В. Ответственность за „случай". Понятие „непреодолимой" силы

1. Выше мы уже говорили о том, что должник для того. чтобы освободиться от обязательства в случае наступившей н е во,з м о жност и исполнения, должен доказать, что эта невозможность обусловлена обстоятельством, которого он (должник) не мог предотвратить (ст. 118 ГК). Только наличие такой невозможности означает отсутствие вины в неисполнеййи

обязательства.

Для того, чтобы доказать о' т сутствие вины, не требуется установить отсутствие всякой возможной вины, что было бы неосуществимой попыткой установления бесконечного числа отрицательных фактов. Доказать отсутствие вины—значит установить ряд положительных фактов, из которых вытекало бы, что должником приняты все те меры заботливости, которые от него требовались в данных конкретных условиях.

Всякое обстоятельство (факт), обусловившее такую невозможность исполнения, которую должник не мог предотвратить надлежащей мерой своей заботливости, носит наименование «случая». Таким образом «случай» (casus) и отсутствие вины —две стороны одного и того же явления, и там, где кончается вина, там начинается случай. Поэтому принцип ответственности должника лишь при наличии вины можно иначе формулировать следующим образом: «должник не отвечает за случай» ^

Наше законодательство знает, однако, такие виды обязательств, по которым должник отвечает за случай.

1 См. выше — о необходимости различать «случай» в изложенном здесь смысле от «случая» в каузально-философском смысле.

Согласно ст. 78 Воздушного кодекса СССР (ВК) «за причиненные при стартах, полетах и посадках смерть и телесное повреждение пассажирам гражданских воздушных судов, а также за вред лицам и имуществу, не находящимся на гражданском воздушном судне, учреждение, предприятие, организация или лицо, которое эксплоатирует гражданское воздушное судно («воздушный перевозчик»), несет имущественную' ответственность по общему законодательству СССР и союзных республик, если не докажет, что вред произошел вследствие умысла или грубой неосторожности самого потерпевшего».

По этой статье воздушный перевозчик не может освободиться от ответственности, доказав, что данный ущерб вызван обстоятельствами, которые он не мог предотвратить: на воздушного перевозчика возлагается ответственность за ущерб, возникший при указанных в этой статье обстоятельствах, — хотя бы этот ущерб нельзя было вменить ему в вину; воздушный перевозчик несет, следовательно, безусловную — гарантийную — ответственность за всякий «случай».

На иных основаниях построена ответственность по ст. 404 ГК и по ст. 132 Кодекса торгового мореплавания СССР (КТМ): здесь имеет место ответственность должника за случай, но не за всякий случай.

Ст. 404 ГК предусматривает, что' «лица и предприятия, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих, как-то: железные дороги, трамвай,- фабрично-заводские предприятия, торговцы горючими материалами, держатели диких животных, лица, возводящие строения и иные сооружения, и т. п. отвечают за вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы...».

По ст. 132 КТМ «перевозчик отвечает за вред, причиненный пассажиру во время и вследствие перевозки, в частности, за смерть и повреждение здоровья, если не докажет, что вред. произошел от действия непреодолимой силы...».

Здесь так же, как и в ст. 78 ВК, предусматривается обязанность 'возмещения убытков без права должника освободиться от этой ответственности путем доказываиия отсутствия с его стороны какой-либо вины. Однако ст. 404 ГК и ст. 132 КТМ— в отличие от ст. 78 ВК — вводят существенное ограничение ответственности за возникший вред; лица и предприятия, о которых говорится в ст. 404 ГК, и морской перевозчик по ст. 132 КТМ несут не безусловную ответственность, отвечают не за всякий «случай». Они освобождаются от ответственности, если докажут, что ущерб этот причинен такого рода обстоятельствами, которые являются «непреодолимой силой.»,

Таким образом, в связи с применением ст. 404 ГК и ст. 132 КТМ возникает вопрос, по какому признаку выделить из категории «случайных» обстоятельств (т. е. обстоятельств, которые не могут быть вменены в вину должнику) более узкий круг «случаев», которые обнимаются понятием «непреодолимой силы». Другими словами: чем отличается «простой случай» от «квалифицированного случая», иначе именуемого «непреодолимой силой».

2. Понятие непреодолимой силы (форсмажора) пытались построить, отправляясь от идеи повышенной — по сравнению с обычным уровнем—ответственности; утверждали,.что' «простым случаем» является обстоятельство, непредотвратимое при о б ы ч но' и, «средней» заботливости; квалифицированным же случаем или непреодолимой силой надлежит считать обстоятельство, которое не может быть предотвращено при всей вообще возможной в данных условиях осмотрительности или заботливости, т. е. при наибольшей, а не обычной заботливости.

Эта теория в нашей литературе защищалась М. М. Агарко-вым (в учебнике гражданского права для вузов, 1938, т. 1, стр. 156 и т. II, стр. 404). Несколько другую формулировку та же доктрина получила в учебнике гражданского права для вузов, 1944, т. 1, стр. 340: здесь М. М. Агарков указывает, что «непреодолимая сила является квалифицированным случаем, т. е. случаем, обладающим некоторыми специфическими признаками», и приходит к заключению, что «таким признаком служит неотвратимость наступления вреда. Непреодолимая сила — это такое событие, которое не может быть предотвращено никакими мерами... Устанавливая невозможность какими бы то ни было мерами предотвратить наступление вреда, судья должен учесть современное состояние техники и хозяйства... Для непреодолимой силы характерна невозможность предотвратить события, существующая не для данног.о лица, а в данном обществе вообще».

Эта доктрина непреодолимой силы 'в различных своих вариантах сводится к тому, что ст. 404 ГК и ст. 132 КТМ требуют не «обычной», «средней», а повышенной чрезвычайной меры заботливости, повышенного, чрезвычайного масштаба для оценки поведения должника. Но при таком понимании «непреодолимой силы» между нею и простым «случаем» не устанавливается вообще никаких границ; речь идет о различных масштабах, при помощи которых определяется наличие или отсутствие вины должника в различных обязательствах.

«Субъективные», т. е. основанные на оценке поведения долж-'ника, на определении требуемой от него меры заботливости, — критерии для отграничения «непреодолимой силы» от простого «случая» выдвигались в буржуазном праве (теория немецкого юриста Гольдшмита). Они там были связаны с доктриной о «доб-

ром отце семейства» (bonus pater familias): от должника там требуется применение не более тех усилий, которые в аналогичных случаях применяет «добрый отец семейства», — та посредственность, по которой должен равняться должник. Применение этой буржуазной «средней мерки» в судах капиталистических стран соответствует интересам владельцев промышленных и торговых предприятий: оно дает возможность судам во' многих • случаях перелагать бремя убытков, причиненных этими предприятиями, на клиентуру. Для некоторых же промышленных предприятий выдвинут был критерий «повышенной» ответственности — использованный для всяческой демагогии о защите будто бы интересов потребителя; на самом же деле критерий -этот, весьма расплывчатый и неопределенный, давал судам вообще свободу усмотрения.

Как уже было показано выше, наше право для определения меры требуемой от должника заботливости применяет масштаб весьма диференцированного характера: когда речь идет об обязательствах в сфере социалистического строительства, должник обязан равняться на передовых работников, на лучшее предприятие. Но если понятие вины и случая у нас разграничиваются путем применения столь диференцированного масштаба, то различие между простым случаем и непреодолимой силой в нашем праве не может определяться различием между «средней» и «повышенной» бдительностью: ибо как наш «средний», так и наш «повышенный» масштабы оба относятся к тем признакам, при помощи которых различают вину и случай.

3. Понятие непреодолимой силы пытались построить, исходя из представления об особом свойстве тех препятствий, которые должны освободить должника: непреодолимая сила — это чрезвычайное явление, которое само в себе как бы заключает доказательство отсутствия всякой возможности вины должника; это — сила, возникающая вне круга деятельности данного предприятия или профессиональной деятельности данного лица; сила, в отношении этого лица имеющая «внешнее происхождение». (См. Х.И.Шварц, Значение вины в обязательстве из причинения вреда, 1939, стр. 50).

Против названной объективной теории непреодолимой силы были выставлены в нашей литературе существенные возражения. М. М. Агарков (в учебнике гражданского права для юридических вузов, 1944, т. 1, стр. 340) указывает: если вред причинен «внешним случаем», то его нельзя считать причиненным той деятельностью, которая представляет повышенную опасность для окружающих. За «внешний случай» нет ответственности просто потому, что вред причинен не источником повышенной опасности, а другой силой. При таком толковании понятие непреодолимой

силы становится излишним. Выходит, что всякий вред, причинен ный деятельностью источника повышенной опасности, подлежи-возмещению; вред же, причиненный непреодолимой силой, вовсу не является вредом, причиненным деятельностью источника по вышенной опасности. Такое понимание «непреодолимой силы» противоречит ст. 404 ГК, которая имеет в виду именно создать специальное основание для освобождения от ответственности за вред, причиненный источником' повышенной о па 'с ноет и.

Критика М. М. Агаркова сводится к тому, что «объективная» теория не определяет, а уничтожает понятие непреодолимой силы. Это возражение является справедливым, если под «внешней силой» понимать единственную, исключительную причину. породившую данный результат, если непреодолимой силой считать такую внешнюю силу, которая единственно и исключительно привела к данному следствию. Из такого именно примитивного представления о «внешней силе» исходит «объективная теория» непреодолимой силы, развитая немецким юристом Экснером, и критика М. М. Агаркова, поскольку она направлена против теории Экснера, является правильной: если понимать непреодолимую силу в том смысле, как это предполагает Экснер, то понятие. это действительно становится излишним; достаточно' было бы сказать, что предприятие, эксплоатирующее источник повышенной опасности, отвечает за всякий причиненный им вред и не отвечает за вред, им не причиненный. Но такое понимание действия «внешней силы» несовместимо с учением о причинной связи, построенным на основе диалектического материализма.

4. Когда мы говорим о том, что данный вредоносный результат, возникший при эксплоатации «источника повышенной опасности», следует отнести за счет действия «непреодолимой силы», то мы здесь имеем в виду не изолированное действие какого-то фактора «внешнего» (по отношению к названному источнику) происхождения, а особого рода сочетание действий данного источника повышенной опасности и упомянутого «внешнего» фактора: мы имеем в виду такую связь между действием самого источника повышенной опасности, названного «внешнего'» фактора и данным вредоносным результатом, которая носит характер не причинно-необходимой связи, а причинно-случайного сцепления событий.

Так, например, в рассмотренном выше (§ 48, и. 9) деле по иску Мироновой к Химзаводу Верховный суд СССР с полным основанием отверг доводы ответчика (Химзавода) о том, что пожар произошел от действия непреодолимой силы. Определение является правильным потому, что связь между событиями, причинившими гибель имущества истицы (хранение горючих мате-

риалов близ 'железнодорожного полотна; искра от паровоза; пожар) является связью причинно-необходимой.

Вопрос о наличии или отсутствии непреодолимой силы в деле Мироновой должен быть разрешен в зависимости от того, является ли связь между фактами, обусловившими (в своей совокупности) гибель имущества Мироновой, связью причинно-необходимой или причинно-случайной.

Если данный вредоносный результат является следствием того, что к деятельности, представляющей повышенную опасность для окружающих, присоединяется действие некоторого «внешнего'», по отношению к данному источнику повышенной опасности, фактора, то необходимо различать, является ли этот вредоносный результат следствием случайного сцепления обстоятельств (тогда налицо так называемая «непреодолимая сила») или следствием 11ричинно'-необходимой связи между событиями (тогда налицо либо так называемый простой случай, т. е. отсутствие вины, либо' вина).

Мы, таким образом, приходим к заключению, что различение «простого случая» и «непреодолимой силы» в конечном счете базируется на различении причиино-необходимых и гричинно-случайных связей, о которых мы говорили выше, в § 46. Предлагаемая здесь объективная теория непреодолимой силы является развитием взглядов, впервые изложенных Д. М. Генки-ным в заседании секции гражданского права ВИЮН в июне 1949 года '.

Если •различие между простым случаем и непреодолимой силой определяется различием между «необходимой» и «случалной» связью фактов, которые в своей совокупности причинили данный вредоносный результат, то из этого надо заключить, что ни одно событие нельзя при всех условиях считать непреодолимой силой. Все зависит от характерна связи этого события с другими событиями — от характера (имевшего место в данном случае) сочетания этого события с действием источника повышенной опасности.

Относительность критерия непреодолимой силы правильно подчеркнута в решении Верховного суда РСФСР (1925 г.) по делу Синклера, где сказано, что «то, что в данном месте, в одной обстановке является легко преодолимым, в другом — может быть непреодолимым» '.

Многое здесь, конечно, зависит от того уровня, которого достигла в данной отрасли техника строительства, техника безопасности и т. п.: если, например, снежные заносы некогда в железно-

1 См. «Во Всесоюзном институте юридических наук». Обзор заседаний сектора гражданского права,—«Советское государство и право», 1949, № II, стр. 73.

^ Ср. комментарий к этому решению в Учебнике гражданского права для юридических вузов, 1944, стр. 341,

дорожном деле считались всегда «непреодолимой силой», то ныне, поскольку со снежными заносами могут справиться снегоочистители, они очень часто могут быть рассматриваемы как простой случай. Если в настоящее время приходится считаться с действием засухи на урожай хлебов, то после осуществления гениального Сталинского плана полезащитных лесонасаждений нельзя уже будет ссылаться на засуху, как на «форсмажор» '(непреодолимую силу). То же можно сказать и о других стихийных бедствиях (землетрясении, действии урагана и т. д.).

5. В нашей литературе было высказано мнение, согласно которому понятия «непреодолимой силы» и «явлений стихийного порядка» не совпадают (см. С. Н. Братусь и П. Е. Орловский, «Социалистическая законность», 1942, № II—12, стр. II—15). Это мнение основывалось на том, что Устав железных дорог в ст. ст. 63, 64 и 68, предусматривая безусловную ответственность железных дорог за неподачу вагонов по плану и за сохранность принятого к перевозке груза и ответственность отправители за недогруз вагонов, освобождает, однако, железную дорогу и отправителя от означенной ответственности в случае стихийных явлений, вызвавших неподачу вагонов, недогруз или гибель либо порчу груза; при этом ст. ст. 63 и 64 дают перечень явлений стихийного характера (пожар, заносы, наводнения).

До Отечественной войны 1941—1945 гг. считалось, что эти статьи дают исчерпывающий, закрытый перечень оснований, освобождающих от ответственности, и из этого в первые годы войны делали вывод, что никакие явления, вызванные военными событиями, не могут служить основанием для освобождения железной дороги от ответственности за гибель вверенного ей груза (см. С. Н. Братусьи П. Е. Орловский, назв. работа). Однако позднее в постановлении Пленума Верховного суда СССР от 29 января 1942 г. о процессуальных нарушениях по' делам, рассматриваемым судами на основании Устава железных дорог и Устава внутреннего водного' транспорта (ст. 22) указывается, что «если ответчик ссылается на обязательства, вызванные войной, как на условие, освобождающее его от ответственности, и наличие таких обстоятельств по делу будет подтверждено, суд должен принять во внимание заявление ответчика и разрешить дело с учетом этих обстоятельств» (Сборник постановлений Пленума Верховного суда СССР с 23 июня 1941 г. по 1 марта 1942 г.., стр. 33). Еще более четкое разрешение этого вопроса дано в определении 12 января 1944 г. Судебной коллегией по гражданским делам Верховного суда СССР по иску конторы снабжения Кисло-водского курорта к управлению Орджоникидзевской ж. д. о взыскании стоимости недоставляемого в адрес истца груза. Груз сгорел вовремя бомбардировки г. Москвы в ночь на 22 июля 1941 г. Судебная коллегия признала, что «военные действия, влекущие

за собой невозможность исполнения договора перевозки или ненадлежащее исполнение его как явление непреодолимой силы (разрядка моя. — Л. Л.) должны быть отнесены к обстоятельствам, освобождающим железную дорогу от ответственности в соответствии с п. «а» ст. 68 Устава железных дорог». Таким образом, наша судебная практика установила, что перечень явлений, данный в Уставе железных дорог, не является исчерпывающим '.

Тем самым подчеркивается, что понятие «непреодолимой силы» в нашем гражданском праве является единым.