ГЛАВА 4. Помещение прогрето солнцем. Должно быть, время идет к полудню
Помещение прогрето солнцем. Должно быть, время идет к полудню. Как же здорово передохнуть от всего этого безумия. Я еще не готова отказаться от драгоценных часов сна, но стакан воды не помешает. Распахнув дверь, я замечаю Раффи, сидящего в коридоре с закрытыми глазами. И хмурюсь. - Ты чем тут занимаешься? - Слишком устал, чтобы идти к софе, - отвечает он, не поднимая век. - Продолжаешь бдеть? Попроси ты меня – я бы тебя сменила. Из-за кого нам вообще переживать? Раффи пренебрежительно фыркает. - Я имею в виду – прямо сейчас. Кто наш враг в эту самую минуту? Он сидит лицом к двери Пейдж. Что ж, могла бы и догадаться. - Она не тронет меня. - Велиал тоже так думал. - Глаза Раффи по-прежнему закрыты, губы еле шевелятся. Если бы он молчал – сошел бы за крепко спящего. - Велиал ей не сестра, он её не растил. - Можешь считать меня сентиментальным, но целой ты мне нравишься больше. Кроме того, твоя вкусная плоть интересует не только ее. Я склоняю голову набок: - Кто сказал, что я вкусная? - Не слышала старую поговорку? Вкусный как глупец!? - Ты сам ее придумал. - Ха. Должно быть, она из ангельского фольклора. Предупреждает дурачков о ночных страшилищах. - Вообще-то, день на дворе. - Ааа, так ты не отрицаешь, что не очень умна? – ухмыляясь, он наконец открывает глаза. Пристальный взгляд на меня и веселья как ни бывало. - Что на тебе надето? – Он пристально изучает мой наряд. Разомлев от комфорта, я совсем позабыла, что на мне лишь короткая майка и боксеры. Я опускаю глаза и думаю о том, должна ли сейчас смутиться. Вполне целомудренный вид, не считая живота и ног, оголенных чуть больше, чем Раффи уже видел. - Спросил меня тот, кто вечно расхаживает без рубашки. На самом деле, мне вроде как нравится видеть его таким: с голым торсом и всеми шестью кубиками пресса напоказ. Но об этом я умолчу. - Проблематично подобрать рубашку, имея крылья за спиной. Да и к тому же, жалоб я не слышал. - Как и комплиментов. Так что не обольщайся. Мне даже хочется добавить, что на земле своих ребят хватает, которые ничем ему не уступают, но мне бы пришлось безбожно соврать. Он продолжает тщательный осмотр. - На тебе мужские трусы? - Полагаю, что так. Но они мне как раз. - Чьи они? - Ничьи. В комоде нашла. Раффи протягивает руку, подцепляет распущенный край белья и неспешно подворачивает ткань на моем бедре, укорачивая и без того короткие боксеры. - И что ты будешь делать, если нам придется бежать? – голос Раффи становится хриплым, в то время как он завороженно глядит на задранную ткань. - Схвачу свою обувь и побегу. - В таком-то наряде? На глазах у попирающих законы необузданных мужчин? – Он переводит взгляд на мой живот. - Печешься по поводу извращенцев, которые могут ворваться в дом? Нет никакой разницы, буду я в этой одежде или в толстовке и мешковатых джинсах. Дело в порядочности этих людей. Их действия зависят от них самих. - Но действовать во время знакомства с моими кулаками им точно будет непросто. Неуважения не потерплю. Я дарю ему полуулыбку: - Ведь уважение – это твой пунктик. Он вздыхает и выглядит недовольным самим собой. - Похоже, в последнее время моим пунктиком стала ты. - Это еще почему? – Хотела бы я говорить с меньшим придыханием. - Я сижу на жестком полу у дверей твоей спальни, пока ты сладко дремлешь в уютной постели, разве не так? Прислонившись к стене, я опускаюсь вниз. Мы почти соприкасаемся руками. И молчим. Спустя пару минут я говорю: - Думаю, сон пошел бы тебе на пользу. Можешь занять постель, а я подежурю немного. - Исключено. В опасности ты, а не я. - Да что со мной может случиться? – Повернувшись, чтобы взглянуть на Раффи, я задеваю его рукой. - Список бесконечен. - С каких пор в тебе проснулся маниакальный защитник? - С тех пор, как враги уверились в том, что ты моя дочь человеческая. Я сглатываю. В горле пересыхает. - Уверились? - Велиал видел нас вместе на маскараде. И Уриил, невзирая на маску, прекрасно знал, что на пляже с тобой был я. - Так значит, - мой голос опускается до шепота, – я – твоя дочь человеческая? – Сердце бьется так гулко, что, кажется, я его слышу; а когда понимаю, что и Раффи его слышит, пульс ускоряется вдвое. Он отворачивается. - Некоторые вещи просто недопустимы. Но ни Ури, ни Велиал не могут это понять. Я выдыхаю – сдержанно, не торопясь. В этот список непонимающих Раффи мог бы добавить и меня. - Ну так и кто конкретно будет меня преследовать? – спрашиваю его. - Помимо очевидных подозреваемых? Я отнял у Велиала крылья на глазах у целой толпы воинов, а ты была рядом. Они думают, ты напарница «демона» в маске, отрезающего «ангелам» крылья. И этого достаточно, чтобы открыть на тебя охоту, в надежде поймать и меня. Кроме того, тебе, как ангелоубийце, уже подписан смертный приговор. Ты довольно популярная девчонка. С минуту я перевариваю услышанное. Могу ли я хоть как-то повлиять на сложившуюся ситуацию? - Мы же все для них на одно лицо? Как они нас различают? Ангелы для меня как близнецы. Гребанные совершенства с олимпийскими телами, идеальными чертами и шевелюрами. Не знай я тебя, решила бы, что вы взаимозаменяемые клоны. - Хочешь сказать, я совершеннее прочих? - Нет. Но ты очень скромный. - Скромность просто зашкаливает. - И чистый эготизм[1], как я вижу. - Настоящие воины не выносят психотрёпа. - С рациональным мышлением у воинов тоже проблемы. Раффи бросает взгляд на мои голые ноги. - Да, признаю, этого нам не хватает. - Он встает на ноги и предлагает мне руку. – Давай, поспи еще немного. - Только в обмен на твой сон. - Я принимаю руку, и он поднимает меня с пола. - Если это тебя уймет, я согласен. Мы проходим в комнату и, забравшись на кровать, я устраиваюсь поверх покрывала, полагая, что Раффи просто хочет убедиться, что я действительно лягу спать. Но вместо того чтобы уйти, он ложится рядом со мной. - И как это называть? – спрашиваю я. Он опускает голову на соседнюю подушку и с долей облегчения смежает веки. - Сиестой. - Не собираешься спуститься вниз? - Не-а. - А как же софа? - Слишком неудобная. - Ты же сам сказал, что ночевал на камнях под снегом. - Ночевал. Потому и сплю на мягких постелях так часто, как только могу.
|
