Проклятие холодного озера 1 страница. Обычно дети любят отдыхать в летнем лагере

Uzhastiki.ucoz.ru

Аннотация

Обычно дети любят отдыхать в летнем лагере. Но в лагере «Холодное озеро» Саре не понравилось сразу. В грязный и склизкий водоём было противно даже заходить. И ещё у Сары с самого начала не сложились отношения с девочками. Они её просто возненавидели. Поэтому Сара решила притвориться, как будто она утонула... И тогда все сразу стали бы её жалеть, захотели с ней подружиться. Однако всё вышло не так, как задумала Сара. Потому что на дне холодного, тёмного озера её поджидало странное прозрачное существо, которое прикидывалось… живым.

Роберт Лоуренс Стайн

Проклятие холодного озера

Буквально со дня приезда в спортивный ла­герь «Холодное озеро» все пошло наперекосяк.

Да, мне было немножко не по себе. И навер­ное, я и вправду вела себя по-дурацки.

Но мне с самого начала не хотелось ехать в спортивный лагерь.

К тому же в лагерь водных видов спорта.

Я вообще не люблю гулять на природе. Не­навижу, когда трава бьет меня по ногам. Мне не нравится прикасаться к деревьям и любоваться листочками. Особенно противно, когда кругом мокро и сыро. Не люблю мокнуть. Не люблю.

Плавать мне нравится. Но иногда, а не каж­дый день! Я просто не понимаю, зачем каждый день плавать?!

И потом, плавать надо в чистом бассейне, а не в какой-то там мутной луже. Стоило мне лишь посмотреть на тамошнее озеро — и мне стало плохо. Я сразу же поняла, что там, в глу­бине, живут страшные твари.

Страшные, жуткие твари, которые поджи­дают на дне. И думают так: «Ага, Сара Маас. А мы тебя ждем не дождемся. Давай, Сара, по­плавай с нами. Мы скользкие и противные. Мы тебя будем хватать за ноги. И все пальцы тебе отгрызем. Тебе понравится».

Брр! Почему, интересно, я должна плавать в какой-то слизи?

А вот Арон, конечно же, был вне себя от во­сторга.

Едва не лопнул от счастья.

Когда выбрался из автобуса, так скакал, что я за него испугалась. Он как будто рехнулся. Впечатление было такое, словно сейчас на бегу разденется и плюхнется в озеро. Так ему не тер­пелось.

Мой брат Арон обожает спортивные лагеря. Он большой фанат спорта и прогулок на све­жем воздухе. И вообще любит все, что только можно представить. Все и всех.

И все любят Арона. Он такой шутник. Та­кой весельчак.

Ну да, я тоже люблю веселиться. Но какое же это развлечение без кинотеатров, игровых автоматов и кафешек с пиццей и хрустящей жареной картошкой?! Не понимаю.

Какое удовольствие в том, чтобы сидеть каж­дый день до посинения в холодном ледяном озере?! В такой-то глуши... когда до ближай­шего города сотня миль?! Посреди лесной чащи?!

· Я уже чувствую, — восторженно объявил Арон, — будет жутко прикольно!

· Ага, что жутко, так я не спорю, — угрюмо пробормотала я.

Солнце жарило вовсю. Я, конечно же, вспо­тела.

Спросите меня, нравится мне потеть или нет.

Разумеется, нет.

Тогда чего я вообще потащилась в «Холод­ное озеро»? Ответ простой: из-за мамули с па­пулей.

Они заявили, что мне просто необходимо поехать в летний спортивный лагерь. Что эта поездка придаст мне уверенности в себе. Что мне будет полезно побыть на свежем воздухе и позаниматься спортом. Что мне обязательно это понравится.

А еще они мне сказали, что в лагере у меня будет замечательная возможность завести себе новых друзей.

Ладно, тут я согласна. Друзей у меня мало. Я вообще плохо схожусь с людьми. Я не могу, как Арон, просто подойти к человеку и начать с ним болтать и шутить.

Я немного стеснительная. Может быть, из-за своего роста. Я самая высокая в классе. И на целую голову выше Арона. А ведь он меня младше всего на год. Ему одиннадцать.

Я высокая и очень худая. Папа меня назы­вает Кузнечиком.

А теперь догадайтесь, нравится мне это ми­лое прозвище или нет.

Правильно. Нравится точно также, как пла­вать в ледяном озере с ужасными скользкими тварями, которые только и дожидаются, как бы цапнуть за ногу.

«Вот увидишь, Сара, ты прекрасно развле­чешься», — сказала мама.

Я закатила глаза.

«Не надо заранее кривиться, — добавил папа. — А вдруг тебе там понравится?»

Я вновь закатила глаза.

«А когда ты в конце лета вернешься домой, то еще будешь проситься обратно в лагерь», — пошутил папа.

Я хотела опять закатить глаза... но они уже разболелись от всех этих «закатываний».

Так что я только вздохнула. Мы обнялись на прощание с мамой и папой, а потом я села в автобус. Следом за Ароном, которому не тер­пелось скорее поехать.

Братец лыбился всю дорогу до лагеря. Он был на седьмом небе: обещали, что в лагере будут учить кататься на водных лыжах. Ему ужасно хотелось кататься на водных лыжах. И еще он ко всем приставал с вопросами. Боль­ше всего его волновало, есть ли в лагере выш­ка для прыжков в воду.

Еще по дороге Арон успел подружиться с несколькими ребятами.

А я всю дорогу смотрела в окно — на беско­нечные поля и леса — и думала о своих счаст­ливых подругах, которые не поехали ни в ка­кой лагерь, а остались дома.

И вот мы приехали в «Холодное озеро». Вы­ходя из автобуса, все ребята шутили и смеялись. Всем было весело. Нас встречали воспитатели в темно-зеленых футболках с эмблемой лаге­ря. Они очень радушно со всеми здоровались и говорили, куда надо идти.

Я тоже немножко повеселела.

«Может быть, я действительно подружусь с кем-нибудь, — думала я. — Может, здесь бу­дут ребята, похожие на меня. Может, нам бу­дет весело и интересно вместе, и мы замеча­тельно отдохнем в это лето».

А потом я вошла в коттедж, куда меня опре­делил воспитатель. Домик был на четверых. Три девчонки, с которыми мне предстояло жить, уже были там. Я посмотрела на них. Оглядела комнату...

— Нет, — вырвалось у меня. — Ни за что!

Наверное, не стоило этого говорить.

Я произвела, прямо скажем, не лучшее впе­чатление.

Получилось, что я капризничаю.

Но что мне еще оставалось делать?!

В комнате было две двухэтажные кровати. Девочки уже заняли свои постели. Осталась одна незанятая — прямо перед окном.

А на окне не было сетки.

Это значило, что у меня в постели будет пол­но букашек. И что меня будут кусать комары. Все лето.

И к тому же я не могу спать на втором этаже. Я сплю беспокойно. Все время ворочаюсь. Если буду спать наверху, то обязательно сва­люсь. И сломаю шею.

Мне надо спать внизу. На кровати у дальней стены от окна.

— Я... я не могу там спать, — пробормота­ла я.

Девочки разом повернулись ко мне. Блон­динка с длинным хвостом и маленькая толстуш­ка с длинными каштановыми волосами сидели за столом в центре комнаты. На кровати у даль­ней стены разместилась симпатичная негритя­ночка с миллионом косичек на голове.

Наверное, они хотели со мной поздоровать­ся и познакомиться. Но я «выступила» первой.

— Кто-то из вас должен со мной поменяться! Я совсем не хотела кричать. Просто так по­лучилось. Я была очень расстроена. Очень.

Они ничего не успели ответить. Как раз в этот миг дверь распахнулась, и в комнату за­глянул молодой человек в зеленой футболке. Наш воспитатель.

· Привет. Меня зовут Ричард. Я тут самый главный. — Он улыбнулся. — У вас все нор­мально?

· Нет! — кажется, я опять кричала.

Но уже не могла остановиться. Мне каза­лось, еще немного — и я разревусь.

— Я не могу там спать, — объяснила я Ри­чарду. — Не хочу спать у окна. И мне надо спать внизу.

Девочки буквально опешили. Я это замети­ла. Да и трудно было бы не заметить. Ричард повернулся к негритяночке:

· Бриана, ты не поменяешься с...

· Сара, — подсказала я.

· Ты не поменяешься с Сарой?

Бриана так резко тряхнула головой, что бу­синки в ее косичках звякнули друг о друга.

— Я не хочу меняться, — тихо проговорила она и указала на девочку с каштановыми воло­сами. — Мы с Мег в прошлом году жили в од­ном коттедже. И хотим спать на одной кровати.

Мег только молча кивнула. У нее было круг­лое личико с пухлыми щечками, как у белоч­ки. А на зубах — пластинка. Ну знаете, такая... чтобы зубы были ровными.

— Я не могу спать у окна, — упрямо повто­рила я. — Правда не могу. Я ненавижу жуков и букашек.

Ричард пристально посмотрел на Бриану.

— Что скажешь?

Бриана едва ли не зарычала.

— Ну хорошо, хорошо. — Она скривилась в мою сторону.

— Спасибо, — сказал Ричард.

Я заметила, что он очень внимательно на меня смотрит.

Наверное, подумал, что я капризная и ис­порченная девчонка и что со мной будет очень непросто.

Бриана встала с постели, взяла свою сумку и перетащила ее к кровати у окна.

— Располагайся, — бросила она мне на ходу. И ее голос звучал вовсе не Дружелюбно.

Я едва не разревелась. Мне было плохо. Ужасно плохо. Эти девочки, с которыми мне предстояло жить все лето... они уже меня не­навидели.

Почему со мной вечно так? Почему я такая дерганая? Почему я всегда делаю все непра­вильно и любое новое знакомство начинаю с каких-то недоразумений?!

Теперь мне придется очень постараться, что­бы подружиться с этими девочками.

Очень постараться. Но уже через пять ми­нут я опять попала впросак.

— Спасибо, Бриана, — сказала я. — Спа­сибо.

Бриана кивнула, но ничего не сказала. Мег открыла сумку и стала доставать одежду — в ос­новном футболки и шорты — и перекладывать ее в шкаф.

Третья девочка улыбнулась мне.

— Меня зовут Джанис. — У нее был скрипу­чий, слегка хрипловатый голос. — Все меня называют Джан.

Зато улыбка у Джан была замечательная. У нее были длинные светлые волосы, собран­ные на макушке в хвост. Синие глаза и румя­ные щеки. Как будто она все время краснела.

· Ты была здесь в прошлом году? — спро­сила я.

· Не-а. — Она мотнула головой. — Только Бриана с Мег. А я тут в первый раз. В прошлом году я ездила в теннисный лагерь.

· А я вообще первый раз в спортивном ла­гере, — призналась я. — Я... наверное, я немно­го нервничаю.

— Ты хорошо плаваешь? — спросила Бриана. Я пожала плечами:

— Наверное, хорошо.'Но я редко плаваю. Честно сказать, не люблю.

Мег оторвалась от своей сумки и поверну­лась ко мне.

— Не любишь плавать? Тогда зачем ты сюда приехала?

Бриана и Джан рассмеялись.

Я покраснела. Я даже почувствовала, как краснею. Не могла же я им сказать, что по­ехать сюда меня заставили папа с мамой. Это было бы по-идиотски. Но что им сказать, я не знала.

· Я... э... ну, я много другого чего люблю, — выдавила я.

· Ух ты, какой классный купальник! — вос­кликнула Бриана, вытаскивая из сумки Мег ярко-желтый купальник. — Действительно классный! Мне нравится.

Мег выхватила у подруги купальник и за­бросила его в шкаф.

— Не дам, — пробурчала она. Когда Мег от­крывала рот, пластинка у нее на зубах поблес­кивала на свету. — Он тебе все равно велик.

И действительно. Рядом с высокой и строй­ной Брианой Мег казалась особенно круглой и маленькой. Как надувной пляжный мячик.

· А ты разве не похудела за зиму? — искрен­не удивилась Бриана. — Мне кажется, похуде­ла. Ты вообще замечательно выглядишь, прав­да, Мег.

· Немножечно похудела. — Мег тяжело вздохнула. — Но совсем не выросла. Ну, ни ка­пельки.

— А я за этот год выросла почти на фут, — нстряла я в разговор. — Я у нас в школе самая нысокая. Когда я иду по коридору, все на меня пялятся. Как на какую-то телебашню.

— И она еще жалуется, — язвительно прого­ворила Мег. — Ты что, хотела бы быть такой коротышкой, как я?

— Нет, не хотела бы.

Я только потом поняла, что сморозила. Но было уже поздно.

Я заметила, что мои неосторожные слова по-настоящему обидели Мег.

И кто меня за язык тянул?!

Вот всегда так со мной. Всегда.

Я подняла с пола свою сумку и отнесла на кровать, чтобы распаковать вещи.

· Эй... это моя сумка. Отдай! — Джан едва не сбила меня с ног.

· Нет, это моя. — Я начала расстегивать «молнию», но сумка соскользнула с кровати

и упала на пол.

Вещи рассыпались по всему полу.

— Ой, — воскликнула я удивленно. Это были не мои вещи.

Я заметила несколько пузырьков с таблет­ками. Какие-то баночки. И пластмассовый

ингалятор.

— У тебя астма? — Я повернулась к Джан. Джан плюхнулась на колени и принялась

судорожно собирать вещи с пола. Она сердито взглянула на меня:

— Спасибо большое, Сара. Теперь все зна­ют, что у меня астма. Может, сегодня вечером на костре ты всему лагерю об этом объявишь? А то, может быть, кто-то не слышал.

— Прости, пожалуйста, — пробормотала я.

— Я же тебе говорила, что это моя сумка, — рявкнула Джан.

Мег подняла ингалятор с пола и протянула его Джан.

· Если у человека астма, это совсем не стыд­но, — мягко проговорила она.

· Но может быть у человека какой-то сек­рет?! — Джан так и не успокоилась. Она, нако­нец, собрала все таблетки и со злостью засуну­ла их в карман.

— Прости, я не хотела, — сказала я. — Правда. Девочки уставились на меня. Бриана пока­чала головой. Мег цокнула языком.

Они меня ненавидели. Я поняла это сразу.

Мне стало плохо. По-настоящему плохо.

Они меня ненавидели.

А ведь это только первый день. Первый час.

Я вздохнула и села на свою постель.

Ладно, утешала я себя, хуже уже не будет. Хуже не бывает.

Но оказалось, что очень даже бывает. Про­сто тогда я об этом еще не знала.

В тот же день, вечером, у нас был первый костер. Сам костер соорудили посередине ши­рокой поляны на опушке леса. Вокруг костра положили большие бревна, на которых мы все сидели.

Когда я пришла, свободных мест было мало. 11ришлось сесть спиной к лесу. Языки пламе­ни от большого костра очень красиво смотре­лись на фоне серого вечернего неба.

Поленья и ветки весело потрескивали в огне. Приятно пахло душистым дымом. Воспитате­ли то и дело подбрасывали в костер новые вет­ки. Вскоре пламя взвилось, казалось, до самых звезд, которые уже загорались на небе.

Уже смеркалось, но все равно было жарко. От костра тоже тянуло жаром. Я чувствовала, как горят мои щеки. Я отвернулась от костра и стала смотреть на лес. Ветви темных деревьев слегка раскачивались на ветру. В бледных от­светах от костра я даже заметила белку, про­шмыгнувшую по ветвям.

«Интересно, — подумала я, — какие еще зве­ри живут в этом лесу? Наверняка тут есть зве­рюги побольше белок. И гораздо опаснее».

В костре громко треснула ветка. Я едва не подпрыгнула от испуга.

«В лесу ночью так страшно, — подумала я. — По-настоящему страшно. Почему нельзя раз­вести костер в лагере?! Вполне можно было бы выбрать место...»

Я прихлопнула комара на шее и опять повер­нулась к костру. Бриана и Мег сидели непода­леку. Вместе с двумя девочками, которых я не знала. Они о чем-то болтали и весело смеялись.

На другой стороне поляны, почти напротив, я увидела Арона. Он возился с двумя мальчиш­ками. Они увлеченно боролись, пытаясь сбро­сить друг друга с бревна.

Я вздохнула. Ну вот, подумалось мне, Арон уже нашел себе друзей.

Все нашли себе друзей. Все, кроме меня. Арон заметил, что я на него смотрю. Он по­махал мне рукой и больше уже не обращал на меня никакого внимания.

На соседнем бревне сидели три девочки. Они пели песню. Гимн нашего лагеря. Я прислушалась, пытаясь запомнить слова. Но на середине песни девочки вдруг рассмея­лись и так и не допели ее до конца.

На другом конце моего бревна сидели две девочки постарше. На вид им было лет пятнадцать-шестнадцать. Я хотела заговорить с ними, но они были так увлечены беседой друг с другом, что ничего вокруг не замечали.

Одна из них держала в руках пакетик с же­вательными карамельками-червячками. Она вынимала конфеты из пакетика по одной и медленно всасывала их в рот. Ну, знаете, как иногда всасывают длинные макароны — когда дурачатся.

Ричард, старший вожатый, встал перед костром. На голове у него была кепка-бейсболка, повернутая козырьком назад. Джинсовые шорты были испачканы в золе.

Он поднял обе руки над головой:

— Все собрались?

Он произнес это громко, но я едва расслы­шала его слова. Все вокруг по-прежнему смея­лись и болтали. Я увидела, как Арон встал с бревна и принялся скакать на месте, подражая пляскам первобытных людей.

Его друзья так хохотали, что едва не свалились с бревна. Один из них поднялся и звонко хлопнул ладонью по растопыренной пятерне Арона.

— Ну что, начинаем? — выкрикнул Ри­чард. — Начинаем большое празднество по случаю первого в летнем сезоне костра?

В огне затрещало полено. Сноп ярких искр взвился в воздух.

— Ой, — я испуганно вскрикнула, когда кто-то положил руку мне на плечо. — Что?..

Я обернулась и увидела Бриану и Мег.

Они наклонились ко мне. В пляшущем све­те костра мне показалось, что они тоже чем-то напуганы.

— Сара, беги, — прошептала Бриана.

— Быстрее. — Мег потянула меня за руку. — Беги!

— Куда? Зачем? Что случилось?

Я вообще ничего уже не понимала.

Я вскочила на ноги.

— Что случилось?

— Эти мальчишки, — прошептала Мег, ука­зывая куда-то на ту сторону костра. — Они швырнули в костер петарду. Она сейчас как взорвется!

— Беги! — закричали они в один голос. Мег толкнула меня в спину.

Я запнулась, едва не упала... а потом рвану­лась вперед. Я бежала, зажмурив глаза. Я жда­ла, что в любую секунду петарда взорвется.

Успею ли я отбежать на безопасное расстоя­ние? А где Мег и Бриана? Они сами успеют спастись?

А потом я услышала смех. Веселый, заливистый смех. Я встала как вкопанная.

— Что?

Обернувшись, я увидела, что половина ла­геря ухохатывалась.

Надо мной.

Мег с Брианой хлопнули друг дружку по ла­доням.

— Нет, только не это, — пробормотала я. Я чувствовала себя дура дурой. Как я могла по­пасться на такой идиотский розыгрыш?!

И почему они сыграли со мной такую злую шутку?

Они, наверное, всем рассказали о своей затее. Чтобы все надо мной посмеялись. Я сто­яла на самом краю поляны, но видела, что все наменя смотрят. Все как один.

И я слышала, как они смеялись и подшу­чивали надо мной.

Я видела Джан. Она хохотала от души. И даже Ричард и еще несколько воспитателей улыбались и покачивали головами.

Да, я все понимаю. Мне тоже надо было рас­смеяться. Превратить все в шутку.

Не надо было расстраиваться и восприни­мать все серьезно.

Но у меня был ужасный день. Я вся испере­живалась. И мне так хотелось, чтобы впредь все было хорошо. Чтобы я больше не совершала никаких дурацких ошибок.

У меня защипало глаза.

«Только не плачь, — твердила я себе. — Толь­ко не плачь. Не хватало еще разреветься на гла­зах у всего лагеря».

Да, Сара, ты выставила себя полной дурой. Ну и что с того? Ведь это была просто шутка. Просто тупая, дурацкая шутка.

Кто-то взял меня за руку. Я тут же вырвала руку.

· Сара... — Это был Арон.

· Со мной все в порядке, — рявкнула я. — Уходи.

— Ты совсем не умеешь дурачиться, — мяг­ко проговорил он. — Почему ты все воспри­нимаешь так серьезно? Это была просто шут­ка. Чего расстраиваться из-за глупой шутки?!

Знаете, что меня бесит больше всего?

Больше всего меня бесит, когда Арон быва­ет прав.

Я хочу сказать, он ведь мой младший брат... Правильно? Тогда какое он имеет право меня утешать?! Можно подумать, он у нас самый умный, спокойный и рассудительный!

Терпеть не могу, когда он ведет себя, будто он старший брат.

— Я у тебя спрашивала совета? — Я никак не могла успокоиться. — Вот и не лезь ко мне.

Я отпихнула его от себя.

Он пожал плечами и вернулся к своим дру­зьям.

Я тоже пошла к костру. Но не стала садиться на прежнее место. Оно было слишком близко к огню. И к Бриане с Мег.

Я присела на бревно, самое дальнее от кост­ра. Сюда даже не доходил свет от огня. Темно­та и прохлада немного меня успокоили. Мне стало легче. Немножко, но все же...

Ричард что-то говорил, стоя перед костром. Я вдруг поняла, что не слышу, о чем он там го­ворит.

У него был громкий, хорошо поставленный голос. Но тем не менее все ребята наклонились вперед, чтобы лучше его слышать. В отсветах пламени их лица казались оранжевыми. Их глаза сверкали.

Интересно,вдруг подумалось мне, смогу я тутподружиться хоть с кем-нибудь.

Мне былоужасно жалко себя. Интересно, это я такая«особенная» или каждый, кто в первый раз приезжает в лагерь, тоже чувствует себя таким несчастными никому не нужным?

ГолосРичарда долетал до меня какими-то обрывками.Он говорил что-то о главном кор­пусе. О том, когда здесь завтракают и обедают. Потом он сказал что-то про полотенца.

Я началаприслушиваться, когда он представилвсем старшего инструктора по плаванию. Ее звали Лиз.

Когда она подошла к Ричарду и встала с ним рядом, все захлопали в ладоши. Кто-то из мальчишекгромко присвистнул.

— Какая девушка, — выдохнул кто-то из старшихмальчиков. — С ума сойти.

Все рассмеялись.

Лиз тоже улыбнулась. Она и сама знала, что выглядит потрясающе. На ней были шорты из обрезанных джинсов и темно-синяя коротень­кая футболка. Лиз взмахнула рукой, призывая всех замолчать.

— Ну как, вам тут нравится? — спросила она. Все восторженно закричали и захлопали в ладоши. Некоторые мальчишки принялись свистеть.

— Хорошо. Завтра вы все пойдете на озе­ро, — продолжила Лиз, дождавшись тиши­ны. — Но прежде чем вы зайдете в воду, вам надо усвоить правила поведения в воде.

— Ага, такое, например, правило, — вставил Ричард. — Воду из озера не пить. А если пить, то только в том случае, если тебе очень хочется пить.

Кое-то из ребят рассмеялся. Но мне было не смешно. Меня замутило при одной только мысли о том, что можно пить эту грязную воду, больше похожую на слизь.

Лиз тоже не смеялась. Она даже нахмури­лась:

· Ричард, я говорю серьезно.

· Я тоже серьезно. — Ричард изобразил на лице обиду.

Но Лиз уже не обращала на него внимания.

— Когда вы вернетесь к себе в коттеджи, у каждого на кровати будет лежать список пра­вил поведения на воде, — продолжала она, от­кинув назад свои роскошные длинные рыжие кудри. — Всего двадцать правил. И вы должны знать их все назубок.

Чего? Двадцать правил? Ужас какой.

Двадцать правил не выучить и за все лето. Лиз достала из кармана листок бумаги.

· Сейчас я вам зачитаю все эти правила. Если у вас будут вопросы, задайте их, не стес­няясь.

· А можно пойти плавать прямо сейчас? — выкрикнул кто-то из мальчишек. Наверное, он хотел всех рассмешить.

И многие действительно рассмеялись. Но Лиз даже не улыбнулась.

— Это правило номер восемь, — сказала она — Ночью купаться нельзя. Даже в присутствии воспитателей.

— Никогда не ходите купаться с вашими воспитателями, — пошутил Ричард. — Они все в заразныхмикробах.

«А Ричард веселый, — подумала я. — Похо­же, он ничего себе парень».

ЗатоЛиз уж больно серьезная.

Ветер трепал листок бумаги у нее в руке. Ей пришлось держать его обеими руками. Ее ры­жие волосы развевались на ветру. В алых отсветахкостра казалось, что ее волосы тоже го­рят, как пламя.

— Самое главное правило лагеря «Холодное Озеро» заключается в том, чтобы вы не ходили купаться поодиночке, — объявила она. — Если вы собираетесь плавать, пусть вам обязатель­но составит компанию кто-нибудь.

Лиз внимательно оглядела всех ребят.

— Даже если вы стоите в воде по колено и не собираетесь заходить дальше, все равно рядом с в ами должен кто-то быть. Кому с кем пла­вать, решайте сами. Можете плавать с разны­ми приятелями. Или выбрать себе товарища по плаванию на все лето. Но никогда не плавайте в одиночку. Понятно? — Она сделала глубокий плох. — Вопросы есть?

— А можно, я буду с вами плавать все лето? — выкрикнул кто-то из мальчишек.

Все рассмеялись. Я тоже. Это действитель­но было смешно.

Но Лиз опять даже не улыбнулась.

— Как старший инструктор по плаванию я буду плавать с вами со всеми, — парировала она совершенно серьезно. — Теперь правило номер два. Не отплывать дальше десяти мет­ров от ближайшей спасательной лодки. Пра­вило номер три. Никаких шуточек. И особен­но шуточек типа: «Тону, спасайте!» Никаких воплей в воде. Никакой возни. Правило номер четыре...

Она все говорила и говорила. Она нам зачитывала все двадцать правил. Я тихонечко застонала. Она обращалась к нам как к пятилетним детям.

И этих правил было действительно слишком много.

— И в заключение я еще раз повторю: ни­когда не ходите на озеро в одиночку, а обяза­тельно с кем-то...

Вдалеке, за деревьями, виднелось озеро. Та­кое спокойное. Никакого течения. Никаких опасных водоворотов.

Зачем тогда столько правил? Я никак не мог­ла понять.

Чего они так боятся?

Лизговорила около получаса. Ричард то и дело вставлялкакие-то шуточки. Он явно стремился ее рассмешить. Но Лиз даже ни разу не улыбнулась.

Онаеще раз прошлась по списку правил. Потом сказала, чтобы мы обязательно про­читали правила, когда вернемся к себе в коттеджи.

— Счастливо вам отдохнуть, — заключила она. — Увидимся завтра на озере.

Все опять закричали и зааплодировали. Лиз отошла от костра. Я зевнула и закинула руки за голову.

«Скучно все это, — подумала я. — Скучно и нудно».

Какой же это счастливый отдых, когда тебя понимают всякими правилами?! Да еще в та­ком количестве.

Я прихлопнула очередного комара. Я вся чесалась. С головы до ног. Вот почему я не люблю отдыхать на свежем воздухе. Потому что вся чешусь.

Костер уже догорел. Среди черной золы дотлевали алые угольки. Стало заметно прохладней.

Под конец Ричард предложил всем собрав­шимся встать и спеть гимн лагеря.

— Те ребята, которые здесь в первый раз, наверное, не знают слов, — сказал он. — Вот счастливчики!

Все рассмеялись. А потом Ричард запел, и все его поддержали.

Я тоже пыталась петь. Но не знала слов. Я даже не все слова разбирала. Так, какие-то отрывки...

Чем мокрее, тем лучше…

Давай поплаваем, всем покажем,

Какие мы храбрые очень даже…

Наше холодное озеро —

Самое лучшее озеро…

Да уж, Ричард не ошибся, когда сказал, что счастливчики те, кто не знают слов. Слова дей­ствительно были дурацкие.

Я заметила, что Арон самозабвенно поет. Похоже, он уже знал все слова.

«Интересно, когда он успел их выучить? — думала я, расчесывая покусанную комарами ногу. — Как ему удается так быстро сходиться с людьми? Ведь мы приехали только сегодня. Он тоже здесь в первый раз. Но ведет себя так, словно ездит сюда каждый год».

Когда песня закончилась, Ричард поднял руку, призывая ребят к молчанию.

— У меня есть еще несколько объявлений, — громко выкрикнул он. — Во-первых, вы все ужасно фальшивите. Во-вторых...

Дальше я не слушала.

Я отвернулась и увидела, что ко мне подошли Бриана с Мег.

Я невольно отшатнулась. Чего надо? — буркнула я.

Мы хотим извиниться, — сказала Бриана.

Мег кивнула:

— Ага. Прости, пожалуйста. Это была неудачнаяшутка.

Ричард все еще продолжал говорить. Бриана положила руку мне на плечо.

— Как-то у нас не сложилось, — сказала она. Давай начнем все сначала, Сара. Давай?

— Ага, — подхватила Мег. — Давай начнем всё сначала.

Я улыбнулась:

— Давайте.

— Вот и славно. — Бриана тоже улыбнулась и похлопала меня по спине.

Ричард все еще говорил:

— Завтра, в четыре тридцать, все, кто интересуется виндсерфингом...

«Арон наверняка захочет заняться виндсер­фингом», — подумала я.

Бриана с Мег отошли.

Я смотрела им вслед.

Начнем все заново, думала я. Мне стало чуть-чуть веселее.

Веселье длилось не более трех секунд.

У меня ужасно зачесалась спина.

Я обернулась и увидела, что Бриана и Мег смотрят на меня и хихикают.

Другие ребята тоже стали поглядывать меня.

И тут я почувствовала, что у меня ползет что-то теплое.

Что-то теплое и сухое.

Я протянула руку за спину и засунула ее под футболку.

Что там такое? Я уже поняла, что Бриана что-то бросила мне за шиворот.

Я нащупала эту штуку и вытащила ее на­ружу.

И завопила в голос.

У меня в руке извивалась змея.

Похожа на длинный черный шнурок. С глазами! И она щелкала пастью!