Донаван Блейк

 

 

- Думаю, ты мудак.

Эмили двигалась подобно рыщущему тигру, когда она вошла в мою спальню, держа в руках два бокала и бутылку вина.

- Тем ни менее, ты по-прежнему с удовольствием обслуживаешь мой член, - я улыбнулся и сложил руки за головой, откидываясь на подушки кровати. - Это к вопросу о том, когда ты, наконец, научишься отделять дело от удовольствия.

Ее лицо осветила улыбка, а в глазах появились искры юмора.

- Ты угрожал выгнать меня из команды, хотя я твой лучший агент. Если кто и должен научиться отделять друг от друга эти понятия, так это ты. Если бы я не подчинялась перед другими агентами твоему нелепому авторитету, то уже бы расслаблялась дома, а ты бы стал лучшим агентом-неудачником.

Она улыбнулась в явном удовлетворении от того, что указала на мои собственные ошибки. Было довольно необычно, что она решилась такое сказать, могу признаться, что моя реакция была настолько же неуместной, как и ее поведение.

- Я удивлена, что ты прервал конференцию просто для того, чтобы прийти и наказать меня перед Уордом и Картрайтом. Я так сильно тебя раздражаю? - склонив голову на бок, она стояла у подножия кровати и изучала меня проницательным взглядом своих карих глаз. - Так кто теперь показывает свои эмоции, агент Блейк?

- Тише, шлюха. Так мы пьем или как? - уголок моих губ приподнялся в насмешливой улыбке, и выражение лица Эмили смягчилось.

- Люблю, когда ты грязно выражаешься.

Она опустилась и подползла ко мне по матрасу, после чего передала мне бутылку с бокалами и продолжила свой путь по моему телу. На ней был одет простой, светло-голубой пеньюар, контрастирующий по цвету с ее загорелой прекрасной кожей. Скользя взглядом по ее телу, я наблюдал за тем, как она ползет, купаясь во власти своих движений над моими реакциями.

По правде говоря, ее упоение этим чувством не во многом отличалось от чувств, возникающих у убийц и меня самого. Каждое совершенное преступление по сути своей было спектаклем для ощущения власти. Чаще всего речь шла не о сексе или насилии, которые обычно шли в комплекте, а о контроле и обладании жертвой. Находясь под властью убийцы, женщина теряла право на свое мнение по поводу того, как с ней будут обращаться, или когда она умрет. В этот момент убийца становился богом, а его чувства - наркотиком, которого все время было недостаточно. Некоторые преступники были вполне в состоянии контролировать свои потребности и желания обладания жизнью и дыханием другого человека, но другие были подобны уличному наркоману. Следующие в результате такой зависимости убийства, уже не приносили столь сильных эмоций, как то было при первом совершении преступления, потому киллеры и допускали ошибки, в попытке найти способ достичь подобной остроты, хотя бы еще раз.

Я тоже наслаждался чувством полного контроля, однако, для достижения его мне не требовалось совершать убийство сучки. Для себя я выбрал другой путь, который законно позволял мне охотиться и при необходимости убить. Я отдавал приказы команде умных, уважаемых мужчин и женщин, при этом мне еще и повезло найти среди них женщину, отлично сосущую мой член.

Но что самое главное, и то, чего большинство людей не осознают, - так это то, что я настолько же поглощен тьмой, как и КК, а возможно, даже и сильнее. Для других эта профессия всего лишь работа, высасывающая из них жизнь, изо дня в день, от одного места преступления к другому. Человек не способен смотреть слишком долго в глубины ада и не потерять простодушную надежду и веру в лучшую жизнь. Однако я питался этими преступлениями, своей работой и осознанием того, что зло вездесуще, а моя задача состоит в том, чтоб отыскать его источник и уничтожить.

Те ужасные сцены преступления, от которых вас бы потянуло проблеваться, у меня вызывали лишь ускорение пульса; мой член становился твердым от осознания существования какого-то несчастного ублюдка, получившего статус моей будущей жертвы, от предвкушения того, как скоро я поймаю его и посажу в тюрьму или уничтожу. Преступники совершали зло, а я кормился им, маскируя свой интерес и волнение значком ФБР.

- Даю пенни за то, чтобы узнать, о чем ты думаешь, Блейк.

Выныривая из омута собственных размышлений, я моргнул и взглянул на Эмили. Лишь от мыслей обо всем, что мне доводилось видеть в течение своей работы, я уже был возбужден, а Эмили в данной ситуации играла роль идеальной розетки.

- Сними свою одежду, Чейз.

Ее брови приподнялись, но без лишних вопросов она все же потянулась, снимая шелк со своего тела. Не давая ей достаточно времени, я приподнялся и толкнул ее в спину, схватил за шею и надавил. Ее лицо оказалось прижатым к подушкам, а бедра начали двигаться напротив моих; ее подчинение граничило с болью от моего захвата на ее теле.

- Тебе нравится, когда к тебе относятся, как к маленькой сучке, верно? - нагнувшись к ней, я прижал рот к ее уху и сказал. - Среди коллег ты ведешь себя так высокомерно и решительно, пытаясь выскочить из тех узких юбок, что так любишь одевать на работу, но здесь ты бессильна, и, черт побери, тебе об этом известно.

В ответ она замурлыкала и потерлась об меня задом, умоляя взять ее тело.

- Не волнуйся, красавица, я возьму под контроль твою тугую пизду и покажу тебе, каково это быть с опасным мужчиной, за которым ты охотишься.

Это была тонкая грань, часть того, как я ощущал свою работу, но судя по тому способу жизни, в который мы были погружены, думаю, Эмили была такой же больной на голову, как и я. Я гнался за ощущениями власти, подобно психопатам и садистам, тогда как Эмили обращалась к истинной беспомощности жертв. Думаю, в какой-то степени она стремилась к этому ощущению, как к освобождению от принятия сложных решений. В рамках рабочих процессов она была властной женщиной, имеющей силы на осуществление любых целей, но здесь, в постели, она жаждала быть всего лишь телом, которое может быть использовано.

Приспустив брюки, я натянул презерватив и толкнулся внутрь нее, одновременно с тем усилив захват на ее шее. Она взвизгнула от боли, но тем ни менее толкнулась ко мне попкой.

Я врезался в нее раз за разом, вкладывая в свои движения весь гнев и ярость, что накопились в моем теле за день. На мгновение я снова склонился над ее ухом и поведал ей о том, что мне известна ее маленькая тайна.

- Ты больная сука. Думаешь, мне об этом не известно? Думаешь, для меня не очевидна твоя тяга к смерти? Позволь показать тебе, на что это похоже, малышка.

Она замерла, как только я еще сильнее вдавил ее лицо в подушку, но это не остановило мои толчки в нее, а лишь ускорило их темп. Ее стоны стихли в мгновение. Не будучи способна вдохнуть, она начала бороться, но это заставляло меня трахать ее еще жестче. В этот момент меня возбуждало все: ощущение ее шеи под моей ладонью, ее волос между моими пальцами. То, как ее охваченное паникой тело двигалось, ее поспешные, но слишком слабые движения, то, как она прекратила борьбу.

Подобно КК, в этот момент я ощутил себя богом. Я мог с такой легкостью погубить ее, прервать ее существование. Но меня заводила не сама смерть, а лишь чистейшая власть. Быстро достигнув кульминации, я излил свой оргазм в латексный презерватив, и наконец, ослабил хватку на ее шее настолько, чтобы она могла поднять голову и сделать глубокий вдох. Ее тело содрогнулось подо мной, ее накрыло собственным оргазмом, как только кислород вновь ворвался в легкие.

Я встал, не оставаясь с ней, не обнимая, и направился в ванную, привести себя в порядок. К тому времени, как я вернулся в кровать, она потягивала из бокала вино, а на ее лице все еще был виден отпечаток от подушки.

Когда я приблизился, она улыбнулась и подала мне бокал.

- Думаешь, это и есть истина, Донаван? В том, чтоб я заигрывала со смертью?

В ответ на ее вопрос, я рассмеялся.

- Просишь меня составить твой профиль, Чейз?

- Ты тот, кто делает это со мной, - она пожала плечами. - Ты единственный мужчина, берущий меня таким образом, и мне интересно, стоит ли мне опасаться тебя в повседневной жизни.

Уже открыв рот, чтобы ответить, я был прерван вибрацией телефона, лежащего на прикроватной тумбочке. Схватив его, я щелкнул боковую кнопку; там было сообщение от агента Картрайта.

- Черт.

- Что? Что там? - Эмили села ровно и потянулась, чтобы поставить свой бокал на место, где только что лежал мой сотовый.

- Предполагаю, конференция сработала, как по волшебству. Было найдено еще одно тело... и оно содержит послание.

 

***

 

 

Холодный влажный воздух раздражал кожу на лице, пока я шел по тускло освещенной парковке с южной стороны Вашингтонского парка. Тело Норин Гамильтон было найдено бродягой, шатавшимся по лесу, окружающем парк, в поиске места, где бы проспаться от алкогольного дурмана.

Она была оставлена голой и расположена таким образом, что сообщение КК становилось абсолютно очевидным; казалось, она была мертва уже какое-то время до того, как оказалась выброшенной в этом людном месте.

Посветив фонариком, я посмотрел на тело, желая чтобы местный отдел полиции не успел испортить улики и надеясь, что прожекторы будут установлены прежде, чем начнется дождь.

На животе Норин, в месте, где были вырезаны буквы КК, отсутствовали следы крови, и это указывало мне на то, что подпись была выполнена уже на мертвом теле, или же девушка была очищена, подобно предыдущим жертвам. Однако, в отличие от других найденных нами ранее тел, Норин не была расположена в "спящей" позе. И это послужило для меня очередным свидетельством того, что мне удалось задеть КК так, что тот сменил свой привычный распорядок. Я мог только молиться, чтобы его раздражение было достаточным для совершения ошибки, промаха, который я мог бы использовать для его идентификации.

- Ну, я надеюсь, ты доволен, Блэйк. Ты разозлил его, сильно разозлил.

Эмили нагнулась, поближе разглядывая буквы, вырезанные на теле.

- Эти порезы довольно глубоки, они сделаны без каких-либо колебаний. Он был явно взволнован.

- По крайней мере, сейчас, он своеобразно общается с нами. Так что это шаг, приближающий нас к поимке этого ублюдка.

- Меня интересует, что он сделал с телом Вероники Лапьер, - размышляла Эмили.

- Почему ты так уверена, что она мертва? Из всего, что нам известно о ее жизни, она - женщина, которой легко манипулировать. Вероятно, она не жалуясь, выполняет все, что ей скажут. Это возможно, и послужило единственной причиной, по которой она не оказалась найденной мертвой, как все другие. Для садиста получение полной власти над кем-то - интригующе.

Сказанное, я собирался придать общественной огласке, но перед этим, я решил озвучить это Эмили. Подобным образом я описал и наши с ней отношения и задавался вопросом, проведет ли она параллель. И она провела, после чего взглянула на меня с немым вопросом во взгляде, но видимо решила его не озвучивать.

Обернувшись к телу, она сказала:

- Норин не вписывается в его типаж. Я имею в виду, очевидно, что она не на верху пищевой цепочки, но и не в отчаянии. В любой момент она могла бы вернуться домой и получить достаточно денег, чтоб улучшить свою жизнь. Почему-то мне кажется, что эта девушка не была целью, возможно, она потерялась и стала жертвой по случайности. Из того как он ее оставил, кажется, что он не испытывал сожаления. По-моему, здесь присутствовала ярость, что-то такое, чего не было в предыдущих убийствах.

- Есть очевидная причина смерти, агент Блейк?

Раздался мужской голос у меня за спиной, я развернулся и посветил своим фонариком в лицо судмедэксперта, назначенного на это место преступления. Он протянул руку для рукопожатия.

- Я доктор Кейт Монтгомери. Рад, наконец-то, с вами познакомиться.

Я быстро пожал ему руку.

- Аналогично. Это специальный агент Эмили Чейз.

Они тоже пожали друг другу руки, и доктор Монтгомери снова вернул свое внимание ко мне:

- У вас есть догадки по поводу того, что послужило причиной смерти?

Направив фонарик на шею Норин, я был крайне удивлен, не обнаружив на ней порезов.

- Фактически, нет. Ее шея кажется нетронутой.

- Ну, тогда могу ли я вас попросить отойти, чтобы я мог взглянуть?

Послав мне дружескую улыбку, он обошел меня и опустился на колени, рядом с телом. Через несколько минут, он поднялся и тяжело вздохнул.

- Не вижу никаких признаков явной травмы, кроме инициалов на ее брюшной полости. Мне придется выполнить полное вскрытие, чтоб определить причину смерти. Но могу сказать, что буквы были вырезаны посмертно, таким образом, он оказал ей небольшую услугу.

В этот момент щелкнули прожекторы, и все вокруг залил ужасно яркий свет. Местный департамент полиции и моя команда начали обрабатывать место преступления, собирая все улики, которые потенциально могли хоть как-то привести к убийце. После того, как я убедился, что мы собрали все, что смогли найти, мы с Эмили вернулись в машину и забрались на свои теплые сидения, одновременно устало вздохнув.

Прошла минута, прежде чем она, наконец-то, сказала то, что я ожидал услышать от нее в течении всей ночи.

- Он полностью изменил свой метод убийства, Донаван. Можем ли мы быть уверены, что все еще имеем дело с КК? Или это другой мудак, пытающийся привлечь к себе славу человека, за которым мы уже ведем охоту?

Немного обдумав ее вопрос, я все же отбросил мысль о втором убийце.

- Нет, не думаю, что это кто-то другой. Временные рамки были слишком идеальны. Эти была эскалация, основанная на том, что я сказал во время конференции. Если на то пошло, он просто помог мне соотнести убийства проституток с исчезновениями официанток. Нам нужно оставаться в центре общественного внимания, раз уж мы знаем, что он наблюдает.

Эмили кивнула.

- Ага, но если Вероника Лапьер еще жива, не приведет ли наша активность к ее кончине?

Я задумался о бедной девушке, по-прежнему находившейся в руках КК. Если она все еще жива, то, скорее всего, нам не удастся спасти ее вовремя.

- Это предстоит выяснить, агент Чейз. Но это не должно останавливать нас от движения по намеченному пути. Мы становимся ближе к его поимке, и надеюсь, когда все будет сказано и сделано, мы сможем сказать, что мисс Лапьер была последней жертвой этого ублюдка.