В России, 21 июня 1618 г.

 

Жалованная грамота царя Михаила Федоровича купцам Шведского государства на право ведения свободной торговли в России, представленная 21 июня 1618 г.

 

Божиею милостию мы, великий государь царь и великий князь Михаил Федорович... [п. т.], даем ведать, что мы милостиво пожаловали купцов Шведского государства следующими вольностями, а именно.

Во-первых, что они должны пользоваться всей свободой торговли в городах нашего государства – Москве, Великом Новгороде и Пскове с нашими русскими гостями и торговыми людьми в силу нашего утвержденного мирного договора, который заключен нашими великими послами.

Для их торгового двора жалуем мы им место, где они должны поставить двор, здесь в Москве на Тверской улице у Николы в Гнезниках, в длину 37 сажен, в ширину 24 сажени. И мы пожаловали им для их узорочных товаров небольшой каменный дом с сводчатым погребом, который теперь стоит на этом участке и в котором они смогут сохранить свои узорочные и другие ценные товары во время пожара.

Мы также милостиво пожаловали им места в Великом Новгороде и Пскове для постройки там себе дворов, а именно в Новгороде на Софийской стороне внутри земляного вала или в предместье, где это будет более удобно, а во Пскове внутри больших каменных стен или на Завеличье сразу около стены у Немецкого двора; оба участка в длину 30 сажень, в ширину 20.

Что касается дворников, то мы пожаловали им держать в дворниках своих шведских людей, двух или трех, как они сами хотят.

Мы пожаловали шведских купцов [правом] приходить и приезжать со своими товарами и имуществом в упомянутые города Москву, Новгород и Псков и торговать с нашими собственными русскими торговыми людьми. И когда они в вышеобозначенных городах продадут свои товары и им должно быть разрешено свободно и беспрепятственно с проезжей грамотой возвратиться обратно в свою землю; а проезжие грамоты они должны получать в канцелярии в Москве у секретаря наших дел, а в Новгороде и в Пскове у наших бояр и дьяков.

Пошлину они должны уплачивать по действующему положению так же, как и другие иноземцы, и по условиям мирного договора.

Мы жалуем также им, что они могут сами иметь на этих дворах всякие напитки для своих потребностей, но не для продажи. А если они привезут иноземные напитки, горячее ли, красное французское или какие-либо другие сорта, и захотят продавать, то они должны продавать бочками, но не ведрами, стопами или чарками, без нашего особого милостивого разрешения так же, как и у других наших собственных русских [подданных] для того, чтобы между нашими русскими подданными и шведскими купцами не могло возникнуть ссор и из-за этого не произошло убийства.

Что касается художественных и ценных товаров, которые они могут иметь и привозить с собой, [и] которые могут быть нужны для нашей казны, то шведские купцы должны показать [эти] свои товары в нашей канцелярии дьякам пашей думы, [а] в таможне таможенникам, и никто не должен сметь скрывать что-либо из своих товаров, и никто но может продавать те товары, которые не были осмотрены, чтобы не было убытка нашей таможенной пошлине.

Шведские купцы должны иметь право поставить себе двор и жилые постройки на упомянутых участках, как они хотят и имеют желанье по своей собственной воле.

Они должны также иметь право иметь своих собственных шведских людей в качестве служителей этого двора, и ни один русский по может быть взят в служители этого двора.

Мы также милостиво предоставляем и жалуем шведским купцам, которые с нашими проезжими грамотами приезжают в наши вышеназванные города Москву, Великий Новгород и Псков, что они не будут подвластны суду наших бояр, воевод, дьяков или каких-либо приказных людей в наших крепостях; они не будут иметь права судить за какие-либо дела ни их самих, ни их слуг. Наши приказные люди не будут также иметь права посылать за ними приставов, если только не произошло убийство, воровство или грабеж, и очевидно, как могло это случиться. И где так будет, что что-либо произошло с упомянутым шведским купцом, с ним самим или с его слугой, и имеется спор и несогласие по поводу торговли или какой-либо другой несправедливости, то должны [это дело] расследовать и судить в Москве наши думные дьяки в Посольском приказе, а в Новгороде и Пскове должны расследовать и судить наши бояре и дьяки, и никто другой, и ни в каком другом месте, кроме того, как здесь указано.

Мы даруем и жалуем шведским купцам на упомянутых дворах такие же вольности и привилегии, какими обладают и пользуются и другие иноземцы в упомянутых городах, а именно, что они в силу этой нашей жалованной грамоты будут пользоваться свободой от всех городских податей, обложений, постоев и всего другого за дворы, которые построят на участках, которые мы им милостиво предоставили и которыми как в их присутствии, так и в их отсутствии будут пользоваться и сохранять.

Мы также распорядились и послали ко всем нашим боярам и воеводам наш строгий серьезный царский указ, что они во всех городах в соответствии с мирным договором должны охранять упомянутых шведских купцов, чтобы им не была учинена какая-либо несправедливость или какой-либо ущерб, так же как и мы этой [грамотой] предлагаем и приказываем нашим приказным людям в упомянутой Москве, так же как и во всех других городах, чтобы они против этого ничего не совершали, но лучше принимали во внимание и полностью [этим документом] руководствовались.

Взамен этого вельможнейший король Густав Адольф Швеции желает пожаловать нашего царского величества Российского государства подданным, новгородским и псковским, также и другим нашего Российского государства городов купцам и торговым людям, свободную торговлю со своими подданными, купцами и торговыми людьми, согласно своему королевскому утверждению и по условиям мирного договора, в городах Шведского государства Стокгольме, Выборге, Ревеле, Нарве, так и во всех других городах в Швеции, Финляндии и Лифляндии. Равным образом жалует нашим подданным купцам и торговым людям в своих городах участки для постройки себе дворов по условиям мирного договора.

Также должно быть пожаловано, чтоб наши подданные купцы и торговые люди, свободно и беспрепятственно могли пользоваться богослужением с пением и молитвой в церкви св. Николая в Ревеле.

Также станут защищать и ограждать наших подданных и купцов с их людьми от всех несправедливостей и насилий так, чтобы им не мог быть причинен какой-либо ущерб или убыток.

Против этой нашего царского величества милостивой жалованной грамоты, которую мы, великий государь, в силу мирного договора с нашим царского величества обеспечением даровали его королевского величества шведским купцам, так и его королевское величество равным образом и в таком же роде хочет дать со своим королевским обеспечением свою королевскую грамоту нашим подданным и купцам о свободной торговле и [торговых] дворах.

Но если вельможнейший Густав Адольф, король Швеции, не захочет в силу мирного договора и своего королевского утвержденья пожаловать нашим подданным и купцам вышеуказанные условия, хотя его представители и дали их, и не будет выполнять наш утвержденный мирный договор, или королевские наместники в городах учинят нашим подданным и купцам насилия и этим нарушат мирный договор, тогда эта грамота станет недействительной и утратит силу, и более не будет обеспечивать шведских купцов; этим тогда будет уничтожена торговля.

То, что выше изложено, мы повелели записать в этой нашей грамоте, соблюдая то, что наш утвержденный мирный договор во всем должен в своей силе содержаться и совершенствоваться но тому, как было при отпуске между послами.

Написано и дано в нашем царствующем городе Москве в лето [от создания] мира 7126 21 июня, в лето от рождества спасителя Исуса Христа 1618.

Эта вышеизложенная грамота подписана великого государя царя и великого князя Михаила Федоровича, всея Русии самодержца, думным дьяком Иваном Курбатовым Грамотиным.

 

 

1.12.