ПРЕДСКАЗАНИЕ

 

Они прошли через город почти незаметно. Все мужчины, способные сражаться, были на стенах, а женщины и дети находились вне города, в надежном укрытии.

«Это не важно. Все равно они все скоро умрут», – думал Крисс, идя по улицам вместе со своими спутниками. В потайном проходе его свалил на землю новый приступ кашля, и до сих пор воздух обжигал ему горло. Надо было торопиться: у него оставалось мало времени.

«Но если сегодня все пойдет как надо – а так и будет, – победа будет совсем рядом», – решительно сказал он себе.

Они укрылись в каком-то опустевшем особняке. Три солдата закрыли дверь на засов и остались охранять вход.

Крисс и его остальные спутники вошли внутрь и заперлись в просторной гостиной на первом этаже.

– Это место подойдет, – решил король.

Два солдата вышли вперед и поставили на пол ящик. Маг открыл его и вынул маленький металлический обелиск на треугольной подставке.

Сердце Крисса готово было выскочить из груди. Он сгорал от нетерпения.

– Быстрей! – потребовал он.

Солдаты поставили обелиск в центре комнаты. Маг вынул из складок своей туники ампулу с какой-то жидкостью, вылил содержимое на основание обелиска и начал обряд. Крисс восторженно следил глазами за каждым его движением, но при этом едва не задыхался от нетерпения. Ему казалось, что время тянется слишком медленно, что его маг забыл, как надо выполнять этот обряд, и делает все движения слишком плавно и спокойно. И тут на его плечо легла чья-то рука. Король вздрогнул: это была рука Сана.

– Чего ты хочешь? – недовольно спросил Крисс.

– Пока все не началось, мы должны поговорить.

Но продолжить разговор Сану не удалось: из-за двери донеслись крики.

– Проклятье! – выругался Крисс и приказал солдатам: – Посмотрите, кто там!

– Этот враг не для них, – возразил Сан, вынимая из ножен меч. – Это она, – добавил он и взглянул на Амхала.

Руки младшего Разрушителя крепко сжимали рукоять меча, но слегка дрожали.

– Вы нужны мне здесь, – заявил Крисс.

Сан посмотрел на него почти с презрением и ответил:

– Она Сирен. Ты хочешь, чтобы она разрушила все?

Крисс прикусил губу:

– Хорошо. Но справьтесь с ней быстро.

Сан и Амхал побежали к двери. Молодой воин немного опередил Сана и первым оказался в коридоре, который вел ко входу в особняк. Сан побежал быстрей, чтобы догнать его, но в этот момент почувствовал движение воздуха. Он едва успел пригнуться, и боевой топор лишь описал широкий круг над его головой. Сан повернулся на месте, рассекая мечом пространство вокруг себя, но его оружие встретило только пустоту. Он выпрямился, чтобы занять позицию для нападения, и лишь теперь увидел своего противника. Это был эльф в точно таких же доспехах, как у солдат Крисса. Только символ на груди был другой. Несомненно, это был Талисман власти – эмблема противника.

Сан пригляделся внимательней. У того, кто бросил ему вызов, были мускулистые руки и ноги, даже слишком мощные для эльфа. Но телосложение было обычным для эльфов, а очертания фигуры даже изящными, почти женскими.

– Кто ты? – спросил Сан.

Противник снял и далеко отбросил свой шлем.

Сан не сразу узнал Ширу, настолько она изменилась за эти годы. Трудно было поверить, что это она.

– Смотрите, кто пришел – предательница!

– Нет, я та, кто спаслась от вас. Предатель здесь только один, и это ты!

– Считай как хочешь, но, кажется, ты решила отречься от своего народа, как я от моего.

– Наоборот, я свой народ спасаю! – возразила Шира.

– Я думал, что ты прячешься под землей, как крот, вместе со своими достойными собратьями. Ты только это и делала с тех пор, как перестала сражаться рядом со мной.

– Кроты заняли Орву!

Теперь лицо Ширы выражало презрение, и Сан смог узнать в своей свирепой противнице молодую жрицу Шеврара, которая когда-то сражалась рядом с ним. Он всегда считал Ширу отличным бойцом: она была сильной, решительной, безжалостной. Но почти сразу после их знакомства он обнаружил ее единственную слабость, которая должна была ее погубить. Как он не мог расстаться с воспоминаниями о своем учителе, так Шира была болезненно привязана к своей сестре. И он оказался прав: именно Лхира навсегда погубила ее.

– Меня совершенно не интересуют дела эльфов.

– Ну да, ты же сражаешься только ради своей выгоды.

– Вот именно.

Шира опустила боевой топор и улыбнулась.

– Значит, мы можем поладить. Пропусти меня, я ищу не тебя.

– Ты просишь единственное, чего я не могу сделать.

Шира снова сжала в руках оружие. Ее лицо исказилось от ярости, но сейчас она не могла дать волю этому чувству.

– Этот мерзавец тебе совершенно безразличен, и так было всегда, я это знаю. Дай мне убить его, а потом можешь делать что хочешь.

– Этот мерзавец – ключ к тому, что я хочу получить. Мне жаль, но я не могу позволить тебе его убить, даже если ты в силах это сделать.

Шира медленно повернула топор в руках:

– Ты хочешь сказать, что сначала я должна снести голову с плеч тебе?

Сан усмехнулся и ответил:

– Вот это у тебя уж точно не получится!

– Посмотрим, – усмехнулась Шира и с громким криком бросилась на Сана, подняв топор для удара.

Сан ждал, не двигаясь с места. Лишь в последний момент он отбил удар мечом. Лезвия столкнулись, и в воздухе рассыпались искры.

Шира знала, сколько у нее сил, и понимала, что, сражаясь против Сана, должна пустить в ход все, на что способна. Ее тело словно танцевало в воздухе, и так же танцевал ее топор. Этот стиль боя был изящен, но непрерывные плавные движения Ширы снова и снова разбивались о грубую силу Сана. Разрушитель уверенно отражал один удар за другим. У Сана всегда был инстинкт бойца. Его никто не учил владеть оружием, свое мастерство он усвоил сам на полях многочисленных сражений. Его меч был оружием убийцы, который просто рубит врага на куски, а боевой топор Ширы – оружием жрицы, для которой бой – искусство и убийство – не цель, а средство.

Черный меч снова и снова преграждал путь топору. Шира изменяла угол своих ударов и старалась, чтобы их нельзя было предугадать. Но что бы она ни делала, Сан отбивал каждый удар и не отступал ни на шаг.

Сан улыбался: он был уверен в себе.

«Откуда у него такая уверенность? Почему он не боится меня?» – подумала Шира.

Еще одна атака – и они разошлись. Шира дышала тяжело, а дыхание Сана было ровным.

– Я хорошо тебя знаю: ты выросла под моим началом, – сказал Сан. – Ты можешь произвести впечатление на солдат и на чернь, которая пошла за тобой во время восстания. Но я провел на полях сражений намного больше лет, чем ты. Так что попробуй меня задеть! – И он мгновенно атаковал.

Первый мощный удар он нанес сверху, с большой высоты. Шира сумела отбить его и ударила по черному мечу, чтобы открыть себе путь. Она попыталась нанести колющий удар острым углом лезвия, но Сан сразу же преградил ей путь и отбил удар. Потом его меч описал новый круг, Сан повернулся на месте и приготовился нанести противнице удар в бок. Шира сжалась, но черный меч все же провел длинную красную черту под самым краем ее доспехов. К счастью, рана была неглубокой.

– Не думай, что я сейчас ошибся, – рассмеялся Сан. – Мне просто нравится играть. – Он провел одетой в перчатку рукой по черному лезвию, поднес ладонь ко рту и слизнул с пальцев кровь Ширы.

Эльфийка прыгнула вперед, и ее топор снова столкнулся с мечом. На этот раз она постаралась двигаться быстрей и нанесла удар сверху вниз. Сан потерял равновесие – всего на секунду, но этого ей было достаточно. Шира нанесла новый удар по его животу. Сан отступил вбок, и лезвие задело его ноги.

Марваш сморщился от боли, поднес руку к ране и прошипел:

– Теперь ты действительно взбесила меня!

Бой возобновился и стал более яростным. Порез на руке, еще один порез на бедре. Шира снова была ранена. Это были царапины, но они показывали, как огромна разница между ней и Саном.

«Он Марваш, а я обычная жрица», – с отчаянием подумала Шира, но тряхнула головой, повернулась на месте и описала топором круг вокруг себя. На ноге Сана появился новый порез.

«Хотя и Марваш, но он один. Его напарник сейчас выясняет отношения с Адхарой. И в любом случае моя ненависть придаст мне сил и принесет победу».

Образ сестры, воспоминание о ней дали ей ту силу, которая была нужна. С этой силой она надеялась победить врага, который был намного сильней.

Новые отбитые атаки, снова снопы искр разлетались при столкновении лезвий. Но Сан по-прежнему стоял между Широй и такой желанной для нее местью, как непробиваемая стена.

И тут она увидела вторую фигуру за порогом двери. Крисс был там, стоял неподвижно во всем блеске своей ослепительной красоты. Он был так же великолепен, как в тот проклятый день, когда она поверила его словам.

Король взглянул на Ширу, узнал ее и не проявил ни малейшего признака беспокойства или испуга. Его великолепные глаза выражали только скуку.

Шира закричала во всю силу своих легких, ее удары потеряли координацию, но стали сильней. Сан по-прежнему был перед ней – стена, которую не обойти и не пробить. Она нанесла удар – мощнейший, но вполне предсказуемый. Шира не надеялась, что этот удар достигнет цели, но тем не менее Сан потерял равновесие, и на секунду путь стал свободен. Между ней и Криссом больше ничто не стояло. Сзади него были солдаты, но, если действовать быстро – а ее ненависть поможет ей мчаться как на крыльях, – никто не успеет помешать.

«Потом они меня убьют. Тогда я наконец вернусь к тебе, Лхира, и принесу тебе в руках голову твоего убийцы».

Шира подняла топор для удара и прыгнула. Уже в воздухе она увидела, что глаза Крисса мгновенно наполнились страхом. И это сладчайшее наслаждение еще больше усилило ее жажду мести.

Но прыжок оборвался на половине. Шире вдруг не хватило воздуха. Она не почувствовала, как меч вонзился, но ощутила, как он потом вышел из ее тела и унес с собой всю ее силу. Меч из черного кристалла, меч Сирен.

«Шеврар, почему ты меня предал?» – с отчаянием и изумлением подумала Шира, падая на пол.

Она лежала на полу у ног Крисса, лицом вниз, стараясь ухватиться пальцами за мраморные плиты, и видела перед собой только сапоги своего врага.

Боль от раны была ужасной, но горечь поражения жгла ее сильней боли.

«Я не смогла даже отомстить за тебя, Лхира…»

По щекам Ширы потекли жгучие слезы.

Крисс ногой перевернул ее на спину и смотрел, как она задыхается у его ног. Шира закрыла глаза, чтобы не видеть презрения на его лице.

– Что ты здесь делаешь? Я думал, что Ларшар недавно уничтожил тебя и твоих червяков!

Шира все хуже видела то, что было вокруг. Ее руки стали холодеть – сначала пальцы, потом все выше. Это холод смерти.

«Почему я должна умереть так?!» – подумала она с бешеным гневом.

Крисс нагнулся, схватил ее за щеки:

– Отвечай! Что ты делаешь здесь?

И вдруг она увидела будущее. Находясь между жизнью и смертью, увидела его теми малыми силами, которые у нее остались. Это последний дар Шеврара. Шира улыбнулась, взглянула Криссу в глаза и слабым голосом произнесла:

– От того, что ты создал, ничего не останется. Ты трудился напрасно. Скоро все, что ты имел или думал, что имеешь, исчезнет.

– Что ты можешь знать об этом? – спросил Крисс и поморщился.

– Я вижу это так же ясно, как вижу тебя сейчас, – ответила Шира, продолжая улыбаться. – Тебя не будут помнить, Крисс. Никто не вспомнит о тебе.

Король сдавил руками ее лицо и выхватил из ножен кинжал.

– Молчи! – крикнул он и вонзил лезвие ей в грудь.

Но даже в этот миг Шира не перестала улыбаться. Так, улыбаясь, она простилась со Всплывшим Миром.

Еще одно мгновение Крисс в бешенстве смотрел на нее.

– Никто не может меня остановить! – бросил он ей в лицо. Потом король выпрямился, повернулся к Сану и спросил: – Ты готов?

 

Адхара шла по величественному зданию к той же самой просторной комнате. Она не помнила, что раньше находилось в этом дворце. Может быть, это был и не дворец, а просто особняк какого-то богатого и знатного горожанина, теперь умершего.

«Это произойдет здесь. Здесь я спасу Амхала или умру, спасая его».

Пол в зале был мраморный. В дальней стене было шесть арок в два ряда, один над другим. Сквозь три верхние арки была видна галерея, а сквозь три нижние – широкая лестница, по которой на нее поднимались. Повсюду были лепные украшения и золотые фризы. Их праздничная роскошь была чужой и неуместной в нынешнем Всплывшем Мире. Это богатство принадлежало другому времени и другой стране. Стены были расписаны фресками, где мускулистые герои сражались друг с другом, принимая красивые позы. Адхара заметила среди них Ниал. Значит, на стенах была изображена жизнь предыдущей Сирен. История повторяется, как повторялась тысячи лет: скоро здесь встретятся новый Разрушитель и новая Посвященная.

«Я разобью этот круг. Никому не придется ничего вспоминать, потому что эта война кончится не так, как другие».

Она крепче сжала рукоять меча обеими руками. Живая ладонь, потная и дрожащая, легла поверх металлической и ощутила ее холод.

И тут Адхара услышала шаги.

Сначала они звучали далеко, но постепенно приблизились. Сильные, но легкие шаги. Стук ног спешащего человека по мраморному полу. Эхо во много раз усиливало этот звук.

А потом черная тень мелькнула в углу галереи и скользнула вниз по лестнице. Сердце Адхары едва не выпрыгнуло из груди: это был он.

Она не видела его с того дня, когда умер Андрас. С тех пор случилось многое, и она была уже другая. Когда Адхара узнала его, она в душе была девочкой, не знавшей ни себя, ни мира. Когда она сражалась с ним в Неведомых Землях, она была встревоженной девушкой, которая только что лишилась отца. Теперь она была женщиной, полностью сформировавшимся человеком.

«Если бы его не было, я не была бы здесь. Если бы он не существовал, мне бы не хватило мужества выполнить то, что я решила».

Но все прошедшее исчезло для нее в тот момент, когда Амхал появился на лестнице.

История ее жизни сейчас перед ней. С ней всегда происходило только то, что происходит сейчас. С того мгновения, как они узнали друг друга, вся ее жизнь сводилась к тому, что она и он встречались, сражались друг с другом, убегали друг от друга. Может быть, это и значит быть Сирен? Может быть, это и есть тот путь, который она выбрала, чтобы исполнить свое предназначение?

Адхара смотрела на то, как он спускается по лестнице, и любовалась им. При каждом шаге плащ медленно распахивался, позволяя увидеть очертания тела, и снова смыкался. Это тело осталось таким же худым. Оно по-прежнему страдало.

Он остановился посередине зала и приготовился защищаться: встал в среднюю позицию, крепко сжимая свой двуручный меч.

Изменился ли он? Есть ли в его внешности и движениях признаки того, что уже поздно и весь пройденный путь оказался напрасным? Адхара всмотрелась в его лицо. Оно еще больше вытянулось и похудело. Его руки нервно дрожали, взгляд, как всегда, был тусклым. Но лицо не выражало никаких чувств.

Талисман она не видела: вероятно, медальон скрывала кожаная кираса. Адхара понимала: чтобы спасти Амхала, она должна сбить его с ног, лишить возможности двигаться и потом срезать медальон.

Амхал взглянул на нее, но Адхаре показалось, что он ее не узнал.

– Я не хочу сражаться с тобой, – сказала она, чувствуя, что ее голос дрожит. – Сдайся! Я знаю, как можно срезать медальон с твоей груди и снова сделать тебя прежним.

Амхал посмотрел на нее ничего не выражающим взглядом:

– Я Марваш, а ты Сирен. Между мной и тобой может быть только война.

Адхара проглотила комок в горле и ответила:

– Между мной и тобой было другое чувство, совсем другое. И я знаю, что ты об этом помнишь.

Он стоял неподвижно и молчал, но в глазах мелькнул слабый отблеск воспоминания.

У Адхары стало тепло на сердце: она поняла, что надежда есть, хотя и слабая.

– Сдайся и позволь мне спасти тебя! – крикнула она и взмахнула мечом.

Ответный удар Амхала был быстрым как молния, но Адхара успела его отбить.

– Я всегда мечтал быть таким, как сейчас, – без чувств, без волнений, без горя и радости, быть только оружием, – прошипел Амхал. Его горячее дыхание ласкало шею Адхары. Было невыносимо, что он так близко. – Я не хочу, чтобы меня спасли, – заявил он.

Адхара закрыла глаза, чтобы найти в себе силу, которая была ей нужна. Потом она отпрыгнула назад, надежней сжала в руках меч и с болью сказала:

– Ты не оставляешь мне выбора.

Потом она встала в позицию защиты и приготовилась к бою.