Нематериальный труд. Проблеме новых форм организации труда посвящено значительное число эмпирических исследований, которые

Маурицио Лаззарато

Проблеме новых форм организации труда посвящено значительное число эмпирических исследований, которые, будучи подкрепленными глубоким теоретическим анализом, позволили сформулировать новую, адекватную современным условиям концепцию работы и подразумеваемых ею новых властных отношений. Если попытаться свести эту концепцию к синтетическому термину, способному описать технический и субъектно-политический характер современного рабочего класса, то можно остановиться на понятии нематериального труда, так как результатом его является информационный и культурный контент товара. Понятие это обращено к двум различным аспектам современной работы. Так, с одной стороны, апеллируя к "информационному контенту" товара, оно отражает те изменения, что произошли в трудовых процессах работников больших компаний в промышленных отраслях и на рынке услуг, где все более непосредственно востребуются навыки кибернетики и компьютерного управления (а также горизонтальной и вертикальной коммуникации). С другой же стороны, производя "культурное содержание" товара, нематериальный труд включает в себя множество процессов, которые обычно не считаются "работой", а именно: создание культурных и художественных стандартов, моды, вкуса, норм потребления, а также, формулируя более стратегически, формирование общественного мнения. Некогда данные процессы регулировались буржуазией, однако с конца 1970-х они оказались в сфере компетенции тех, кого можно назвать "массой интеллигенцией". Значительные преобразования в названных стратегических секторах радикально изменили не только состав, управление и контроль рабочей силы, то есть организацию производства, но также принесли и более глубокие изменения роли и функции интеллектуалов и их деятельности внутри общественной структуры.

Начавшиеся в 1970-х "великие преобразования" изменили саму постановку вопроса о природе труда. Физический труд все более активно задействует операции, которые можно назвать "интеллектуальными", тогда как усложнение новых коммуникативных технологий подразумевает более высокую компетентность у субъективности. Результатом этого является не только то, что интеллектуальный труд теперь подчиняется нормам капиталистического производства, но также и то, что заявившая о себе новая "массовая интеллектуальность", есть производное как от новых потребностей капиталистического производства, так и от форм "валоризации", родившихся из традиции сопротивления рабочего класса работе. Старая дихотомия "умственного и физического труда", или же "материального и нематериального труда", уже не способна описать новую природу производственной деятельности, включающую в себя и преобразующую данные оппозиции. Разрывы между планированием и исполнением, между трудом и творчеством, между автором и публикой одновременно трансцендируются внутри "трудового процесса" и вновь навязываются в качестве политической директивы в ходе "процесса валоризации".