Pochin 4. La Revolution et la pensee libre. P. 247.

266 Современная политика

Во Франции чистки следовали друг за другом, чтобы привести к концентрации власти в руках самых «чистых» из якобинцев и, в час­тности, в руках первого из них — Неподкупного. В Советском Сою­зе принцип единства в мысли и в действии очень быстро стал одним из самых принудительных в рамках партии: круг разрешенных дис­куссий сузился до партийного аппарата, затем до Центрального Ко­митета, затем до Политбюро, если не до совести первого секретаря. Сталину нужно было лишь ссылаться на «основы ленинизма» (на­звание знаменитых лекций, прочитанных им в 1924 г.), чтобы оправ­дать чистки, которые, как и во времена Французской революции, питали безумную легенду о предательстве: Троцкий или Бухарин — «агенты империализма», подобно тому, как Дантон — «заговорщик, имевший целью восстановление монархии». Дантон же, не переста­вая, взывал к единому и непогрешимому Народу и прославлял «кара­ющего ангела свободы» до тех пор, пока эти существа идеологиче­ского Разума, воплощенные в Робеспьере, не привели его на эша­фот. «Я знаю, что нельзя обижаться на партию», — провозглашал Троцкий в 1924 г., до того, как воля партии, воплощенная в Сталине, приняла решение о его «ликвидации» — сначала политической, а за­тем и физической.

Тоталитарная работа по «промыванию мозгов» является, нако­нец, логическим завершением идеологического ниспровержения ре­альности. Обладатели идеологической истины должны в какой-то мере заботиться о людях; поскольку они представляют собой «аван­гард» общества, в их задачи входит воспитание, просвещение тех. кто еще не достиг высот революционной науки или пролетарского сознания. Последние еще пребывают под воздействием суеверий, фанатизма и буржуазных или мелкобуржуазных предрассудков. По­этому воспитание, предназначенное для «возрождения человеческо­го рода» или «перевоспитания массе, совпадает с тиранией над ума­ми. Сопротивление же реальности породило зияющую пропасть между нормальным мнением и мнением идеологическим. Таким об­разом, «революционное воспитание» или «идеологическая работа» :уть прежде всего внушение ложного представления, идеологиче-о ерхреальности. Иными словами, производство «нового чело-в :ка» протекает посредством работы по «промыванию мозгов». Бу­дучи неспособной моделировать вещи, идеология борется с осозна­ем людьми этих вещей.

Тоталитарные возможности Французской революции, несомнен­но, были осуществлены лишь частично и в сокращенном виде, но они отчетливо проявились в период якобинского господства. Придя к вла­сти, идеология яростно пытается (как и в Советской России) разру-

Ог идеологии к тоталитаризму 267

gjjiTb существующую религию и традиционные ориентиры, она вво­дах новый язык, устанавливает новое время (революционный кален­дарь), контролирует память (пересматриваемая и корректируемая ис­тория), распространяет свою власть на обычаи и символы (революци­онные праздники, деревья свободы...), проектирует создание системы 13)Ллективного воспитания, единого и единообразного, способного лад бдительным присмотром законодателя выковать «солдат свобо­да»... Как говорит Рабо Сент-Этьенн, нужно сделать всех французов ^достойными Революции». И продолжает:

«Нужно, обязательно нужно обновить нынешнее поколение, со­здавая в то же время поколение грядущее; нужно превратить францу­зов в новый народ, наделить его нравами, которые находились бы в гармонии с законами.»¹

Почти через два века товарищ Черненко будет ему вторить: «Невозможно произвести революционные преобразования обще­ства, не изменив самого человека. И наша партия исходит из точки зрения, в соответствии с которой формирование нового человека — не талько задача самой высокой значимости, но и обязательное средство коммунистического строительства.»²