Бытие человека и бытие мира

В этом замкнутом круге – крути и не крути –

Не удастся конца и начала найти,

Наша роль в этом мире – прийти и уйти.

Кто нам скажет о цели, о смысле пути.

Омар Хайям

Почему же особое внимание экзистенциалистов и вообще философов антропологических направлений привлекло учение о бытии? Экзистенциализм в отличие от традиционной онтологии проблемной точкой отсчета берет не мир, не природу, а человека. Решительно пересматривая приоритеты прошлого, философы ХХ в. возражают тем представителям классической онтологии, которые отталкиваются от самостоятельного бытия мира и от него двигаются к пониманию человека, поставленного в зависимость от мира. В таких случаях, по их мнению, философия превращается в «философию вещей», а человек также рассматривается как вещь. Не менее категорическими были возражения и против тех направлений классической философии, где на первый план выдвигаются логика, гносеология, теория идей: господство «философии идей», утверждают сторонники «новой онтологии», превращает человека в своего рода познавательную машину.

В противовес классической философии представители анализируемых направлений считают необходимым действительно сделать человека центром философии: ведь сам человек есть, существует, является бытием, притом бытием особым. Философы-классики рассматривали «бытие» как предельно широкое (человеческое) понятие о мире и в то же время считали бытие совершенно независимым от человека. Исключением было учение Канта, в котором философы XX века особенно высоко оценили идею, рассматривающую мир исключительно сквозь призму человеческого сознания. Согласно Канту, вещи мира существуют сами по себе, совершенно независимо от сознания человека, но они сами по себе людям не явлены. Поскольку же мир, вещи и процессы мира являются людям, постольку результаты его осознания уже неотделимы от человека.

Однако в отличие от Канта, центром «антропологической философии» XX века является не учение о разуме, не гносеология и логика, а онтология. Центром же «новой онтологии» становится не некое изолированное сознание человека, а вся духовность (сознание и бессознательное), взятая в неразрывном единстве с человеческим бытием.

Первоосновой экзистенциалистской онтологии, по Хайдеггеру, является Dasein (здесь-бытие), толкуемое как особое человеческое бытие. Его особенности и преимущества, разъясняет Хайдеггер, состоят в том, что оно – единственное бытие, которое способно «вопрошать» о самом себе и бытии вообще, как-то «устанавливать себя» по отношению к бытию. Если вещи безразлично присутствуют, то человек задается вопросом о смысле своего существования, он есть возможное бытие, предполагающее проектирование, выбор способа своей актуализации. Такое бытие называется экзистенцией. Экзистенция есть осмысленное и подлинное бытие, а вещи – это даже не бытие, а просто сущее. Вот почему такое бытие-экзистенция и есть фундамент, на котором должна строиться всякая онтология.

Такое понимание специфики человеческого бытия не лишено оснований. Ни одно из известных нам живых существ, кроме человека, неспособно задаться вопросом о бытии, как таковом, об универсуме и его целостности, о своем месте в мире; только человек знает о своей конечности, смертности, и потому только ему ведома временность, а с нею и само бытие. Поскольку онтологическую основу человеческого существования составляет его конечность, временность, время должно быть рассмотрено как самая существенная характеристика бытия. Хайдеггер стремится переосмыслить европейскую философскую традицию, рассматривавшую бытие как нечто вневременное. Причину такого «неподлинного» понимания бытия он видит в абсолютизации одного из моментов времени – настоящего, тогда как сфера бытия человека – это историчность, где время рассматривается в целостности трех его модусов.

Человек, по Хайдеггеру, всегда и везде пребывает в соответствии с бытием, но не сознает этого, так как непосредственно находится во власти сущего – предметов, которые его окружают, безличных человеческих отношений – и не слышит поэтому зова бытия. Философия есть возвращение человека к самому себе, к изначальному бытию, стремление человека найти путь к своему бытию, которое вместе с тем есть бытие вообще. Ни мышление, ни язык не могут пробиться к бытию, они застревают в сущем, и, только сознавая, что это всего лишь сущее, человек, внимая «голосу бытия», следует его зову[124].

Таким образом, экзистенциализм отвергает правомерность рассмотрения бытия как такового, бытия чего-то объективного. Мир, как таковой, для человека существует постольку, поскольку он, идя от своего бытия, придает миру значение и смысл. Поэтому философия только тогда встает на путь жизненного реализма, на путь гуманизма, когда она ставит в центр анализа бытие человека.

Такой подход к проблеме бытия нередко подвергается резкой критике – он критикуется за идеализм, субъективизм, психологизацию и т.д. Есть основания для таких оценок? Да, есть.

Индивидуальное бытие человека противоречиво: человек, в самом деле, не может смотреть на мир иначе, чем сквозь призму своего бытия, сознания, и в то же время способен (в чем Хайдеггер прав) «вопрошать» о бытии как таковом. Не без оснований усматривая в таком противоречии источник драматизма человеческой жизни, экзистенциализм, по существу, упускает из виду другое, не менее, если не более важное обстоятельство. Верно, что отдельные индивиды, не говоря уже о поколениях людей, исходят из своего «пространства и своего времени», когда «устраиваются» в мире. Но они не сделали бы в жизни ни одного эффективного шага без повседневного выяснения объективных свойств (в том числе пространственных и временных) мира самого по себе, его вещей и процессов. Поэтому из того факта, что человек видит мир не иначе, чем своими глазами, постигает его не иначе, чем собственной мыслью, вовсе не вытекает идеализм. Люди учатся судить о мире, осваивать его не только по мерке своего вида, своего сознания, но и по мерке самих вещей. В противном случае они не могли бы выжить в этом мире и тем более не смогли бы «вопрошать» о бытии как таковом. Не случайно сам М.Хайдеггер в своих более поздних работах, пытаясь преодолеть субъективизм и психологизм ранней позиции, на первый план выдвигает бытие как таковое.

И все же нельзя согласиться с тем, что онтология экзистенциализма заслуживает лишь негативных оценок. Ведь и марксистская философия пошла по пути связывания учения о бытии с человеческим действием, построения учения о бытии человека, о социальном бытии. Но при этом, марксистская философия, в отличие от экзистенциальной, развивает некоторые тенденции классической онтологии – прежде всего идею о том, что человек способен не только «вопрошать» о бытии как таковом, но и получать на свои вопросы ответы, доступные проверке самыми разными способами. А потому человек и в повседневных действиях, и в науке, и в философии способен накапливать объективные знания о мире и самом себе. Он всегда, так или иначе, строит (с разной мерой сознательности, глубины, разработанности) «объективные онтологии», помогающие ему познавать мир и овладевать им.