Глава шестнадцатая

 

В ту ночь Эван и Кейли занимались любовью со страстью любовников, обретших друг друга снова. Он двигался в такт ее податливому безупречному телу. Он ощущал ее всеми органами чувств: нежную ласку ее прикосновений, непередаваемый запах волос и биение ее сердца. В конце концов, они оторвались друг от друга и лежали обнявшись. Ему хотелось оградить, защитить Кейли от темноты вокруг них. На него снизошел вдруг абсолютный покой.

На губах Кейли играла улыбка удовлетворения.

– О Боже! Это было что-то! Где ты научился всем этим штучкам?

Он, поколебавшись, ответил:

– Я, э-м, прочитал недавно «Камасутру»… Эван смотрел на нее, и снова тревожное предчувствие стало одолевать его.

– Надеюсь, тебе не показалось это странным?

Она хихикнула.

– Ну, если можно назвать множественные оргазмы странностью…

Кейли снова прижалась к нему, улыбаясь.

Эвану хотелось успокоиться рядом с ней, но ощущение тревоги грозило захлестнуть его, вылезая изо всех уголков сознания. На прикроватной тумбочке Кейли внезапно зазвонил телефон, и Эван, не раздумывая, снял трубку.

– П-р-р-ривет, – прохрипел он. На другом конце была мертвая тишина. – Алло? Кто это?

Кейли пожала плечами.

– Да пошли они…

Эван улыбнулся и кивнул согласно, кладя трубку на место.

– Что еще за ерунда?

– Наверное, один из мальчиков Гвен уснуть не может. У нее миллион поклонников.

– Ага, – он кивнул с шутливой серьезностью. – Бедняжка. У нее нет таких роскошных отношений, какие у нас с тобой…

Кейли согласно мурлыкнула.

– Ты когда-нибудь задумывалась над тем, что делает нас такой идеальной парой? – спросил Эван.

– Да нет, – пробормотала она. – Просто так есть, и все.

– Но все-таки, что заставило тебя сбежать и приехать ко мне после моего переезда?

Кейли удивленно на него посмотрела.

– Как будто он мог меня остановить. Да и что он мог мне сделать?

Она ответила таким тоном, будто этот вопрос был самым дурацким, который она когда-либо слышала. Эван никак не прокомментировал это и только сильнее прижал ее к груди.

– Думаешь, мы всегда будем вместе? Она отодвинулась от него и с любопытством посмотрела.

– Но это же и есть наш план, не так ли? – ответила она. – Ты и я – вместе. Сквозь огонь, воду и медные трубы. Не об этом ли мы всегда с тобой говорим?

От того, что она сказала, беспокойство Эвана немного отступило.

– Я просто хотел удостовериться. Кейли улыбнулась.

– Прекрасно. Тогда иди ко мне и дай мне немного сахарку.

></emphasis >;

 

Женское общежитие было построено в пятидесятые, во времена менее параноидные и более мягкие. Северный угол здания примыкал к зданию колледжа, а противоположная сторона выходила на дорогу, усаженную высокими ветвистыми деревьями. Их кроны, соединяясь над дорогой, образовывали навес, и тяжелые ветви с листьями загораживали уличные фонари. Это был камень преткновения между студенчеством и городским советом, где каждая сторона требовала оплатить стрижку деревьев, но пока ни те, ни другие за это так и не взялись. В результате с приходом ночи на некоторых участках улицы было темно, как в банке чернил, и – еще один промах управления городского планирования – телефонная будка была как раз в пределах одной из темных зон.

Лампочка в будке давно была разбита, а стекло расписано неприличными граффити соперничающих братств. Для того чтобы разглядеть стоящего в этой будке со стороны, потребовался бы прибор ночного видения. Человек в будке стоял, положив одну руку на телефон, а другой упираясь в стекло. С этой точки женское общежитие очень хорошо просматривалось. Мягкий свет включенного телевизора освещал окна первого этажа, на втором этаже горел свет. Окно комнаты Кейли как раз выходило на дорогу.

Пальцы наблюдавшего за окном человека напряглись на телефонной трубке. Он решал, стоит ли ему снова набрать ее номер. Решил, что не стоит. Они получили достаточно предупреждений. Не надо было вообще им звонить. А теперь нужно вернуть кое-какой должок.

Спустя несколько минут фары проезжающей машины осветили телефонную будку.

></emphasis >;

 

Эван сидел в шезлонге и обмахивался листовкой, глядя на то, как салаги бродят по двору, собирая пивные бутылки, коробки из-под пиццы и прочий мусор. Он смотрел на них с жалостью. Один особенно неуклюжий парень был назван Хантером «Мисс Тета», и беднягу принудили носить старое вечернее платье, рыжий парик и пластмассовую тиару.

У Эвана с трудом укладывалось в голове, как кто-то по своей воле мог идти на все эти насмешки и унижения для того, чтобы попасть в братство, узнать о каких-то идиотских секретных рукопожатиях и присоединиться к клубу любителей пива. Он усмехнулся. По крайней мере, если ему и пришлось пройти через все это, то это случилось не с ним, а с каким-то другим Эваном.

Он набрал в грудь воздуха и крикнул:

– Эй! Завязывайте! Бросьте всю эту херню и тащите свои бесполезные задницы сюда!

Эван старался, чтобы его голос звучал как у армейского сержанта, но его прямо-таки распирало от смеха.

Салаги сделали то, что им приказали, и собрались вокруг него.

– Да здравствует, да здравствует, «Тета Чи…» – запел парень в платье.

Эван поднял с земли деревянную ложку и помахал, как дирижер, прося их остановиться.

– Заткнись, идиот, здесь я говорю.

Он треснул ложкой по салатнице, которую один из несчастных салаг носил на голове, как шапку.

– Тихо! Так. Возьмите это и прочитайте. Эван раздал листы бумаги, которыми до этого обмахивался, как веером. Мисс Тета изучал их с напряженным выражением лица.

– Это что, наше следующее задание? Эван кивнул.

– Точно. Так все из вас, «духов», поняли, что нужно сделать?

Салатница поднял руку.

– Э-э-э, мы не «духи», мы – «салаги». Сэр Брат Эван Сэр.

– «Салаги», «духи»… какая, на хрен, разница, – весело ответил Эван. – Теперь слушайте внимательно, потому что это в ваших интересах. Вы делаете все это, – он ткнул ложкой в лист бумаги. – А я не буду больше вас гонять. Обещаю.

Он театрально поднес руку к сердцу.

– Клянусь честью брата «Тета Чи чего-то там». Договорились?

Студенты радостно закивали, соглашаясь.

– Но где мы достанем всю эту одежду? – спросил Салатница.

– Да все лучше, чем эта вшивая дрянь, – ответил Мисс Тета, поддернув платье. – Я участвую.

></emphasis >;

 

– Ты чего это так разоделась? – кисло спросила Гвен, накладывая очередную порцию горячего воска на ногу. – Мистер Чудесный ведет тебя в «Макдоналдс»?

Кейли плюнула малинкой в соседку и застегнула, наконец, молнию своего платья. Она покрутилась, рассматривая себя в большом зеркале.

– Моя задница не выглядит большой в этом платье? – спросила она.

Гвен хмыкнула.

– Кейли, дорогуша, твоя задница не будет выглядеть большой, даже если тебе под платье покрышку засунуть. Ненавижу это в тебе. Ты такая стройная.

– Надо больше сексом заниматься, – ответила Кейли.

– Пожалуйста! – Гвен капитулирующее подняла руки. – Мне и так хреново слушать вас каждую ночь.

Она передразнила ее высоким голосом:

– «Ох, Эван, возьми меня…»

Кейли бросила в подругу подушку, и они весело расхохотались.

– А как насчет тебя и Хантера? – спросила она. – Или это уже история?

– Давно, – ответила Гвен. – Он симпатичный, и все такое, но тупой, как кирпич, и думает, что быть джентльменом – значит открывать для дамы пивные бутылки зубами.

– Очаровательно.

– Ага… – Гвен сорвала восковую полоску с ноги и выматерилась. Потом она серьезно посмотрела на Кейли. – Ты знаешь, Эван по-настоящему тебя любит. Он из-за тебя с ума сходит.

Кейли улыбнулась.

– Я знаю.

– Так что же тебя беспокоит? Я же чувствую. Давай говори. Он может прийти в любую минуту.

Улыбка сошла с лица Кейли.

– Просто… Даже не знаю, как и объяснить, но, понимаешь, в нем что-то изменилось…

– В плохую сторону?

– Да нет, хотя я не уверена…

Кейли так и не закончила фразу, потому что в дверь кто-то бойко постучал.

– Сообщение для мисс Кейли Миллер, – раздался голос Эвана. – Ваш кавалер прибыл.

Гвен улыбнулась.

– Иди давай. Не заставляй его ждать. Он в женском общежитии, а мужчины – они слабые.

Кейли отбросила сомнения и открыла дверь, за которой стоял Эван в вечернем костюме с галстуком-бабочкой.

– Уау! Ты выглядишь как Джеймс Бонд. Эван поднял брови и с фальшивым шотландским акцентом ответил:

– Шуда пшалшта, мишш Манипенни.

Она не знала, чего ожидать, и подумала, что, возможно, у подъезда их ждет лимузин, чтобы отвезти в дорогой ресторан в центре, но вместо этого он взял ее под руку и повел к зданию общежития братства «Тета». Он отказался объяснить, в чем дело, и Кейли оставила попытки разузнать, куда они идут, понимая, что из него не вытащить и слова.

Они вошли в главный корпус и поднялись по лестнице. Кейли было подумала, что он ведет ее к себе, но они прошли мимо его комнаты к следующему пролету, ведущему на чердак.

– Ты мне скажешь наконец, что происходит?

– Скоро, – улыбнулся он.

– Куда ты меня ведешь?

Эван подмигнул ей.

– Увидишь. Поверь, тебе понравится.

Они подошли к деревянной двери, ведущей на крышу, и он, улыбаясь, открыл ее, приглашая войти.

– После вас, моя дорогая.

Кейли вышла на крышу и от удивления прикрыла рот рукой.

– О, Господи!

Вся крыша общежития была старательно украшена гирляндами разноцветных огней, бумажными китайскими фонариками и сотнями свечей. В центре стоял стол, сервированный на двоих, а с каждой его стороны в два ряда выстроились официанты. Все было сделано по высшему разряду.

Эван кивнул одному из салаг и щелкнул пальцами. Два официанта немедленно отодвинули для них стулья.

– Сэр, мадам, – обратился к ним высокий парень, выглядевший намного лучше в мужской одежде. – Ваш стол готов.

Кейли хлопнула в ладоши и восторженно засмеялась.

– Не знаю, что и сказать. Это прекрасно.

– Присаживайся, – сказал Эван.

Она сделала шаг к столу, и тут же на нее посыпались лепестки роз. Кейли подняла глаза и увидела еще двух студентов, бросающих в вечерний воздух пригоршни лепестков.

Она села, впечатленная этим романтическим жестом Эвана.

– Зачем ты все это для меня делаешь?

Эван сел напротив нее и тепло улыбнулся.

– Это вопрос простой математики, – сказал он. – Я проснулся сегодня утром и увидел твою улыбку… И понял, что хочу провести остаток жизни с тобой.

Их руки встретились поверх стола, и Кейли крепко сжала его ладони. Она пыталась найти подходящие слова, чтобы сказать ему о своих чувствах, но не могла. Эван прочитал в ее глазах все, что она хотела ему сказать.

Кейли почувствовала, как ее душа воспарила в звездное небо. Они наклонились друг к другу для поцелуя, и в этот момент у них было такое ощущение, будто это их первый настоящий поцелуй.

В следующую секунду эта прекрасная иллюзия была разрушена. Кто-то с грохотом пробежал по лестнице на чердак и влетел на крышу.

Эван вскочил со стула, готовый разразиться гневной тирадой, когда увидел Хантера и Кевина, разрушивших романтику этого вечера. Однако выражение на их лицах подсказало ему, что что-то случилось.

– У вас должна быть серьезная причина для этого.

– Эван! – выдавил запыхавшийся Хантер. – Мы тебя везде ищем!

– Твоя машина, чувак, – сказал Кевин. – Кто-то изуродовал твою машину.

Вечер был безнадежно испорчен, и Кейли с Эваном обменялись беспокойными взглядами.

– Как?! – прорычал Эван.

Хантер бежал впереди, Эван за ним. Кейли старалась поспевать на высоких каблуках. Они пересекли газон перед общежитием братства и сбежали вниз по холму туда, где Эван припарковал свою потрепанную «хонду». Его хорошее настроение быстро сменили озабоченность и смятение.

– Черт, – пробормотал он. – Это еще что такое?

Машина была изуродована тщательно. «Хонда» стояла в окружении осколков битого стекла, каждое окно было разбито, так же как и зеркала. Колеса были изрезаны, а из сидений торчали куски поролона. Крышка капота валялась на дороге, и Эван видел, что все провода и трубки вырваны с корнем. Руль лежал на крыше, изогнутый овалом. Тормозная и охлаждающая жидкость натекла под машину из изрезанных трубок.

Он заглянул внутрь. Приборы и радио были разбиты. Какой-то предмет привлекло его внимание, и он, потянувшись, взял его в руки. Подобно какому-то безумному украшению, на разбитом зеркале висел шипованный собачий ошейник. Он был абсолютно новым, и Эван почувствовал, как все внутри него провалилось, когда он прочитал надпись на нем

– Крокет, – прошептал он.

Он повернулся и увидел, как потихоньку вокруг них собирается народ, чтобы посмотреть на причину шума. Он обратился к стоявшему ближе всех толстяку в хоккейной майке.

– Ты видел, кто это сделал? Ты видел кого-нибудь?

Парень поднял руки вверх.

– Нет, мужик, я не видел.

Эван обвел глазами остальных зевак, но они лишь отрицательно качали головами или пожимали плечами.

Хантер плюнул на асфальт, едва контролируя себя от злости.

– Знаете, кто это мог быть? Скорее всего, эти мудаки из «Пики». Пошли, врежем им как следует!

Кейли взяла ошейник из рук Эвана и, посмотрев на него, содрогнулась от ужаса.

– О нет, – прошептала она. – Это не может быть он…

– А кто еще? – подойдя к ней ближе, Эван понизил голос до злого шепота. – Кому еще известно, что у меня была собака по имени Крокет? Это работа Томми! – Он бросил взгляд на изуродованную машину. – Твой ненормальный старший братец пролез на территорию студгородка и разнес вдребезги мою машину!

Она в страхе оглядела толпу зевак.

– Эван, – предупреждающе сказала она. – Он может все еще быть здесь.

Эван, не слыша ее, отошел в сторону.

– Как это могло сойти ему с рук? – спросил он у Хантера. – Неужели все спали? Он разнес мою машину прямо перед этой сраной братской общагой!

К нему подскочил взбешенный Кевин.

– Ну-ка повтори, что ты только что сказал, Треборн! Сраная братская общага? Это братство, ты, мудак! Ты ведь не называешь страну, где живешь, сраной?

Эван отмахнулся от него и вернулся к Кейли, которая все еще держала в руках ошейник. Внезапно эта тупая, варварская, бессмысленная выходка заставила его по-новому посмотреть на этот новый мир.

– Достаточно, – сказал он ей. – Пойдем отсюда.

Девушка поежилась. Несмотря на теплый вечер, ее голые плечи дрожали.

Эван снял пиджак и хотел накинуть на нее, но она шагнула назад, отстраняясь, с беспокойством глядя на него.

– Не надо, – сказала она, нервно оглядываясь.

– В чем дело? – спросил он, пытаясь проследить за направлением ее взгляда.

– Возможно, он следит за нами, – ответила она с легким беспокойством в голосе.

– Да плевать на него! – разозлился Эван. – Неужели ты думаешь, что я позволю этому козлу диктовать нам, как надо жить? Пошел он!

Но Кейли все равно уклонилась от его объятий и покачала головой.

– Пожалуйста, Эван, давай уйдем отсюда. Я не могу здесь больше оставаться. Просто отведи меня домой.

Эван увидел страх в ее глазах, и желание драться покинуло его.

– Хорошо, – сказал он. – Но мне нужно кое-что сделать, на случай если он все еще где-то здесь.