Автономия продуктивных взаимодействий нематериального труда

Мою рабочую гипотезу можно, следовательно, сформулировать таким образом: исходной точкой цикла нематериального производства является общественная рабочая сила, независимая и способная к организации как собственной работы, так и отношений с коммерческими организациями. Промышленность не создает этот новый тип рабочей силы, а просто вбирает в себя и адаптирует. Контроль промышленности над этой новой рабочей силой базируется на независимости организации и "свободной предпринимательской деятельности" рабочей силы. Двигаясь далее в этом направлении, мы подойдем к спорам вокруг природы работы в постфордистский период организации труда. Доминирующее отношение экономистов к данной проблематике можно описать одним-единственным предложением: нематериальный труд функционирует внутри организационных форм, дозволенных централизацией промышленности. От этого общепринятого утверждения отталкиваются две различные школы мысли: одна продолжает неоклассический анализ, другая же занимается анализом системным. Первая пытается решить вопрос через переопределение проблематики рынка. Предполагается, что для объяснения феноменов коммуникации и новых организационных измерений требуется ввести не только понятия сотрудничества и интенсивности труда, но также и другие аналитические переменные (антропологические переменные? нематериальные переменные?), и уже на этой основе можно вводить прочие цели оптимизации и так далее. На самом же деле неоклассическая модель с огромными усилиями пытается достичь внутренней последовательности, ограниченной теорией общего равновесия. Общая теория, верившая в вечную жизнь материального труда и индустриальной экономики, не сумела, да и вовсе не могла предвидеть новую феноменологию труда, новые измерения организации, коммуникации и потенциальности спонтанных энергий, автономию задействованных субъектов и независимость сетей.

Сегодняшние данные свидетельствуют, что микроэкономика восстает против макроэкономики и классическая модель не выдерживает давления несводимой антропологической реальности.

Не принимая во внимание рыночные ограничения и придавая большое значение организации, системная теория оказывается более открытой к новой феноменологии труда, и в частности, к возникновению труда нематериального. Наиболее продуманные системные теории рассматривают организацию как совокупность факторов – как материальных, так и нематериальных, как частных, так и коллективных, – они позволяют определенной группе достигать заданных целей. Успех такого организационного процесса требует инструментов добровольной или автоматической регуляции. Эти выкладки, однако, по-прежнему отталкиваются от такого понимания организации труда и его общественного пространства, согласно которому эффективная с экономической точки зрения деятельность (иными словами, деятельность, соответствующая задачам) неизбежно должна признаваться излишней по отношению к коллективным процессам познания. Являясь системными дисциплинами, социологическая и трудовая экономии не способны отказаться от подобной позиции.

Я считаю, что анализ нематериального производства и описание его организации могут вывести за пределы предпосылок бизнес-теорий – будь то неоклассическая школа мысли или школа системной теории. Благодаря такому анализу, мы сможем на территориальном уровне определить пространство радикальной автономии продуктивных взаимодействий нематериального труда. И тогда мы сумеем, вопреки прежним школам мысли, решительно обосновать конститутивную оптику "антропосоциологии".

Как только данная точка зрения возобладает внутри общественного производства, мы обнаружим прерывание последовательности моделей производства. Я имею в виду, что, вопреки позиции многих теоретиков постфордизма, я не верю, что обсуждаемый новый тип рабочей силы является всего лишь инструментом новой исторической фазы капитализма и его процессов накопления и воспроизводства. Эта рабочая сила возникла в результате "тихой революции", разворачивающейся внутри антропологических реальностей работы, внутри реконфигурации ее смыслов. Наемный труд и прямое подчинение (организации) более не являются принципиальной формой контрактных взаимоотношений между капиталистом и работником. Доминантной формой теперь стали различные типы автономной работы "на себя"; возник тип "интеллектуального трудящегося", который сам оказывается предпринимателем, играющем на постоянно меняющемся рынке и внутри сетей, преобразующихся во времени и пространстве.