Современная философия

Современная философия – это, на настоящее время, последний этап в развитии западноевропейской философии (включая США), отсчет которого начался, приблизительно, со второй половины XIX в. Понятие «современная философия» имеет не только и не столько конкретно-хронологическое значение (т.е. оно не сводится к поверхностно-тавтологическому определению «современной философии» как такой, которая «современна» просто потому, что существует «сейчас»), сколько выражает те принципиально новые черты и особенности философии, которые характерны именно для данного этапа её развития и которых нет в Новое время.

Современная философия, именуемая также «неклассической» отличается от «классической», т.е. философии Нового времени, прежде всего, тем, что здесь изменилось понимание места и роли разума как орудия предназначенного для отыскания «истины». В классической новоевропейской философии человеческий разум, понимаемый как способность к формально-понятийному осмыслению данных, позиционировался в качестве самодостаточной последней инстанции, опираясь на которую возможно достижение несомненной и абсолютной истины в любой области человеческого знания (парадигмальные образцы такой интерпретации – теории познания Декарта, Гегеля, Канта). Для неклассической философии характерно, во-первых, признание несамодостаточности разума в антропологическом плане (оказывается, что разум и сознание не автономные сущности, а всего лишь определенные функции и структуры, которыми наделен человек и которые тесно связаны и зависят от его других конститутивных психосоматических особенностей). Во-вторых, понимание того, что разум неавтономен также и в историко-социальном плане. Иными словами, не может быть высшего этапа в развитии разума, т.е. такого, когда он, как Абсолют, сможет, наконец, встать над вечно меняющейся историко-социальной реальностью как определяющей его действительностью, так как последняя первична по отношению к нему, а он есть лишь её определенный, конкретный и исторически обусловленный продукт.

Обозначенное изменение понимания в философии статуса разума привело также к изменению самой философии, суть которого, если кратко, может быть выражена посредством предложенной современным французский философом Ж.-Ф. Лиотаром постмодернистской формулы «конец метарассказов».

Основанная на представлении о разуме как о высшей способности, который, опираясь на свойственные ему формально-понятийные структуры, способен проникнуть в последние тайны бытия, понять и описать в законченной и рациональной форме все «как есть», философия Нового времени предстала в виде соответствующего ряда целостных, законченных и рационально упорядоченных систем. В основе этих систем лежала интуиция какой-либо первичной истины, опираясь на которую предполагалось далее эксплицировать знание «обо всем», сообщая, тем самым, истину в последней инстанции.

Констатация феномена антропо-социальной и исторической обусловленности разума привела к краху идеи метарассказа как последнего и окончательного рассказа разума обо всем. Философские системы, понятые в описанном выше смысле, – это и есть такие «последние» и «окончательные» рассказы обо всем, т.е. «метарассказы», а «постмодерн» – это не что иное, как «недоверие в отношении метарассказов»[28].

Принимая во внимание сказанное, следует учитывать, что современная философия существует не только в отрицательном модусе, как деконструкция прежних претензий, но она также выступает и в положительном форме, содержание которой эксплицируют, в первую очередь, такие новые антропопсихологические и социально-лингвистические подходы и констатации, как «установка сознания» (феноменология), «языковая игра» (аналитическая философия), «дискурс» (постмодернизм).

Проблематика современной философии возникает не только в процессе имманентного саморазвития последней, но, в значительной мере, она является реакцией и осмыслением соответствующих социально-культурных трансформаций и, прежде всего, тех, которые связаны с последовательными переходами соответствующих обществ к стадиям индустриального и постиндустриального развития. В частности, философия постмодернизма, где особое место уделяется анализу потоков информации, является примером попытки такого осмысления.

Начало неклассической философии связывают, чаще всего, с работами Артура Шопенгауэра (1788 – 1860) и Фридриха Ницше (1844 – 1900). Главной новацией Шопенгауэра было обращение к феномену «воли» как манифестации жизненного порыва (поэтому Шопенгауэр – один из основателей нового направления философской мысли – т.н. «философии жизни»), проявляющегося в стихийном самоутверждении всего живого в его борьбе как против мертвой материи, так и других форм жизни. «Ум» – о котором только и говорили философы прежде, – по мнению Шопенгауэра, является все лишь средством, орудием воли. Логика ума – это лишь эффективный механизм достижения целей: тот, кто её лишен, вынужден для реализации своих целей опираться только на врожденные программы поведения, поэтому он менее мобилен и менее эффективен, «глупее» и, в конечном итоге, всегда проиграет в борьбе. Поэтому главное не «ум», а воля, ибо именно последняя определяет желания и цели, задавая в качестве естественных переживаний субъекта то, что он «хочет» или что ему, например, «противно». Интеллект со своей логикой приходят уже потом и лишь для того, чтобы только реализовать зависящие от воли ценности.

Что касается Ницше, то его главная заслуга состоит в разоблачении концепции априорной морали (во что, например, так верил Кант и вместе с ним все «Просвещение») как абстактно-внеисторической фикции, в основе которой лежит абсолютизация конкретного вида морали и одновременно забвение её истоков. Ницше исследовал проблему генеалогии морали и показал, что «хорошее» и «плохое» – это не обязательно «полезное» и «вредное» (как полагают утилитаристы), что «бедные», «угнетаемые» и «слабые» – это не обязательно «добрые» (соответственно, «злые» – это не всегда «сильные») и дело, скорее, обстоит наоборот («злые» – это как раз слабые, ибо их энергии только и хватает на «негодование», но не на протест и самоутверждение). Злые и слабые, правда, по мнению Ницше, с целью самолегитимации додумались до утверждения своих нравственных императивов в качестве всеобщих ценностей (т.н. «ressentiment» – восстание рабов в морали, когда источником ценности является слабость).

Тема критики логики как универсального средства познания находится в центре внимания Анри Бергсона (1859 – 1941). По его мнению, логика нашего мышления – это логика «твердых тел», которая возникла в связи с необходимостью приспособления к жизни в условиях дискретной, а не континуальной среды. Данная логика прекрасно подходит для оперирования в рамках такого мира, но совершенно не годится для понимания жизни сознания как континуального, целостно-связанного и непрерывного ряда смыслов, в основе которого лежит постоянное взаимообращение, рекурсия содержания памяти и представлений. Жизнь сознания, по мнению Бергсона, может быть постигнута только на путях интуитивно-непосредственного «схватывания» его содержания и она недоступна для дискурсивно-логических приемов.

Феноменология – это направление, без представления о котором не имеет смысла говорить о современной западной философии в континентальной её версии (Германия, Франция). Согласно основателю этого направления философской мысли Эдмунду Гуссерлю (1859 – 1938), феноменология – это аналитика беспредпосылочного сознания. «Внешний мир» в силу того, что он как непроясненная данность может выступать источником вторичного, а потому навязываемого смысла (представление об изначальной объективности «внешнего мира» – это дофилософски наивная «естественная» установка сознания), в рамках феноменологического типа философствования выносится за скобки (т.н. «феноменологическая редукция»). То, что в результате этого остается – это и есть чистое беспредпосылочное сознание. Важнейшей функцией сознания является интенциональность, т.е. направленность сознания на что-либо. Большинство данностей сознания имеют ноэмо-ноэтическую природу, т.е. представляют собой психическое, виртуальное единство, с одной стороны, акта сознания как направленности на что-то, внимания к чему-либо (ноэтический момент, т.н. «ноэза») и, с другой стороны, – предмета сознания, т.е. того, на что именно внимание направлено (т.н. «ноэма»).

Открытие в феноменологии интенциональности имеет большое значение для таких областей социогуманитарного знания, как антропология и теория культуры. На основе этого открытия оказывается возможным как более глубокое понимание специфики человека как особого вида живого вообще, так и, в частности, лучшее осознание причин появления и длительного сохранения в культурах (несмотря на все попытки разоблачения со стороны «Просвещения») такого социально-психологического феномена, как религия.

Мартин Хайдеггер (1889 – 1976) на основе феноменологического подхода дал интерпретацию бытия в соответствии с модусом временности как специфически-человеческим способом отношения к миру. Тем самым, он оспорил трактовку предельной реальности в версии Гегеля, согласно которой бытие тождественно мысли и поэтому может быть без ущерба для своего содержания понято и эксплицировано в форме логической дедукции понятий.

Феноменологический подход оказал большое влияние на развитие такого направления философии XX в., как экзистенциализм. Исходная установка последнего на понимание человеческого бытия не как сущности в смысле раз и навсегда определенной субстанции, а как процессии между бытием и ничто может быть понята как вариант специфически антропологической тематизации принципа интенциональности, который используется в рамках самой феноменологии в связи с аналитикой чистого сознания. В частности, по мнению Жан-Поля Сартра (1905 – 1980) человек – это такое существо, у которого существование предшествует сущности и поэтому он никогда не «есть», но всегда «становится». Особые жизненные ситуации, о которых говорит Карл Ясперс (1883 – 1969), т.н. «пограничные ситуации», в ходе которых происходит переинтерпретация реальности и, прежде всего, своего «Я» и отношения к миру, могут быть также поняты как психолого-антропологические вариации феноменологических тем интенциональности и установок сознания.

Через призму не субстанциональности, а процессуальности и деятельности реализуется понимание бытия в различных его проявлениях в рамках таких разных направлений философии конца XIX – начала XX в., как прагматизм и марксизм. В частности, согласно одному из основателей американского прагматизма Уильяму Джемсу (1842 – 1910), теории и понятия – суть орудия и инструменты для упорядочивания изначально неструктурированного «потока опыта». Поэтому они должны оцениваться не с точки зрения «абсолютной истины» (о которой, по его мнению, вообще говорить бессмысленно), а с позиции их эффективности (по словам самого Джемса, с позиции их «практической наличной стоимости» – «practical cash-value»), т.е. с точки зрения того, насколько они способствуют решению тех или иных проблемных ситуаций.

Если специфика современной континентальной философии не может быть понята без учета феноменологии, то парадигмой современной англоязычной философии (США и Великобритания) является логико-лингвистический анализ языковых структур.

Проблематика аналитической философии – формально-логический анализ высказываний – изначально была сформулирована в работах Готлоба Фреге (1848 – 1925) как вопрос о различении смысла и значения суждения и затем разрабатывалась в рамках т.н. «логического позитивизма». Основная идея логического позитивизма – анализ высказываний средствами формальной логики с целью выяснения степени их осмысленности – в значительной степени может быть понята как попытка экстраполяции ранее реализованного Бертраном Расселом (1872 – 1970) подхода по определению основных понятий математики в терминах логики. Логический позитивизм был очень влиятельным направлением в англоязычной философии до 50-х годов XX в. и для понимания изначальных причин его появления важно учитывать, что в свое время он возник как оппозиция британскому абсолютному идеализму (ветвь неогегельянства).

Одно из ведущих мест в англоязычной философии с середины XX в. занимает т.н. «лингвистическая философия», основная проблематика которой сосредоточена на исследованиях особенностей функционирования естественных языков. Большое влияние на определение тематики данного направления оказала идея Людвига Витгенштейна (1889 – 1951) о «языковых играх» как целостных и законченных специфически-символических системах межличностной коммуникации, для которых характерны собственные правила и приемы интерпретации знания.

Разработка проблемы «дискурса», по своему смыслу родственной теме «языковых игр», – основная задача философии постмодернизма. В частности, Мишель Фуко (1926 – 1984) обратил внимание на исторически-изменяющийся характер связи «слов» и «вещей» (за внешним сходством предметов мысли в разное время, конкретное содержание мыслей может быть совершенно разным), а Жиль Делез (1925 – 1995) и Феликс Гваттари (1930 – 1992) показали эволюцию форм дискурса внутри единого поля власти.