Герменевтика

Герменевтика (греч. hermeneuo – разъясняю, истолковываю) - искусство и теория истолкования текстов. При этом под текстом могут подразумеваться не только литературные, религиозные, исторические или юридические источники, но и произведения искусства, действия человека, политические события. Любой текст представляет собой многослойное образование, которое позволяет трактовать его самым различным образом.

Древние греки герменевтикой называли искусство понимания и истолкования текстов, содержащих иносказания, многозначные символы. Язык богов, согласно мифологии, непонятен простым смертным, но посредник между богами и людьми – Гермес делает ее понятной человеку.

Античная герменевтика развивалась как искусство понимания религиозных, философских, исторических и юридических источников, смысл которых утрачен или неочевиден. Задачу понимания противоречивых и многозначных фрагментов Библии решала средневековая экзегетика. На основе античной герменевтики и библейской экзегетики, получивших новый импульс к развитию в эпоху Возрождения и Новое время, возникает философская герменевтика, разрабатывающая теорию перевода текстов прошлой культуры на язык современной культуры.

Для философской герменевтики главным является вопрос о том, что такое понимание. Понимание есть завершающий этап коммуникации, начинающейся с авторского самовыражения, нацеленного на передачу мыслей, чувств, целей, информации от автора к реципиенту. У этого процесса есть трудности, их заметил поэт:

Как сердцу высказать себя?

Другому как понять тебя?

Поймет ли он, чем ты живешь?

Мысль изреченная есть ложь[116].

В поисках ответа на эти вопросы философская герменевтика поднимает и рассматривает ряд проблем. Является ли понимание приписыванием смысла тексту или смысл уже заложен в тексте и задача понимания состоит в том, чтобы выявить этот смысл? Можно ли представить понимание как рациональную процедуру, или оно всегда есть интуитивное постижение смысла? Что такое герменевтический круг и является ли он порочным кругом? Выполняет ли понимание функцию метода познания в гуманитарных науках?

Первые идеи по герменевтике высказал А.Августин, преследуя при этом задачу толкования текстов Священного писания. Он дал определение герменевтической категории «понимание», говоря, что «понимание есть переход от знака к значению», переход, во время которого осуществляется познание значения путем запечатления в душе представления о воздействующем на нее знаке. Люди понимают друг друга, поскольку имеют родственные души, соприкосновение которых с одним и тем же знаком вызывает одинаковое впечатление, приводящее к пониманию знаков. Августин формулирует также принцип контекстуального подхода, согласно которому мы понимаем знаки не изолированно друг от друга, а в определенном контексте. Наконец, он выдвигает принцип, ставший одним из важнейших во всей дальнейшей герменевтической традиции – принцип конгениальности, т.е. соразмерности творческих потенциалов создателя какого-либо текста и его толкователя. Уловить смысл текста Священного писания, считал Августин, может лишь тот, чья «боговдохновенность» находится на одном уровне с «боговдохновенностью» автора.

Современная философская герменевтика берет свое начало с работ Ф.Шлейермахера, который поставил перед собой задачу объединить разнообразные герменевтические приемы в одну общую методику, описать процесс понимания вообще, независимо от того, о понимании каких текстов (юридических, мифологических, религиозных, филологических) идет речь. Предметом герменевтики он считал прежде всего тексты, которые от исследователя отделяют большая временная, историческая, культурная, языковая дистанция и которые поэтому являются для него памятниками. Идеи Шлейермахера о включенности проблемы понимания в интерпретацию культуры близки и В. Дильтею, выдвинувшему положение «Природу мы объясняем, а человека мы понимаем». Понимание явления культуры возможно лишь тогда, когда исследователь «вживается» в изучаемую эпоху.

М.Хайдеггер, поднимая для себя главный вопрос о смысле бытия, обращается к герменевтике, поскольку понимание смысла является центральной герменевтической проблемой. Он истолковал реальность «жизненного мира» как языковую реальность, откуда следует, что подлинным предметом герменевтического анализа является язык. Язык (а не человек) является, согласно Хайдеггеру, субъектом речи, поэтому язык выступает как сущностное свойство человеческого бытия. «Герменевтическую связь, по Хайдеггеру, определяет сам язык. Это значит, что не мы говорим языком, а скорее язык говорит нами, через нас. Язык должен быть понят не как продукт человеческой деятельности, не как отдельный ее аспект, а скорее как сама сущность, субстанция исторического процесса, определяющая собой направление развития»[117]. Все, что связано с человеком, согласно Хайдеггеру, находит свое отражение в языке. Язык есть не только «дом бытия», но и способ бытия человека, его сущностное свойство. В результате у Хайдеггера герменевтика из искусства истолкования исторических текстов, каким она была у Шлейермахера, становится «свершением бытия». Бытие говорит прежде всего через поэтов, слово которых всегда многозначно; истолковать его призвана герменевтическая философия.

Дальнейшую разработку этой проблемы осуществил ученик М.Хайдеггера Г.Гадамер, который придал герменевтике универсальный смысл, превратив проблему понимания в универсальный способ человеческого бытия. Человек сталкивается с необходимостью понимать себя, понимать другого, понимать происходящие события, понимать историю понимать искусство и т.д. Бытие человека с этой точки зрения можно назвать пониманием. Именно в этой области протекает повседневная жизнь людей, создаются культурные и научные ценности. Таким образом, герменевтика у Гадамера становится учением о бытии, при этом не отрицается и ее методологические функции.

Понимание – это центральное понятие герменевтики. Несмотря на существование различных трактовок этого понятия, все они, так или иначе, рассматривают понимание как выявление смысла текста. Всякий процесс понимания подчиняется одним и тем же принципам герменевтического круга. Чтобы понять тот или иной текст, надо понимать смысл и значение каждого слова, каждого понятия, каждого предложения или текстового отрывка, которые им придавали авторы. Но, с другой стороны, чтобы понять эти детали и части, необходимо понимать смысл и значение содержащего их контекста, так как смысл и значение частей зависят от смысла и значения целого. Эта сложная зависимость получила название «герменевтический круг». Процесс понимания чаще всего описывается как движение по герменевтическому кругу. С одной стороны, принцип герменевтического круга предписывает рассматривать текст как часть по отношению к языку эпохи, литературному жанру, творчеству автора и как целое по отношению к фрагментам текста. С другой стороны, текст является частью духовной жизни автора, а сама духовная жизнь является частью исторической эпохи, культуры. Движение по герменевтическому кругу от целого к части и наоборот представляется как процесс понимания смысла текста.

Ряд герменевтических концепций (Ф.Шлейермахер, В.Дильтей) считает понимание интуитивным постижением смысла, вчувствованием и сопереживанием. Трактовка понимания как интуитивного вчувствования сводит его к процедуре мысленного преодоления исторической дистанции, разделяющей автора и интерпретатора, к перемещению интерпретатора в другую эпоху. Чтобы попытаться понять тот или иной текст прошлых времен необходимо перенестись в тот социально-культурный контекст, в котором жил и творил автор текста. При таком подходе подразумевается, что интерпретатор может отвлечься от своей принадлежности к определенной культуре, времени и другим историческим условиям своего существования.

Эта позиция подвергается критике в герменевтике Г.Гадамера, который полагает, что ни один процесс понимания не начинается с «чистого листа». Сознание интерпретатора не «tabula rasa», a «tabula plena», которое переполнено предрассудками, ожиданиями, идеями. В ходе освоения языка, получения образования накопления жизненного опыта каждый индивид невольно приобщается к определенным культурно-историческим традициям. Культурная память становится той основой, на которой строится понимание. Главная трудность искусства обращаться с текстом состоит в том, что мы просто-напросто заменяем образами и идеями, возникшими под влиянием современной жизни, те понятия и образы которые зародились в душе людей находившихся в совершенно других условиях существования. Например, чем была в античности республика, как не учреждением маленьких деспотов, господствующих над толпой рабов? А современный смысл слова «свобода» разве совпадает со смыслом той эпохи, когда даже не подозревали возможность свободно мыслить и не было более тяжкого преступления, как рассуждения о богах, законах и обычаях государства?

Процесс понимания начинается с предпонимания. Предпониманием Гадамер, так же как и М.Хайдеггер, называет предварительный набросок смысла, или прообраз смысла текста смысловое ожидание, вырастающее на почве усвоенных традиций. Предпонимание можно исправлять, корректировать, но полностью освободиться от него невозможно, эта необходимая предпосылка всякого понимания. Беспредпосылочное мышление – это фикция рационализма, не учитывающего конечности человеческого опыта, т.е. его историчности. «Выражение (слово) имеет смысл лишь в потоке жизни» - объяснял Л.Витгенштейн. Значение и смысл текста порождается контекстом его чтения и восприятия. После прочтения текста прообраз смысла сопоставляется с тем смыслом, который образовался в результате прочтения, происходит корректировка предварительного проекта смысла. Говоря о существовании предпонимания, Гадамер фактически утверждает, что невозможно полностью преодолеть историческую дистанцию и мысленно перенестись в другую эпоху. Вживание интерпретатора в образы чужой культуры всегда будет основано на предпонимании, связывающем интерпретатора с его эпохой и культурными традициями.

Однажды созданный текст начинает жить независимо от своего творца. Интерпретации, находящиеся за пределами мылимых намерений автора, тем не менее, по мнению Гадамера, не теряют своего смысла. А все потому, что текст производит исторический эффект, о котором автор и помыслить не мог. Интерпретатор перечитывает текст, отыскивая его черты в других культурных слоях, реконструирует его.

Итальянский философ Э.Бетти убежден, что Гадамер заходит слишком далеко, настаивая на том, что смысл текста заключен не столько в самом тексте, сколько в предпонимании. Формула Бетти «Смысл следует не вносить, а выносить» означает, что интерпретатору надлежит не вводить смысл в текст, а обнаружить его в нем самом. Правда, интерпретатор не может снять свою субъективность до конца, ибо он идет к пониманию объекта, отталкиваясь от собственного опыта. Но он может (и должен) заставить молчать собственные желания относительно результатов.

Таким образом, понимание представляется либо как «вынесение» смысла из текста либо как «внесение» его в текст. Ряд философов (Ф.Шлейермахер В.Дильтей, Э.Бэтти) склонялись к тому, что смысл уже заложен в тексте и задача понимания состоит в выявлении этого смысла. Другие (М.Хайдеггер, Г.Гадамер), учитывая исторический характер сознания, полагали что понимание – это реконструкция смысла текста. С этой точки зрения интерпретатор всегда приписывает свой смысл тексту.