Сказка о Царе и Советнике

В. Тузлуков

Прикосновение

Вечности

Сказки

 

Владивосток

Часть 1.

Сказки Странствий

 

В Обители Божественных Титанов,

Глазами звёзд, мерцающих вдали,

Из сумрака величественных храмов

Глядит на нас История Земли.

Тот взгляд впитает возгласы и вздохи,

Тоску и радость, мужество и страх…

И, осенённый Мудростью Эпохи,

Он отразится в огненных сердцах.

 

Сказка о Царе и Советнике

Давно это было да и было ли? В одной далёкой стране жил молодой Царь со своей красавицей-женой Нифрой, которую любил больше жизни. Были у Царя, как положено, придворные, министры, жрецы, но самым близким и дорогим Царю человеком был его друг и советник Хефу. Ещё в детстве, во время совместных игр, он часто подсказывал Царю то или иное решение, и, повзрослев, Царь привык прислушиваться к его советам. Однако Хефу был так скромен, добр и тактичен, что ни разу в сердце Царя не проникло ни капли зависти или раздражения к его мудрому другу.

Увидела однажды прекрасная Нифра глубокую мудрость, плескавшуюся в глазах молодого Хефу и поразилась. «Как много ты должен знать, – сказал её взгляд. – Как ты должен быть стар и мудр, в то время как с виду молод и неопытен!» «Всё так, – ответил быстрый взгляд Хефу. – Но мало кто это видит».

Больше их взгляды в тот день не встречались. Но незримая нить понимания протянулась между ними тогда. «Неужели можно так общаться без слов?» – спрашивала себя прекрасная Нифра и тут же отвечала себе: «Ну да, конечно!»

С тех пор она часто ловила ободряющий взгляд Хефу. Иногда она спрашивала глазами, как ей поступить, и тут же следовал такой же безмолвный ответ. «Что меня ждёт впереди?» – спросила она однажды. «Твоё будущее так же прекрасно, как ты сама, – ответил ей как всегда твёрдый и спокойный взгляд. – Тебя ждут великие дела».

Однако, как ни мимолётны были эти взгляды, они не остались незамеченными Царскими придворными. Они очень обрадовались возможности устранить человека, ближе всех стоящего к Величайшему. Идти к Царю вызвался Первый министр. «О Величайший, – сказал он с поклоном, – сегодня Праздник нашего Единого Бога. Понаблюдай во время церемонии за своей прекрасной женой и мудрым советником». «Ты что говоришь, недостойный!?» – вскричал Царь, оттолкнув министра. Но ядовитая змея сомнения уже поселилась в его сердце.

На церемонии Царь встал так, чтобы можно было видеть обоих: и Хефу, и прекрасную Нифру. «Это наша последняя беседа, – сказал короткий взгляд Хефу. – Не плачь, потому что глаза, затуманенные слезами, не могут видеть ясно. Помни меня». Ничего не смогла ответить Нифра. Слёзы стояли в её глазах, неотрывно глядящих на Хефу, который уже не смотрел на неё.

«Ты видишь, Величайший?» – прошипел на ухо Царю первый министр. Ярость залила сердце Царя. «Уйдите все!» – вскричал он. Выходя последним, Хефу задержался в дверях. «Ты хочешь выслушать меня, Величайший?» «Вон!» – выдохнул Царь, не глядя на своего друга. Хефу молча поклонился и вышел из зала. «Почему, почему? – думал Царь, кусая губы. – Почему именно ты, мой любимый, мой верный Хефу? Почему именно ты?»

Участь ослушника была предрешена. По Закону человека, хотя бы взглядом осмелившегося посягнуть на Царскую избранницу, ждало страшное наказание – погребение заживо в одной из стен Храма. «Какова будет твоя последняя просьба перед долгим странствием?» – спросил Хефу Верховный Жрец. «Я не виделся с Величайшим с того рокового дня. Позволь мне поговорить с ним», – твёрдо сказал приговорённый. «Я передам твою просьбу, – ответил Верховный Жрец. – Но не знаю, захочет ли Он тебя видеть».

Между тем сердце Царя разрывалось в смятении. «Как я буду жить без его мудрых советов? – спрашивал себя Царь. – Мы вместе росли, он с детства служил мне верой и правдой. С кем теперь я смогу поделиться самым сокровенным?» И тут же отвечал себе: «Но что скажет мой народ? Что станет с Царской властью, если Величайший не сможет казнить простого смертного, осмелившегося заронить ответное чувство в сердце моей милой Нифры?» И ярость снова застилала ему глаза. «Да свершится воля Богов! – воскликнул Царь. – У меня нет больше друга!»

Когда Хефу услышал решение Царя, ни одни мускул не дрогнул на его лице. Только глубокие глаза потемнели и стали, казалось, вовсе бездонными. «Да свершится воля твоя, Величайший! – промолвил Хефу. – Многому я научил тебя за свою недолгую жизнь, но главный урок ты получил лишь сейчас. Ты сделал правильный выбор между человеческой привязанностью и нерушимостью Закона. Ты поступил достойно, как подобает Величайшему, и в моих советах ты больше не нуждаешься. Я ухожу с радостью. Да святится Имя Твоё!» Больше Хефу не проронил ни слова до тех пор, пока последний камень не заслонил от него солнечный свет и не наступила Вечная Темнота.

Однако, несмотря на то, что Хефу простил Царю свою смерть, это не принесло счастья Величайшему, потому что решение своё он принял в гневе, а гнев и ярость – плохие советчики. И перед смертью, завещая трон своей любимой Нифре, он ей сказал: «Непосильную ношу я взял на себя, моя милая. Всё время я чувствую на себе кровь невиновного. Только сейчас я понял последний урок моего друга – никакой Закон, никакая Царская Власть не стоят человеческой жизни. Мы не вправе отнимать то, что дано Единым. И прежде, чем отправиться в Великое путешествие, я заклинаю тебя именем моего дорогого Хефу продолжить и завершить начатое мною. Да хранит тебя Трижды Великий!» И с этими словами Царь отправился в дальний Путь.

«Глаза, затуманенные слезами, не могут видеть ясно, – вспомнила Нифра. – Странствуй спокойно, мой любимый супруг. Отныне мои глаза станут недоступны слезам. Я обещаю достойно продолжить дела, начатые тобою, – ведь у нас был один наставник».

И она взглянула на небо, усыпанное яркими звёздами, такими же далёкими и мудрыми, как глаза Хефу, и ей показалось, что звёзды шлют ей уверенность и благословение. С тех пор прекрасная Нифра, ставшая Великой Царицей, любила смотреть на звёзды, так что казалось, что Она о чём-то советуется с ними. И никто из Её народа не знал, что так оно и было на самом деле.