Второго мая исполняется шестьдесят лет со дня рождения Сергея Сысоева

 

 

Вот к микрофону вышел вновь

Мой друг Серега,

Мой друг Петрович,

Сергей Сысоев.

 

Подобным образом, перефразируя песенные визборовские строчки, о Сереже Сысоеве могут сказать многие. И очевидно у каждого из нас, близко его знавших, крепко с ним друживших, свой Петрович. Он любил, чтобы его звали именно так, да и величание по отчеству ему действительно шло, прекрасно гармонируя с, хоть и во многом брутальной, но все-таки несказанно обаятельной внешностью. Да, он мог быть разным, как легким, так и обременительным в общении, мог нравиться и не нравиться конкретным людям в те или иные моменты жизни, но не об этом сейчас речь. Это все сиюминутно, суетно и в памяти практически не откладывается. Нам остается совсем иное, вечное: его песни, мелодии его жизни, искренний юношеский оптимизм, душевная щедрость и доброта…

Лет шесть уже тому назад, сидя у костра с Сашей Софроновым и беседуя о том, о сем (дело было в окрестностях Полярных Зорь, на берегу Пин-озера, во время очередного фестиваля «Возрождение»), я вдруг услышал от него такую фразу:

- А ты знаешь, песни-то Серегины поют. Я этой весной покатался по разным российским площадкам, и везде слышал знакомые до боли мелодии Петровича. То «Поросят» кто-нибудь сбацает, то «Тропиночку» шарахнут, то «Все впереди», да мало ли что еще… Здорово, не забывают, хоть он сам давно в средней полосе не появляется.

Саша произнес это, задумчиво глядя на огонь костра, и надолго умолк. И казалось, что не мне, а себе самому и адресовал он внезапное собственное же откровение, прозвучавшее, как доказательство в неведомом каком-то споре. А сказал ли он нечто подобное Петровичу, чей трубный глас оживлял в те минуты фестивальную ночь у соседнего костра? Не знаю. Но сие и вовсе было необязательно. «Золотая коллекция» песен, созданных творческим тандемом двух Сергеев – Сысоева и Каплана, была, есть и будет востребована и зрителями, и исполнителями. Говоря сухим, несколько даже казенным, профессиональным языком, уж больно материал качественный, не ржавеет, не стареет, не вянет.

Мне тоже посчастливилось быть Сережиным соавтором, написав в содружестве с ним прежде всего «Марш поискового отряда». Помню, как он забежал минут на десять ко мне домой, и в двух словах, не вдаваясь в особые подробности, объяснил, что нашим мончегорским поисковикам нужна такая песня, чтобы с ней не стыдно было идти в строю и, вместе с тем, можно было бы петь её у костра. Он дал мне неделю для набросков первого куплета, дабы ему начать работать над музыкой с вполне конкретными строчками. Мы как-то недооценили самих себя, и через неделю стихи были написаны полностью, а следом, за два-три дня, родилась и мелодия. Еще немного времени на окончательную доводку и все, пожалуйте в студию. Исполнять «Марш» решили дуэтом, и результат превзошел ожидания: мы выиграли фестиваль солдатской песни в Оленегорске, записали вариант с аранжировкой для альбома, выпущенного «Композиторами Заполярья», затем получили предложение из Москвы, дабы войти в состав авторов и исполнителей двойного альбома «Наши песни войны и победы» (этот альбом издавался три года подряд), причем отзыв отборочной комиссии о песне, и в частности о музыке «Марша» был просто восторженным, Сергей – великолепный мелодист, обладал уникальным, тончайшим чутьем на ритмику стиха и заключенную в ней мелодию. Он не уставал повторять, что музыка в стихотворных строках уже присутствует, и композитору нужно только её ощутить и правильно записать. И эта песня стала крылатой, в конце 2013 года поисковики из мурманского Центра гражданско - правового воспитания молодежи завоевали гран-при в конкурсе видеоклипов на международном фестивале поисковых общественных объединений «Народная память о защитниках отечества», и в представленном мурманчанами клипе звучал опять-таки «Марш…», а наш с Сережей дуэт был признан победителем международного многожанрового творческого конкурса в рамках вышеупомянутого фестиваля. И тут вовсе не в регалиях дело, я рассказал о них лишь с целью подчеркнуть, что в пику любым жизненным трудностям, вздорным обстоятельствам и расхожим частным мнениям, Сергей Сысоев и с годами держал свою творческую планку очень и очень высоко. А «Марш» в конце концов стал официальным гимном поисковиков Кольского края, его поют теперь и за пределами России, и вот оно, истинное признание, вот он – профессиональный уровень, в частности, композитора. И никак иначе. Однажды, на заданный полушутя - полусерьезно вопрос, мол, что это ты, Петрович, стал новые песни выпускать не часто, Сережа чуть раздраженно, но с положенным в таких случаях апломбом, заявил буквально следующее: «А я теперь если и пишу, то только хиты!». Ну, что же, по -крайней мере в отношении «Марша» он был абсолютно прав.

Помнится, любил Сергей Петрович рассказывать один эпизод, приключившийся с ним еще, как принято образно уточнять, на заре туманной юности. Лет в шестнадцать довелось ему участвовать в областном туре всесоюзного конкурса «Алло, мы ищем таланты». Мои ровесники и люди постарше наверняка помнят эту телепередачу, весьма популярную на рубеже шестидесятых – семидесятых годов прошлого века. Сергей исполнял одну из песен опять-таки Юрия Визбора, точно уж не скажу, какую именно, аккомпанируя себе на баяне. После завершения выступления, юный конкурсант уже собрался было восвояси, но немного заплутал в коридорах и на этажах незнакомого здания, и, когда увидел приоткрытую дверь одного из кабинетов, и услышал раздающиеся из-за двери мужские голоса, решил заглянуть туда, дабы уточнить, как ему, собственно, выбраться на улицу? В небольшой комнате за столом сидели двое мужчин, и, о чудо, в одном из них Сережа узнал самого Визбора, вернувшегося, как выяснилось позднее, в Мурманск из очередного своего похода с караваном судов по Северному морскому пути. Юный талант слегка оторопел, а потом все-таки сбивчиво объяснил присутствующим, что заблудился и не может найти выход. Собеседник известного барда и журналиста растолковал юноше, как и куда ему нужно проследовать, Сергей выдавил из себя спасибо, потом помялся…и вдруг выпалил, обращаясь к Визбору: «Юрий Иосифович, я вот только что на конкурсе вашу песню спел, правда под баян, но хорошо получилось! А можно я и другие ваши песни тоже петь буду?». Визбор с интересом глянул на него, потом широко улыбнулся, одобрительно махнул рукой и коротко ответил, давая абсолютное свое согласие: «Да пой!». И юный исполнитель, ног под собой от счастья не чуя, выпорхнул из комнаты с такой легкостью, словно не оттягивал ему руку кофр с баяном, словно не висела в другой руке довольно увесистая дорожная сумка с концертной одеждой и прочими, необходимыми артисту, вещами.

Вот это «Да, пой!» он оставил себе не только на память, но и в качестве некоего руководства к действию, ибо со временем и у Петровича стали спрашивать разрешения на исполнение теперь уже им сотворенных песен. Ну, тогда они с Капланом уже ходили, как минимум, в гениях, писали джаз-оперу, устраивали вечера КВН, организовали реально действующее мончегорское литобъединение, придумали и стали регулярно проводить, и поныне идущие ежегодно «Дни Владимира Высоцкого на Кольской земле», активно участвуя в фестивальной жизни области, региона, и даже страны. Ни больше, ни меньше, поскольку не стоит забывать, что Кольский бугорок на Грушинском фестивале, что проходит доселе на Мастрюковских озерах, основала именно эта пара неразлучных тогда друзей, а Сысоев был вдобавок и первым комендантом нового бардовского стойбища, также имеющего место быть и пользующегося популярностью до сей поры. И абсолютно правильно, что имена основателей занесены на скрижали Грушинки и остались в её истории. Упоминаю об этом не из каких-либо тщеславных побуждений, но желая напомнить, кто именно жил рядом с нами совсем еще недавно. Мы вообще весьма расточительно относимся к людям, и знакомым, и не очень,, не замечая истинных достоинств и дарований ближних своих, тех же земляков, но готовы, ни с того, ни с сего, в ноги кланяться порой заезжим дутым знаменитостям. Нужно научится внимательнее смотреть по сторонам: талантливые и достойные живут поблизости, просто не каждый умеет их разглядеть.

А Серега это воистину умел. Ну, разве не удивительно, что они нашли друг друга конечно же прежде всего с Капланом?! Ведь общеизвестные и любимые многими «Лапландия», «Рождение города», «Все впереди» - лишь вершина айсберга, а всего ими совместно создано более ста песен. Понятно, что все они не были, да и не могли быть шедевральными, но оцените интенсивность совместного творчества! Редкий случай, поверьте. (В этой связи многим будет очень полезно вспомнить эпизод из популярной в свое время кинодрамы Владимира Меньшова «Розыгрыш», где пожилой педагог, которого играет Зиновий Гердт, спрашивает у собеседницы: «Вы полагаете, что на гитаре играть проще, чем лопатой работать?»). А еще оба Сергея обладали уникальным даром помогать начинающим, делающим первые шаги на поприще поэзии и авторской песни, почти безошибочно распознавая в молодых ребятах и девчонках истинные к тому способности. Были серьезные и подолгу занятия, подбор репертуара, правка собственных сочинений молодых авторов, обретение ими исполнительских навыков, потом обязательная сцена уже упоминавшегося фестиваля в Полярных Зорях – непременное условие для дебютантов, и, если не пропадало желание и хватало пороха, - дальнейший путь, по дороге побед и поражений, достижений и разочарований, по сценическим площадкам более представительных бардовских форумов. И не беда, что для большинства эта дорога не стала в конечном итоге определяющей и судьбоносной. Дело совсем не в этом. Просто настоящая поэзия и песня навсегда вошли и их жизнь, делая её светлее и чище, помогая находить силы для преодоления себя самих и предлагаемых жизнью обстоятельств, становясь тем необходимым морально – нравственным, духовным капиталом, о дефиците коего не разглагольствует сегодня с телеэкрана наверное только ленивый. А тот же Сысоев использовал на деле самую малейшую возможность поделиться не только своими знаниями и профессиональным умением, но и возможностью помочь человеку обрести столь необходимый для творческого роста круг общения, дабы иметь возможность быть оцененным в самой, что ни на есть, искушенной среде опытных авторов и музыкантов. Далеко за примерами ходить не стоит, мне, например, не кто иной, как Сергей Петрович, помог войти в профессиональный литературный круг и начать публиковаться сначала в областной периодике, год за годом осваивая новые и новые горизонты, и будет совершенно справедливо с огромной благодарностью сказать, что во всех моих последующих достижениях в поэзии, публицистике и авторской песне во многом «виновен» именно он, прекрасный друг и нередко - учитель. А поучиться у Сережи, уж будьте уверены, было чему. Причем самым неожиданным подчас фокусам. Например, умению выйти с честью из положения, когда вдруг во время исполнения песни напрочь забываешь несколько строк, а то и целый куплет. Такое может произойти, и происходит, с кем угодно и когда угодно, вне зависимости от того, знаешь ли ты текст не очень твердо или же воспроизводил его уже десятки раз. В подобных случаях, учил Петрович, не следует терять самообладания, молоти уверенно, что в голову придет, оттеняя смысл голосовыми инспирациями, и ни в коем случае не останавливайся, не бросай играть, в восьми, по крайней мере, случаях из десяти публика ничего не заметит. Ну, и такие премудрости отнюдь не лишние для выступающих со сцены, я сам не раз и не два имел возможность в этом убедиться. Вообще в отношениях с ближними в своей жизни Сережа руководствовался твердым принципом, сформулированном им самим в следующих стихотворных строках:

 

В стремленье жить под небесами

(Давай, мой друг, себе не лгать!),

Бездарности пробьются сами.

Таланту нужно помогать.

 

Что он с успехом и делал, помогая всегда щедро, без утайки, без остатка, иногда, как часто случается, даже в ущерб себе, принимая неудачи, осечки и отступничество учеников и товарищей слишком близко к сердцу.

Имелись у Сергея несколько заветных желаний: возобновить работу детско – юношеской студии авторской песни, которую он вел некоторое время в одной из мончегорских школ, организовать во чтобы то ни стало бардовский и создать наконец-то Фонд Фестивалей, для поддержки организации и проведения не только «Дней Владимира Высоцкого на Кольской земле», но и других областных песенных и поэтических слетов, испытывающих и поныне немалые финансовые трудности. И если первые два желания имели вполне реальные шансы на реализацию, то создание целого фонда… в обозримом будущем и в масштабе, хоть и вполне продвинутого, но все же провинциального, небольшого города, едва ли представлялось возможным. А Петрович, как нарочно, все технические решения связывал с учреждением упомянутого фонда, что и считал основополагающим. В наших разговорах и нередких спорах я не стеснялся откровенно говорить ему, что такая постановка вопроса – искреннее заблуждение, что ни поэзия, ни авторская песня, никогда не были и не могут быть самоокупаемыми, они не имеют ничего общего с шоу-бизнесом, действительно интересующим инвесторов, и вообще с массовой культурой. На чьи деньги будет создаваться сей утопический фонд? Кто станет расходовать капитал на столь рискованную затею? Сергей все отлично понимал, даже согласно кивал головой в ответ на мою эмоциональную и обширную аргументацию, но в итоге желал продолжать заблуждаться и далее. Ну, что же, подобная твердая позиция волей-неволей вызывала уважение. И не следует забывать, что это было поистине высокое заблуждение, и далеко не каждый, как бы сие парадоксально не звучало, способен найти в себе веру и силы, дабы заблуждаться подобным образом. Как в песне поется - «поверь в мечту», а мечта всегда – сверхзадача. И потом, светлые и чистые мысли, эмоции, мечты, в той или иной степени, но все-таки способствуют созданию тончайшего эфира, именуемого в обиходе духовной атмосферой, морально-нравственным климатом, так же частенько служащих предметами умных, пространных разговоров, не идущих, впрочем, далее пустого, хоть и высокоумного с виду, теоретизирования. А Сережа и принадлежал к числу тех, кто мог и умел означенную атмосферу, этот самый климат, создавать, формировать и способствовать её распространению.

А еще был Петрович байкером. И очень любил себя так называть. Нет, на мотоцикле он не гонял, он писал байки – легкие, но отнюдь не легковесные, ироничные, смешные и грустные истории, которых в его бурной жизни более, чем хватало. Рассказывать Сережа умел, весело, с юмором, с известной долей актерского мастерства, абсолютно ему не чуждого. Он выпустил два компьютерных сборника, назвав их просто «Байки от Петровича», а третий лишь успел приготовить для печати, многое исправив, переработав и дополнив. Он пока так и существуют, в электронном виде, ожидая своего часа. И этот час непременно наступит, я уверен. Речь конечно же идет об официальном полиграфическом издании в виде традиционной книги. А для желающих обладать электронным вариантом сборника препятствий и сегодня нет никаких. Там найдется, что почитать, над чем посмеяться, а в итоге – задуматься всерьез и трезво поразмыслить. Одним из любимейших авторов Сергея был Михаил Жванецкий. Петрович совершенно справедливо считал его живым классиком философской миниатюры, да, без сомнения, начиненной искрометным юмором, но все-таки очень глубокой и серьезной. А у классиков, как известно, грех не поучиться. Мне думается, что и форма, и манера повествования, избраны Сережей именно под влиянием творчества Жванецкого, без слепого копирования и кальки намеренного, настырного остроумия. Напротив, рассказ Петровича всегда ироничен, мягок и абсолютно неагрессивен. Да он и сам, по глубинной своей сути, по характеру, был таким. Многих вводила в заблуждение его, якобы перехлестывавшая через край, энергетика, но она являла лишь способом не поддаваться унынию и противостоять должным образом жизненным, порой весьма удручающим, коллизиям, да и попросту ежедневному житейскому стереотипу, такому иногда спасительному, лишающему нас возможности глубокого анализа происходящего вокруг, а, следовательно, малейших намеков на изматывающую, пустопорожнюю, рефлексию и, одновременно, загоняющему любого в колею циклических усилий, со временем рождающих желание порвать с устоявшимся образом существования окончательно и бесповоротно. Каждый в подобных обстоятельствах сам ищет спасение от опасных взбрыков настроения и всевозможных поведенческих флуктуаций, «каждый выбирает по себе». У Сергея же очень часто ситуация складывалась точно в соответствии со строками Глеба Горбовского:

 

Тебя спасет помада,

Его спасет работа…

Меня спасать не надо.

Мне что-то неохота.

 

 

Никакой гордыни или бравады тут нет. Просто глубоко личная, даже сокровенная жизненная позиция, по гамбургскому, если угодно, счету. Сергей Сысоев не считал нужным спасаться от своего истинного предназначения – писать музыку, писать и исполнять песни, радовать окружающих своим творчеством, и не мог предать во имя сиюминутных резонов и выгод дело всей своей жизни. Петрович все для себя выбрал и решил однажды, и навсегда. Не зря, даже свой компакт-диск, выпущенный в 2005-м году он назвал словами своей же песни «Пьём за выбор, господа…» А такое поведение часто не только не поощряемо, но, более того, осуждаемо и наказуемо. И никем -то конкретно, но всей сутью и механикой объективной повседневности. «Совместить истерику творца с повседневными потребностями социума» никому еще не удавалось в полной мере. Однако ничего не прошло даром и не кануло бесследно. «Цех Изящной Словесности» к созданию коего Петрович имел самое непосредственное отношение, объявленный нами правопреемником прежнего, знаменитого когда-то ЛИТО, отметил прошлой осенью свое десятилетие, в январе уже этого года прошел очередной, двадцать шестой, фестиваль «Дни Владимира Высоцкого на Кольской земле», и на сцене гала-концерта соседствовало три больших портрета: знаменитого поэта, актера и барда, а также двух Сергеев, основателей этого действа, и звучат и звучать будут песни, прекрасные песни, созданные настоящим композитором Сергеем Сысоевым, а это означает только одно – он по прежнему с нами, «ибо время, столкнувшись с памятью, узнает о своем бесправии». Очередное повторение строчки классика в данном случае более, чем уместно.