ПАРТИЗАНЫ

 

Многим воинам, выбравшимся из окруженной крепости не удалось

преодолеть трудный путь по лесам и болотам и дойти до фронта,

который ушел далеко на восток. Другие не имели сил идти,

будучи раненными. Все они оставались тут же, в Белоруссии,

чтобы продолжать войну.

 

Местное население, застигнутое войной врасплох, вынуждено было

оставаться на месте. Белорусы, поляки, украинцы, литовцы

оказывали отбившимся от своих частей воинам всяческую помощь,

а при возможности и приют. В первое время население еще не

почувствовало всей тяжести кованого сапога захватчиков: немцы

были заняты "молниеносной" войной.

 

Но очень скоро оставшиеся на оккупированной земле познали злую

волю завоевателя, испытали жестокость и беспощадность

фашистов.

 

Сначала партизанили одиночки и мелкие группы. Потом группы

сливались в отряды и крупные воинские соединения. Их

возглавляли смелые, решительные командиры Красной Армии.

 

И партизанское движение выросло в грозную силу, с которой не

могли уже справиться целые армейские дивизии и корпуса

немецко-фашистского вермахта. Вся Белоруссия, часть

Прибалтики, лесистая часть Украины пылали кострами массового

повстанческого движения.

 

В воспоминаниях А. Шабуева говорится, что из 487-го

стрелкового полка, стоявшего в Речице Гомельской области,

часть чеченцев, служивших в этом полку, перевели в полки,

стоявшие в Бресте.

 

В 44-й полк, стоявший в Бресте, были переведены Халид Азамов,

Хумайд Аблушев, Нажмуддин Тукаев, Хамзат Хонкарханов к другие,

многие из которых вернулись домой.

 

22 июня подразделение 44-го стрелкового полка, в котором

служил Хамзат Хонкарханов, находилось вне крепости, в летних

лагерях.

 

После ожесточенного боя в районе между Брестом и Жабинкой и на

следующий день - у Кобрина - подразделение, в котором служил

Хонкарханов, отступало вместе с другими частями Красной Армии

в направлении Пинск - Луниненц - Гомель

 

Здесь часть X. Хонкарханова попала в окружение, и некоторых

бойцов, не успевших уйти в лес, взяли в плен. Несколько дней

Хонкарханова с товарищами продержали в пересыльном лагере за

проволокой, а потом повезли на запад. Повезли поездом.

 

Из-за нехватки крытых вагонов часть пленных везли на открытых

железнодорожных платформах. Пленных охраняли немецкие

пулеметчики и автоматчики, стоявшие тут же, на краю платформы.

 

Хамзат решил рискнуть. На одном из перегонов вблизи Варшавы

он на полном ходу поезда спрыгнул с платформы, несколько раз

перевернулся на земле, но встал без единой царапины.

Автоматчики открыли по беглецу огонь, но X. Хонкарханов ушел

невредимым.

 

Положение Хамзата было нелегким. Он был в чужой стране где

говорили по-польски, а по-русски он знал только несколько

слов, связанных с кухней, и строевые команды.

 

Но поляки отнеслись к нему хорошо. Заменили одежду на

крестьянскую, указали, как пройти до первой белорусской

деревни.

 

Добрался он до села Дроздовка. Какой области это село,

Хонкарханов не знает. В этом селе горячее участие в его судьбе

приняли братья Роман и Константин Домбровские. Они кормили и

прятали его в доме, пока он совсем не окреп. Но оставаться "в

гостях" долго было нельзя.

 

X. Хонкарханов боялся, что рано или поздно его пребывание у

Домбровских откроется, и им тогда несдобровать. Он попросил

своих новых друзей найти ему оружие. Константин принес ему

винтовку - польский карабин и немного патронов.

 

Горячо поблагодарив гостеприимных хозяев, X. Хонкарханов ушел

в лес, держась направления на восток. Через несколько дней он

нашел восемь красноармейцев. Оружие было только у двоих. Бойцы

были почти голы, а наступала холодная осень.

 

С этими двумя вооруженными товарищами X. Хонкарханов стал

устраивать засады у дорог. После удачных нападений на

небольшие группы немцев маленький отряд вооружился и оделся.

Группа признала X. Хонкарханова старшим. Но место действия

группы было решено оставить и податься дальше на восток:

немцам ничего не стоило их уничтожить.

 

Потом они встретились с другой группой красноармейцев, которых

вел лейтенант по фамилии Комаров. X. Хонкарханов сдал свою

группу в подчинение лейтенанта. Отряд насчитывал уже 22

человека. Решили назвать отряд именем Г. Котовского. Партизаны

пошли дальше на восток с намерением добраться до Пинских

болот.

 

После перехода реки Буг встретили большой партизанский отряд

человек в двести, состоявший в основном из красноармейцев,

вышедших из окружения, и белорусских колхозников. Большой

отряд разбили на два, по сотне в каждом. Одну сотню дали под

команду Комарова. Вторую возглавил лейтенант Баранов. Оба

отряда в течение двух лет действовали в районе Пинских болот.

Активное участие в боевых действиях принимал Хамзат

Хонкарханов, один из оставшихся в живых воинов Брестского

гарнизона.

 

Институт истории партии при ЦК Компартии Белоруссии 27 июня

1966 года за № 4114 выдал ему справку: "Хонкарханов Хамзат

числился рядовым партизаном Белоруссии в Великую Отечественную

войну с марта 1942 года по июль 1944 года. В бою с

немецко-фашистскими захватчиками ранен в ногу. Когда ранен,

в архивных данных не указано. Данных о пребывании в партизанах

с августа 1941 года не обнаружено.

 

Архивная справка составлена по материалам партархива.

 

Зам. директора института С. Почанин"

 

 

С освобождением Белоруссии Красной Армией отряд, в который

входил X. Хонкарханов, влился в регулярную воинскую часть. В

составе войск 1-го Белорусского фронта X. Хонкарханов снова

прошел путь на Варшаву, но уже в качестве воина

освободительной армии. Участвовал в боях за освобождение

Варшавы. Здесь Хонкарханов был демобилизован. Сейчас X.

Хонкарханов работает в совхозе в своем родном селе

Гвардейском.

 

 

* * *

 

Не пришлось вернуться еще одному из земляков X. Хоккарханова

- участнику защиты Брестской крепости Осману Исмаиловичу

Сатуеву.

 

О. И. Сатуев служил в крепости в 333-м полку (по другим данным

- в 44-м). О партизанской деятельности О. И. Сатуева нам

рассказал его друг, ныне живущий в Малгобеке, бывший

белорусский партизан ингуш Умар Газиков.

 

...После шести суток беспрерывных боев в Брестской крепости

от группы красноармейцев, в числе которых сражался Осман

Исмаилович Сатуев, способных к бою людей почти не осталось.

Группа вела бой на западной стороне крепости.

 

В ночь на 29 июня лейтенант, руководивший сражающейся группой,

предложил всем способным носить оружие попытаться ночью

перебраться через немецкое окружение и идти на соединение с

Красной Армией. Это было почти безнадежное предприятие. Но

другого выхода не было.

 

18 воинов глубокой ночью пошли на прорыв, держась правого

берега реки Буг. Немцы встретили их ливнем свинца. Сколько

человек пробилось сквозь фашистское окружение, О. И. Сатуев

не знал.

 

Вышел он из огня вдвоем с лейтенантом, командиром их группы.

О. И. Сатуев был ранен в ногу. Рана была легкая, но чем дальше

они шли, тем становилось труднее.

 

Под вечер они дошли до шоссейной дороги, по которой и в ту и

в другую сторону шли немецкие машины и вихрем проносились

мотоциклисты. Шоссейку надо было пересечь, чтобы войти в

другой густой лесной массив.

 

И только Сатуев с товарищем стали переходить, как на дороге

показался пулей летящий мотоциклист. Дав ему подойти на

близкое расстояние, лейтенант полоснул по мотоцклисту очередью

из пулемета. Мотоцикл вильнул, фашист влетел в кювет и

уткнулся головой в траву. Убитым оказался немецкий офицер,

который вез какой-то пакет.

 

Лейтенант забрал у убитого оружие и все документы.

 

И. Сатуев сорвал с кителя в первый раз увиденный им немецкий

железный крест с белым ободком.

 

Разделавшись с мотоциклистом, лейтенант и О. И. Сатуев ушли

в лес.

 

Утром 30 июня стали держать совет. Лейтенант предлагал идти

на соединение с Красной Армией на восток, но О. И. Сатуев

возражал. Они находились в двух десятках километров на север

от Бреста. Дальше в полусотне километров простирались

непроходимые беловежские леса. О них О. И. Сатуев знал, так

как с бывал здесь с батальоном по возведению военных

сооружений. Можно было там скрыться и как угодно долго вести

борьбу.

 

Но самое главное - рана не давала возможности Осману идти. И

они расстались.

 

Закинув на плечо пулемет и взятый у мотоциклиста автомат,

лейтенант ушел. Сатуев неторопливо побрел на север, стараясь

держаться подальше от дорог, чтобы не напороться на фашистов.

Чтобы было удобнее идти, вырезал себе подобие костыля, на

который опирался, а винтовку приладил на спине.

 

На второй день Осман неожиданно столкнулся с группой

красноармейцев из четырех человек.

 

- Откуда и куда, товарищ? - спросил его старший из группы.

 

- Из Бреста. А куда и сам не знаю. Иду к Беловеже, где лес

погуще. А там видно будет.

 

- А вы с какой местности? - спросил его второй красноармеец.

 

- С Кавказа.

 

- Кавказ большой. А с какой области?

 

- Из Чечено-Ингушетии...

 

- Ты чеченец? - обрадованно спросил его красноармеец,

по-ингушски.

 

- О! Ты ингуш? Как фамилия? Откуда?

 

Сатуев засыпал встречного вопросами. Красноармейца звали

Умаром Газиковым. Служил он во 2-м отдельном разведывательном

батальоне 49-й стрелковой дивизии, стоявшей северо-западнее

Бреста.

 

49-я дивизия была дислоцирована по правому берегу Буга, на

самой границе. Разведбатальон оказал фашистам отчаянное

сопротивление, но был разбит. Остатки его рассеялись по

ближним лесам. Маленькие группы бойцов медленно, но неуклонно

двигались на восток.

 

И тут два земляка решили судьбу делить пополам. Рана не давала

О. И. Сатуеву возможности поспевать за идущими впереди

бойцами. У. Газиков остановил красноармейцев и посоветовался

с ними. Решили, что им двоим лучше остаться вблизи

какой-нибудь белорусской деревушки и переждать, пока рана И.

О. Сатуева не заживет.

 

О. И. Сатуев и У. Газиков отделились от группы и пошли своей

дорогой, держа направление на север.

 

На второй день возле села Долбнево им встретился осетин из

города Орджоникидзе - Цаболов Харитон Соломонович. Решили

держаться вместе.

 

Через день им встретился еще один земляк - чеченец Шамиль

Гадаев. От истощения и голода он еле держался на ногах. Теперь

их было четверо.

 

Голод не тетка. Надо зайти в деревню. Но как их примут

белорусы? Не навлекут ли они немецкие репрессии на жителей?

 

Пошли в Долбнево, послав сначала в разведку У. Газикова.

Немцев в селе не было. Встретили красноармейцев долбневские

белорусы участливо. Надавали хлеба, вареной картошки, молока.

 

Один белорус передал им, что он был в городке Высоко-Литовске

и слышал, что немцами занят Минск. Бои идут уже около

Смоленска. Догнать столь далеко отодвинувшийся на восток фронт

не представлялось возможным.

 

 

Все четверо устроили совет - как быть дальше?

 

Сатуев сказал:

 

- Зачем нам отступать на восток? Давайте бить фашистов здесь

же.

 

Четверо воинов организовали партизанскую группу. Решили

назвать ее именем героя гражданской войны Асланбека Шерипова.

Старшим назначили О. И. Сатуева. Было решено жить не в одной

деревне, а в разных.

 

Побывав несколько дней в Долбнево и выяснив обстановку,

товарищи разошлись по разным селам, которые были еще меньше.

Немцы были в ближайшем городке Высоко-Литовске, большом селе

Березовке и в Семятичах.

 

Сюда, в лесную глушь, они забирались лишь в случае крайней

нужды, так как в густых лесных чащобах чувствовали себя

неуютно, неуверенно.

 

О. И. Сатуев поселился у старушки-белоруски Феклы Гупинец на

хуторе, который относился к селу Миневичи. У. Газиков старался

жить в Долбнево у Василия Алешко, X. С. Цаболов поселился на

хуторе у Василия Захарчука, а Ш. Гадаев нашел приют в

Ясиновке. Хозяева были очень добрые и участливые люди.

 

Документы и личное оружие О. И. Сатуев с согласия товарищей

зарыл в лесу поблизости от Миневичей.

 

В первые месяцы члены партизанской группы присматривались к

народу. О. И. Сатуев терпеливо знакомился с людьми, выискивал

наиболее непримиримых. Установив с жителями дружеские

отношения, он давал им задания побывать в Высоко-Литовске, а

позже и в городе Бресте.

 

Все привезенные сведения о положении в Белоруссии, о борьбе

Красной Армии товарищи О. И. Сатуева и друзья из белорусов

передавали народу.

 

Партизанское движение в Брестской области развертывалось

медленно, но основательно.

 

О. И. Сатуев целыми днями пропадал в лесных трущобах

высоковского района, в Беловежах, Гайновке, Бельске, Семятичах

и даже в Высоко-Литовске. У. Газикову и X. С. Цаболову все

чаще и чаще Осман давал задания по связи. Брали на себя

трудные задания и белорусы Василий Олешко, Василий Захарчук.

 

Плохо было с Шамилем Гадаевым. Он не говорил ни по русски, ни

тем более по-белорусски. Да и болел часто.

 

Благодаря своим связям с белорусами О. И. Сатуеву летом 1942

года удалось положить Ш. Гадаева в Семятичевскую больницу на

операцию по поводу аппендицита, хотя городок этот был битком

набит немцами.

 

В районе Беловежи в лесу был расположен штаб партизанских

формирований во главе с бывшим комиссаром какого-то полка.

Несколько раз О. И. Сатуев бывал в этом штабе, получал от

комиссара задания о диверсиях на линии железной дороги в

районе города Черемха и около городка Высокое. Получал для

распространения в районе Высоко-Литовска листовки,

отпечатанные на машинке.

 

До декабря 1942 года группа О. И. Сатуева с его участием и

совместно с саперами, приданными к его группе штабом

формирований, совершили четыре крупные диверсии - разрушения

дороги и железнодорожных мостов.

 

Простодушные, открытые, как и они сами, горцы понравились

белорусам. Все четверо - О. И. Сатуев, X. С. Цаболов, У.

Газиков и Ш. Гадаев были желанными гостями для многих семей.

 

Но в январе 1943 года нагрянула немецкая жандармерия. Осман

Сатуев был поднят с постели в 6 часов утра. Забрали Харитона

Цаболова, Шамиля Гадаева в Ясиновке не было - он был еще в

Семятичах в больнице. У. Газиков успел из дома В. Алешко

убежать.

 

Немцы согнали народ окрестных деревень в лес и недалеко от

села Миневичи 7 января 1943 года О. И. Сатуева расстреляли.

Харитон Цаболов был увезен в Германию, и дальнейшая судьба

его У. Газикову неизвестна1.

 

Неизвестна и судьба Шамиля Гадаева. Из какого чеченского села

он, в каком полку служил и как попал в белорусские леса, У.

Газиков не помнит2.

 

1 В начале 1969 года благодаря помощи, оказанной

Северо-Осетински обкомом ВЛКСМ, X. Цаболова удалось найти.

Живет он и здравствует в г. Орджоникидзе, В Бресте он не был.

Стрелковая часть, в которой он служил, попала недалеко от

Бреста в окружение. Рота, в которой служил X. Цаболов,

отступала на восток, и в это время он встретил У. Газикова и

О. И. Сатуева. X. Цаболов действительно был пленен, пробыл в

Германии до конца войны. У. Газиков и X. Цаболов встретились

через двадцать семь лет.

2 Шамиль Гадаев из Ножай-Юрта ЧИАССР.

 

Там же в лесу У. Газиков похоронил казненного друга Османа.

После этого У. Газиков ушел на север, в район Беловежи в

действовавший там партизанский отряд. В Беловеже он находился

до полного очищения Белоруссии от вражеской нечисти и прихода

Красной Армии. Здесь У. Газикову пришлось действовать под

руководством партизана И. Д. Кузьмича, с которым он

поддерживает связи и сейчас.

 

Сатуев Осман Исмаилович - житель села Надтеречное

Чечено-Ингушской АССР. Год рождения 1920-й. По свидетельству

партизан Высоковского района Брестской области, а также Умара

Газикова, матери Османа Сатуева - Ноде Цакаевой - назначена

пенсия. Живет она в с. Братском.

 

Перед пятидесятилетием Великой Октябрьской революции бывшие

партизаны-белорусы перенесли из леса останки О. И. Сатуева в

братскую могилу в центре с. Верховичи. Могилу содержат хорошо,

и на холмик ее белорусы-братья всегда приносят цветы.

 

 

* * *

 

Такая же трагическая судьба постигла еще одного воина

бессмертного гарнизона Брестской крепости - Магомета Патиевича

Арсеноева. Родственники живут в с. Пседах Малгобекского

района.

 

В 1939 году Магомет Арсеноев был призван в армию. Направили

его в Брестскую крепость. По словам родственников, из

Брестской крепости до войны от него регулярно получали письма.

Последнее письмо было написано им в середине июня 1941 года

и получено уже после начала войны. Что случилось с ним в

крепости и когда он выбрался из окружения, мы не знаем.

 

Известно только свидетельство участника обороны крепости

лейтенанта запаса Александра Сопикова. Воспоминания А.

Сопикова опубликованы в книге Н. Шахова "На берегах Буга"

(Алма-Ата, 1967. С. 153-155). Вот что пишет Александр Сопиков:

 

"Был у меня друг Махмед Арсаноев. Помню его лицо с рубцами от

ожогов. Он был лихим, неудержимым, жизнерадостным человеком.

Очень любил стихи. Мы договорились, что после войны непременно

отпразднуем победу и на его родине - в селе Экажу

Назраикского1 района в Чечено-Ингушетии и у меня в Алма-Ате".

(Магомет Патиевич Арсеноев происходил не из Экажева, а из

Пседах. - X. О.)

 

1 Фамилию и имя Магомета Арсеноева, название села Экажево и

Назрановского района А. Сопиков дает в таком написании.

 

"...Громадный танк с крестом на башне шел на наши позиции.

Плотно прижавшись к земле, Махмед Арсаноев вел огонь по

смотровым щелям. Однако танк оставался неуязвимым, и

расстояние до нас с каждой секундой сокращалось. Сто,

пятьдесят, тридцать, десять метров... Еще минута - и тяжелые

гусеницы...

 

И тогда навстречу танку быстро метнулся Арсаноев. В руках он

держал по связке гранат. Последовала пулеметная очередь,

вторая, третья. Но Махмед был уже в мертвой зоне, пули

свистели над его головой.

 

Бронированная махина двинулась на храбреца. Тогда Арсаноев

бросился под танк. Но произошло чудо. Арсаноев оказался позади

машины.

 

Махмеда тряхнуло, присыпало землей, однако самообладания он

не потерял. Одну за другой бросил связки гранат. От

бронированного чудовища повалил густой дым.

 

Когда товарищи подбежали к герою и сняли с него каску то

увидели, что голова его стала седой...

 

После мне рассказали жители села Орехово Смоленской области

историю гибели Махмеда", - продолжает А. Сопиков.

 

"...Сельской улицей гнали колонну пленных. Голодные,

истощенные, оборванные, шли они под конвоем фашистских

автоматчиков.

 

...Жители Орехово вышли к дороге, чтобы поделиться с пленными

тем немногим, что имели сами. Но каратели передавать пленным

продукты не разрешали. Тогда колхозники стали бросать хлеб

прямо в колонну. Какой-то старик подошел поближе. Конвоир

ударил его прикладом по голове. Тот упал, обливаясь кровью.

Один из пленных бросился на конвоира. Подбежавшие автоматчики

с трудом оторвали его от фашиста. Немецкий офицер несколько

раз выстрелил по пареньку из своего пистолета.

 

Когда колонна прошла, бросились ореховцы к лежащему на земле

старику и пленному. Старик был мертв, паренек еле дышал. Пять

суток пролежал он без сознания у приютившей его старой

женщины, которую в селе звали бабушкой Мариной.

 

На шестые сутки раненый открыл глаза. Назвал себя. Это был

Махмед. Не успел он сказать первые слова благодарности, как

раздался стук. Хозяйка подошла к двери. Мальчик лет десяти

шептал: "Бабушка Марина, прячь скорее своего солдата, немцы

идут!"

 

- Куда бы тебя спрятать, милый? - засуетилась хозяйка. -

Встать ты сможешь?

 

Помогли подоспевшие соседи. Укутали его в одеяло, унесли в

сарай. Спрятали в сено. Сарай закрыли на замок.

 

Немецкий карательный отряд располагался в селе на ночлег. У

дома бабушки Марины остановилась легковая машина, из нее вышли

два офицера. Обратились к хозяйке, чтобы приготовила им есть.

Хозяйка вышла во двор, набрала хворосту и принялась

затапливать печь.

 

Вдруг во дворе раздались крики и выстрелы. Офицеры бросились

во двор, на ходу хватая пистолеты. Хозяйка выглянула в окно:

двери сарая были открыты. Возле них лицом вниз лежал Махмед.

 

В поисках добычи немец забрался в сарай. Здесь он обнаружил

Арсаноева.

 

Но не в натуре Махмеда было так запросто сдаться врагу. Вырвав

из рук денщика палку, он изо всей силы ударил ею в лицо немца.

Тот упал. Махмед бросился к двери, но тут подбежал часовой и

застрелил его.

 

Каратели не пощадили и бабушку Марину. Они подвергли ее

мучительным истязаниям. Но сурово сомкнулись губы женщины. Не

проронила она ни слова и когда ее вывели на расстрел.

 

После войны мне пришлось побывать в Орехово. Жители охотно

проводили меня к могиле друга.

 

Затерянный в степи холмик, над которым высится традиционный

солдатский дощатый обелиск с красной звездой. На памятнике

нет ни имени, ни фамилии воина. Но здесь его все помнят. Кто

называет молодым солдатом, кто седым пареньком, кто

бойцом-чеченцем, а чаще храбрым воином. И кто ни пройдет мимо

могилы, - остановится. Старый - поклонится, молодой -

задумается. О чем? Золотое и светлое небо над ним, и я и ты

- мы все обязаны своим спасением и своими победами таким вот

парням, что покоятся в этих могилах..." Хорошо пишет Александр

Сопиков.