебя достойном, Следы небесного огня -И мир в неведенье спокойном Пусть доцветает без меня!

Упражнение 195. Прочитайте рассказ И. А. Бунина «Костер». Выявите эпитеты, метафоры и другие лексические образные средства из данного рассказа. Какие лекси­ческие средства способствуют развитию двуплановости образа костра как реального явления и как душевного состояния лирического субъекта? Выявите лексические сред­ства создания портретной характеристики персонажей рассказа.

У поворота с большой дороги, у столба, указывающего путь на проселок, горел в темноте костер. Я ехал в тарантасе тройкой, слушал звон поддужного колокольчика, дышал свежестью степной осенней ночи. Костер горел ярко, и, чем ближе я подъезжал к нему, тем все резче отделялось пламя от нависшего над ним мрака. А вскоре стало можно различить и самый столб, озаренный из-под низу, и черные фигуры людей, сидевших на земле. Казалось, что они 446

сидят в каком-то хмуром подземелье и что темные своды этого подземелья дрожат от переплетающихся языков пламени.

Когда его отблеск коснулся голов тройки, люди, сидевшие у костра, повернулись. Позы у них были внимательные, лица красные. Собака вдруг вырезалась на огне и залаяла. Потом поднялся с земли один из сидевших. В низком пространстве, озаренном костром, он был огромен.

- Гирла-а! - гортанно и глухо крикнул он на собаку. Остановив лошадей, я попросил спичек:

- Добрый вечер! Нельзя ли закурить у вас? За лаем собаки человек, кото­рый выжидательно встал передо мною, крепкий, широкогрудый старик, в ба­раньей шапке и накинутом на плечи кожухе, не расслышал, злобно топнул ногой.

- Ат, каторжна! - крикнул он на овчарку и, не спуская с меня подозри­тельного взгляда, громко прибавил гортанным цыганским говором: - Добрый вечер, пану! А що милости его завгодно будэ?

Ноздри у него были вырезаны резко, борода доходила до самых глаз. И в этих черных глазах, в черных жестких волосах, густо вьющихся из-под шап­ки, в жесткой, кудрявой бороде - во всем чувствовалась дикость и вниматель­ность степного человека.

- Да вот, закурить нечем, - повторил я. - Дайте, пожалуйста, пару спичек.

- А хиба ж есть спички у цыган? - спросил старик. - Може, пан от костра запалит?

Он отошел к костру, наклонился и спокойно кинул на ладонь руки раска­ленный уголь. Я поспешил приставить к нему папиросу и кинул два-три быс­трых взгляда на маленький табор. Один из сидевших был рыжий оборванный мужик, видно, бродяга-рабочий с низов, другой - молодой цыган. Он сидел, горделиво откинув голову назад, и, охватив руками поднятые колени, искоса смотрел на меня. Синевато-смуглое лицо его было тонко и очень красиво. Белки глаз выделялись на этом лице - и глаза казались изумленными. Одет он был щеголем: тонкие сапоги, новый картуз, городской пиджак, шелковая ли­ловая рубаха.

- Може, пан блукае? - спросил старик, кидая уголь.

- Нет, - сказал я и еще раз глянул за костер, который слепил меня своим ярким мерцанием. И тогда из темноты выделились серые полы большого разла-того шатра, брошенная дуга и оглобли телеги, а возле них - самовар, горшки и большая перина, на которой лежала толстая цыганка в лохмотьях, кормив­шая грудью полуголого ребенка. Надо всем же этим стояла девочка лет пят­надцати и задумчиво смотрела на меня печально-призывными глазами нео­быкновенной красоты.

- Може, проводить пана? - повторил старик живо.

- Нет, спасибо, - поспешил я ответить и откинулся в задок тарантаса.

- Пошел!

Лошади тронули, копыта дружно застучали, а колокольчик так и залился жалобным стоном, перебивая лай бросившейся за нами собаки...

Не было больше тепла и запаха горящего бурьяна, в лицо веяло свеже­стью ночи, и опять, темнея в сумраке, бежали навстречу мне поля. Черная дуга высоко вырезывалась в небе и, качаясь, задевала звезды. Но еще ярче, чем у костра, видел я теперь черные волосы, нежно-страстные глаза, старое серебряное монисто на шее... И в запахе росистых трав, и в одиноком звоне колокольчика, в звездах и в небе было уже новое чувство - томящее, непонят­ное, говорящее о какой-то невознаградимой потере... 1902-1932

Упражнение 196. Прочитайте стихотворение А. Блока «Ночь, улица, фонарь, аптека...». Определите типы предложений по характеру грамматических основ. Вы­явите формально-синтаксическую доминанту стихотворения и ее смыслообразующую роль. Какой стилистический прием лежит в основе композиции стихотворения? Рас­шифруйте текстовый смысл употребляющихся в тексте определений. Выявите одно­типные синтаксические структуры и их роль в создании художественной картины мира.

Упражнение 197. Прочитайте стихотворение А. Фета. Найдите в тексте явление лексико-синтаксического параллелизма. Определите его композиционную функцию. Обратите внимание на знак «многоточие» в стихотворении. Сигналом какой стилис­тической фигуры оно является? Почему многоточие употребляется многократно? Об­ратите внимание на последнюю строчку стихотворения, определите роль обращения в данном тексте. Прочитайте данное стихотворение вслух. Какая интонация (перечис­лительная, вопросительная, восклицательная и т. п.) преобладает? Почему?

Я жду... Соловьиное эхо Несется с блестящей реки, Трава при луне в бриллиантах, На тмине горят светляки.

Я жду... Темно-синее небо И в мелких и в крупных звездах, Я слышу биение сердца И трепет в руках и в ногах.

Я жду... Вот повеяло с юга Тепло мне стоять и идти; Звезда покатилась на запад... Прости, золотая, прости! 1842

Упражнение 198. Прочитайте рассказ В. М. Шукшина «Верую!». Найдите в ав­торской речи и речи персонажей различные виды неполных предложений: эллипсис,

контекстуально-неполные, ситуативные, парцеллированные и усеченные конструкции. Выделите в тексте пунктуационные средства передачи интонации и создания экспрес­сивности текста. Найдите в тексте различные формы сравнения. Определите их фун­кцию. Какова роль вводных и вставных конструкций в данном тексте? Произведите анализ различных способов оформления чужой речи в тексте. Какие формы передачи внутренней речи использует автор? Определите роль односоставных безличных пред­ложений в организации текста. Найдите в тексте эмоциональные высказывания. Какую роль они выполняют в раскрытии образов персонажей и формировании его общего содержания? Найдите фрагменты ритмизованной прозы в этом рассказе и определите их функцию.

Упражнение 199. Прочитайте отрывок из поэмы М. Ю. Лермонтова «Демон». Какова структурно-композиционная роль синтаксических повторов в данном моноло­ге Демона? Какие синтаксические средства характерны для данного монолога как ре­чевого жанра? Есть ли в данном поэтическом тексте явление нарушения порядка слов (инверсии)? Найдите их и охарактеризуйте. Какова функция риторических вопросов в данном монологе? Найдите синтаксические средства выражения эмоционального пе­реживания Демона. Выявите и сгруппируйте различные формы сравнений в данном тексте и раскройте их значение в формировании его образного смысла.

Я тот, которому внимала Ты в полуночной тишине, Чья мысль душе твоей шептала, Чью грусть ты смутно отгадала, Чей образ видела во сне. Я тот, чей взор надежду губит; Я тот, кого никто не любит; Я бич рабов моих земных, Я царь познанья и свободы, Я враг небес, я зло природы, И, видишь, - я у ног твоих! Тебе принес я в умиленье Молитву тихую любви, Земное первое мученье И слезы первые мои. О! выслушай - из сожаленья! Меня добру и небесам Ты возвратить могла бы словом. Твоей любви святым покровом Одетый, я предстал бы там, Как новый ангел в блеске новом; О! только выслушай, молю,-Я раб твой, - я тебя люблю! Лишь только я тебя увидел -

₂₉-

И тайно вдруг возненавидел

Бессмертие и власть мою.

Я позавидовал невольно

Неполной радости земной:

Не жить, как ты, мне стало больно,

И страшно - розно жить с тобой.

В бескровном сердце луч нежданный

Опять затеплился живей,

И грусть на дне старинной раны

Зашевелилася, как змей.

Что без тебя мне эта вечность?

Моих владений бесконечность?

Пустые звучные слова,

Обширный храм - без божества!

Упражнение 200. Прочитайте стихотворение И. Бродского. Обратите внимание на синтаксическое строение данного стихотворения. Выделите фрагмент, организо­ванный предложениями однотипной грамматической структуры и определите смыс­ловую соотнесенность данного фрагмента с концовкой стихотворения. Какова стили­стическая функция однородных глаголов-сказуемых и их роль в формировании пространственно-временной индивидуально-авторской картины мира? Покажите син­таксические средства оформления внутреннего диалога лирического субъекта. Найди­те примеры оксюморона. Объясните смысл его употребления. Найдите случаи нару­шения прямого порядка слов, объясните роль инверсии.

Я входил вместо дикого зверя в клетку, выжигал свой срок и крикуху гвоздем в бараке, жил у моря, играл в рулетку, обедал черт знает с кем во фраке. С высоты ледника я озирал полмира, трижды тонул, дважды бывал распорот. Бросил страну, что меня вскормила. Из забывших меня можно составить город. Я слонялся в степях, помнящих вопли гунна, надевал на себя, что сызнова входит в моду, сеял рожь, покрывал черной толью гумна и не пил только сухую воду. Я впустил в свои сны вороненый зрачок конвоя, жрал хлеб изгнанья, не оставляя корок. Позволял своим связкам все звуки, помимо воя; перешел на шепот. Теперь мне сорок. Что сказать мне о жизни? Что оказалась длинной. Только с горем я чувствую солидарность. 450

Но пока мне рот не забили глиной,

из него раздаваться будет лишь благодарность.

24 мая 1980

Схема анализа речевой структуры художественного текста

1. Фоносмысловой анализ художественного текста.

1.1. Выявить в тексте типовые звукокомплексы и текстофонемы.

1.1.1. Установить, имеет ли данная фонопарадигма анаграмматический характер.

1.1.2. Определить вид анаграммы (языковая, речевая, текстовая) и тип ана­грамматического слова или анаграмматического текстоморфа (фонетическая, словообразовательная, слоговая, фонографическая, культурно-эстетическая, па­линдром и др.).

1.1.3. Выделить в тексте фоносмысловые парадигмы слов, включающих­ся в анаграмматическое слово.

1.2. Произвести идеографический анализ лексико-смысловой структу­ры стихотворения.

1.2.1. Выявить ключевые единицы фоносмысловых парадигм слов лекси-ко-смыслового и фоносмыслового характера.

1.3. Произвести интерпретацию лексико-смысловых и фоносмысловых комплексов, выражаемых ключевыми словами.

1.4. Сделать вывод о наличии в тексте слов-идеофонов и охарактеризо­вать смыслы, выражаемые этими единицами.

2. Анализ словообразовательных единиц художественного текста.

2.1. Выявить в тексте деривационно-неологические лексемы. 2.1.1. Произвести членение неологической лексемы на морфы.

2'. 1.2. Выявить текстоморф и определить лексико-грамматическое зна­чение, выражаемое данной единицей в словообразовательной структуре нео­логизма.

2.2. Определить тип текстоморфа (неологический/заумь).

2.3. Установить и описать лексические текстовые смыслы, выражаемые «заумной» лексикой и/или неологизмами.

2.4. Определить роль текстоморфа как доминанты в формировании тек­стовых смыслов.

2.5. Определить тип художественного текст с точки зрения его словооб­разовательной специфики (текст-палиндром, текст-заумь и текст, содержащий в себе заумные слова словообразовательного, а также звукообразного проис­хождения).

⁴⁵¹

3. Анализ лексических единиц художественного текста.

3.1. Составить словарь-тезаурус текста.

3.1.1. Выявить в тексте слова, входящие в различные смыслотематичес-кие группы.

3.1.2. Произвести контекстологический и функционально-смысловой ана­лиз этих слов.

3.1.3. Найти в тематических группах ключевые слова (идеологемы).

3.2. Описать лексико-смысловую систему текста.

3.2.1. Установить и описать отношения между тематическими группами слов и блоками данных групп.

3.3. Установить и описать связи лексико-смыслового пространства с дру­гими единицами и структурами текста.

3.3.1. Определить роль лексики в формировании и выражении ядерных и глубинных смыслов в анализируемом тексте.

4. Анализ синтаксических единиц художественного текста.

4.1. Выявить синтаксические единицы, играющие ведущую роль в фор­мировании и выражении художественных смыслов в данном тексте:

4.1.1. Произвести статическое описание синтаксических единиц в тексте.

4.1.2. Определить минимальный и максимальный объем синтаксических единиц в тексте.

4.1.3. Определить и описать связи синтаксических единиц с другими еди­ницами данного текста (с графикой, дикцией, ритмом, интонацией, звуковой формой и др.).

4.2. Произвести структурно-смысловой анализ синтаксических единиц: 4.2.1. На основе лексико-синтаксического анализа текста выявить и опи­сать функции данных единиц.

4.3. Определить роль синтаксических единиц в формировании и выра­жении глубинных художественных смыслов в тексте.

Образец анализа

Для анализа использовано стихотворение О. Мандельштама «Пусти меня, отдай меня, Воронеж...»:

Пусти меня, отдай меня, Воронеж: Уронишь ты меня иль проворонишь, Ты выронишь меня или вернешь, -Воронеж-блажь, Воронеж - ворон, нож... 1935

1. Фоносмысловой анализ

1.1. В тексте стихотворения наличествует типовой повторяющийся звуко-буквенный комплекс врнж/ш, он содержится в 10 лексемах («Воронеж» - 3 раза):

Воронеж (врнж), уронишь (рнш), проворонишь (рврнш), выронишь (врнш), вернешь (врнш), блажь (блж), ворон (врн), нож (нж).

1.1.1. Данная фонопарадигма врнж/ш имеет анаграмматический харак­тер, т. к. содержится в анаграмматической лексеме «Воронеж», включающей в себя фонографические оболочки следующих слов: вор, ор, ворон, норов, жор, ров и др.

1.1.2. Слово «Воронеж» является одновременно языковой и текстовой анаграммой, т. к. эта лексема и вне контекста содержит в себе ряд вышеука­занных лексем (вор, ров, ворон и др.), которые в тексте начинают играть смыс-ловыразительную роль. Данная анаграмма является фонографической и куль­турно-эстетической, т. к. новообразованные лексемы типа ворон, ров, ор, вор и др. в тексте выражают смыслы, связанные с экстралингвистическими пара­метрами стихотворения (например, ссылка поэта в Воронеж; ожидание по­этом гибели/казни и др.).

1.1.3. Анаграмма «Воронеж» включает в себя две группы слов:

а) фоносмысловая парадигма эксплицитного характера (содержащаяся в тексте): Воронеж (3 раза), уронишь, проворонишь, выронишь, вернешь, блажь,

ворон, нож:;

б) фоносмысловая парадигма имплицитного характера: Воронеж, норов, ворон, нож, ров, ор, жор, жен(а), рож(а), рж(а) и др.

1.2. Фоносмысловые парадигмы слов эксплицитного и имплицитного харак­тера составляют две тематические (функционально-смысловые) группы (ТГ) слов:

ТГ1 - лексика со значением насильственной смерти, произвола, казни и т. п.: уронишь, проворонишь, выронишь, вернешь, Воронеж, вор (выражае­мые смыслы: «власть», «Сталин», «НКВД» и т. п.); норов, блажь (произвол власти, беззаконие и т. п.); ров, нож, жор, ор («орудие убийства», «смерть, гибель», «крики казнимых», «место массового захоронения» и т. п.); ворон («птица - символ смерти», а также спецавтомобиль, на котором увозили в тюрьму незаконно репрессированных в 30-е гг.: «ворон», «черный воронок»,

«воронок»...);

ТГ2 - лексика со значением сопротивления, гибели: норов («воля и упор­ство поэта»); жен(а) («Н. Я. Мандельштам, разделившая ссылку с мужем и поддерживавшая его дух в течение многих лет»).

1.2.1. Ключевые фоносмысловые слова «Воронеж», «ворон», «нож» и «но­ров». Базовое ключевое слово - «Воронеж». Данная лексема, утрачивая свое топонимическое значение, становится словом-идеофоном, способным своей звуковой оболочкой выражать текстовые смыслы.

1.3. Тематические группы слов (ТГ1 и ТГ2) вступают в смысловом про­странстве текста в оппозицию, в отношение взаимоисключения. ТГ1 (лекси­ка со значением гибели) в количественном отношении (13 слов) преобладает в сопоставлении с ТГ2 (лексика со значением сопротивления). Анаграмма «Воронеж» (ТГ1), таким образом, выражает ядерный (глубинный) смысл это­го стихотворения.

1.4. Анаграмма-идеофон «Воронеж» выражает в данном тексте ядерный смысл: неминуемая гибель, смерть; возможно, расстрел по произволу власти, НКВД, Сталина и т. п. Последняя строка стихотворения является ключом к фоносмысловой и анаграмматический системе данного текста. В этой строке идеофон-анаграмма повторяется дважды, что интенсифицирует смысловыра-жение посредством звукокомплекса врнж/ш («гибель поэта»). Таким образом, смысловой доминантой этого текста является типовой комплекс текстофонем врнж/ш, содержащийся в идеофоне-анаграмме «Воронеж». 2. Анализ словообразовательных единиц

В тексте стихотворения «Пусти меня, отдай меня, Воронеж...» отсутству­ют деривационно-неологические лексемы. Однако следует отметить, что, как показал фоносмысловой анализ, лексема «Воронеж», являясь идеофоном-анаг-раммой, претерпевает смысловое обновление. В основе такого процесса нео-логизации лежит явление омонимии текстового характера. Тематически, хро­нологически и по общим экстралингвистическим параметрам к данному стихотворению примыкает текст О. Мандельштама, написанный 10-27 декабря 1937 г., незадолго до гибели поэта:

Мой щегол, я голову закину, Поглядим на мир вдвоем. Зимний день, колючий, как мякина, Так ли жестк в зрачке твоем?

Хвостик лодкой, перья черно-желты, Ниже клюва в краску влит, Сознаешь ли, до чего щегол ты, До чего ты щегловит?

Что за воздух у него в надлобье -Черн и красен, желт и бел! В обе стороны он в оба смотрит - в обе! -Не посмотрит - улетел!

2.1. Данный текст содержит в себе неологизмы двух видов: фонографи­ческие, грамматические, «жестк» и «черн», а также деривационный неоло­гизм «щегловит».

2.1.1. жестк-, черн-, щегл-овит.

2.1.2. Текстоморфы жест- (лексико-грамматическое значение «жесткий, твердый»); черн- («цвет угля, ночи»); щегл- («птица с яркой желтой, красной и черной окраской»); -овит- (значение оттенка какого-л. качества).

2.2. Все текстоморфы - неологические, не заумь.

2.3. Данные текстоморфы выражают в тексте следующие смыслы: жест-: относится к «зимнему дню», к окружающей действительности, к

жизни вообще; в зрачке щегла отразилось вообще «жесткое», «жестокое», «железное» время;

черн-: относится к «воздуху в надлобье щегла»; интенсифицирует и уточ­няет смысл, выраженный текстоморф «жест»: «жестокое, черное время»;

щегл-овит-: комплексное выражение следующего смысла: «чересчур жи­вая, свободная, независимая птица»; свободный, возможно, в отличие от ав­тора стихотворения.

2.4. Данные текстоморфы совместно с лексическими средствами являют­ся речевыми доминантами выражения текстовых смыслов.

2.5. Стихотворение «Мой щегол, я голову закину...» не являются текстом-палиндромом и текстом-заумью. Данное стихотворение содержит в себе не только неологические лексемы, но и звукообразную лексику (щегол, колючий, жестк, черно-желтый, ниже клюва, в краску влит, щегол бы, щегловит, черн и красен, желт и бел и др.), объединенную аллитеративными звукокомплек-сами щгл, кл, жлт, влт, щглвт и др.

Единицы фонетического и словообразовательного уровней речевой струк­туры стихотворений О. Мандельштама в тесном единстве с лексико-смысло-вой структурой играют ведущую роль в выражении текстовых смыслов.

3. Анализ лексических единиц

3.1. Словарь-тезаурус стихотворения О. Мандельштама «Пусти меня, от­дай меня, Воронеж...» как система включает в себя три смыслотематические группы слов.

3.1.1. Лексика в данном стихотворении распределяется по следующим ТГ: ТГ1 - слова со значением жажды освобождения из ссылки свободы: пус­ти (меня); отдай (меня); уронишь (меня); проворонишь; выронишь (меня); вернешь. Следует отметить, что данная ТГ является лексико-семантической группой, т. к. в нее входят только глаголы.

ТГ2 - слова со значением произвола, совершаемого властью над поэтом: пусти, отдай, уронишь, проворонишь, выронишь, вернешь, блажь. Следует отметить, что данная группа в силу высокой смысловой вариативности глаго­лов включает в себя лексику ТГ1.

ТГЗ - слова со значением гибели, насильственной смерти, казни: Воро­неж:, ворон, нож.

3.1.2. Данные группы лексики выражают три лексико-смысловых комп­лекса:

а) лирический субъект (поэт) желает, жаждет вырваться из ссылки, пони­мая, что это все-таки невозможно. Глагольные повторы, лексико-граммати-ческая однородность (императивное наклонение и модальность возможнос­ти) усиливают смысл невозможности обретения свободы;

б) насилие и произвол власти, органов НКВД и лично И. Сталина (дан­ные смыслы выделяются при анализе экстралингвистических параметров тек­ста); неопределенность состояния ссыльного поэта усугубляется прямой но­минацией «Воронеж — блажь»;

в) гибель лирического субъекта (поэта) неизбежна: прямая номинация ору­дия убийства - «нож»; символ смерти - «ворон»; текстовое значение идеофона-

анаграммы «Воронеж» - бесконтрольная репрессивная деятельность органов власти НКВД и лично И. Сталина.

3.1.3. Идеологема: а) пусти (меня); б) блажь (Воронеж); в) нож (Воронеж).

3.2. Лексико-смысловое пространство этого стихотворения состоит из трех структурных частей - смыслотематических групп лексики. Лексика внутри ТГ1, ТГ2 и ТГЗ связана достаточно близкими семантическими связями (рас­стояниями), что обеспечивает смысловую монолитность частей общей смыс­ловой структуры текста.

Смыслотематические блоки (ТП, ТГ2 и ТГЗ) вступают друг с другом в сле­дующие отношения: ТГ2 и ТГЗ образуют тематические целое - «произвол влас­ти» —» «гибель поэта», в основе которого лежат причинно-следственные связи (произвол власти обусловил развитие трагической ситуации в судьбе поэта).

ТП и ТГ2, ТГЗ вступают в оппозицию взаимоисключения, что интенси­фицирует выражение глубинного смысла, складывающегося из двух противо­поставленных частей: жажда жизни <-» неминуемая гибель.

3.3. Лексико-смысловое пространство этого текста тесно взаимодейству­ет с фоносмысловым пространством. Идеофон-анаграмма (фонетический ста­тус слова) «Воронеж» является идеологемой «Воронеж - нож».

3.3.1. Лексика в данном тексте вместе с фонетическими единицами доми­нирует в формировании ядерного, глубинного смысла, который выражается в единстве и противоположении двух смысловых блоков: жажда жизни и неиз­бежная трагическая гибель поэта. 4. Анализ синтаксических единиц

4.1. Текст стихотворения «Пусти меня, отдай меня, Воронеж...» состоит из 5 простых двусоставных предложений, объединяющихся в бессоюзное слож­ное предложение, представляющее собой сложное синтаксическое целое.

4.1.1. Бессоюзное сложное предложение структурировано следующим образом:

1:2,3,-4,5

4-е и 5-е простые предложения могут рассматриваться в качестве одного простого, построенного на лексико-синтаксическом повторе подлежащего Воронеж и однородных сказуемых блажь и ворон, нож. Простые предложе­ния строятся на явлении однородности сказуемых (1-е простое предложение: пусти, отдай; 2-е простое: выронишь или вернешь; 4-е и 5-е: повтор подле­жащего Воронеж; 5-е простое: ворон, нож).

4.1.2. Минимальный объем лексико-синтаксической единицы в тексте -словосочетания (подчинительные: пусти меня; уронишь меня; сочинительные: пусти, отдай; уронишь иль проворонишь; предикативные: уронишь ты; ты выронишь; Воронеж - ворон, нож). Максимальный объем - поэтическая стро­фа, характеризующаяся структурным единством и смысловой завершенностью.

4.1.3. Строфа как синтетическое единство является синтезом функциониро­вания таких единиц текста, как графика (строфа равна катрену); ритм и метр 456