Разоблачение мифов о гипнозе

В популярной литературе гипноз на протяжении многих лет ассоциировался с властью, контролем и обольщением. Помимо упоминавшейся ранее связи его с вампиризмом, рассказы таких авторов, как Эдгар Аллан По, изобилуют сказками об исключительной силе гипноза (тогда называвшегося месмеризмом) и гипнотизера. Например, в рассказе По “Правда о том, что случилось с мистером Вальдемаром” описана способность гипноза сохранять человеческое тело нетленным на протяжении месяцев после смерти и гротескные последствия его выведения из транса. В этих преувеличенных притязаниях, которые периодически поддерживались отдельными мало уважаемыми поставщиками гипнотических услуг, первоначально могли быть повинны эксперименты Месмера (XVIII век). Некоторые случаи из практики такого авторитета в научном мире, как Милтон Эриксон, создают впечатление о необычном умении преодолевать застарелые проблемы за очень короткий период времени, иногда за одну, сессию. Этой идее способствовали и взгляды приверженцев теории “состояния”, которые утверждают, что гипнотическое состояние является качественно отличным от “бодрствующего”, негипнотического. Результатом явилась убежденность широкой общественности в неких сверхмагических свойствах гипноза, равно как и в том, что гипнотизер обладает могуществом, недоступным простым смертным. Однажды, например, когда я упомянул, что прибегал к гипнозу, меня спросили: “О, вы можете прочесть мои мысли?” В ответ я сразу пошутил: “Да. Стыдитесь!” Поэтому главный миф, который необходимо развеять, — это отношение к гипнозу как к волшебству и наделение гипнотизера всемогуществом. К сожалению, это не всегда легко сделать, ибо значительной части широкой общественности нравится верить в мифы.

Отнеся все сказанное на счет предыстории, позвольте мне рассмотреть отдельные наиболее распространенные мифы, в которые часто верит общественность, а иногда даже гипнотизеры.

1. Гипноз вызывается и контролируется гипнотизером.

Этот вопрос уже обсуждался и нуждается в небольших дополнениях. Здесь удобно сослаться на точку зрения, согласно которой “любой гипноз есть самогипноз”. Это означает, что за свой транс отвечает субъект/клиент. Поэтому никто, вопреки звучащему порой мнению, не может “застрять” в гипнозе и не суметь выйти из транса, случись с гипнотизером какое-нибудь несчастье. Также никто не впадает в неоправданную зависимость от гипнотерапевта, во всяком случае, не больше, чем при других формах терапии. Гипнотизер просто направляет и фасилитирует транс. На самом деле в качестве составной части гипнотерапевтической работы организует ся тренинг самогипноза, иногда как введение в транс посредством магнитофонной записи, наговариваемой специалистом, и неоднократно прослушиваемой клиентом.

2. Гипнозом можно заставить людей поступать против своей воли.

Этот миф близок к первому, но встречается достаточно часто, что бы заслуживать отдельного рассмотрения. Похоже, что опубликованные в печати клинические случаи определенным образом подкрепляют это утверждение, поскольку клиенты выглядят подконтрольными постгипнотической суггестии. Сценические гипнотизеры тоже поддерживают мнение о наличие такого контроля, когда заставляют зрителей делать вещи, которые они не сделали бы в нормальном состоянии: лаять по-собачьи или кудахтать, как курицы. Разумеется, популярная литература увековечивает это утверждение.

В данном мифе есть доля истины. В ситуации, определенной как гипнотическая, люди могут предаваться занятиям, которые им несвойственны в нормальном состоянии. Гипнотерапевты часто обнаруживали, что отдельные люди (те, что обладают хорошей способностью к трансу) более восприимчивы к трансовым суггестиям. Однако несмотря на то что в ситуации, определяемой как гипноз, люди могут выполнять те или иные безобидные, необычные действия, они вряд ли примут участие в серьезных или преступных мероприятиях. Если некто, к примеру, способен, будучи под гипнозом на сцене, залаять, как собака, то маловероятно, чтобы он же кого-нибудь ограбил или убил. Хотя опытный гипнотизер, который правильно выбирает обстоятельства и работает с подходящим клиентом, может ввергнуть его во внутренний конфликт, сугге-стируя запретное действие, сохраняется высокая вероятность того, что индивид успешно воспротивится суггестии.

3. Гипноз как форма сна.

Мы все в известной степени способствуем этому мифу языком, к которому прибегаем. Как упоминалось выше, само название происходит от греческого слова hypnos, что означает сон. Аналогичным образом мы говорим: “Погрузитесь глубже в транс” или “Вы очнетесь от транса” и даже просим людей закрыть глаза, что подразумевает сон. Клиенты могут продемонстрировать веру в этот миф словами: “На самом деле я не был под гипнозом. Я слышал все, что вы говорили”. Примером, которым я пользуюсь, чтобы развеять этот миф, является дорожный гипноз — явление, при котором водители, проезжая однообразный участок дороги, могут отключаться от окружающей обстановки, но оставаться активными и в полном сознании касательно всего, что связано с вождением машины. Подобным же образом многие люди настолько погружаются в свои дела, что теряют чувство времени — форма нарушения временной ориентации. Я сообщаю клиентам о том, что переживание транса высоко индивидуально. Они могут закрывать глаза или держать их открытыми, могут пребывать в глубокой расслабленности или оставаться начеку, у них может наступать спонтанная амнезия или же они смогут вспомнить многие или все события. Такая информация позволяет клиентам интерпретировать любые пережитые явления транса как позитивные, нежели судить о каждом переживании в соответствии с имеющимся стандартом и после думать, что они (или гипнотерапевт) потерпели неудачу. Гипнотерапевты всегда хотят, чтобы их клиенты приобрели опыт успешного транса.

4. Гипноз наступает лишь в случае применения формальной индукции.

В этот миф верят многие гипнотизеры! Конечно, в соответствии с социальной психологической теорией (“не-состояния”), контекст, который сам по себе определен как гипнотический, содержит дополнительный фактор внушаемости. Однако искушенные гипнотерапевты способны создать квазигипнотическую ситуацию, задавая своему голосу ритм и тон, а также повторяя определенные слова или фразы. Клинические сообщения Милтона Эриксона содержат многочисленные примеры гипноза, осуществленного в ситуациях, которые не были определены как гипнотические. Другим примером является вышеупомянутый дорожный гипноз. Тем не менее существует известная этическая дилемма, связанная с отсутствием согласия на преднамеренное использование гипноза в ситуациях, когда его применение не было обговорено с клиентом. Нужно проявлять осторожность в подобных случаях.

5. Гипноз наступает лишь в расслабленном состоянии.

Поскольку гипноз обычно ассоциируется со сном, постольку неудивительно, что он также ассоциируется с релаксацией. В случае же так называемого активного гипноза (который будет рассмотрен позднее) загипнотизированные индивиды могут ходить, говорить и открывать глаза. Здесь кроется частое заблуждение. Многие люди испытывают разочарование, увидев, что они не погружаются сразу в транс, будучи глубоко расслабленными, и интерпретируют происходящее как знак того, что “гипноз не работает”.

6. Гипноз является терапией.

Это на удивление широко распространенное заблуждение поощряется отдельными гипнотическими центрами, в которых гипноз выступает единственной техникой для решения многих проблем. Гипноз есть всего лишь вспомогательная техника и всегда должен использоваться в контексте профессиональной деятельности. По этой причине в клинической практике большинство специалистов предпочитают термин гипнотерапевт. Таким образом, врачи могут прибегать к гипнозу как одной из техник лечения, допустим, бородавок или астмы; психологи — как к инструменту для коррекции тревоги или депрессии; дантисты — для снижения боли при экстракции зубов. Гипноз не должен практиковаться вне рамок чьей-либо профессиональной компетенции.

7. Загипнотизировать можно лишь некоторых людей.

В этом есть доля истины, хотя это один из наиболее спорных вопросов в гипнотерапии. Различным теориям гипноза присущи различные взгляды на этот счет. У людей обнаруживаются значительные различия в способности к трансу (или гипнотической внушаемости), и эти различия образуют нормальное распределение. Некоторые люди крайне восприимчивы (гипнотические виртуозы), а некоторые — почти нечувствительны; большинство занимают промежуточное положение. Несмотря на то что тренинг способен в известной степени повысить индивидуальную восприимчивость к гипнозу, он вряд ли окажет большое влияние (Bowers, 1976). На реакцию индивида может оказать огромное влияние ситуационный контекст, так что для адекватного определения восприимчивости клиента может потребоваться неоднократная оценка. Восприимчивость к гипнозу не особенно коррелирует с другими параметрами, хотя есть отдельные данные в пользу ее слабой связи (позитивной) с интеллектом, умением концентрироваться и самоуважением (Yapko, 1995), а также (негативной) с возрастом (Bowers, 1976). Она коррелирует с результатами лечения лишь таких физических проявлений, как боль, астма и бородавки. Не обнаружено зависимости между гипнотической восприимчивостью и вредными привычками, например наркоманией (Bates, 1993). Восприимчивость к гипнозу или способность к трансу может обладать большей корреляцией с результатом и в случаях, когда суггестии соответствуют специфике каждого отдельного клиента, а не даются в рамках стандартных процедур (Bates, 1993). Однако основную часть гипнотической работы можно выполнить в условиях легкого транса, так что большинству людей она хоть в какой-то степени пойдет на пользу. (Заинтересованным читателям следует обратиться к специальным трудам, чтобы детально ознакомиться с формами гипноза, требующими “более глубокого” транса.)

8. При помощи гипноза можно помочь людям точнее вспомнить все, что с ними происходило в прошлом. Это совершенно недавний и особо пагубный миф. Хотя гипноз и применялся с этой целью в отдельных случаях, о точности восстановленной информации нельзя судить без подкрепления ее фактами. Сознание является источником как памяти, так и творчества, и отличается способностью к созданию несуществующих воспоминаний (см. Dowd and Courchaine, 1996). В настоящее время эта проблема особенно актуальна и будет подробнее рассмотрена ниже.