Противоречия держав из-за Китая. Вашингтонская конференция

Японии пришлось отказаться от дальнейшего расширения позиций и в Китае, так как здесь пришлось столкнуться с интересами других держав, в первую очередь США. Пришедшая к власти в результате поражения Вильсона республиканская партия решила изменить курс дальнейшей восточной политики и оттеснить основного соперника США – Японию с завоеванных позиций. В частности, республиканцы указывали, что распределение мандатов на бывшие германские колонии на Тихом океане было произведено вопреки интересам монополий США. Представители финансового капитала США добивались концессий в Китае за счёт вытеснения своих соперников. Монополии США усилили борьбу за рынки сбыта, источники сырья и за новые сферы для капиталовложений,

Республиканское правительство Гардинга заявило, что хотя оно не ратифицировало Версальского договора, США должны пользоваться всеми вытекающими из этого договора правами и привилегиями.

Перевод промышленности Европы на мирные рельсы означал уменьшение спроса на товары из США. В этих условиях для монополистов США особое значение приобретали дальневосточные рынки, в особенности Китай.

Развитию более тесных связей США с Дальним Востоком содействовало открытие Панамского канала (официально 1920 г.). В результате расстоянии между портами США и Дальнего Востока сильно сократились. А промышленность США получила относительно близкие рынки Востока[1].

За время войны, отвлекшей внимание западных держав от Тихого океана, Япония сильно укрепила свои позиции на Дальнем Востоке. Правительство США не могло примириться с тем исключительным положением, которое Япония заняла в Китае во время мировой войны. Япония не только вытесняла англо-американских конкурентов с китайского рынка, но и проникала на латиноамериканские рынки. Японские товары появились в Мексике, на самом пороге США; соперник начинал угрожать господству доллара и в его собственном доме.

Ростом влияния Японии на Востоке была недовольна и союзница Японии Англии, наблюдавшая продвижение Японии не только в Северный Китай, но и в зону английского влияния - долину Янцзы и Южный Китай. Некоторые доминионы Британской империи высказывались не продлевать англо-японского договора (срок истекал в 1921 г.), так как в случае войны между США и Японией Британская империя будет вынуждена выступить на стороне последней.

Первой крупной победой США было учреждение нового банковского консорциума США, Англии, Франции и Японии (1919-1920). Консорциум фактически взял в свои руки управление финансами Китая. Но так как после войны почти все державы оказались американскими должниками, то это означало установление финансовой гегемонии США в Китае. Японии удалось лишь изъять из сферы деятельности консорциума ЮМЖД и уже построенные Японией железные дороги и предприятия Южной Маньчжурии и восточной части Внутренней Монголии. При этом не упоминалось ни о каких «специальных правах» Японии в этих районах. Но он фактически бездействовал из-за противодействия Японии.

США поняли, что с Японией придется действовать более жестко. В конгрессе и в американской прессе за более активную политику на Дальнем Востоке.

Опасность войны на Тихом океане в годы, предшествовавшие Вашингтонской конференции, нашла своё отражение прежде всего в небывалой гонке морских вооружений. Япония лихорадочно укрепляла свой флот. С 1920 г. правительство Японии приступило к осуществлению своей известной «программы 8 — 8». Это означало: построить 2, а в дальнейшем 3 эскадры по 8 броненосных судов, возобновляемых каждые 8 лет.

Не менее лихорадочное военно-морское строительство наблюдалось в соперничавших с Японией США. А вслед за ними в гонку вовлеклись Великобритания, Франция, Италия.

Чрезвычайно важным для империалистических держав, боровшихся за господство на Тихом океане, был вопрос о военно-морских базах. В сравнении с другими государствами в наиболее выгодном положении находилась Япония. Она располагала цепью морских баз от Тайваня на юге, через острова Рюкю и собственно Японию до Южного Сахалина на севере. Помимо этого Япония обладала ещё целой линией форпостов — разбросанными к югу и юго-востоку от Японии Марианскими, Маршальскими и Каролинскими островами, на которые Япония получила мандаты.

Это создавало довольно устойчивое стратегическое положение для Японии в западной части Тихого океана. Преимущество Японии заключалось также в том, что она в случае войны могла концентрировать весь свой флот в районах, прилегающих к её основным базам.

Всего этого не могли не учитывать политические деятели США, которые, несмотря на разговоры о неизбежном военном столкновении с Японией, понимали, что США ещё не подготовлены к войне.

Появились опасения, что создавшееся положение приведёт к крайнему обострению, отношений с Японией и что, если гонка морских вооружений не будет прекращена, война окажется неизбежной в невыгодной для США обстановке.

Учитывая внутреннюю и международную обстановку, правительство Гардинга решило созвать конференцию в Вашингтоне, которая должна была поставить важнейшие вопросы, связанные с политическим положением на Тихом океане, и попытаться изменить соотношение сил в пользу американского империализма.

12 ноября 1921 г. открылась конференция в Вашингтоне по ограничению морских вооружений. Заседания ее были объявлены публичными. Официально в повестке дня конференции было два вопроса: 1) ограничение морских вооружений, а также правила пользования новыми орудиями войны; 2) тихоокеанский и дальневосточный вопрос – Китай, Сибирь и мандатные острова.

Официально в повестке не стоял вопрос англо-японского союза, но обойти эту проблему было невозможно. Британская империя хотела добиться известной согласованности действий в районе Тихого океана, но при этом она не стремилась к полному ослаблению своей союзницы Японии, что нарушило бы хоть какой то баланс сил. Еще на имперской конференции, предшествовавшей Вашингтонской, Англия предлагала образовать тройственный союз Англии, США и Японии, который гарантировал бы их взаимные интересы в этом регионе. Но США в соответствии с их принципом «Открытых дверей» настаивали на приглашении в союз Франции. В результате долгой борьбы 13 декабря был подписан договор 4-х держав - США, Англии, Японии и Франции о совместной защите «прав» каждого из указанных государств на островные владения и островные территории Тихого океана. Договор заключался на 10 лет.

Это соглашение фактически уничтожало прежний англо-японский договор. 6 февраля 1922 г. был подписан дополнительный договор, разъяснявший один из пунктов «трактата четырех». Он гласил, что понятие «островные владения и островные территории», употребляемое в названном трактате, включает, что касается Японии Карафуто (т. е. южную часть острова Сахалина), Формозу (Тайвань), Пескадоры (Пэнхуледао) и острова, на которые Япония получила мандат.

Расторжение англо-японского союза и заключение Четверного соглашения сделали возможным обсуждение вопроса об ограничении морских вооружений. Американская делегация, возглавляемая Юзом, выдвинула программу ограничения морских вооружений, которая сводилась к следующим основным принципам: 1) отказ от всех крупных судостроительных программ, 2) дальнейшее сокращение флотов путём вывода из строя некоторых старых судов, 3) принятие общего водоизмещения крупного боевого флота в качестве мерила могущества флотов и установление пропорциональной нормы для вспомогательных боевых сил. Строительство крупных военных судов должно было быть прекращено в течение 10 лет. В перспективе, таким образом, соотношение сил линейных флотов Англии, США и Японии должно было свестись к пропорции 5:5: 3. Лишь после острой и длительной дискуссии б февраля 1922 г. между США, Англией, Японией, Францией и Италией был подписан договор пяти держав — об ограничении морских вооружений. Согласно договору для указанных стран было установлено соответственно следующее соотношение размеров линейного флота — 5:5:3: 1,75: 1,75.

Вашингтонский договор не содержал никаких ограничений для крейсерского и подводного флота.

Особо был выделен вопрос об укреплениях и морских базах.

Договор установил в этом вопросе status quo, — что означало запрещение, за некоторыми исключениями, создавать новые морские базы в центральной и западной части Тихого океана. В целом США и Англия по соглашению не могли иметь военно-морские базы на расстоянии ближе 5 тыс. км к Япония. Америка была лишена возможности укреплять Филиппины и остров Гуам. Это должно было в скором временя усилить противоречия между Америкой и Японией. С другой стороны. Англия сохраняла за собой право укреплять Сингапур, который является воротами с запада в Тихий океан, что сулило обострение англо-японских противоречий.

В договоре пяти держав было указано, что любая из подписавших его стран может приостановить действие договора на время войны. Если в мирное время какая-либо из этих держав признает, что изменившиеся обстоятельства затрагивают интересы ее обороны, то все державы должны собраться на конференцию в целях пересмотра договора. Эта статья фактически сводила к нулю все соглашение, ибо любая страна, вступившая в войну, получала возможность его нарушить.

На Вашингтонской конференции китайская делегация поставила вопрос о возвращении Китаю его исконных земель. Американская дипломатия, желая ослабить позиции Японии, поддержала это требование. В конце концов Япония; вынуждена была отказаться от некоторых захваченных территорий (Циндао и Шаньдун) и вернуть их Китаю. 6 февраля 1922 г. участники Вашингтонской конференции подписали соглашение о политике в Китае. «Договор девяти держав» обязывал уважать суверенитет, независимость, территориальную и административную неприкосновенность Китая и соблюдать принцип «открытых дверей», т. е. «равенство открывающихся в Китае возможностей для торговли и промышленности всех наций». Признание принципа «открытых дверей» нарушало в интересах США английский и японский принцип «сфер влияния». Америка рассчитывала тем самым, вытеснив соперников, утвердить свое господство на китайском рынке. Формально не были отменены и «21 условие», навязанные Японией Китаю в 1915 г.

Подписание Вашингтонских договоров раскололо японское общество. Военные круги раздражены, страну охватил политический кризис. Партийные кабинеты обвинялись в неспособности защищать интересы страны. В результате к власти пришли военно—морские круги во главе с адмиралами Като и Ямамото. В японской печати развернулась антиамериканская кампания. В сентябре на заседании кабинета министров Ямамото вынес приговор вашингтонским соглашениям: «Япония никогда не верила в силу и действенность договоров и соглашений, которые подписывались в ущерб национальным интересам».

В Японии разрабатывается судостроительная, военная программы к 1928 г. армия должна была иметь:

§ -- 19 --- 20 дивизий

§ --250 тысяч солдат и офицеров

§ -- 8 новых линкоров

§ -- 27 крейсеров

§ -- 77 эскадр миноносцев

§ -- 80 подводных лодок

Все должно было быть не старше 8 лет.

С 1922 по 1925 г. военное министерство и генштаб провели на основе получено в войнах опыте реогранизацию армии и флота. Проведена структурная реорганизация: Император --- главнокомандующий, которому подчинялась большая тройка – военный министр, начальник генштаба, генеральный инспектор военного обучения, командующие Квантунской армии, Кореи и армии на Формозе. Такая организация управления освобождала генералов и адмиралов от контроля парламента, они подчинялись напрямую императору.

В конце 1925 г. внесены изменения в закон о воинской повинности, в результате японская армия получила значительный резерв молодежи в возрасте от 17 до 20 лет.

Вырос контингент младших офицеров. В 1927 г. в Японии действовало более 50 военных училищ. В 1926 г. был опубликован первый проект наставления по политико-воспитательной работе в духе паняпонизма.

Тема. Япония в Первой мировой войне.

1. Вступление Японии в войну.

2. «Золотой век» японской экономики (1914—1918). ГМК.

3. Послевоенный социально-экономический кризис в Японии. «Рисовые бунты».

«Золотой век» японской экономики (1914—1918)

Главные экономические выгоды Япония получила в силу того, что сократился поток промышленных товаров из Европы: рынки в Азии стали принимать даже некачественные японские товары. Экспорт Японии за годы Первой мировой войны возрос в несколько раз — недаром это время назвали «золотым веком» японской экономики. Товары из Японии приобрели устойчивую славу низких по качеству, но дешевых — ими были наводнены рынки стран Азии, в том числе и колонии европейских стран.

Резко улучшилось финансовое положение: в страну хлынули денежные поступления от возросшего экспорта. К концу войны Япония имела второй по величине золотой запас в мире (после США). Можно констатировать, что Япония (наряду с США) получила наибольшие экономические выгоды от Первой мировой войны: ее ВНП возрос впятеро, с 13 до 65 млрд. йен.

За годы первой мировой войны значительно выросла тяжелая индустрия. Концентрация капитала в чрезвычайно высокой степени. За годы первой мировой войны акционерный капитал Японии увеличился по сравнению с довоенным периодом в четыре раза, а в 1927 году — в шесть раз. При этом 18 акционерных компаний имели акционерный капитал, равный 63 % всего акционерного капитала страны, а 7 наиболее крупных концернов, таких, как Император, Мицуи, Мицубиси, Сумитомо, Ясуда, Кухара и другие, монопольно владели 50 % акционерного капитала Японии. Кроме того, концентрация банковского капитала Японии тоже была высокой и основная сумма была в руках 14 банков.

Влияние концерна Мицуи было особенно значительным в текстильной промышленности в торговле, а Мицубиси — в морских перевозках и судостроении. Кроме того, оба концерна в значительной степени контролировали тяжелую промышленность и военную.

Почти во всех отраслях тяжелой промышленности Японии были созданы синдикаты, а в наиболее важных отраслях экспорта организованы картели по экспорту. Эти синдикаты и картели получали значительную правительственную поддержку, что, способствовало их дальнейшей концентрации.

Таким образом, пять крупнейших дзайбацу —, Мицуи, Мицубиси, Сумитомо и Ясуда — монополизировали 60 % финансового, промышленного капитала Японии. Благодаря монопольному положению эти дзайбацу могли контролировать почти все отрасли, промышленности и оказывать финансовое давление на правительство.

Общеизвестно, что из двух ведущих политических партий Японии того времени партия Сэйюкай была политическим органом концерна Мицуи, а партия Минсэйто --Мицубиси.

В Японии в условиях полуфеодального монополистического финансового капитализма не было четкого различия между государственными, и частными предприятиями. Многие предприятия строились на государственные средства, а затем передавались в частные руки, но даже и после того, как они становились частными, они продолжали получать правительственные субсидии.

Первая мировая война принесла японским капиталистам громадные прибыли.

В то время как до войны средняя норма прибыли промышленных компаний составляла 15 процентов, то уже в 1916 г. она достигла в горнодобывающей и бумажной промышленности 90 процентов, в хлопчатобумажной промышленности — 70, в морских перевозках -50 и в шерстяной промышленности — 60 процентов. В 1917 г. норма прибыли в морских перевозках и в судостроении составляла более 160 процентов, в горнодобывающей промышленности — более 120, а в хлопчатобумажной промышленности — 100 процентов; в 1918 г. в морских перевозках норма прибыли достигла 190 процентов, в судостроении—140, в хлопчатобумажной промышленности— 120, в полотняной — 80, в транспортном машиностроении — 70, в шерстяной промышленности —-60 и в бумажной промышленности — 70 процентов.

Но японской экономике присущи острые противоречия:

-- с одной стороны высокий уровень стратегически важных отраслей, с другой – отсталость, нерентабельность мелких «неважных» предприятий, не получающих государственную поддержку.

Противоречия заключались в том, что, несмотря на существенное увеличение производства, вызванное накоплением капитала, почти не было заметно какого-либо повышения жизненного уровня народных масс. Другими словами, это были противоречия между возросшими производственными возможностями, с одной стороны, и покупательной способностью потребителе, с другой стороны.

Однако дзайбацу и не думали использовать огромные накопления от прибылей, чтобы устранить коренные недостатки японской экономической системы. Они были попросту опьянены этим бумом. Японский капитализм не замечал своей слабой основы, упиваясь результатами этого временного бума. Когда же окончилась война, то в 1920 г., значительно раньше, чем в Америке и в Других странах, в Японии внезапно вспыхнул жестокий кризис и экономика страны вступила в период упадка

Даже в то время, когда надо было предпринять решительные меры: сократить капитал и прекратить выплату дивидендов, — японский капитализм этого не сделал. Наоборот, ожидая спасения от правительства и прибегнув к его помощи, японский капитализм выплачивал дутые дивиденды, занимая деньги и разбазаривая народные средства, поступавшие от взимания налогов.

Итак, к началу 30-х гг. в Японии был создан государственный мобилизационный аппарат с участие и под руководством военных органов.

Определились функции и методы контроля государства в промышленности.

Государственно-монополистическое регулирование осуществлялось в интересах милитаризации экономики.

За годы войны резко подскочила инфляция. Возросшие цены на рис вызвали прокатившиеся в 1918 г. по всей Японии «рисовые бунты» в августе — сентябре 1918 г. Поводом для выступления послужило повышение цен на рис, искусственно созданное спекулянтами. Движение, началось в августе 1918 г. в префектуре Тояма. 3 августа жены рыбаков в одном из прибрежных селений префектуры Тояма захватили груженное рисом судно, а затем начали громить принадлежащие спекулянтам амбары с рисом. 10 августа волнения перекинулись в Киото, где толпы голодающих открыли рисовые лавки и стали делить рис. 11 —12 августа начались многотысячные выступления городской бедноты в Осака, Кобэ, Нагоя, распространившиеся затем на Токио и другие города. Выступления произошли на шахтах и рудниках Кюсю, на сталелитейных заводах и судостроительных верфях Мицубиси. Бунты охватили почти 2/3 территории Японии с участием 10 млн. человек. Восставшие разрушали рисовые склады, поджигали дома богачей. Правительство бросило против рабочих и крестьян крупные вооружённые силы и самым жестоким образом подавило движение. Было арестовано около 8 тысяч человек, тысячи были казнены. Рассказывать, и даже упоминать о восстании в прессе было запрещено.

«Рисовые бунты» активизировали рабочее движение. Бастующие рабочие требовали повышения зарплаты при соответствующем снижении цен, заключения коллективных договоров, введения восьмичасового рабочего дня, признания профсоюзов, расширения избирательных прав. Правительство вынуждено было допустить существование профсоюзов.

В сентябре 1918 г. правящие круги Японии, напуганные мощным размахом народного движения, решили сменить откровенно милитаристское правительство генерала Тераути. Формирование новом правительства было поручено Хара Такаси, лидеру буржуазно-помещичьей партии сэйюкай, получившей большинство в парламенте. Для политической истории Японии это был весьма знаменательный факт.

Тема: Япония в «либеральную» эпоху (1919—1932 гг.)

1. Становление и особенности «японского либерализма».

2. «Партийный кабинет» Хара Такаси.

3. «Великое землетрясение 1923 г.». Япония в период «частичной стабилизации». Законы и «всеобщих выборах» и «поддержании общественного спокойствия».

4. Финансовый кризис 1927 г. Правительство Танака.

5. Политика кабинетов «минсэйто» и «сэйюкай» в 1929—1932 гг.

Расширение внутриполитической демократии

Первая мировая война стала важной вехой мирового развития. Она разрушила существовавшую систему международных отношений и перекроила политическую карту мира.

Важные перемены произошли и в идеологии международных отношений. Этому способствовало чрезвычайное экономическое и политическое усиление Соединенных Штатов и фактическое перемещение экономического центра мира из старого света в новый. Укоренившиеся в США идеи либерализма стали идейной основой построения нового мирового порядка.

Что касается Японии, то ее политика в течение 10 лет после первой мировой войны приобрела новые направления и методы, но при этом сохранила и прежние. Усилившаяся вовлеченность в мирохозяйственные связи толкала ее на активное участие в организации системы международных отношений, способствовавших развитию свободной торговли. Но при этом Япония сохранила свою колониальную империю, что обусловливало борьбу за военно-политическое разграничение зон влияния на азиатском континенте. В результате внешняя политика Японии в 20-е годы отличалась двойственностью и противоречивостью в постановке стратегических целей.

Сходное положение сложилось в 20-е годы и в японской внутренней политике. В результате развития рыночных отношений усилилось вовлечение в политику образованного городского населения, оформилось рабочее движение, стали актуальными идеи организации общества на демократических началах. Однако засилье монополий в японской экономике в сочетании со слабостью «среднего класса» и традиционно значительной регулирующей ролью государства способствовали формированию олигархической системы, когда интересы крупнейших концернов были непосредственно представлены в органах исполнительной власти.

Следствием этого была непоследовательность во внедрении демократических норм и процедур в японскую политическую практику. С одной, стороны, проявилась тенденция к расширению участия населения в политическом процессе, с другой — все кардинальные вопросы государственной политики решались в результате закулисной борьбы между влиятельными группировками внутри японских правящих кругов.

Либеральные политические тенденции 20-х годов еще не были укоренены в структуре японского общества. Поэтому все они быстро разрушились под бездействием внешних обстоятельств.

Для обоснования японской специфики использовался термин «кокутай» (государственное устройство). Понятие «кокутай», в основе которого лежали правила взаимоотношений членов императорской семьи, означало наиболее разумные и рациональные принципы построения государства и общества. По мере того как в сознании людей росло и накапливалось чувство неудовлетворенности, среди части населения начала распространяться вера в то, что реформы общественной жизни возможны по воле или желанию императора. Духовные искания подняли мощную волну национализма, известную как «путь императора» («кодо»). Кодо представлял собой разновидность политической теологии, согласно которой император являлся живым воплощением прошлого и настоящего Японии, эталоном морального совершенства, следовать которому должно все общество. Этот термин нес в себе не только идеологическую нагрузку, но и достаточно конкретный план действий: предполагалось, что кодо позволит Японии очиститься от чу ждых, привнесенных с Запада веяний, в том числе демократии, либерализма, индивидуализма и коммунизма..

«Путь императора» отразил и разделявшуюся всеми японскими буддистами тысячелетнюю веру в то, что Япония, будучи монархией уникальной, самим Провидением призвана послужить делу объединения человечества под знаменем поистине божественной морали. Начиная с этого времени в печатных изданиях повсеместно встречаются ссылки на священные принципы «пути императора» и его «великодушное сердце», с едва ли не открытыми призывами применить силу и отношении тех, кто сомневается в его родительском благоволении.

Стала расширяться пропаганда теории расового превосходства японцев. Согласно этой теории, они стоят во главе семьи азиатских народов, вооруженные идеалами «расы Ямато». Народы Запада объявлялись «варварами» и культурными антиподами азиатских. В мае 1919 г. премьер-министр Такаси Хара выступает с речью: «О государственной политике в чрезвычайное время», в которой была изложена военно-политическая программа японского империализма. XIX век – век западных теорий насильственного объединения под флагом европейской цивилизации. ХХ век – век национального объединения цветных народов и отказ от чуждых цивилизаций. И Япония должна стать во главе этого освободительного движения. Она вернет цветным народам их национальную сущность. Но на тот момент Япония не имела ни материальных, ни финансовых средств, чтобы организовать «большую» войну под флагом национального освобождения азиатских народов. Японские газеты писали в 1920 г., что «главной целью является распространение власти императора Японии на весь мир».

К тому времени Япония и в самом деле не собиралась освобождать в Китае оккупированный Шаньдун и территории на советском Дальнем Востоке, куда японские войска высадились в период гражданской войны. Тем не менее с окончанием Первой мировой войны в стране возродились надежды на демократизацию политического режима.

За годы войны и послевоенные гг. произошло дальнейшее укрепление своеобразного политического режима в Японии. Наблюдаются тенденции к сближению военных, чиновничества и партий (Обязавшись ограничить свои вооружения, Япония не могла уже впрямую наращивать военный бюджет, поэтому армия нуждалась в поддержке партий и стоявших за ней финансово-промышленных кругов для увеличения военной мощи путем модернизации.) Происходило слияние партий с бюрократией. Возникла практика перехода отставных высокопоставленных чиновников в партийное руководство. Наряду с упомянутой тенденцией к союзу партий и военных это закрепило на определенный период доминирование партий. Различие между партиями сводились к следующему.

Сэйюкай отстаивала принцип свободы в финансовой политике, консервативный подход к решению социальных проблем, агрессивную континентальную политику. Кэнсэйкэй выступала за сокращение бюджетных расходов, относительно конструктивный подход к решению социальных проблем, проведение внешней политики с учетом интересов других держав, развитие внешней торговли. Но в целом правящие круги в этот период были единодушны в вопросе необходимости проведения экспансионистской политики, хотя имелись разногласия относительно методов, средств и сроков расширения границ империи, а также предпочтительности северного или южного направлений экспансии. После завершения войны из-за вытеснения японских товаров с внешних рынков, дипломатической изоляции, вынужденного ухода из Китая у населения Японии развивается ксенофобия. Складывалось впечатление (и оно усиленно подогревалось правительственной пропагандой), что японцев сознательно вытесняют, что Запад их попросту «не любит», а потому и «притесняет».

После беспорядков в августе 1918 г. («рисовых бунтов») находившийся у власти кабинет Тэраути Масатакэ вынужден был уйти в отставку. Военно-бюрократические круги предполагали разрешить кризисную ситуацию, вновь предложив пост премьера Сайондзи Киммоти. Однако тот твердо отказался от предложения и выдвинул в качестве кандидата в премьеры Хара Такаси (Кэй, Сатоси) — лидера партии Сэйюкай. Настойчивость Сайондзи заставила гэнро всего Ямагата, уступить. В результате после 20-летнего перерыва в Японии к власти пришло «партийное» правительство, которое возглавил не бюрократ, а человек, представлявший политическую партию и пришедший к власти как ее представитель.

Появление «партийного» правительства и репутация либерала, которой пользовался новый премьер-министр, вызвали большие ожидания в японском обществе. «Народный премьер», как называли Хара, и его правительство, рекламировавшееся как «символ укрепления позиций демократических сил в Японии», при некоторых элементах либерализма в его политике в действительности осталось представительством правительственной бюрократии.

Правда, правительство Хара пошло на определенные уступки развивавшейся и захватывавшей все более широкие сферы жизни демократизации японского общества. Оно ослабило жесткие ограничения свободы слова и печати, разрешило устные и печатные дискуссии о демократии и собрания, на которых обсуждались проблемы общественного развития и даже выдвигались требования законодательно утвердить политические и экономические права трудящихся.

Кроме того, правительство Хара пошло навстречу требованиям движения за расширение избирательного права. В 1919 г. кабинет предложил закон о более чем троекратном (с 10 до 3 иен) снижении имущественного ценза для участия в выборах, основывавшегося на размере уплаты прямых налогов. Это, конечно, был шаг, прежде вперед, хотя в результате размеры электората расширились явно недостаточно: общее число избирателей увеличилось с 1,5 до 2,8 млн. чел. (в Японии тогда насчитывалось 56 млн. жителей). Фактически, реформа не предоставила избирательных прав даже значительной части городской мелкой буржуазии, а низшие деревенские слои и рабочие остались по-прежнему политически бесправными.

Однако популярность премьера стала неуклонно падать, чему способствовали возрастающий национальный долг, рост социалистического, коммунистического, анархистского и других движений, выступления студентов, университетских профессоров, журналистов, поддержанные профсоюзами. При Хаара обострился и кризис императорской власти. Вековой традиции почитания императора был брошен вызов, участились случаи оскорбления императорского дома после того как в ноябре 1921г. регентом при больном императоре Ёсихито стал наследный принц Хирохито. Серьезной проблемой Хара считал рост общественного недовольства богатством и роскошью, окружавшей императорскую фамилию. 2 мая 1919 г. в кабинете министров Хаара произнес речь «О государственной политике в чрезвычайное время».

Двойственность характеризовала и внешнеполитический курс кабинета Хара. С одной стороны, он продолжил экспансионистскую политику предыдущих военно-бюрократических кабинетов на азиатском континенте, с другой — предпринимал усилия по созданию договорной системы международной безопасности на Дальнем Востоке и на Тихом океане. В этой двойственности отразились различия во взглядах внутри японских правящих кругов и в интересах торгово-промышленных групп, часть которых ориентировалась на методы колониальной эксплуатации, а часть — на развитие свободных внешнеэкономических связей.

В рамках первой внешнеполитической линии к продолжению агрессивной политики в Китае и интервенции на русском Дальнем Востоке и в Сибири прибавились карательные акции японцев в Корее, за 10 лет до того ставшей японской колонией.

В рамках другой линии внешней политики важнейшей задачей правительства Хара была длительная и серьезная подготовка вопросов, вынесенных на созванную в конце 1921 г. Вашингтонскую конференцию. В ходе конференции японской делегации пришлось пойти на определенные уступки ради достижения соглашения по более важным вопросам, и это вызвало возмущение японских ультранационалистов.

Еще до завершения Вашингтонской конференции, 4 ноября 1921 г., Хара был заколот у южного выхода Токийского вокзала террористом, недовольным «сдачей позиций Японии», хотя на деле результаты конференции стали серьезным успехом японской дипломатии.

Это убийство ещё более обострили споры: проводить дальнейшую демократизацию политического режима или.ужесточить традиционные структуры.