Репортеры-обличители

Дореволюционная русская журналистика представляет собой огромный пласт, изученный столь плохо, что об этом остается только сожалеть. Кто сегодня читает старые газеты? Если иметь в виду, что журналистское расследование предполагает глубокое изучение ситуации с разных сторон, в том числе и с той, которую стараются замолчать или не афишировать, то русская журналистика оказывается знакомой с этим жанром достаточно давно. В 1913-м году А.Е. Кауфман писал в «Историческом вестнике»: «Американские репортеры славились своей находчивостью. Подслушать, подсмотреть, проникнуть в частное собрание в виде лакея, с чисто шерлоковской ловкостью наводить на беседу человека, не склонного к интервью, – все это должен уметь американский репортер. Русская журналистика лишь теперь вырабатывает этот тип, но я встречал много лет назад репортеров, для которых не существовало закрытых дверей».

В конце XIX века Кауфман работал в Одессе и занимал должность редактора газеты «Одесский листок», основанной В. Навроцким. В то время в Одессе было два очень популярных человека: градоначальник П.А. Зеленой и В.В. Навроцкий. В течение 18 лет Зеленой держал местное население в страхе. В прошлом моряк, он обладал необузданным нравом и крайне вспыльчивым характером. Мичман Зеленой плавал когда-то на знаменитом фрегате «Паллада», и писатель И. Гончаров даже посвятил ему несколько строк своего романа, чем Зеленой чрезвычайно гордился. Говорили, что ему покровительствует Петербург, где он «лично известен», и что про него спрашивают: мол, мой Зеленой также ругается? Очевидно, именно это обстоятельство позволяло градоначальнику, о возмутительных выходках которого ходило множество слухов, чувствовать свою полную безнаказанность. В. Навроцкий трепетал перед ним не менее других, но этого человека также знала вся Одесса.

Василий Васильевич Навроцкий никогда ничему не учился и не знал даже грамоты, но это не мешало ему почти 40 лет издавать свою газету. «Если бы вы, Василий Васильевич, родились в Америке, то при ваших талантах непременно достигли бы наивысшего поста – президентского», – сказал Навроцкому на одном из чествований адвокат Куперник. «Одесский листок» особо славился тем, что его издатель разрешал своим сотрудникам «разделывать под орех» местных городских деятелей. Тип репортера-обличителя был популярен в Одессе именно благодаря Навроцкому. «“Разделывать” – это их ремесло, – писал в “Дневнике” Короленко, – и они прежде спрашивают, кого нужно оплевать, а уже после подыскивают резоны».

Дореволюционная журналистика, путь которой был усеян разбитыми жизнями и загубленными дарованиями, знала и немало имен ловких репортеров. При определенном желании в их творчестве можно углядеть ростки жанра журналистского расследования, но делать это вряд ли нужно ввиду явной ничтожности и пустячности материалов, создававшихся на потребу публике и в расчете на «хорошую розницу». Это прекрасно понимали те, кто относился к своей профессии достаточно серьезно: «И я поражаюсь теперь: неужели эти ненужные и глупейшие темы были нужны тогдашнему обществу. И делаю вывод: нужны. Мыслящая буржуазия очень нуждалась в наших “пустяках”. Навроцкие это понимали лучше нас... Мы замазывали щели, в которые могла проникнуть неожиданно свежая струя [...] Я не разоблачаю, не собираюсь также и каяться. Каяться мне не в чем. Я был не хуже других».

Для того, чтобы вести расследование, достаточно даже намека на то, что кто-то совершил злоупотребление. Но основу профессии журналиста-расследователя составляет не умение «подсмотреть» и «проникнуть», а гражданская нравственная позиция. Именно поэтому Юлия Шрейера – про которого говорили, что чин статского советника и почтенный возраст не мешали ему сгибаться в три погибели, когда нужно было добывать ценные сведения, – только называли «королем репортажа», а стать им сумел Владимир Гиляровский (1853–1935).