Глава первая. Пламя веры

Вдохновлённое примером святого апостола Павла, христианство всегда предлагало конкретные пути в рай. Так оно вербовало приверженцев даже ещё до своего появления в качестве организованной религии.

Через мученичество, через умерщвление плоти, через молитву и размышления, через отшельничество, через таинства, через покаяние, через причащение, через молебны — через все эти пути для верующих, считалось, будут открыты врата Царства Небесного.

Возможно, некоторые из этих путей содержали в себе элементы трудновыполнимого для обычного человека испытания, но по большей части они были реальными. И даже в тех случаях, когда христиане первого тысячелетия сражались — как это они делали, к примеру, под предводительством Карла Мартелла[2], а затем Карла Великого, — они поступали так первоначально в целях самозащиты.

В 1095 году, однако, был официально и публично провозглашён новый путь к владениям Господним. Во вторник 27 ноября того года папа Урбан II взошёл на помост, сооружённый в чистом поле за восточными воротами французского города Клермона.

С этого возвышения он принялся проповедовать крестовый поход, войну, ведомую во имя Креста Господня. В такой войне, по словам папы, верующий, убивая, мог обрести милость Господню и место «одесную Отца».

Разумеется, папа вовсе не был неразборчивым в средствах. Напротив, он призвал христиан воздержаться от своей прискорбной, хотя и давней, привычки убивать друг друга. Вместо этого он убеждал их направить свои кровожадные наклонности на неверных мусульман, которые оккупировали священный город Иерусалим и святую усыпальницу, предполагаемое место погребения Иисуса.

Дабы вернуть христианскому миру город и Гроб Господень, европейских наёмников побуждали отправляться на праведную войну под водительством самого Господа.

Но возможность убивать была не единственным привлекательным пунктом «комплексной сделки». Помимо разрешения на убийство, добропорядочный христианин мог получить освобождение от любого срока, к которому он уже мог быть приговорён для пребывания в чистилище, и от наказаний, наложенных на него для исполнения на земле.

А коли ему доведётся пасть в этом праведном деле, ему обещалось автоматическое отпущение всех его грехов. Если он выживет, он будет защищён от наказания гражданскими властями за любые проступки, которые он мог совершить.

Подобно монаху или священнику, крестоносец становился неподсудным для светского суда и подпадал под исключительную юрисдикцию церковных властей. Окажись он виновным в совершении какого‑либо преступления, его просто-напросто лишили бы его красного креста крестоносца, а затем бы «наказали с той же снисходительностью, как и духовных лиц».

В последовавшие за этим годы такие же привилегии стали доступны для более широкой категории людей. Для их получения даже не обязательно было самому отправляться в крестовый поход. Достаточно было просто ссудить деньги на святое дело.

Кроме духовных и моральных привилегий, были и многочисленные льготы, которыми пользовался крестоносец на своём пути через этот мир ещё до того, как проходил через Небесные врата. Он мог присваивать себе имущество, земли, женщин и титулы на завоёванной им территории. Он мог оставлять себе столько награбленного добра, сколько хотел.

Каким бы ни был его статус дома — к примеру, безземельный младший сын, — он мог стать августейшим правителем с собственным двором, гаремом и немалым земельным наделом. Такое щедрое вознаграждение можно было получить, всего лишь приняв участие в крестовом походе. Коммерческой привлекательности предложенной Церковью сделки вполне могли бы позавидовать сегодняшние страховые агенты.

Итак, последовали крестовые походы. В 1099 году в результате Первого крестового похода было установлено Иерусалимское королевство франков — первый в истории пример того, что спустя столетия будет восприниматься, как западный империализм и колониализм. Второй крестовый поход состоялся в 1147 году, Третий — в 1189 году, Четвёртый — в 1202 году.

Всего было семь крестовых походов. В промежутках между полномасштабными кампаниями, организовывавшимися и финансировавшимися из Европы, периоды военных действий между христианами и мусульманами чередовались периодами непрочного мира, во время которого процветала торговля — обмен, как товарами, так и идеями.

Заморское владение — или «Утремер», «земля за морем», как его ещё называли, — представляло собой автономное европейское княжество в сердце исламского Среднего Востока, поддерживавшееся оружием и солдатами почти из каждого европейского королевства.

Сам город Иерусалим был вновь захвачен сарацинами в 1187 году. Утремер, однако, просуществовал в качестве форпоста европейского христианства ещё одно столетие. Только в мае 1291 года была разбита Акра, единственная остававшаяся крепость, чья последняя башня рухнула, погребая под каскадом камня, щебенки и пламени и защитников, и нападавших.

Соблюли ли страховые агенты того времени свои духовные обязательства — в виде Небесных угодий и места рядом с Богом, — этого мы, конечно, не знаем. Выполнение же мирских обещаний проследить легче. Как и великое множество комплексных сделок, эта оказалась неожиданным источником обогащения для немногих, разочарованием для большинства.

Ужасающее количество европейских дворян, рыцарей, солдат, купцов, ремесленников и другого люда, в том числе женщин и детей, погибали совершенно бессмысленным образом, часто после горестных злоключений и при жутких обстоятельствах, иногда съедаемые своими умирающими от голода спутниками.

Но было достаточно и тех, кто процветал, кто стяжал землю, титулы, имущество, богатство и другие земные награды, и они‑то служили подстёгивающим примером для других.

Во всяком случае, можно было приобрести навыки во владении оружием, в тактике и стратегии ведения боевых действий, в умении сражаться и убивать, и если Святая земля не давала должного вознаграждения за приобретённые человеком навыки, он всегда мог вернуться в Европу и предъявить их к оплате там.