Надпись на футболке. Голова трещала по швам. Совершенно потрясенная, я вышла из салона Пари и бездумно направилась к дому

 

Голова трещала по швам. Совершенно потрясенная, я вышла из салона Пари и бездумно направилась к дому, пока не вспомнила, что у меня куча дел, которыми я обязана заняться. Пора уже вытащить на свет божий мою тень. Кого бы дядя Боб ни заставил за мной следить, денек ему предстоит не из легких.

Достав сотовый, я ответила, будто кто-то звонил. Остановилась, напустила на себя обалдевший вид. Стала озираться по сторонам и дико размахивать руками.

– Встретиться? Сейчас? Ладно, черт возьми. Ты в переулке справа от меня? Так близко? Ты спятил? Тебя же поймают! Конечно, кто-то может подозревать, что ты со мной свяжешься. Конечно… Ладно, хорошо.

Захлопнув телефон, я припустила к двум зданиям, между которыми был узкий проход в переулок, по пути бросая косые взгляды себе за спину.

После моего блестящего представления в духе «Касабланки» и «Миссия невыполнима» я рванула к мусорному баку и спряталась за ним, надеясь, что вот-вот появится моя тень. Пока я сидела, согнувшись в три погибели и чувствуя себя до странности глупо, я мысленно играла с именем Рейеса, представляя, как оно обретает форму и срывается с языка. Рейазиэль. Прекрасный. Господи, как же оно ему подходит.

Но почему он причинил вред Пари? Я быстренько подсчитала: если Пари было четырнадцать, когда она с подружками вызывала в подвале духов, то Рейесу было не больше восьми. Ну, максимум девять. Как он мог на нее напасть? Может быть, это был вовсе не он. Может, Пари случайно вызвала кого-то другого, кого-то очень злого.

– Че делаешь?

Я подпрыгнула от неожиданности, поскользнулась и рухнула на задницу, перемазав ее и руки в незаконно утилизированном маслянистом пятне. Замечательно. Скрипнув зубами, я глянула на призрак ухмыляющегося гангстера, который мнил о себе чересчур много, что в приличном обществе просто не положено.

– Ангел! Мелкий ты гад…

– Это было потрясно, – сказал он и громко расхохотался, пока я изучала перепачканные руки.

Противные тринадцатилетние подростки.

– Так и знала, что надо было изгнать тебя, когда был шанс.

Ангел погиб, когда его приятель решил проучить долбаных puta vatos

[5]

, вторгшихся на

его территорию. Ангел разбил машину, что так нравится сегодня детям, и попытался остановить сердитого приятеля, за что и заплатил слишком высокую цену. К бесконечному моему огорчению.

– Ты и кошку не изгонишь, не говоря уже о крутом до кончиков волос чикано порохом в крови. К тому же ты терпеть не можешь зря тратить силы.

[6]

с

Усмехнувшись собственной шутке, он взял мою протянутую руку и поставил меня на ноги. Я опять уселась на корточки, не желая выдавать свою наилучшую тактическую

позицию для засады.

– Никакой крови у тебя нет, – услужливо напомнила я.

– Еще как есть, – возразил он, оглядывая себя.

На нем была грязная белая футболка, низко на бедрах висели джинсы, на ногах – стоптанные кроссовки. Плюс широкий кожаный напульсник. Чернильно-черные волосы коротко подстрижены, но лицо по-прежнему хранило что-то детское, а улыбался он так открыто, что сердце таяло.

– Просто сейчас она немного прозрачная, – добавил он.

Без особого успеха я поскребла руками по стенке мусорного контейнера. Интересно, сколько микробов обрели в моем лице новую среду размножения?

– Ты торчишь тут по какой-то причине? – спросила я, яростно вытирая руки о штаны.

Впрочем, вряд ли удастся стереть с себя жирную гадость без воды и растворителя для химчисток.

– Слышал, у нас дело.

Со старших классов Ангел был моим постоянным спутником, поэтому, когда три года назад я открыла свое агентство, сразу согласился стать у меня главным детективом. Рассчитывать в расследовании на бестелесное существо – все равно что списывать на вступительных экзаменах в колледж. Щекочет нервы, зато эффект есть всегда, что ни говори. Вместе мы распутали прорву дел.

Конечно, маслянистые пятна для него не проблема, поэтому он преспокойно сидел напротив меня, прислонившись спиной к мусорному баку. Его глаза проследили за моей рукой, когда я попыталась соскрести с левой ягодицы комки грязи и стереть жирное пятно.

– Помочь? – поинтересовался он, кивком указав на мою задницу.

Тринадцатилетние, как никто другой, подвержены гормональным бурям. Даже мертвые.

– Не надо. И у нас не одно дело, а сразу два.

Мими представлялась приоритетом профессиональным, Рейес – личным. Ни одним из них пренебречь было нельзя, поэтому я задумалась, какое из дел взвалить на Ангела. И выбрала Рейеса, просто-напросто потому, что никаких других источников в этой области у меня не имеется. Хотя Ангелу вряд ли это понравится.

– Что ты знаешь о Рейесе? – спросила я, очень надеясь, что он не испарится сию же секунду. Или не достанет откуда-нибудь девятимиллиметровый, чтобы пристрелить меня к чертовой матери.

Несколько мгновений он пялился на меня, поерзал, потом уперся локтями в колени и устремил взгляд вдаль. То есть в склад. Прошло еще несколько долгих секунд, и только потом он сказал:

– Рейазиэль не наше дело.

От одного только упоминания иномирного имени Рейеса воздух со свистом влетел мне в легкие. Откуда он знает? Или лучше спросить, как давно?

– Ангел, ты знаешь, кто такой Рейес? Он пожал плечами:

– Я знаю, кем он не является. – Потом наградил меня тяжелым взглядом. – Он – не наше дело.

Вздохнув, я уселась на тротуар (плевать, грязный он или нет) и прислонилась к баку рядом с Ангелом. Мне было нужно, чтобы в этом деле он был на моей стороне. Я нуждалась в его помощи и особых умениях. Положив грязную ладонь на его руку, я произнесла:

– Если я его не найду, он умрет.

Ангел с сомнением усмехнулся и в этот миг показался мне старше тех тринадцати лет, которые успел накопить до гибели.

– Если бы все было так просто.

– Ангел, – с упреком сказала я, – ты же не всерьез.

Он смерил меня таким гневным, таким недоверчивым взглядом, что я с трудом подавила желание отодвинуться.

– Это ты не всерьез, – сказал он, будто я внезапно растеряла остатки здравого смысла.

Знал бы он, как давно случилось это печальное событие.

Я знала, что Ангелу Рейес не по душе, но и подумать не могла, что настолько.

– Почему ты сидишь в луже масла и разговариваешь сама с собой?

Я глянула вверх. Рядом стоял Гаррет Своупс, темнокожий, с серебристыми глазами

«охотник за головами», которому обо мне было известно достаточно, чтобы представлять для меня опасность. Я снова повернулась к Ангелу, но его уже не было. Ну конечно. Когда начинает пахнуть жареным, все хулиганы прячутся по норам, залегают на дно, в общем, варятся в своих собственных не самых безопасных котлах.

Поднявшись на ноги, я поняла, что моим джинсам конец.

– Что ты тут забыл, Своупс? – спросила я и второй раз за одно утро упала на задницу.

Среди детективов, гоняющихся за сбежавшими должниками, Гаррет был лучшим. Мы вполне сносно ладили, пока дядя Боб в порыве пьяной откровенности не выложил ему, чем я занимаюсь, чтобы заработать на жизнь. Не о детективном агентстве – Гаррет был в курсе. А о том, что Чарли видит призраки. После этого наши отношения с легким флиртом резко свернули влево – на территорию враждебности, как будто его злило, что я пытаюсь провернуть такую схему. Спустя месяц Гаррет медленно, но уверенно (хотя и очень неохотно) начал верить в то, что я делаю, получая доказательства, так сказать, из первых рук. Не то чтобы бы меня волновало, верит он или нет, но в своем деле Своупс был хорош и время от времени до крайности полезен. А что до его скептицизма, так пусть поцелует меня в задницу.

Похоже, это и ему пришло на ум. Наклонив голову, он пристально изучал наиважнейшую часть моей нижней половины, пока я стряхивала с нее грязь и какие-то ошметки, а потом спросил:

– Тебе помочь?

– Не надо. – Разве пару минут назад я не участвовала в таком же разговоре? – Прекрати повторять за Ангелом и ответь на вопрос. Минуточку! – Реальность впитывалась в мой мозг медленно, но уверенно. Челюсть отвисла, но я вернула ее на положенное место и воззрилась на Своупса. – Боже мой, ты и есть мой хвост.

– Что? – Он отшатнулся и сдвинул брови, однозначно не собираясь подтверждать мою догадку.

– Сукин ты сын.

Не меньше минуты я в ужасе пялилась на него. Хорошо, что недавно я тренировалась изображать ужас перед зеркалом. Своупс пытался скрыть виноватую физиономию. Я шлепнула его по плечу.

– Ай, – он прикрыл плечо ладонью, – это еще за что, черт побери?

– Как будто не знаешь, – наступала я на него.

Поверить не могу. Просто не могу поверить! То есть, конечно, могу, но все-таки. Дядя

Боб посадил мне на хвост Гаррета Своупса. Гаррета Своупса! Того самого человека, который издевался и насмехался надо мной из-за моих способностей весь прошлый месяц, который клялся сдать меня в дурдом или как минимум сжечь на костре как ведьму. Все скептики – просто короли драмы. И дядя Боб выбрал его?!

Какая несправедливость! Да я возмущена, как… как… Минуточку! Я застыла на месте и обдумала открывшиеся передо мной возможности. О, эти чудесные, великолепные возможности.

Когда я остановилась, Гаррет, который плелся за мной, разумеется, чуть не вписался мне в спину.

– Ты опять перестала принимать лекарства, Чарльз? – спросил он, обходя меня и явно пытаясь сменить тему.

Чарльзом он стал звать меня недавно. Видимо, чтобы меня позлить, но я не собиралась доставлять ему такое удовольствие. Пью я лекарства или нет – не его ума дело.

Развернувшись, я наградила его своим лучшим убийственным взглядом.

– Ну нетушки.

– Что?

Он отступил назад, я шагнула вперед.

– Так просто ты не отвертишься, братишка, – процедила я, тыча в него пальцем.

Написанное на его лице замешательство повеселило бы меня, не будь я так взбешена решением дяди Боба из всех людей на свете посадить мне на хвост именно его. Кроме того, мне кровь из носа нужен был следователь, официально работающий на полицию Альбукерке. Бесплатная рабочая сила.

– Ты назвала меня братишкой?

– Да, черт тебя раздери, назвала. И если тебе дорога жизнь, – я сделала еще один шаг к нему, – то ты не станешь выдумывать очередные оскорбления по поводу этого короткого замечания.

– Ладно, – он поднял руки, сдаваясь, – никаких оскорблений, клянусь.

Я ни на секунду ему не поверила. Он придумает что-нибудь особенно обидное при первой же возможности. Проклятье.

– Давно ты за мной следишь?

– Чарльз, – произнес он, пытаясь выдумать съедобную историю.

– Не смей. – Я ткнула его пальцем еще раз, для проформы. – Давно?

– Для начала… – Он взял меня за плечи, развернул и подтолкнул обратно к зданию, потому что в переулок только что свернул автомобиль.

Оказавшись в безопасности, я скрестила на груди руки и принялась ждать. Своупс вздохнул, идя мне на уступки, и признался:

– С того дня, когда Фэрроу испарился из больницы для хроников. Разозлившись, я шумно выдохнула.

– Это было неделю назад. Значит, ты следишь за мной уже неделю? Поверить не могу, что дядя Боб так со мной поступил.

– Чарли, – сочувственно начал Гаррет.

Вот только его сочувствия мне и не хватало.

– Не надо. В этом году на Рождество Диби открытки не получит. – Когда он развел руками, как будто я преувеличиваю нанесенную мне обиду, я добавила: – Свое имя тоже можешь вписать в этот список.

– Что я такого сделал? – спросил он, идя за мной через парковку к улице.

– Преследовать людей нехорошо, Своупс.

– Когда тебе платят, это не преследование. Помрачнев, я остановилась и уставилась на него.

– Тебе ведь тоже иногда платит полицейское управление. И ничего страшного дядя Боб с тобой не сделал. Он решил, есть вероятность, что Фэрроу попытается с тобой связаться. И по какой-то необъяснимой причине ему не хочется, чтобы осужденный убийца путался с его племянницей.

Опять этот удар ниже пояса с убийцей.

– Я заключу с тобой сделку.

– Ладно, – ответил Гаррет с намеком на подозрительность.

– Мне нужно найти Рейеса не меньше, чем тебе. То есть дяде Бобу. Ты поможешь мне – я помогу тебе.

– С чего вдруг? – поинтересовался он так же подозрительно.

Можно подумать, я никогда не выполняю свою часть сделки. Да я всегда, почти на все сто стараюсь выполнить свою часть сделки, как бы ни сложились обстоятельства.

Итак, пришла пора для самого сложного. В духе «конечно, я в курсе, что его осудили за убийство, и что он создан из чистого зла, но глубоко-глубоко в душе он очень, очень хороший человек».

– Что дядя Боб рассказал тебе о Рейесе?

Брови Гаррет сошлись на лбу, а серые глаза сверкнули на фоне темной кожи.

– Если в двух словах, он говорил, что последние десять лет Фэрроу отбывал срок в тюрьме Нью-Мексико за зверское убийство собственного отца. Потом его случайно подстрелили в голову, когда он пытался спасти другого заключенного. Месяц он был в коме, после чего волшебным образом очнулся и испарился из больницы, ни с кем не поделившись планами на будущее.

Несколько секунд я обдумывала сказанное.

– Ладно, для начала неплохо. Но есть целая гора информации, в которую дядя не посвящен.

Своупс с сомнением скорчил мне гримасу:

– А именно?

Замечательно. Передо мной снова Фома неверующий.

– Рейес Фэрроу несколько раз спасал мне жизнь. И продолжает это делать.

– Неужели? – Не расслышать сарказм в его тоне было невозможно.

– Именно так.

У меня за спиной стояла машина, которой срочно понадобилось именно то место на парковке, где стояли мы. Я опять пошла в сторону улицы.

– Осужденный за убийство человек спасает тебя?

– Да. – Дойдя до тротуара, я остановилась и повернулась к Гаррету. – И он сверхъестественное существо.

Опять ответом мне была уже знакомая гримаса, однако на этот раз Своупс решил меня подколоть:

– Сверхъестественное? Как призрак или супергерой? Хороший вопрос.

– Наверное, и то, и другое.

Вздохнув, он провел рукой по волосам.

– Послушай, у меня нет времени вдаваться в подробности, – сказала я и снова пошла вперед. – Можешь ты хоть раз в жизни совершить сумасшедший поступок и, несмотря на то, что это не нравится каждому атому в твоем организме, просто мне поверить?

Прошло несколько долгих секунд, прежде чем он неохотно кивнул.

– Вот и славненько, потому что мне очень нужно его найти.

Я направилась к дому. Чистые джинсы – обязательный атрибут любого частного детектива. Отчасти потому, что в чистых джинсах частный детектив с меньшей долей вероятности сойдет с ума.

– Подожди.

– Нет, иди за мной.

– Ладно, – отозвался Гаррет и потрусил за мной, чтобы не отстать, но держался в шаге позади. – Так значит, Фэрроу – сверхъестественное существо. Как ты? Он тоже ангел смерти?

Вопрос меня удивил. Я-то думала, он не поверил ни единому слову из нашего последнего разговора по душам. Того самого, когда он честно и усердно пытался расширить горизонты своего сознания и слушать, что я говорю, вместо того чтобы бесконечно меня третировать своими издевками.

– Он не ангел смерти. Он что-то большее.

– Большее? – переспросил Гаррет, опять сверля меня подозрительным взглядом.

– Он мужчина, Своупс, как и ты. Только с суперсилами.

– С какими суперсилами?

Я остановилась и злобно уставилась на него.

– Ты прекратишь свою дурацкую игру в двадцать вопросов?

– Я просто хочу знать, с чем имею дело.

– А я хочу, чтобы ты кое-что разнюхал. Поспрашивай людей, узнай, слышал ли кто- нибудь что-то, ну, не знаю, странное.

– Прекрасно. У меня всего один вопрос.

– Валяй.

Взгляд Гаррета стал пронзительнее.

– Как его убить?

Да уж, не очень-то мило с его стороны. А я всю жизнь надеялась, что эволюция хоть немного загасила жажду крови у мужчин. Судя по всему, нет.

– Ты не будешь его убивать, – сказала я и отвернулась, чтобы продолжить свой путь.

В пяти секундах от дома передо мной возникли густые клубы темного тумана, из которых материализовался мужчина.

Рейес преградил дорогу, сердито глядя на меня.

– Что ты творишь, Датч? – тихо спросил он, и только глухой не услышал бы в его голосе угрозу.

Гаррет сделал шаг вперед и снова остановился. Он посмотрел на меня, потом оглядел улицу, пытаясь понять, на что я уставилась.

Я решила не обращать внимания ни на любопытство Своупса, ни на гнев Рейеса.

– Ты еще жив?

Рейес угрожающе шагнул ко мне. Все его тело волнами излучало жар.

– К сожалению. Так что ты делаешь?

– В чем дело, Чарльз? – встревоженно спросил Гаррет.

От признания Рейеса меня затопило облегчение. Он мог умереть в любой момент, и я переживала, что это уже могло случиться. Я попыталась дышать легче, но это проще сказать, чем сделать, когда я физически ощущала его гнев. Я должна была знать, что он жив. Иначе он бы так не злился. Кому какая разница, если я найду его уже после того, как он умрет? От одной только мысли в груди стало еще больнее.

Наверное, тревога отразилась на моем лице. Гаррет придвинулся ко мне:

– Чарли, что происходит?

Рейес впервые обратил на него внимание, потом снова посмотрел на меня.

– Скажи этому, чтобы заткнулся.

Ой, как грубо. Эти мальчики не умеют играть друг с другом. Рейес зря ревнует к Гаррету. Между мной и Своупсом никогда ничего не было.

– Он не «этот», Рейес, – сказала я, по сути, приглашая его ввязаться в спор. – Он лучший детектив, выслеживающий должников, в штате. И он поможет мне тебя найти.

Ну вот, я бросила перчатку. Правда, теперь мне казалось, что я третьеклассник на детской площадке, который лезет на рожон, добиваясь драки с местным хулиганом. Вот-вот прилетит правый хук.

По лицу Рейеса медленно растеклась улыбка, он одним взглядом смерил Гаррета, а потом снова повернулся ко мне:

– Как поживает его позвоночник?

Вопрос вышиб из меня дух. Это была открытая угроза, и он знал, что именно эти слова я приму близко к сердцу. На моей памяти Рейес перерубил не один позвоночник, не мог же он сам об этом забыть? Я попятилась, он наступал на меня, сохраняя не больше пятнадцати сантиметров между нами. Он не сдавался. Знал, как ранить меня с талантом опытного хирурга.

– Ты не можешь говорить это всерьез, – пробормотала я, остановившись. Шагать спиной вперед неудобно и прямо сейчас совершенно бесполезно.

– Если он хотя бы подумает о том, чтобы меня искать, оставшиеся годы на Земле будут для него… чреваты трудностями.

Угроза была такой страшной, такой неумолимой, что рвала мне на части все кишки. Я и не подозревала, что он может быть таким жестоким. Расправив плечи, я взглянула на него снизу вверх и с вызовом задрала нос.

– Прекрасно, он не будет тебя искать, – сказала я, и в глазах Рейеса отразился триумф победы. – Но я не отступлю.

Довольное выражение лица в мгновение ока испарилось, он снова помрачнел.

Я смело шагнула к нему, практически отдавая себя на его милость. Он позволил.

Встретил меня, раскрыв объятия. Смягчился на мгновение.

– Мой позвоночник ты тоже перерубишь, – спросила я, глядя, как его глаза не отрываются от моих губ, – Рейазиэль?

Его очередь впадать в ступор. Он застыл, ни один мускул лица не дрогнул, но я чувствовала, какой вихрь эмоций бушует внутри него. Он мог чувствовать мои эмоции, я – его. И сейчас то, что он переживал, вполне могло заставить землю дрогнуть под нашими ногами.

Гаррет что-то сказал, но я внезапно захлебнулась в пучине дурных предчувствий, отразившихся в глазах Рейеса. Словно я его предала, вонзила нож в спину. Но разве он

только что не поступил так же со мной? К тому же я редко ношу с собой ножи.

– Откуда тебе известно это имя? – спросил он тихим, опасным голосом. Возникло ощущение, что это не вопрос, а очередная угроза.

Чтобы ответить, пришлось собрать всю свою храбрость:

– Мне сказала подруга. – Осталось только молиться, что я ненароком не поставила жизнь Пари под угрозу. – Она говорила, что призвала тебя, когда была совсем юной, и что ты чуть не оттяпал ей ногу.

– Чарли, мне почему-то кажется, что нам стоит перейти в другое место.

Это был Гаррет. Он пытался вмешаться, чтобы со стороны казалось, будто я разговариваю с ним, а не как распоследняя шизофреничка – с воздухом. На долю секунды я сосредоточилась на окружающем мире. Кое-где на меня косились то любопытные, то неодобрительные взгляды, но большинство людей на нас вообще не обращало внимания. Мы были на Сентрал – в самом сердце Альбукерке. А местные и не такого навидались.

Почувствовав, как две руки мягко подталкивают меня к кирпичной стене какого-то кафе, я опять сосредоточилась на существе передо мной.

– Это был ты? – спросила я, возвращаясь к теме разговора. – Ты ранил Пари?

Рейес уперся руками в стену у меня за спиной и прижался ко мне. Как это на него похоже. Угрожая, запугивая, он наступает. Давит. Причем выбирает слабое место противника. Всякий раз виртуозно пользуется уязвимостью. Мастерски использует мое отношение к нему против меня самой. Грязно дерется, но нельзя поставить ему это в упрек. Его так вырастили. Иначе он не умеет.

– Это была ерунда, – ответил он обманчиво спокойным тоном, – по сравнению с тем, что я мог сделать.

– Ты сделал ей больно? – опять спросила я, не желая верить в услышанное.

– Может быть, Датч, – шепнул он мне на ухо, как будто кто-то еще мог его услышать. – Мне не нравится, когда меня призывают.

Его губы накрыли мои. Мощная жизненная сила выдернула меня из тела, и за секунду до того, как утонуть в его тепле, я поняла, что он исчез. Холод, характерный для конца октября, ударил по мне, и я вдохнула ледяной воздух, мгновенно приходя в себя.

Он ранил Пари. Это поразило меня, как и то, что он угрожал невинному человеку по имени Гаррет. Который, кстати говоря, оказался прямо передо мной в тот самый момент, когда я рухнула ему в объятия. Я вцепилась в него, ища безопасности, пока он уводил меня от небольшой толпы зевак.

– Это было любопытно.

– Не сомневаюсь, – огрызнулась я, пытаясь понять Рейеса Фэрроу.

Он злится потому, что мне известно его имя? Его настоящее имя? Знаю или нет – какое это имеет значение? Разве что… А вдруг у меня теперь есть какое-то преимущество? Вдруг я могу как-то использовать это имя против него?

– Короче, как я понял, он не хочет, чтобы я его искал? – спросил Гаррет.

– Мягко говоря.

Мы обошли «Ворону» – папин бар – и вышли к моему дому, расположенному прямо за баром. Поднимаясь на второй этаж, я все еще цеплялась за руку Гаррета, потому что ногам своим доверяла пока не полностью.

Гаррет спокойно ждал, пока я копалась в кармане в поисках ключей.

– Я видел его фото, – сказал он замогильным голосом.

Вставив ключ в замок, я повернулась:

– Из личного дела? – Мы же все еще о Рейесе, да?

– Да, и несколько других.

Ничего странного, раз уж Гаррет, по идее, должен его найти.

– Ты идешь? Мне всего-то нужно быстренько переодеться.

– Да понял я, понял.

– Правда? Ну слава богу, хоть кто-то понимает. – Говорить с ним о Рейесе мне не хотелось, позвоночник его все-таки остался нетронутым. – В холодильнике есть минералка.

– Бросив ключи на стойку, я направилась в спальню. – Привет, мистер Вонг.

– Он привлекательный, да?

Я остановилась и обернулась.

– Кто? Мистер Вонг?

Мой взгляд выхватил в углу серый силуэт моего извечного соседа. Когда я сняла квартиру, он уже был здесь, и, поскольку у него было право первенства, мне так и не хватило духу его выставить. Хотя, положа руку на сердце, я и не знаю как. Я никогда не видела его лица. Изо дня в день, год за годом, он висел в нескольких сантиметрах от пола, уткнувшись носом в угол. Смахивал он на китайского военнопленного или на иммигранта девятнадцатого века.

– Кто такой мистер Вонг? – поинтересовался Гаррет.

Ну да, я ведь их никогда не знакомила. Для Своупса все это было слишком новым, и мне казалось, я должна вводить его в курс дела постепенно, чтобы он мог впитывать информацию и постигать ее по кусочкам, а не хвататься за факел и вилы. Но если вспомнить, он сам просил просветить его, даже настаивал на этом, так что хрен с ним.

– Мистер Вонг – покойник, обитающий в углу у меня в гостиной. Но я никогда не видела его лица. То есть в полный анфас, так что не могу сказать, красавчик он или нет.

– Да не он, – проговорил Гаррет, – Фэрроу. Погоди-ка, у тебя в квартире живет покойник?

– Живет – сильно сказано, Своупс. И места он занимает совсем не много. Значит, ты имел в виду Рейеса?

– Да, Фэрроу. – С уморительной смесью любопытства и ужаса на лице он разглядывал угол, с которым я поздоровалась.

– А-а, ну тогда да, совершенно и абсолютно – он чертовски привлекателен. – Я проверила сообщения в телефоне. – Минуточку! Ты наконец-то решил выдать свой секрет?

Я проскользнула в свою комнату и прикрыла дверь. Громкий вздох эхом отразился от стен. Было забавно.

– Я не гей, Чарли, – крикнул Своупс из гостиной. – Я пытаюсь понять.

– Понять что? – спросила я, прекрасно зная, к чему он ведет. Как могла девушка вроде меня спутаться с парнем вроде Рейеса? Если бы он знал всю историю. Не лучшая идея, если учесть, что фактически он уличил меня во влюбленности в сына Сатаны.

– Видишь ли, я все понимаю, плохие парни нравятся девушкам, но осужденный за убийство?

К великому моему удивлению, масло не пропитало джинсы насквозь, так что необходимость заново лезть в душ отпала. Моя комната по-прежнему была в состоянии, как после катастрофы, поэтому я порылась в куче одежды на полу, нашла более или менее сносные джинсы и напялила их вместе с парой потрясных ботинок. Потом зашла в ванную,

чтобы освежиться.

– Мне кажется, тебе нужно полить цветы, – снова крикнул Гаррет.

– Они искусственные.

Наверняка он смотрел на цветы, которые у меня на подоконнике. Если же нет, то мои проблемы с плесенью вышли из-под контроля.

Повисла длинная пауза, а потом Своупс недоверчиво спросил:

– Вот это – искусственные цветы?

– Ага. Мне нужно было сделать так, чтобы они выглядели, как настоящие. Немножко краски из баллончика, газа для зажигалок, и вуаля – искусственные умирающие цветочки.

– Зачем тебе искусственные умирающие цветы? – спросил он.

– Потому что, будь они зелеными и здоровыми, любой, кто меня знает, сразу бы понял, что они искусственные.

– Ну да. Ты серьезно?

– А то.

Послышался стук в дверь ванной. Ту дверь, которая выходит в гостиную.

– Да? – медленно открыв дверь, спросила я Гаррета, который изучал мою табличку. Ту самую, на которой написано «Покойникам вход запрещен». В конце концов, это моя ванная, мое личное святилище. Стоит признать, табличка срабатывает не всегда. Мистер Хабершем, покойник из квартиры 2В, полностью ее игнорирует. Постоянно.

Гаррет поднял руку и надавил на дверь. Я надавила с другой стороны.

– Чувак, ты что творишь?

– Хочу убедиться, что я не покойник.

– А ты чувствуешь себя мертвым?

– Нет, но я подумал, вдруг эту табличку видят только мертвые.

– Как, бога ради, я бы раздобыла табличку, которую видят только мертвые?

– Кто тебя знает, – отозвался Своупс, пожав плечами.

Я вышла из ванной, готовая снова схватиться с этим миром. Ну, или с маленьким его уголком.

– Послушай, – сказала я, схватив со стойки ключи и направляясь к двери, – Рейес – моя проблема, усек?

– Сейчас он сбежавший преступник. Значит, и моя проблема тоже. На улице он тебе угрожал?

Мне нужно было отговорить Гаррета от всего, что он собирался делать в отношении Рейеса, причем быстро. Насколько мне известно, Рейес никогда не причинял вред невинным людям. По крайней мере, не постоянно. Но, так или иначе, рисковать позвоночником Своупса я желания не имела.

– У меня есть дело, и твоя помощь в нем не помешает.

– Ну конечно. Предположительно, я должен за тобой следить.

– Наша сделка все еще в силе. – Я заперла квартиру и стала спускаться вниз. – Здравствуйте, миссис Аллен, – сказала я, услышав скрип двери дальше по коридору.

– Еще одно привидение? – полюбопытствовал Гаррет. Я остановилась и с тяжелым вздохом ответила:

– Если бы.

– Итак, наша сделка, – напомнил он, когда мы подошли к парадной двери.

– Как я сказала, все еще в силе. Ты выяснишь все, что сможешь, о покойнике, разъезжающем в багажнике Куки, а я позвоню тебе, как только узнаю, где Рейес.

К таким сомнениям, которыми были полны его глаза, даже я не привыкла. А я привыкла ко всяким сомнениям.

– Ну, я имела в виду, как только узнаю, где его тело. Этот гад его от меня прячет.

– Фэрроу прячет от тебя свое тело?

– Да. Говорю же, гад. И мы должны найти его раньше, чем оно умрет. Гаррет почесал щеку.

– Я полностью запутался.

– Вот и славненько. Пусть так и будет. Твой позвоночник тебе потом спасибо скажет.

По пути в офис я рассказала ему все, что знала, о безбилетном пассажире Куки. Гаррет записал производителя, модель и номер, когда мы проходили мимо ее машины на парковке. Он поищет предыдущих владельцев автомобиля, а я пока займусь двумя своими пропавшими без вести – Мими и Рейесом. Мне был очень нужен Ангел, но самое малое, что я могла сделать, – это попросить Куки обзвонить больницы и узнать, не поступали ли к ним за последние несколько часов раненные мужчины. Основные приметы: брюнет, около тридцати, суперсексапильный. Может быть, его уже нашли, и он мне просто не сказал. Но это нужно было сделать очень осторожно.

Гаррет уехал, а я прошла вверх по лестнице, притаилась у приемной Куки, чтобы осмотреться по сторонам, и проскользнула в офис. Куки тут же подняла голову, и я прижала палец к губам, чтобы она молчала. Она привыкла, что призраки время от времени появляются здесь, но сейчас застыла, беспокойно обвела глазами комнату, потом снова посмотрела на меня и вопросительно приподняла брови.

Я все еще прижимала к губам палец, на цыпочках прокралась к Куки (не знаю зачем, просто казалось, так и надо было сделать) и взяла с ее стола ручку и лист бумаги. Еще раз оглядев комнату, я нацарапала записку, в которой просила ее проверить, не появлялся ли в больницах Рейес, и вручила ей листок. В тот же миг я услышала, как кто-то откашлялся у меня за спиной. Я чуть из джинсов не выскочила, в процессе насмерть перепугав Куки, потом повернулась и увидела Рейеса. Он стоял, прислонившись к стене рядом с ее столом. Проклятье, до чего же он хорош.

[7]

– «Поросячья латынь»

только одно – насмешку.

? – спросил он, и на его красивом лице можно было прочесть

Я вырвала записку из рук Куки и уставилась на него.

– Это единственный иностранный язык, которым она владеет.

– Ты надеялась поставить меня в тупик «поросячьей латынью»?

Поглядев на листок в руке, я съежилась. Ведь и правда, не самая лучшая идея из всех, что когда-либо посещали мою голову. Я повернулась к нему.

– И что? Собираешь перерубить Куки позвоночник?

Куки громко ахнула. Я ущипнула себя за переносицу. Не надо было ей этого слышать.

Особенно после новостей о привидении в багажнике.

За доли секунды Рейес испарился и материализовался прямо передо мной. Очень сердитый.

– Ну и что мне сделать, Датч?

– Чтобы я перестала тебя искать? – Нет, не хочу я никаких ответов. Ни своих, ни его. – Ты не знаешь, что произойдет, если умрет твое тело, Рейес. Я не прекращу поиски.

Я ощущала, как кипит, бурлит досада под его совершенной внешностью. Он наклонился ко мне, но ничего не успел сделать – схватился за грудь и удивленно посмотрел на меня.

– Что? – спросила я, но он стиснул челюсти, его тело превратилось в статую, словно он чего-то ожидал.

А потом я все увидела. Его вид изменился.

На лице и груди появились глубокие рваные раны, разодранная рубашка вся окрасилась кровью в одно мгновение. И он был влажным, пропитанным темной жидкостью, которую я не могла узнать. Он прорычал сквозь зубы и с недоверием осмотрел себя.

– Рейес! – заорала я и бросилась к нему.

Как только наши взгляды встретились, он исчез. Испарился в мгновение ока. Я обеими руками прикрыла рот, чтобы не закричать. Куки выскочила из-за стола и упала рядом со мной на колени. Муки, которым он подвергался, были ясно написаны на его лице. И он не хочет, чтобы я его нашла?! Да я весь ад разорву в клочья, лишь бы его отыскать.