Просыпается мафия.

Всем, наверно, известен тот факт, что жизнь это ирония. Ирония во всем, включая даже самое незначительное.

Если бы Себастьян знал, какая ждет его судьба в дальнейшем, он бы, наверно, не стал лезть из утробы. Умер бы прямо в животе у матери.
То, как он живет... Сопоставимо только с адом. Или клеткой, прутья которой накалены до предела. В ней сидит грязная, полумертвая птица. Ее перья вырваны кусками, а глаза налиты кровью. Уродливый клюв и совершенно никаких перспектив.
Это крылатое существо делало попытки все исправить. Истошно билось в запертую дверь, до сумасшествия, до абсурда. Только вот потом птица бросила все это и забилась в угол. При всем этом она ощущает себя свободной. Лживая иллюзия или...?

Он любит свою клетку. Он вжился в нее, она стала неотъемлемой частью его жизни. Вернее, его существования.

Пустыня. Одинокая, бескрайняя, Сахара. Повсюду барханы, и выхода нет. Испепеляющее солнце, оно не греет – оно убивает.

Миражи. Он давно уже не видит водопадов и оазисов вдалеке. И даже рек, и даже луж. Он смирился.
Он соткан из этого песка, каждая его клетка. Лучи беспощадно жарят, атакуют все, что видят.
Он скорпион в этих бесконечных дюнах. Создал ковчег около бедленда и живет лишь ночью.
Лондон его естественная среда обитания. Здесь все именно так, как ему нужно. Раскаленные прутья сковывают этот город, и из него не выбраться.

В его 16 лет он уже многое понял и усвоил для себя. Он курил травку, нюхал кокс. Но в последствии он пришел лишь к одному выводу – если он начнет заигрываться, это приведет его к жизни матери.
Родители всегда являются примером. Плохим или хорошим – именно с их образца выстраиваешь линию поведения. Уже четко понимаешь, чего не будешь делать точно, а что сделал бы так же.

Высокий, хмурый подросток стоит под дождем. Пальцы, как обычно, сжимают уже намокшую сигарету. Он стоит около витрины с электрогитарами.
Человеческий мозг – великая штука. Он знает, как играет эта вещь. Что она может творить. И гитарные переборы – самое прекрасное, что он когда-либо слышал.

В голове, против воли, играет музыка. Каждая струна изгибается под велением медиатора. Пальцы с силой давят на ладе, колеблется волна. Изгибается мелодия, как дрянная шлюха. Стонет, кричит, цепляется пальцами в простыню.

Музыку можно сравнить с сексом. Непередаваемое ощущение, наивысшее наслаждение. Оргазм для слуха.

Он стоит и смотрит. Смотрит долго, сощурены глаза. Магазин давно закрыт, на улице поздняя ночь. Ни звезды на небе, мутно-серый небосклон.

Он смотрит на витрину, и чертова романтичная луна, кою любят все эти изнеженные до состояния жидкой субстанции влюбленные парочки, очень красиво обрамляет деки гитар. Он не может отвести глаз.

На цены внизу даже не хочется смотреть. «Gitars & Сo» - гласит вывеска.

Чертовски красиво. Непередаваемо.
Сигарета в пальце уже давно сотлела до фильтра и неприятно жжет, но он не обращает внимания. Его взгляд четко уперся в эту красавицу.
Изгибы кошачьи, грациозность, шикарность. Она похожа на похотливую женщину. Фигура, силуэт. Струны как локоны, а колки как соски.
Вульгарная красота. Пошлая и совершенно безумная.

Он тяжело вздыхает. Снова в полицейский участок? Нет, спасибо. Ему очень хочется просто спокойно отдохнуть. Он чересчур устал, он чересчур измотан.
Но он не уходит.
Он не знает, сколько прошло времени. Полчаса, час, два. На улице – ни души.
Когда-нибудь он сделает это. Он украдет ее.
Девушек ведь крадут, верно? Крадут их сердца в обмен на секс.

Он не знает что такое отношения, да и знать не хочет.
Любовь – подруга для мягкосердечных. Трусливых. Робких.
Ему кажется, он не создан для любви, ровно как и для счастья. Возможно, эти два понятия переплетаются между собой, но точно не в его жизни.
Не в этот раз. Он – бракованный. Дешевый товар с гнилого склада. Симпатичная обертка – не для него.

Холодает, дует ветер. Он сглатывает и прикрывает глаза. Даже самый выносливый зверь иногда устает от вечной погони. Погони без цели и назначения. Без смысла.

***

Кровать в этот раз показалась Морану чем-то божественным. Когда несколько суток спишь в углу заброшенного дома, просыпаясь из-за чуткого сна и готовности к опасности от каждого шороха... Когда понимаешь, что скитаться по подворотням и есть смысл твоего существования... Когда понимаешь, что жизнь это беспрерывная борьба... Но не за место под солнцем – оно ему не нужно. Его место – темная, сырая пещера. Ему не нужно солнце, оно выжгло ему все. Волосы цвета пепла и задумчивые, злые и печальные болотные глаза. Он ненавидит солнце.

Однако сегодня оно было по-особому ласково, разбудив Себастьяна первыми лучами. Сквозь чернеющие тучи пробивается свет. В доме на удивление тихо.

«Надеюсь, она сдохла» - первая мысль после того, как он относительно проснулся. Но нет...
Он видит след из ее одежды. Чьи-то валяющиеся ботинки в коридоре, мужской шарф. Следы ведут в спальню. «Счастливчики, блять...».

Холодная вода жжет льдом по лицу. Он смотрит на себя в заляпанное, грязное зеркало. Надо помыть, но руки не доходят. Лишний раз здесь лучше вообще не убираться – нет никакого толку.
Влить в себя какое-то дешевое растворимое кофе, съесть кусок ветчины, завалявшейся в холодильнике... Сигарету в зубы, сумку на плечо. Какой это день по счету? Не важно. Нетленная никчемность – диагноз всех этих дней.

***

- Ребята, у меня для вас новость! – невысокая женщина лет пятидесяти разводит руками около доски. Гадкая. Отвратительная розовая кофта и черная юбка, ничуть не украшающая ее полные бедра. На голове – пучок, а в ушах рубиновые сережки. Один ее писклявый голос заставляет сразу же испытать к ней сначала антипатию, а потом и вовсе ненависть.
- В конце этой недели мы должны сдать деньги на выпускной альбом! В среду все будут фотографироваться!
Шалавы из класса заулыбались, парням все равно. Они все словно клоны. Словно прошли через копирку, с одной фабрики, с одного завода. Девушки сразу начали доставать свои гребанные зеркальца и рассматривать себя. Что они там ищут? Прыщи, которые необходимо замазать, чтобы лучше выйти на снимке? Первые, блять, морщины в 16 лет?

Себастьян недовольно хмыкает и снова упирается взглядом в парту. У него нет ни денег, ни желания заниматься подобной социальной мишурой. Он всех их ненавидит, и единственное желание – чтобы его никто здесь не запомнил. Чтобы его не замечали, и на снимке со всеми он не будет присутствовать. «Решено. В среду не иду».

Да ему, в целом, и не нужно поводов и причин, чтобы прийти к такому решению.

***

Марк и Люк так и не появились в школе, хотя прошло уже около недели. Джима он тоже не видел, и это показалось ему странным.

Он и не надеялся сегодня встретить его.

Себастьян шел из школы и повернул в ближайший закоулок, как вдруг поднял, наконец, голову и увидел его. Одного. В куртке, с кастетом и с очень недовольным видом. Глаза привычно загорелись ненавистью.

Моран устало вздохнул. Спина в момент напряглась, руки автоматически сжались в кулаки. «Что ж... Этого следовало ожидать».

- Привет, гандон конченный. – весьма ласковое и нежное приветствие. Вся подноготная отношения.
- Ну, здравствуй. – Моран принимает ставку. Ни капли блефа, когда идет прямой намек на угрозу, он всегда серьезен.

Джим пошел в атаку сразу. Без продолжения словесной прелюдии, просто сразу ударил в солнечное сплетение и по лицу.

Себастьян, в последствии, весьма удивлялся тому, как они могут драться настолько тихо.
Мимо никто не идет, а Джим снова похож на раскаленный кусок металла. В его кулаках явная сила, и явная злость. Люди злопамятны, Себастьян. Особенно такие, как Мориарти.

Драка, очередная. Снова кровь. Снова.
Удары, удары, удары.
Сильнее, слабее, перемена позиции, кто сверху на этот раз?

Моран отвечает, Джим как-то скулит, но продолжает бить.
Это даже чем-то похоже на секс.

Себастьян четко помнил собственное обещание самому себе. И он напрягает кулак, и, кажется, сейчас будет конечный удар, который сподвигнет противника уйти в нокаут...

Он бьет, и понимает, что удар получился в разы слабее, чем предполагалось. Будто из его руки кто-то высасывает силу. Течет по проводам закаленность, забирает по сотым из него хватку.
Он делает еще одну попытку.
И еще одну.
И еще одну.
И еще одну.

Его это доконало. Ему чертовски все это надоело. Ему надоела эта слабость в себе! И в лицо Джиму летит кровь изо рта. Он плюнул ему в лицо и сорвался на отчаянный рык:
- Да ты заебал меня уже!!!
Слышать хоть какое-то проявление голоса от Себастьяна... Нереально. Слишком редко, чтобы это было правдой. Кажется, за него говорит кто-то, но точно не он.
Фраза прозвучала как монумент в честь ненависти и злости, в этой интонации, в каждом переплете слогов читается бешеная ярость...

К самому себе.
На Джима ему плевать. Он думает, что ему плевать.

Отсутствие знания порой может сыграть большую роль и действительно заставить человека быть слепо счастливым. Пусть и счастье это тесно сплетено с болью.

Мориарти вытер рукавом лицо и уперся спиной в какой-то мусорный бак. Мотивы Джима ясны, как день – ему плевать на то, что сделал этот мудила с его друзьями неделю назад. В первой драке он уже отыгрался.
Сейчас его цель – доказать, что он силен и без них. Что у него тоже есть стойкость, а не только власть. Только вот кому он все это доказывает, он не задумывался. Ему важен факт – доказать, остальное не принципиально.

Оба тяжело дышат. Себастьян нахмурился и начал сплевывать кровь изо рта на асфальт. В взгляде, который он кинул на врага, просто неистовый гнев.

- Иди нахуй! Урод блять ебаный! Я ненавижу тебя! – высокий голос разрезает провода над подворотней. Режет лезвием по ним и по перепонкам. Есть даже в этом голосе... Что-то женское.

«Взаимно» - мысль прошлась кругом по черепной коробке, сжав ее в кольцо.

Себастьян встал и то, что он сделал потом, просто не вписывалось ни в какие его понятия о самом себе. Он подошел к Джиму и подал руку. Мориарти с отвращением посмотрел на окровавленную ладонь и плюнул на нее.

- Да пошел ты... – черные глаза сверкают, бьют молнией по всему существу. Язвительный, колкий тон.

Громыхнули цепи в душе у Морана. Душа... И без того искореженная, изуродованная всеми, кем только можно, даже им самим. Избитая, разорванная в щепки, гниющая, талая, омерзительная на вид. Одной болью меньше, одной больше, это уже не имеет никакого значения.
Он скинул слюни и поплелся прочь. Он не побежал, он не ускорил шаг. Он медленно шел, пытаясь вспомнить, где рядом бак с водой, чтобы смыть с себя все это.

- Сука!!! – привычная ругань в след.

Завершающий аккорд. Порвана первая струна.

Он разочарован в себе.