Надпись на футболке. Проходя мимо стойки, я положила на нее двадцатку.

 

Проходя мимо стойки, я положила на нее двадцатку.

– Брэд, упакуешь заказ на вынос?

Он высунул голову в окно и вопросительно развел руками.

– Мы скоро вернемся.

Мы перебежали через проезжую часть и оказались перед кирпичным зданием с решетками на окнах и огромной металлической дверью. Начинал накрапывать дождик.

– Кажется, тут закрыто, – сказала Куки, переводя дух у меня за спиной.

Я постучала в дверь, подождала несколько секунд и снова постучала. Через пару долгих минут нам открыл Халк с заспанными глазами.

Я решила улыбнуться. В основном потому, что попасть ему под горячую руку не было ни малейшего желания.

– Привет. – Я протянула удостоверение. – Я Шарлотта Дэвидсон, а это Куки Ковальски. Я частный детектив, работаю с управлением полиции Альбукерке над одним делом. – Соврала я только наполовину. – Можно с вами поговорить?

– Нет.

Понятно, Халк становится ворчливым, если его будят среди ночи. И почему об этом ни разу не упомянули в кино? Надо написать продюсерам. И его определенно ни капельки не впечатлило мое удостоверение. Я выудила двадцатку.

– Мне нужно задать всего пару вопросов. Я разыскиваю пропавшую женщину.

Выдернув двадцатку из моих пальцев, Халк уставился на меня, видимо, ожидая, когда я начну играть в вопросы и ответы.

– Ах да. – Я достала из сумки фотографию Мими. – Вы видели эту женщину?

Он изучал снимок целую вечность. Глубоко вздохнув, я вручила ему еще одну двадцатку. Если так и дальше пойдет, придется искать банкомат или объявить себя банкротом и делать ноги со скоростью света.

– Возможно, – протянул Халк, взял у меня фото и присмотрелся внимательнее. – Ну да.

Это Молли.

– Молли?

Что ж, в этом есть смысл, раз на самом деле ее зовут Мими. Ей было бы сложно привыкнуть откликаться на нечто вроде Гвиневры или Хильдегарды.

– Ага, сто процентов. Но сейчас все спят.

– Послушайте, вы же в курсе, что в любую секунду нам на голову может свалиться ядерная бомба и заодно всех нас в зад поцеловать? И нельзя откладывать прощание до утра и все такое?

Он рассмеялся. Кто сказал, что у Халка нет чувства юмора?

– А ты веселая.

– Ага. Теперь представь, что я ядерная боеголовка. До утра ждать никак не могу.

– То есть вам надо увидеться с ней прямо сейчас?

Черт возьми, какой сообразительный.

– Не прошло и полгода. Да ты, никак, гений?

Он нахмурился, пытаясь понять, не смеюсь ли я над ним. Я подалась вперед:

– Может, после всего этого мы с тобой зависнем вон в той кафешке и выпьем по чашечке кофе?

– Ты не в моем вкусе.

Проклятье. Иногда такое случается. И что теперь делать девушке?

– Вот и славненько, тогда, может быть, просто впустишь нас?

– Мне нравятся… позеленее.

– Боже мой, мистер. – Я вытащила последнюю двадцатку. – Ты разбил мне сердце. Забрав у меня деньги, Халк открыл дверь шире.

– Надо будет записать вас в журнале посещений, и мне нужна копия твоего удостоверения. Потом проведу вас к ней.

Через пять минут Куки уже тормошила спящую женщину, укрытую серым пледом. Она лежала на одной из десятков примитивных коек, которыми было забито огромное, похожее на спортзал помещение.

– Мими, – едва слышным шепотом позвала Куки. Чтобы Мими поняла, что мы пришли с миром, Куки одолжила у Халка фонарик и теперь держала его под подбородком. Мне не хватило духу сказать ей, что в его свете она смахивает на дикенсовский призрак из

«Рождественских повестей». – Мими, дорогая?

Мими пошевелилась, приоткрыла сонные глаза и испустила самый чудовищный визг, который мне доводилось слышать в жизни. От человеческого существа, разумеется. Бездомные вокруг нас отреагировали на все лады: некоторые едва не до потолка подпрыгнули, а некоторые продолжали храпеть, как ни в чем не бывало.

– Мими, это я! – Теперь Куки светила фонариком прямо себе в лицо, отчего стала еще больше похожа на привидение, потому что свет сгладил мелкие морщинки и придал ее лицу нездоровое, радиоактивное свечение.

Ноги Мими взлетели вверх. Надо признать, совершенно бесполезное действие, если она готовилась драться или, наоборот, дать деру. Потом она резко перевернулась и грохнулась на пол.

Мужик с соседней койки похлопал меня по ноге:

– Какого хрена тут творится?

– Экзорцизм. Волноваться не о чем, сэр.

Хмыкнув, он повернулся на другой бок и мгновенно уснул. Над матрасом появилась голова Мими.

– Куки? – спросила она куда более тихим голосом, чем пару секунд назад.

– Да. – Куки поспешила к ней на помощь и помогла сесть на койку. – Мы пришли тебе помочь.

– Господи… Извините меня. Я думала, что…

– У тебя кровь идет, – заметила Куки и вытащила и сумочки салфетку. Промокнув верхнюю губу, Мими затолкала салфетку в обе ноздри.

– Так бывает, когда у меня вся жизнь проходит перед глазами. – Несколько секунд она молча смотрела в никуда. – Кажется, я намочила штаны. А может, и нет.

– Пойдем, солнышко. – Куки помогла Мими подняться, и я тут же поддержала ее с

другой стороны.

За сущие гроши, они же двадцать баксов, но на этот раз из бумажника Куки, мы отхватили во временное пользование один из кабинетов, где могли поговорить с Мими.

– У тебя казенные легкие, барышня, – заявила я, когда нашла в маленьком холодильнике бутылку воды и вручила ей.

Кровь из носа у нее уже не текла.

– Прошу прощения, – извинилась она и помахала рукой перед лицом. – Я совсем растерялась. Я ведь не знала, что это вы.

Я повернулась к Куки:

– Твое перевоплощение в Каспера тоже свою роль сыграло. Она нахмурилась:

– Мими, это Чарли.

– Боже мой. – Мими попыталась встать, но ноги ее не держали, и она снова рухнула на стул.

Я пожала ей руку.

– Вставать не обязательно. Я вовсе не такая особенная.

– Из того, что я слышала, – она крепко сжала обе мои руки, – еще какая особенная. Как вы меня нашли?

– Это работа Чарли, – усмехнулась Куки. – Ты в порядке?

Несколько минут ушло на приветствия и красочный рассказ о том, как Мими оказалась в приюте для бездомных, в котором фигурировали пьяный таксист и не очень опасное, но весьма неуместное возгорание двигателя. После чего мы подошли к самому важному – почему Мими оказалась в приюте.

– Я подумала, что тут меня точно искать не станут.

– Мими, – осторожно, но с упреком проговорила Куки, – твои родители и Уоррен ужасно волнуются.

Мими кивнула:

– Пускай. Лучше пусть волнуются, чем умрут.

Она была права. Но на дворе стояла ночь, а моя голова уже была на грани взрыва. Я решила поделиться с ней нашими подозрениями, после чего мы все отсюда уйдем.

– Останови меня, когда история покажется знакомой. Мими нахмурилась.

– Однажды ночью ученики старших классов устроили вечеринку. Девочка по имени Хана Инсинья улизнула из дома, чтобы туда попасть. А на следующий день родители объявили о ее исчезновении. – Когда я упомянула Хану, Мими опустила глаза. Я продолжила: – Некоторые помнят, что она там была, а некоторые нет. Одни говорят, что она ушла с вечеринки с каким-то парнем, другие клянутся, что ничего подобного не было. – Мими тихонько ахнула, и я убедилась, что иду в правильном направлении. – И вот, двадцать лет спустя, все, кто видел, как Хана уходит с вечеринки с мальчиком, один за другим умирают. Знакомо звучит?

Мими опустила голову, как будто не могла смотреть нам в глаза. В знак поддержки Куки положила руку ей на плечо.

– Ты почти права. Но Хана ушла с вечеринки не с одним мальчиком. С ней было несколько человек, и я в том числе.

Куки замерла.

– Что ты имеешь в виду?

– Она имеет в виду, – сказала я, борясь с горем, которое внезапно поглотило Мими и до боли сдавливало мне грудь, – что в ту ночь несколько человек вынесли из дома тело Ханы. Она была уже мертва, и они вместе ее похоронили. Верно? – По-моему, это было единственным логичным объяснением.

Мими вытерла слезу пропитанной кровью салфеткой.

– Да. Семеро. Нас было семеро.

Куки ахнула и прикрыла рот ладонью.

Я присела, чтобы заглянуть Мими в глаза.

– На той вечеринке кто-то ее убил. Может быть, ты это видела? Тебя тоже угрожали убить?

– Хватит, пожалуйста, – выдохнула она, уже не сдерживая рыданий.

– В школе тебя запугивали? Толкали в коридорах? Выбивали из рук книги? Чтобы ты не забывала. Чтобы не соскочила с крючка.

– Я не могу… Я…

Я решила начать с Томми Запата, а Кайла Кирша оставить для финального аккорда.

– Это имеет отношение к продавцу машин, с которым ты недавно встречалась? Томми Запата?

Она уставилась на меня с открытым ртом.

– Откуда ты знаешь?

– Три дня назад Томми был найден мертвым. – Мими прикрыла рот обеими руками, а я продолжала наступление: – Твоему мужу выдвинут обвинения в убийстве, если мы как можно скорее не докажем, что он этого не делал.

– Нет! – Мими вскочила и бросилась к двери. – Он ничего не делал. Они не понимают… Догнав ее, я схватила ее за руку.

– Мими, притормози. Мы можем помочь, но я должна знать, что произошло.

– Но…

– Ты должна сесть и все мне объяснить, чтобы я могла вытащить из беды и тебя, и твоего мужа. Что случилось той ночью?

Некоторое время она колебалась, но, в конце концов, со вздохом снова уселась на стул.

– Мы были на вечеринке. Мне стало нехорошо, поэтому я с одним человеком поднялась в ванную наверху.

Наверняка этот загадочный «один человек» – Джанель Йорк.

– Мы были в доме Томми Запата. Его родители тогда уехали из города. – Она взглянула на меня с убийственным отчаянием. – Нам было весело. Мы слонялись по дому, слушали музыку. А потом пошли в ванную в спальне родителей Томми. Какое-то время мы оставались там. Болтали о том, о сем. Потом услышали голоса, выключили свет и приоткрыли дверь, чтобы посмотреть, в чем дело. Мы подумали, что кто-то решил порезвиться на родительской кровати, и хотели их напугать. Шутки ради.

Куки отыскала в сумочке носовой платок и вручила Мими. Та шумно высморкалась, прежде чем продолжить:

– Но там оказалось целых три парня. Трое из футбольной команды. И с ними была Хана.

Они занимались с ней сексом. – На этом Мими разрыдалась в платок.

– Среди них был Томми? – спросила я.

– Нет. Он обжимался в углу.

Выходит, он там однозначно был, а теперь он мертв. Придя в себя, Мими снова заговорила:

– Не думаю, что все было спланировано заранее. Хана тогда напилась до чертиков. А потом ее вырвало на одного из парней. Он слез с нее и стал орать. Она испугалась, поднялась и пошла к двери. Тогда-то все и случилось. Не знаю, толкнул он ее или нет. Было плохо видно. Хана упала и разбила голову об угол комода родителей Томми. Томми пытался остановить кровь, но Хана умерла в считанные секунды.

Мне стало интересно, почему она ни разу не упомянула имя Кайла Кирша. Неужели так его боится?

Мими умоляюще посмотрела на нас с Куки.

– Это была случайность. Все можно было объяснить, но ребята до смерти испугались. Около получаса они ходили по комнате, матерились и пытались придумать, что делать дальше. Потом вспомнили, что отец Томми работал на кладбище, и у одного из них возник план. Для начала они собирались завернуть Хану в полотенца, тогда-то нас и нашли в ванной. Я рыдала и кричала. Напугала их еще больше.

– Они причинили тебе вред? – спросила Куки. На ее лице было написано почти такое же отчаяние, как на лице Мими.

– Нет, – ответила она. – Правда, нет. Хану завернули в полотенца, смыли кровь, а когда все ушли с вечеринки, отнесли Хану в грузовик Томми. Кто-то бросил в кузов две лопаты, и нас заставили ехать вместе со всеми. Через несколько минут мы оказались на кладбище.

– Ну конечно! – На меня снизошло озарение. – Цифры, которые ты написала на стене в туалете рядом с именем Ханы. То-то они показались мне знакомыми. Это номер участка на кладбище. Ее похоронили в свежей могиле.

– Не просто в могиле, а под могилой. – Когда мои брови вопросительно приподнялись, Мими объяснила: – Работники кладбища уже выкопали могилу для похорон, которые должны были состояться на следующий день. Парни раскопали ее глубже, пока мы стояли и смотрели. – От тяжелых воспоминаний ее голос оборвался. – Мы стояли и смотрели. Даже не пытались их остановить. Как раз тогда и нужно было поступить правильно и…

Куки взяла ее за руки.

– Во всем этом не было твоей вины, Мими.

– Но они сказали, что мы тоже виноваты, – возразила она. – Сказали, что мы помогали, а значит, мы сообщники. И если мы скажем кому-то хоть слово, они нас убьют. Господи, нам было так страшно!

Страх, пожиравший ее целых двадцать лет, всплыл на поверхность с новой силой, омывая и меня удушающими волнами. Борясь с ним, я наполнила легкие воздухом, чтобы не дать ему поглотить меня, пока Мими продолжала рассказывать:

– Мы тогда были уверены, что нас они тоже убьют. Но ничего подобного. Они положили тело Ханы в могилу и забросали землей. А на следующий день прямо на ней похоронили мистера Ромеро, и никто ничего не знал.

Я считала, что Мими и Джанель выжили тогда исключительно потому, что убийство не было преднамеренным. Будь те парни настоящими безжалостными убийцами, сомневаюсь, что мне довелось бы познакомиться с Мими.

– Меня так трясло, что я едва дышала, – сказала Мими, которую прямо сейчас трясло, как мне казалось, не меньше. – И ты была права насчет запугиваний. – Она взглянула на меня. – Парни все больше наглели, и наконец это стало невыносимым. Я перестала ходить в

школу и с горем пополам уговорила родителей отпустить меня пожить у бабушки. Там я больше оставаться не могла. Не могла смотреть на мистера и миссис Инсинья, зная, через что им приходится проходить.

– Джанель они тоже угрожали? – спросила я, чем, очевидно, сбила Мими с толку.

– Джанель? – переспросила она.

– Джанель Йорк.

Выражение печали на ее лице сменилось отвращением.

– Она оказалась их ручной собачкой. Она была одной из них.

– Не понимаю. – Я поднялась на ноги. – Если вы с ней прятались в ванной…

– В ванной я пряталась не с Джанель. – Похоже, Мими была в ужасе от того, что я так подумала. – Она была с ними в комнате. Это с ней обжимался в углу Томми. Ради него она была готова на все. Когда он испугался, что родители узнают обо всем случившемся, именно ей пришла в голову идея похоронить Хану в той могиле.

Я развела руками.

– С кем же тогда ты пряталась? И кто занимался сексом с Ханой? Мими тяжело сглотнула. Я видела, что ей не хочется нам рассказывать.

– Джефф. Джефф Харгроув… был на ней.

– Минуточку, Джефф Харгроув занимался сексом с Ханой?

– Да. Ну, то есть в тот момент. Мне кажется… они с ней по очереди…

– Кто они?

Она беспомощно пожала плечами:

– Кроме Джеффа, были Ник Веласкес и Энтони Ричардсон. Что за черт?!

– Мими, кто был с тобой в ванной? Она опустила голову.

– Это же конфиденциально, да?

Я снова присела рядом с ней и заглянула Мими в глаза.

– Не могу обещать, что это не всплывет наружу, но я должна знать, кто там был. Тяжело вздохнув, она неохотно ответила:

– Кайл Кирш.

Ее слова вышибли из меня дух.

– Хочешь сказать, Кайл к смерти Ханы никакого отношения не имеет? Кажется, Мими удивилась.

– Конечно, нет. Ему угрожали едва ли не сильнее, чем мне. Только он был сыном шерифа, и парни боялись зайти с ним слишком далеко. – Она схватила меня за руку, погрузив ногти в мой рукав. – Надо знать Джеффа Харгроува. Он сумасшедший. Шериф или нет, он убил бы нас обоих.

Я села на пятки.

– Итак, что у нас? – размышляла я вслух, с полнейшим недоумением уставившись на Куки. – Кайл не хочет, чтобы эта история всплыла на поверхность, поэтому убивает одного за другим?

– Что?! – взвизгнула Мими, и ее ногти добрались до моей кожи. – Кайл никогда бы на такое не пошел. Он и мухи не обидит.

– Мими, – сочувственно проговорила я, – люди начали умирать через две секунды после того, как Кайл объявил о своем намерении баллотироваться в Сенат. Сложно списать такое

на случайное совпадение.

– Я знаю, что начали умирать люди. Но никто не знает, кто за этим стоит. Даже Кайл. Он напуган до смерти. – Она перевела взгляд на Куки. – Нанял кучу телохранителей. – Задумчиво помолчав несколько секунд, Мими покачала головой. – Наверняка это Джефф Харгроув. Он всегда был психом.

Куки подалась к ней.

– Мими, две недели назад Джефф Харгроув утонул в бассейне.

Мими испытала чистейшее потрясение. Она была так же сбита с толку, как и все мы.

Что до меня, то я совершенно запуталась.

– А три недели назад, по предварительному заключению, наложил на себя руки Ник Веласкес.

– Об этом мне известно. Энтони Ричардсон тоже покончил с собой, но о Джеффе я ничего не слышала.

– Солнышко, все они мертвы – каждый, кто был в той комнате. Кроме вас с Кайлом.

Другого объяснения нет.

– Нет, – Мими покачала головой, – это просто невозможно. Если б вы знали Кайла…

– Вы были парой? – спросила я. Любовь не только слепа, она частенько завозит людей в город Несущих-околесицу-идиотов.

Она наградила меня скептическим взглядом. Черт, да она профи по части таких взглядов.

– Нет, не были. Вы не понимаете. – Прикусив губу, она помолчала, а потом сдалась со вздохом. – Никто этого не знает, ни одна живая душа. Кайл гей. В ту ночь в ванной мы говорили о мальчишках.

Святые кукурузные оладушки! Чем дальше, тем лучше.

– Ладно, дайте-ка подумать, – сказала я, потирая лоб. – Зачем ты встречалась с Томми Запата?

Брови Мими сошлись над переносицей.

– Он попросил меня о встрече. А я боялась не пойти. Он сказал, что его шантажируют и что больше он не может жить в мире с самим собой.

Надо же, обычно жертва шантажа не может жить с тем, что он или она натворили, но чтобы с самим собой… Удивительно.

– Томми говорил, что виделся с Кайлом. Сказал ему, что пойдет в полицию, во всем сознается и возьмет на себя ответственность за свою роль в этом кошмаре. Спрашивал, поддержу ли я его. Он собирался рассказать властям, как угрожали нам с Кайлом и как нас всех заставили тогда поехать на кладбище.

Я по-прежнему ни черта не понимала.

– У семьи Кайла есть деньги, ты замужем за состоятельным бизнесменом, но ни его, ни тебя никто не шантажировал? – спросила я, все никак не находя выхода из подвала недоумения.

– Нет, но мы думали, что знаем, кто шантажирует Томми.

– И?

– Томми считал, что это Джефф Харгроув.

– Тот самый Джефф Харгроув, которого должны были посадить за решетку за изнасилование и убийство?

– Да. Томми думал, что у Джеффа появились финансовые проблемы и он выбрал

Томми, который владел автосалоном, в качестве легкой цели. И Томми был прав. Я проверила финансовые отчеты Джеффа…

Да она молодчина!

– …и выяснила, что в те же дни, когда Томми снимал деньги со своего счета, точно такие же суммы поступали на счет Джеффа. То есть трижды.

Ничего себе! И все-таки и Джефф, и Томми сейчас мертвы.

– Потом мне позвонил Кайл, – продолжала Мими, – и сказал, что Томми принес ему свои извинения, потому что вроде как собирался разрушить его политическую карьеру.

– Это веская причина для убийства, – заметила Куки.

– Нет, Кайлу было наплевать. Он собирался сделать то же самое. Хотел плечом к плечу с Томми выступить сегодня с речью и всем рассказать, что произошло на самом деле.

Какой бесстрашный политик.

– Может быть, он передумал. Мими вздохнула в отчаянии.

– Знали бы вы Кайла – не говорили бы такого. То, что вы пытаетесь на него повесить, совершенно не вписывается в его характер. Это просто невозможно. Ему и так кажется, что он живет во лжи, скрывая свою гомосексуальность.

Я провела рукой по лицу. Голова трещала, и не только из-за сотрясения. Я ведь думала, что решила задачку. Поди разберись теперь, что к чему.

– Ладно, – расстроенно проговорила я. – После того, как ты переехала в Альбукерке, что было с Кайлом? Его оставили в покое?

Помрачнев, Мими пожала плечами:

– Кайл прекрасный актер. Ему удалось убедить Джеффа, что он на их стороне. А как только начались каникулы, он сделал то же, что и я, – уехал на все лето к бабушке.

– После твоей встречи с Томми Запата тебе кто-то угрожал? Поэтому ты сбежала?

– Очень скоро я поняла, что все умирают. И что моя семья в опасности. Я была в списке и, оставаясь рядом, подвергала риску всю семью. Поэтому села в такси и сбежала. Если бы не загорелся двигатель, я была бы уже в Спокане.

– Ты сохранила себе жизнь, – сказала Куки, – и теперь нам надо доставить тебя в безопасное место.

Ага, а мне еще надо выяснить, что, черт возьми, происходит.

Внезапно погас свет, и нас обступила зловещая тишина. Я шикнула, призывая всех молчать, присела и выглянула из кабинета. Дальше по коридору включилось аварийное освещение, и я смогла рассмотреть массивное тело, распростертое на полу. Тело, вероятнее всего, принадлежало Халку.

– Сукин сын, – прошипела я, не в силах поверить в происходящее. – Неужели за нами следили?

Надо обращать больше внимания на тех, кто у меня на хвосте. Это уже просто нелепо.

– Кто? – спросила Мими, и ее панический, хоть и приглушенный фальцет покатился по коридору.

Куки шикнула на нее, приложив палец к губам. Я схватила Мими за одну руку, Куки – за другую, и мы вместе бросились из кабинета в сторону запасного выхода, который я заметила по пути сюда. Нам пришлось как можно тише пробираться мимо коробок и сумок, пока наконец мы не добрались до двери. На ней была система аварийного выхода, но, если мы ею воспользуемся, включится сигнал тревоги, поэтому я не торопилась. А может быть, именно

орущая сирена нам и нужна.

Я отвела всех в темный угол у двери, где мы и укрылись, пока я решала, нужна ли нам такая степень внимания здешних обитателей.

– Привет, босс, – сказал нарисовавшийся сбоку от меня Ангел.

Я подпрыгнула, перепугав Куки и Мими, мрачно глянула на него и шепотом спросила:

– Опять ты за свое?

– Что делаешь?

– Убегаю от плохих парней. Разве не этим я занимаюсь изо дня в день?

– С кем она говорит? – поинтересовалась Мими.

– М-м… – На несколько секунд Куки овладела паника, но она быстро справилась сама с собой: – Она репетирует пьесу.

– Сейчас?!

– Так мне тебя тут и бросить? – спросил Ангел с сиплым смешком. Закатив глаза, я повернулась к Куки и прошептала:

– Так, держи телефон наготове. Вы вдвоем побежите на улицу через ту дверь. Не останавливайтесь ни за что на свете. Я закрою и попытаюсь забаррикадировать дверь снаружи.

– Чем? – пискнула от страха Куки, вместо того чтобы говорить шепотом.

– Кук, – я взяла ее за руку, – я когда-нибудь тебя подводила?

– Я не переживаю, что ты меня подведешь. Я переживаю, что ты подведешь саму себя.

Эти люди – хладнокровные убийцы, Чарли.

– Кажется, меня сейчас вырвет, – прошептала Мими.

Их обеих трясло так сильно, что я начала сомневаться, что они доберутся до безопасного места, ни разу не упав и не схлопотав по паре переломов.

– Кук, ты должна вывести отсюда Мими. Она на нас рассчитывает. Ты справишься. Куки сделала глубокий вдох.

– Ясно. Ладно. Я все сделаю. А ты поспеши. Ты стреляешь лучше меня, – добавила она и вытащила из сумочки пистолет калибром девять миллиметров.

– Черт возьми, – вырвалось у меня. Мой Глок забрали в качестве улики после случившегося в заброшенном мотеле. Но прямо сейчас Куки была моей героиней. Хотя, если судить по весу пушки… – А пульки к нему есть?

– Ой! – Она залезла в сумочку и вытащила полную обойму, которую вручила мне с улыбкой. – И поспеши, – напомнила она, когда я вставила обойму в магазин и дернула затвор, досылая первый патрон в патронник.

Щелчок прозвучал так громко, что я поежилась. Дождь, разгулявшийся снаружи, немного приглушил звук, и все же любой на расстоянии броска камня услышал бы и сразу понял, что у меня есть оружие.

– Ты знаешь, сколько их там? – обратилась я к Ангелу.

– Один. Подонок из мотеля.

– Злой Мертаф? – зачем-то спросила я. Ангел пожал плечами:

– Как скажешь.

– Черт его дери. – Я обвела глазами помещение. – Черт его дери до самого ада.

– А она молодец, – оценила Мими, – тянет на Оскар.

– О, – я улыбнулась ей, – спасибо.

Пришла очередь Куки закатывать глаза. Испустив раздраженный вздох, она взяла Мими за руку и помчалась к закрытой двери, со всей дури врезавшись в нее. Вторая попытка была продуктивнее. Как я и думала, завыла пронзительная сирена, сильно напомнившая мне крик, которым нас встретила Мими. Я бежала за ними сквозь кошмарный шум, и тут одновременно случились две вещи: Куки споткнулась на ступеньках снаружи, а по моей спине прошелся самый гнусный на свете нож.