Студопедия — Глава четвертая 7 страница
Студопедия Главная Случайная страница Обратная связь

Разделы: Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

Глава четвертая 7 страница






Положив телефон на колени, я нервно покусывала ноготь на большом пальце. Я не могла понять, откуда взялось это волнение. Это же Ви. Но лучшие друзья или нет, мы не общались несколько месяцев. Хотя по моему мироощущению не прошло больше нескольких дней, в реальности все было совсем иначе. Между двумя поговорками «В разлуке чувство крепнет» и «С глаз долой – из сердца вон» я определенно склонялась к первой.

Несмотря на то, что я ожидала звонка Ви, я все равно вздрогнула, когда Блэкберри зазвонил.
- Алло? Алло! – произнесла Ви.
Стоило услышать ее голос, как меня тут же переполнили эмоции.
- Это я! – удалось выдавить с трудом.
- Наконец-то, - фыркнула она, ее голос тоже звучал напряженно от эмоций. – Я вчера весь день провела в больнице, но они не разрешили мне навестить тебя. Я прорвалась сквозь охрану, но они, прокричав код девяностодевять, погнались за мной. Они выпроводили меня в наручниках, и говоря «выпроводили», я подразумеваю кучу тумаков и ругательств в обоих направлениях. Насколько я могу судить, единственным преступником здесь является твоя мама. Никаких посетителей? Я твоя лучшая подруга. Ей разве не приходило ежегодное уведомление об этом на протяжении последних одиннадцати лет? В следующий раз, когда я буду у вас, я хорошенько всыплю этой женщине.

Сидя в темноте, я почувствовала, как мои дрожащие губы изогнулись в улыбке. Я прижала телефон к груди, разрываясь между смехом и слезами. Я должна была знать, что Ви меня не бросит. Воспоминания обо всем, что пошло наперекосяк с тех пор, как я очнулась на кладбище три дня назад, быстро затмевались простейшим фактом – в этом мире у меня все еще есть лучшая подруга. Может, все и изменилось, но мои отношения с Ви – прочны как скала. Наша связь нерушима. И ничто этого не изменит.
- Ви, - выдохнула я с облегчением. Мне хотелось насладиться нормальностью момента. Было уже поздно, мы должны спать, но вместо этого мы болтаем в темноте. В прошлом году мама Ви застукала ее за телефонным разговором со мной после выключения света и выбросила телефон. На следующее утро на глазах у всех соседей Ви устроила погружение в мусорный контейнер. И до сегодняшнего дня она не расстается с этим телефоном. Мы зовем его Оскар, в честь Оскара Ворчуна.
- Они дают тебе качественные успокоительные? – спросила Ви. – Отец Энтони Эмовица, кажется, фармацевт, так что я могла бы раздобыть для тебя хороших лекарств.
Мои брови поползли вверх.
- Что? Ты и Энтони?
- Фу! Нет! Не в этом смысле. Я зареклась встречаться с парнями. Если мне нужна романтика, для этого есть Netflix*.
«Поверю, если увижу своими глазами», - подумала я, усмехнувшись.
- Где моя лучшая подруга и что ты с ней сделала?
- У меня программа по очищению от парней. Вроде диеты, только направлена на мое эмоциональное состояние. Не бери в голову, я уже еду к тебе, - продолжила Ви. – Я три месяца не видела свою лучшую подругу, и это телефонное воссоединение полная фигня. Крошка, я покажу тебе настоящие медвежьи объятия.
- Удачно проскользнуть мимо моей мамы, - ответила я. – Она новая представительница родительского фанатизма.
- Ух, эта женщина! – прошипела Ви. – Я уже мастерю распятие.
Мы вполне можем подискутировать о ведьминском статусе моей матери в любой другой день. Сейчас на повестке дня есть более важные темы.
- Ви, мне нужно краткое содержание дней, ведущих к моему похищению, - начала я, переводя разговор на более серьезный уровень. – Я не могу отделаться от чувства, что похищение не было случайным. Должны были быть предостерегающие знаки, но я ничего не помню. Врач сказал, потеря памяти времена, но в данный момент мне нужно, чтобы ты рассказала, куда я ходила, что делала, с кем встречалась ту последнюю неделю. Просвети меня.
Ви ответила не сразу.
- Уверена, что это хорошая идея? Немного рановато для подобного стресса. Твоя мама рассказала мне о твоей амнезии…
- Серьезно? – прервала ее я. – Ты на стороне моей матери?
- Замолчи, - проворчала Ви, сдаваясь.
В течение следующих двадцати минут она пересказывала каждое событие той недели. Однако чем больше она говорила, тем глубже опускалось у меня сердце. Никаких странных телефонных звонков. Никаких незнакомцев, неожиданно вошедших в мою жизнь. Никаких необычных машин, преследующих нас по городу.
- А ночь моего исчезновения? – поинтересовалась я, прерывая ее на полуслове.
- Мы были в Дельфийском парке развлечений. Помню, я отошла купить хот-догов… и затем начался весь этот кошмар. Я услышала выстрелы, и люди в панике кинулись врассыпную. Я развернулась, чтобы найти тебя, но ты исчезла. Я подумала, ты поступила умнейшим образом – дала деру. Вот только на парковке тебя не было. Я хотела пойти обратно в парк, но приехала полиция и выпроводила всех. Я пыталась объяснить им, что ты осталась в парке, но они были не расположены к общению. Заставили всех разъехаться по домам. Я названивала тебе каждую минуту, но ты не отвечала.

Казалось, будто меня ударили под дых. Выстрелы? У Дельфийского парка была не самая лучшая репутация, но все же. Выстрелы? Это так странно – настолько вопиюще – что если бы мне рассказывал все это кто-то другой, я бы не поверила.
-Ви продолжила:
- Больше я тебя не видела. Позже я узнала об этой истории с заложником.
- Истории с заложником?
- Очевидно, тот же психопат, что затеял стрельбу в парке, держал тебя в заложниках в будке механика под комнатой смеха. Никто не знает почему. В итоге он опустил тебя и смылся.
Я открыла рот – закрыла. Наконец, я выдавила шокированное «что»?
- Полицейские нашли тебя, допросили и доставили домой около двух часов ночи. Тогда тебя видели в последний раз. Что касается парня, держащего тебя в заложниках… никто не знает, что с ним случилось.
И тогда все ниточки связались воедино.
- Должно быть, меня похитили из дома, - заключила я и продолжила: - После двух часов ночи я, очевидно, спала. Парень, что держал меня в заложниках, наверное, проследил за мной до дома. Что бы он ни задумал в парке, его прервали, и он вернулся за мной. И вломился в дом.
- В том-то и загвоздка. Не было следов борьбы. Двери и окна были закрыты.
Я обессилено опустила голову на ладонь.
- У полиции есть зацепки? Этот парень – кем бы он ни был – не может раствориться словно призрак.
- Они сказали, он, вероятно, использовал фальшивое имя. Но как бы то ни было, ты сказала им, что его зовут Риксон.
- Я не знаю никого по имени Риксон.
Ви вздохнула.
- В этом вся проблема. Никто не знает. – Она замолчала на мгновение. – Но вот что еще. Иногда мне кажется, будто мне знакомо это имя. Но когда я пытаюсь вспомнить откуда, разум становится неприкосновенно чист. Будто воспоминания там, но я не могу отыскать их. Словно… на месте его имени сверкает дыра. Это все странно до жути. Я уверяю себя, что, возможно, все дело в том, что я хочу помнить его, ну ты понимаешь? Будто, если я вспомню его – ура! Бинго! Мы нашли этого засранца. И тогда полиция сможет арестовать его. Все слишком просто, я знаю. А теперь я вообще бормочу без умолку, - сказала она. Затем тише добавила: - И все же… готова поклясться…

Дверь скрипнула и отворилась. Мама просунула голову, заглядывая внутрь.
- Я собираюсь ложиться спать. – Ее взгляд переместился на Блэкберри. – Уже поздно, и нам обеим нужно выспаться.
Она посмотрела на меня выжидательно, и я уловила скрытый смысл послания.
- Ви, мне нужно идти. Позвоню тебе завтра.
- Передавай ведьме привет. – И она повесила трубку.
- Тебе что-нибудь нужно? – спросила мама, мимоходом забирая у меня телефон. – Воды? Еще покрывал?
- Нет, все нормально. Спокойной ночи, мам, - я выдавила мимолетную, но обнадеживающую улыбку.
- Ты проверила окно?
- Три раза.
Она все равно подошла к окну и подергала защелку. Посчитав, что она надежно заперта, она слегка улыбнулась.
- Не повредит проверить еще раз, правда? Спокойной ночи, солнышко, - добавила она, погладив меня по волосам и поцеловав в лоб.

Когда она ушла, я забралась под одеяло, прогоняя в голове все, что рассказала Ви. Перестрелка в Дельфийском парке, но зачем? Чего хотел добиться стрелок? И почему из тысяч людей, гуляющих в парке в ту ночь, он выбрал именно меня? Может, это чистое невезение, но мне так не казалось. Вся эта неизвестность кружилась в голове, доводя меня до изнеможения. Если бы только…
Если бы только я могла вспомнить.
Зевнув, я устроилась поудобнее и закрыла глаза.
Прошло пятнадцать минут. Затем двадцать. Перевернувшись на спину, я уставилась в потолок невидящим взглядом, пытаясь подкрасться к своим воспоминаниям и застать их врасплох. Поняв, что это не принесет никаких результатов, я попробовала более прямой подход. Я ударилась головой о подушку, стараясь выбить из нее образ. Отрывок разговора. Запах, который может натолкнуть на мысль. Что угодно! Но вскоре мне стало очевидно, что это тоже ни к чему не приведет.

Когда я выписывалась из больницы сегодня утром, я была уверена, что потеряла память навсегда. Но с просветленной головой, оставив первоначальный шок позади, я начинала думать об обратном. Я остро ощущала сломанный мост в мозгу и истину, маячившую на дальнем конце пропасти. Если я сама разрушила мост, в качестве защитного механизма от травмы, полученной во время похищения, тогда вероятно я могу его восстановить. Знать бы только как.

Начнем с черного цвета. Насыщенного, неестественно темного черного цвета. Я никому об этом не говорила, но цвет то и дело вспыхивает в памяти в совершенно случайной обстановке.
Когда это происходит, по телу пробегает приятная дрожь, и кажется, будто цвет нежно проводит пальцем по щеке, поднимая подбородок, чтобы я взглянула на него.
Знаю, глупо думать, будто цвет может ожить, но пару раз мне показалось, я уловила вспышку чего-то более материального за этим цветом. Пару глаз. И то, как они изучали меня, волновало мое сердце.

Но как что-то, потерянное в памяти за этот период, может доставлять удовольствие вместо боли?
Я медленно выдохнула. Мною завладевало настойчивое отчаянное желание следовать за этим цветом, куда бы он меня не привел. Я жаждала найти те черные глаза, заглянуть в них. Я жаждала узнать, кому они принадлежат. Цвет притягивал меня, манил за собой. Если подумать разумно, это не имело никакого смысла. Но идея прочно засела у меня в голове. Я испытывала гипнотическое, маниакальное желание позволить цвету вести меня. Могущественный магнетизм, не поддающийся логике.
Я позволила этому желанию расти внутри меня, пока оно не пробралось под кожу, посылая дрожь по всему телу.
Мне стало жарко, и я сбросила с себя одеяло. Голова гудела, я ворочалась из стороны в сторону. Сила гула нарастала, пока меня не затрясло от жара. Странная лихорадка. «Кладбище», - подумала я. – «Все началось на кладбище».
Черная ночь, черный туман. Черная трава, черные надгробия. Отблески черной реки. И теперь взгляд черных глаз. Я больше не могла игнорировать вспышки черного, я не могла скрыться от них во сне. И я не успокоюсь, пока не разберусь с этим.

Я вскочила с кровати, натянула вязаную кофту через голову, влезла в джинсы и накинула на плечи кардиган. И остановилась у двери. В коридоре было довольно тихо, не считая раскатистого тиканья старинных напольных часов, доносящегося с первого этажа. Дверь маминой спальни была неплотно закрыта, но сквозь щель не струился свет. И если прислушаться, можно услышать ее тихое сопение во сне.

Бесшумно я спустилась вниз, взяла фонарик и ключ от дома и вышла через заднюю дверь, боясь, что скрипучие ступени парадного крыльца тут же выдадут меня. Кроме этого на обочине дежурил офицер в форме. Его поставили, чтобы отваживать репортеров и фотографов, но мне казалось, если я выберусь на прогулку в столь поздний час, он тут же позвонит детективу Бассо.
Тоненький голос на задворках разума пытался убедить меня, что, возможно, это была не лучшая идея, но мною руководил загадочный гипноз. Черная ночь, черный туман. Черная трава, черные надгробия. Отблески черной реки. Взгляд черных глаз.
Я должна найти эти глаза. У них есть ответы.
Сорок минут спустя я вошла в сводчатые ворота кладбища Колдуотера. Легкий ветерок срывал листья с ветвей, и они, кружась, словно маленькие темные вихри, опускались на землю. Я без труда нашла могилу отца. Трясясь от промозглой прохлады, методом проб и ошибок, я все же нашла то плоское надгробие, у которого все началось.

Нагнувшись, я коснулась пальцами гладкого мрамора. Закрыв глаза, я заблокировала звуки ночи, концентрируясь на черных глазах. Я послала свой вопрос в пустоту, надеясь, что они меня услышат. Как я могла уснуть на кладбище, проведя одиннадцать недель в заключении?
Я медленно огляделась вокруг. Запах гниющих листьев, оповещающий о приближающейся осени, резкий аромат скошенной травы, звуки бьющихся друг о друга крыльев насекомых – ничто не проливало свет на мой отчаянный вопрос. Я сглотнула подступающий к горлу комок, изо всех сил стараясь не чувствовать себя побежденной. Черный цвет, мучающий меня последние дни, подвел меня. Засунув руки в карманы джинсов, я развернулась в сторону выхода.

Краем глаза я заметила темное пятно на траве. Нагнувшись, я подняла черное перо. Оно было длиной с мою руку – от плеча до запястья. Я невольно нахмурилась, пытаясь представить себе птицу, которой бы принадлежало это перо. Оно было слишком большим для вороны. Слишком большим для любой известной мне птицы. Я провела пальцем по стержню пера, каждая шелковистая бородка тут же отскочила на место.
В памяти что-то закопошилось. «Ангел», - мне показалось, будто я услышала шепот вкрадчивого голоса. – «Ты - моя». Изо всех смущающих нелепостей, которые могли со мной произойти, я покраснела. Я оглянулась по сторонам, чтобы убедиться, что голос не был реальным.
«Я не забыл тебя».

Стоя неподвижно, я ждала, что снова услышу голос, но он расселся с ветром. Какую бы вспышку воспоминаний он не принес с собой, она снова погрузилась в пучину памяти прежде, чем я успела ухватить ее. Я разрывалась между желанием выбросить перо и неистовым порывом сохранить его там, где никто не найдет. У меня было настойчивое ощущение, что я наткнулась на что-то секретное, что-то личное, что-то, что может принести много вреда, если его обнаружат.
На парковку, что располагалась на вершине граничащего с кладбищем холма, на полных оборотах влетела машина, из окон которой раздавалась оглушительная музыка. Я слышала крики и громкие смешки, и я бы не удивилась, если бы они принадлежали кому-нибудь из моих одноклассников. Эта часть города была скрыта деревьями, находилась далеко от центра и представлялась отличным местом для безнадзорных ночных гуляний. Не желая сталкиваться с кем-нибудь из знакомых, особенно учитывая тот факт, что мое возвращение стало сенсацией в местных новостях, я засунула перо под мышку и быстром шагом направилась к главной дороге.
Около половины третьего я вошла в дом и, заперев дверь, на цыпочках зашагала наверх. Постояв в нерешительности посреди комнаты, я все же спрятала перо в средний ящик комода, где я хранила носки, леггинсы и шарфы. Оглядываясь назад, я даже не понимала, зачем притащила его домой. Это не похоже на меня: я никогда не собирала выброшенные вещицы, и уж тем более не прятала их в комоде. Но эта породила воспоминание…

Сняв одежду и сладко зевнув, я повернулась к кровати. Я уже почти подошла к ней, когда остановилась как вкопанная. На подушке лежал листок бумаги. Которого не было там, когда я уходила.
Я резко развернулась, ожидая увидеть в дверях маму, рассерженную и взвинченную из-за моей прогулки. Но учитывая все произошедшее, неужели я и правда подумала, что она всего-навсего оставит записку, обнаружив пустующую кровать?
Я взяла листок, осознавая, что руки дико дрожат. Это был разлинованный тетрадный листок, точно на таких же я пишу в школе. Сообщение было наскоро нацарапано черным маркером.

ТОЛЬКО ПОТОМУ, ЧТО ТЫ ДОМА
ВОВСЕ НЕ ЗНАЧИТ, ЧТО ТЫ В БЕЗОПАСНОСТИ.

_____________
* Netflix — американская компания, создавшая интернет-сервис Video on Demand, предоставляющая цифровой прокат видео-фильмов в интернете, используя технологию потокового мультимедиа.

Глава четвертая

 


В страхе и растерянности я скомкала записку и швырнула ею в стену. Подойдя к окну, я подергала замок, чтобы удостовериться, что он надежно заперт. Я побоялась открыть окно и выглянуть на улицу, но приставила козырьком руки к глазам и начала вглядываться в тени, растянувшиеся на лужайке как тонкие длинные кинжалы. Я понятия не имела, кто мог бы оставить записку, но в одном была уверена: я заперла замок перед тем, как уйти. А до того, как мы поднялись на ночь наверх, я видела, как мама прошлась по дому и проверила все окна и двери не меньше трех раз.
Так как же незваный гость попал внутрь?

Да и что значила записка? Она была таинственная и жестокая. Извращенная шутка? На данный момент это была моя лучшая догадка.
Я толкнула дверь маминой спальни в конце коридора, открывая ее достаточно, чтобы заглянуть внутрь. – Мама?
Она резко вскочила, вытягиваясь в темноте, словно шомпол. – Нора? Что такое? Что случилось? Плохой сон? – Пауза. – Ты что-то вспомнила?
Я включила лампу у кровати, внезапно испугавшись темноты и того, что я не могу увидеть. – Я нашла в своей комнате записку. В ней было написано, чтобы я не обманывала себя, думая, что я в безопасности.
Она моргнула из-за внезапной вспышки света, и я видела по ее глазам, как до нее доходит смысл моих слов. От неожиданности она тут же проснулась окончательно. – Где ты нашла записку? – спросила она.
— Я… – я переживала, как она отреагирует на правду. С нынешней точки зрения все это было ужасной идеей. Выскользнуть? После того, как меня похитили? Но было трудно бояться возможности быть похищенной во второй раз, когда я даже не помнила первый. И мне нужно было пойти на кладбище ради собственной вменяемости. Черный цвет вел меня туда. Глупо, необъяснимо, но все же это правда. – Она была под моей подушкой. Я, должно быть, не заметила ее перед тем, как легла спать, – солгала я. – Когда я во сне повернулась, то услышала шуршание бумаги.
Она надела халат и побежала в мою комнату. – Где записка? Я хочу прочитать ее. Нужно немедленно сообщить об этом детективу Бассо.
Она уже взяла телефон. Она вбила его номер по памяти, и я подумала, что они, должно быть, тесно сотрудничали во время тех недель, когда меня не было.
— У кого-то еще есть ключ от дома? – спросила я.

Она подняла палец, показывая, чтобы я подождала. Голосовая почта, проговорила она одними губами. – Это Блайт, - сказала она системе сообщений детектива Бассо. – Позвоните, как только получите это сообщение. Нора нашла в своей спальне записку сегодня ночью. – Ее глаза на мгновение остановились на мне. – Она может быть от человека, который похитил ее. Двери были закрыты всю ночь, так что записку, должно быть, положили под ее подушку до того, как мы пришли домой.
— Он скоро перезвонит, – сказала она мне, повесив трубку. – Я отдам записку офицеру на входе. Он может захотеть осмотреть дом. Где она?
Я показала на скомканный бумажный шарик в углу, но не двинулась, чтобы поднять его. Я не хотела снова видеть послание. Было ли это шуткой… или угрозой? То, что ты дома, не значит, что ты в безопасности. Судя по тону, это была угроза.
Мама расправила листок на стене, разглаживая морщины рукой. – Лист чистый, Нора, – сказала она.
— Что? – я подошла, чтобы посмотреть поближе. Она была права. Надпись исчезла. Я торопливо перевернула листок, но он был пуст и с другой стороны.
—Она было здесь, – сказала я, сбитая с толку. – Она была вот здесь.
— Тебе могло показаться. Или присниться, – мягко сказала мама, притянув меня к себе и погладив по спине. От этого движения мне не стало комфортнее. Была ли возможность, что я просто придумала послание? Из-за чего? Из-за паранойи? Или приступа паники?
— Мне не показалось. – Но звучало это не так уж уверенно.
— Все хорошо, – прошептала она. – Доктор Хаулетт говорил, что такое может случиться.
— Что может случиться?
— Он говорил, что есть большая вероятность, что ты будешь слышать вещи, которых нет на самом деле…
— Какие, например?
Она спокойно ответила. – Голоса и другие звуки. Он ничего не говорил о том, что ты будешь видеть что-то, чего нет, но всякое может случиться, Нора. Твое тело пытается восстановиться. Оно переживает большой стресс и мы должны быть терпеливы.
— Он сказал, что у меня могут быть галлюцинации?
— Шшш, – сказала она мягко, взяв мое лицо в свои руки. – Возможно, нужно, чтобы это все случилось перед твоим выздоровлением. Твое сознание делает все возможное, чтобы исцелиться, и мы должны дать ему время. Как и любому другому повреждению. Мы пройдем через это вместе.
Я почувствовала, как к горлу подкатывает ком, но я сдержала слезы. Почему я? Из миллиардов людей, почему я? Кто сделал это со мной? Мысли вертелись, пытаясь указать на кого-то, но у меня не было лица, голоса. Я не имела ни малейшего понятия.
— Тебе страшно? – прошептала мама.
Я отвернулась. – Я злюсь.
Забравшись в кровать, я на удивление быстро заснула. В плену в том неясном, беспорядочном месте, между бодрствованием и глубоким сном, мои мысли бесцельно плутали по длинному темному тоннелю, сужавшемуся с каждым шагом. Сон, благословенный сон, уверенно окутывал меня, позволяя этой ночи, принесшей мне столько открытий, уплывать от меня прочь.
В конце тоннеля появилась дверь. Она открылась изнутри. Свет слабо освещал лицо настолько знакомое, что я почти проснулась. Его черные волосы завивались возле ушей, мокрые после душа. Бронзовая кожа, гладкая и упругая, покрывала высокое длинное тело, возвышавшееся надо мной как минимум на 15 сантиметров. Джинсы сидели на бедрах низко, но его грудь была голой, а ноги босыми, и на одном плече лежало полотенце. Мы встретились взглядом, и его знакомые черные глаза утонули в моих с удивлением… которое сменилось волнением.

— Что ты здесь делаешь? – низким голосом спросил он.

Патч, подумала я, и мое сердце начало биться быстрее. Это Патч.
Я не могла вспомнить откуда, но я его знала. Картины в моей голове были по-прежнему разрозненны, но при виде его маленькие кусочки начали понемногу складываться в единое целое.

Воспоминания, от которых у меня в животе запорхали бабочки. Я увидела себя сидящей рядом с ним в классе биологии. В другом воспоминании он стоял очень близко, показывая, как играть в бильярд. И меня обожгло горячей белой вспышкой, когда его губы обрушились на мои.
Я искала ответы и они привели меня сюда. К Патчу. Я нашла способ обойти свою амнезию. Это не был просто сон; это был подсознательный путь к Патчу. Теперь я поняла огромное чувство, разрушающее все внутри меня, которое всегда оставалось неудовлетворенным. На каком-то глубоком уровне я знала то, что мой разум не мог постичь. Мне нужен был Патч. И по какой бы то ни было причине – будь это судьба, удача, сила желания или то, чего я никогда могу и не понять – я нашла его.
И сквозь шок, я нашла в себе силы пролепетать. – Это ты мне скажи.
Он высунул голову из двери, посмотрев вниз тоннеля. – Это сон. Ты ведь осознаешь это?
— Тогда почему тебя беспокоит, преследует ли меня кто-нибудь?
— Тебе нельзя здесь находиться.
Резкие, холодные слова вылетели у меня изо рта. – Похоже, я нашла способ с тобой общаться. Думаю, осталось только сказать, что я надеялась на более теплый прием. У тебя есть все ответы, не так ли?

Он прижал свои пальцы к моему рту. Все это время его глаза не отрывались от моего лица. – Я пытаюсь сохранить тебя в живых.
Мой разум медлил, не в состоянии постичь, какое же скрытое сообщение нес мне этот сон. Единственной мыслью, пульсирующей у меня в голове, было «Я нашла его». После всего, что произошло, я нашла Патча. И вместо того, чтобы разделить мой восторг, единственное чувство, которое исходит от него – это… холодная отстраненность.
— Почему я не могу ничего вспомнить? – спросила я, проглатывая ком. – Почему я не могу вспомнить, как, когда или… или почему ты ушел? – Потому что я была уверена, что именно это и случилось. Он ушел. Иначе сейчас мы были бы вместе. – Почему ты не пробовал найти меня? Что случилось со мной? Что случилось с нами?
Патч сцепил руки замком у себя на шее и закрыл глаза. Он стал мертвенно неподвижным, не считая дрожи эмоции, которая пробивалась под его кожей.
— Почему ты бросил меня? – глухо спросила я.
Он распрямился. – Ты правда веришь, что я тебя бросил?
Ком в моем горле стал еще больше. – А что я должна думать? Тебя не было несколько месяцев, а теперь, когда я, наконец, нашла тебя, ты с трудом можешь смотреть мне в глаза.
— Я сделал то единственное, что мог. Я сдался, чтобы спасти твою жизнь. – Его желваки ходили из стороны в сторону. – Это было не самым простым решением, но единственно верным.
— Сдался? Вот так просто? Сколько времени заняло это решение? Три секунды?
Его глаза стали холодными от воспоминания. – Да, примерно столько.
Больше кусочков соединилось. – Кто-то заставил тебя бросить меня? Это ты пытаешься мне сказать?
Он не ответил, но у меня был ответ.
— Кто заставил тебя? Кто так сильно напугал тебя? Патч, которого я знала, ни от кого не бегал.- Боль, взорвавшаяся внутри меня, заставила меня перейти на крик.
— Я бы боролась за тебя, Патч. Я бы боролась!
— И проиграла бы. Нас окружили. Он угрожал твоей жизнью, и он бы хорошо заработал на этой угрозе. У него была ты, а значит, и я тоже.
— У него? Кто такой он?
Ответом мне снова послужила тишина.
— Ты хоть когда-нибудь пытался найти меня? Или это было так просто, – мой голос надломился, – отпустить меня?
Рывком сняв полотенце с плеча, Патч отбросил его. Его глаза загорелись, а плечи поднимались и опускались при каждом вдохе, но мне показалось, что гнев направлен не на меня.
— Тебе нельзя быть здесь, – сказал он жестко. – Тебе надо перестать искать меня. Тебе нужно вернуться к своей жизни и сделать все, что в твоих силах. Не для меня, – добавил он, как будто угадывая мою следующую фразу. – Для себя. Я сделал все, чтобы держать его подальше от тебя, и собираюсь делать все, что могу, но мне нужна твоя помощь.
— Вроде мне нужна твоя помощь? – ответила я. – Патч, ты нужен мне сейчас. Я хочу, чтобы ты вернулся. Я запуталась и мне страшно. Ты знаешь, что я абсолютно ничего не могу вспомнить. Конечно же, знаешь, – сказала я с горечью от настигнувшего меня осознания. – Потому и не пришел, не искал меня. Ты знаешь, что я не помню тебя, и поэтому тебе удается ускользать. Никогда не думала, что ты выберешь простой выход. Что ж, я не забыла тебя, Патч. Я вижу тебя во всем. Я вижу проблески черного – цвета твоих глаз, твоих волос. Я чувствую твое прикосновение, я помню, как ты держал меня… – задыхаясь, я оборвала речь, не способная продолжать.
— Лучше тебе не знать, – решительно сказал Патч. – Это худшее объяснение, которое я когда-либо тебе давал, но для твоего же блага, некоторые вещи тебе нельзя знать.
Я рассмеялась, но звук был густым и мучительным. – Так это конец?
Он подошел ближе, и когда я уже думала, что он притянет меня к себе, он остановился, держа себя в руках. Я выдохнула, стараясь не расплакаться.
Он облокотился локтем о косяк, прямо над моим ухом. От него исходил чарующе знакомый запах – мыла и специй – опьяняющий запах, пробуждающий порыв воспоминаний настолько приятных, что момент становился еще более невыносимым. Я разрывалась от желания прикоснуться к нему. Провести руками по его коже, почувствовать его руки, заботливо обнимающие меня. Я хотела, чтобы он вдохнул запах моей шеи, чтобы его дыхание щекотало мое ухо, пока он шепчет сокровенные слова, принадлежащие только мне. Я хотела, чтобы он был так близко, настолько близко, чтобы нас невозможно было разъединить.
— Это не конец, – сказала я. – После всего, через что мы прошли, ты не имеешь права отталкивать меня. Я не собираюсь позволить тебя так просто уйти. – Я не была уверена, была ли это угроза, мой последний защитный укол, или иррациональные слова, которые шли прямо из моего разбитого сердца.
— Я хочу защитить тебя, – тихо сказал Патч.
Он стоял так близко. Вся эта сила, весь жар и молчаливая мощь. Я не могла убежать от него, ни сейчас, ни когда-либо. Он бы навсегда остался рядом, поглощая каждую мою мысль, держа мое сердце в своих ладонях. Меня тянуло к нему силами, которые я не могла контролировать, что уж говорить о побеге.
— Но ты не защитил.
Он необыкновенно нежно обхватил мой подбородок руками:
– Ты правда так думаешь?
Я попыталась вырваться, но недостаточно сильно. Я не могла отвергнуть его прикосновение – ни тогда, ни сейчас, ни когда-либо. – Я не знаю, что думать. Можешь ли ты винить меня за это?
— Моя история длинная, и не так много в ней хорошего. Я не могу стереть ее, но я не собираюсь совершать еще одну ошибку. Не тогда, когда ставки настолько высоки, не тогда, когда речь идет о тебе. У меня есть план на этот счет, но для его осуществления нужно время. – В этот раз он сгреб меня в охапку, убирая волосы с моего лица, и что-то внутри сломалось от его прикосновения. Горячие, мокрые слезы побежали по моим щекам. – Если я потеряю тебя, я потеряю все, – прошептал он.
— Кого ты так сильно боишься? – снова спросила я.
Положив руки мне на плечи, он уперся лбом в мой. – Ты моя, Ангел. И я не позволю чему-либо изменить это. Ты права, это не конец. Это только начало, но в будущем нам будет нелегко. – Он устало вздохнул. – Ты не вспомнишь этот сон и не вернешься сюда. Не знаю, как ты нашла меня, но я должен удостовериться, что ты не сделаешь этого снова. Я сотру твои воспоминания об этом сне. Для твоего же блага - это наша последняя встреча
Волна тревоги пронеслась через мое тело. Я отстранилась, чтобы взглянуть в лицо Патча и испугалась той решимости, которую увидела на нем. Я едва открыла рот, чтобы запротестовать...







Дата добавления: 2015-09-15; просмотров: 367. Нарушение авторских прав; Мы поможем в написании вашей работы!



Расчетные и графические задания Равновесный объем - это объем, определяемый равенством спроса и предложения...

Кардиналистский и ординалистский подходы Кардиналистский (количественный подход) к анализу полезности основан на представлении о возможности измерения различных благ в условных единицах полезности...

Обзор компонентов Multisim Компоненты – это основа любой схемы, это все элементы, из которых она состоит. Multisim оперирует с двумя категориями...

Композиция из абстрактных геометрических фигур Данная композиция состоит из линий, штриховки, абстрактных геометрических форм...

Гидравлический расчёт трубопроводов Пример 3.4. Вентиляционная труба d=0,1м (100 мм) имеет длину l=100 м. Определить давление, которое должен развивать вентилятор, если расход воздуха, подаваемый по трубе, . Давление на выходе . Местных сопротивлений по пути не имеется. Температура...

Огоньки» в основной период В основной период смены могут проводиться три вида «огоньков»: «огонек-анализ», тематический «огонек» и «конфликтный» огонек...

Упражнение Джеффа. Это список вопросов или утверждений, отвечая на которые участник может раскрыть свой внутренний мир перед другими участниками и узнать о других участниках больше...

Типовые примеры и методы их решения. Пример 2.5.1. На вклад начисляются сложные проценты: а) ежегодно; б) ежеквартально; в) ежемесячно Пример 2.5.1. На вклад начисляются сложные проценты: а) ежегодно; б) ежеквартально; в) ежемесячно. Какова должна быть годовая номинальная процентная ставка...

Выработка навыка зеркального письма (динамический стереотип) Цель работы: Проследить особенности образования любого навыка (динамического стереотипа) на примере выработки навыка зеркального письма...

Словарная работа в детском саду Словарная работа в детском саду — это планомерное расширение активного словаря детей за счет незнакомых или трудных слов, которое идет одновременно с ознакомлением с окружающей действительностью, воспитанием правильного отношения к окружающему...

Studopedia.info - Студопедия - 2014-2024 год . (0.014 сек.) русская версия | украинская версия