Ален Са’альван Дрейк 5 страница. Но помимо сумеречного зрения, колдун наделил себя способностями истинной тени, а главное, с помощью все того же колдовства

Но помимо сумеречного зрения, колдун наделил себя способностями истинной тени, а главное, с помощью все того же колдовства, насколько смог заглушил запах своего человеческого тела и теперь мог абсолютно незамеченных ходить по территориям Подлунного мира, ибо полностью сливался с ночным покровом. Сейчас он был подобен одному из тех сумеречных воинов, что парой бродят черными силуэтами по одиноким, молчаливым, ночным землям в поисках добычи.

Алекс склонился и, устремив взор к своим легким кожаным сапогам, вновь принялся колдовать. На этот раз заговор был менее сложным и требовал не так много магии. Сперва его левая ладонь, не касаясь поверхности подошвы сапога проскользила по левой ноге, оставляя на стопах голубоватое, движущееся в спиралях, парообразное свечение. А затем колдун проделал тоже самое с правой ногой. Теперь его шаги станут максимально бесшумными, что позволит ему быть настоящим невидимкой.

Молодой колдун одернул широкие полы черного, бесформенного, дорожного плаща, закрыв ими длинный тонкий клинок, что висел на искусно сплетенном кожаном поясе. Поднял с земли криво изогнутый, деревянный посох с длинным металлическим наконечником и двинулся к тому самому месту, где вороной грифон должен был коснуться земли.

 

* * *

Они успели миновать не малое расстояние до назначенного места поисков следующего осколка. Все больше приближаясь к знаменитому Гирадонскому хребту, или как его еще называли: горный хребет Тонги. Им предстояло отыскать вход в гигантское ущелье и спуститься на многие мили под землю ко второму осколку. В недра еще одного глубинного города древности.

По крайней мере, Ален надеялась отыскать там то, что искала.

Их не легкий путь продлился почти неделю, прежде чем Ален согласилась устроить нормальный привал с ночлегом. При том, что сама охотница, на первый взгляд, чувствовала себя вполне нормально и, казалось бы, даже не вымоталась. Чего нельзя было сказать о Чарли, совершенно не привыкшей к такого рода путешествиям.

Вообще самое первое, что успела для себя четко усвоить за это время Чар, так это то, что ее спутница была достаточно сложна и не пробиваема в общении, чтобы заставлять окружающих нервничать почти по каждому поводу. Она действовала и мыслила исходя только из своих собственных наблюдений и знаний. И почти ни когда не прислушивалась к идеям и предложениям других. Была вечно не многословна и мрачна, периодически разбавляя этот образ неимоверно раздражающей заносчивостью, а парой язвительной грубостью.

И хоть парой Чарли начинала жалеть о своей просьбе, изнемогая от желания поскорее расстаться с охотником, она понимала, что иного варианта у нее может и не появиться больше. Леканша смотрела на охотницу и видела, с какой уверенностью она всегда движется. Она знала, что ищет ее новоиспеченный, пока еще не друг, но уже знакомый, и видела, как хорошо наемник ориентируется в местных землях. Ален всегда двигалась в точных направлениях, и это внушало веру. Веру в то, что охотница будет с такой же настойчивой решительностью искать того кого искала Чарли.

Она отчетливо помнит свои одиннадцать лет, когда ей пришлось покинуть людской приют, в котором она росла, не зная родительской заботы и любви. Не по своей воле, но из-за пугающих ее, и по сей день, обстоятельств той черной ночи. Ночи, когда безлунное, мутное небо озаряли буйствующие яркие краски огромного пламени. Ночи, когда плачь и крики сливались в единую, безудержную какофонию звуков, а в воздухе еще долгое время витали запахи гари, жженой плоти, поливочной пены пожарных машин и смерти.

В ту ночь погибли все кто жил в том приюте. Все, кроме Чарли. Ее до сих пор терзает вопрос о том, как это произошло, и почему она выжила? Она не сожалела о погибших, нет. Но боялась, что подобное может повториться с ней вновь и та ее неистовая сила снова вырвется на свободу. Завладевая разумом в мгновенном, неистовом порыве и загоняя ее истинное «я» куда-то в отдаленные уголки сознания. Не позволяя быть и существовать. Как если бы в ней жили две разные сущности.

Память что сохранилась о том мгновении, не дает ей забывать о том, насколько может быть опасна ее сила. Она была уверена, все дело было именно в ее необычной силе.

Тот, кого она искала, знал о ней все. Это именно он рассказал ей о тайнах, что скрывало в себе ее тело. Именно он научил ее управлять этими способностями и держать их под контролем. Ту яростную, агрессивную натуру ночного волка – лекана, и хаотичную, непредсказуемую сущность огненной стихии. Стихию присущую крови демонов.

Он появился из неоткуда, мгновенно внушив ей доверие к себе и став другом. Нет, больше чем другом. Он был ей как брат, что трепетно заботился о своей младшей сестре. Он ни когда не рассказывал о себе, даже если Чарли его просила. Он ни когда не говорил, откуда он и почему заботится о сумеречной полукровке, неизвестным образом попавшей в человеческий мир и выросшей в нем, но всегда поддерживал, помогал ей и держал свои обещания. До того дня, когда впервые за долгое время он не пришел… как обещал.

Чарли знала, что у него есть все ответы на ее вопросы. Была уверена в этом и надеялась, что он сам отыщет ее, но годы шли, она взрослела, а он не возвращался. Прошло чуть меньше пяти лет, прежде чем она решилась, сама отправится на поиски истины. Девушка смотрела на необычную, изогнутую в кривой пятиконечной звезде гарду двуручного меча, касалась искусной металлической резьбы миниатюрного арбалета: оружия, что подарил ей тоже он, и вспоминала о том времени, когда он еще был рядом. Чарли все еще надеялась, что тот, кто спас ее когда-то от угнетающего одиночества изгоя, вернется к ней. В то же время понимая, что это лишь мечты о не сбыточном.

Черная пелена безлунной ночи, как всегда окутывала немые просторы сумрака. Непроглядной вуалью, окружая тяжелые лесные массивы, реки, холодные горные вершины и озера, и заставляя вокруг замолкать в бездвижии все то, что, казалось бы, должно жить.

Не бывает более черной и слепой ночи, чем ночь Подлунного мира. Те вечные объятья почти ни когда не рассеивающегося сумрака, в часы глубокого сна этих мест, оборачиваются слепой мглой, превращая мрачные, холодные дебри в опасные покои ни когда не дремлющего ужаса и смерти. Ночная неосязаемая темнота этих земель не просто время, когда незнающий путник в легкомысленном походе может угодить в лапы опасной кровожадной твари. Это время когда по округам свободных земель бродят более старые и более кошмарные создания, порожденные вечно властвующим злом этих мест и мраком царящим в их ледяных сердцах. Ночью страх и бледные тени правят этими краями и ни кто не осмеливается бродить здесь, боясь потревожить древние, как этот мир силы. Ни кто, кроме отчаянных, в своих поисках, воинов.

Они остановились на равнинной, травянистой местности, заняв место в не большой пещере, что создавали камни, выпирающие из не высокого холма. Образовывая тяжелую крышу, они опасным пологом висели над головами девушек, но казались вполне устойчивыми. Несколько громоздких булыжников не высокой стеной окружали подступы к убежищу у самого его подножья. В сплошь открытых, равнинных территориях, усыпанных мелкими неровностями, не глубокими ухабами и не высокими холмецами, лучшего места для ночлега, чем это, нельзя было найти.

У самой дальней стены, расположившись на самостоятельно сооруженном настиле из веток, травы и листьев, лежа Чарли. Держа клинок подле себя, девушка заботливо поглаживала кончиками пальцев очертания кривой пятиконечной звезды гарды. Она ни как не могла уснуть все, думая о том, как скоро эта наемница приступить к выполнению порученного ей задания. Хотя не только это волновало мысли леканши.

Охотница сказала, что ищет эти осколки, дабы предотвратить открытие врат преисподнии. Чарли не так давно находилась в Подлунном мире и почти ни чего не знала о последних произошедших и еще грядущих событиях. Но слова сказанные охотником не могли не беспокоить. Она видела, что собой представляют демоны. Сущее порождение ярости и безумия. Эти существа имеют разум и осознание действий, но в то же время они безумны, охвачены потоками какой-то не реальной злобы и ненависти ко всему в сумраке.

Кажется, в далеком детстве она слышала увлекательные истории о том, как зарождался Подлунный мир. Но тогда все это казалось не более чем сказками, услышанными из уст одно из старых потомков адских исчадий. Легенды о могучих Богах-драконах, что были способны застилать своими исполинскими крыльями небеса, об их высокомерных и не менее сильных детях – первородных, о таинственных территориях туманов и вечных дождей и о могущественных учениях первых представителей ныне безвозвратно переменившейся смертной расы. Тогда все это представлялось иначе. В сказочном свете старинных сказаний, что так любили слушать на ночь дети. Разница была лишь в драматизме этой истории. Чарли нравилась эта сказка, хоть она и не имела хорошего конца.

А сейчас она находилась в чертогах этого рассказанного много лет назад мира, и поражалась тому, насколько он отличен от тех картин, в которых она его рисовала, будучи еще ребенком. Мрак и отчаяние окутывали эти края куда плотнее, чем об этом рассказывал ей ее драгоценный «брат». Неизменным оставалось лишь одно: вечный покров тумана, серая мрачность и дожди.

Леканша оторвалась от созерцания своего клинка и обратила задумчивый взор на охотницу, что почти не подвижной статуей сидела напротив.

Рыжеволосая решила в серьез последовать совету своей спутницы и не задавать много вопросов. Не болтать попусту. И ее молчаливость, кажется, начала приносить свои плоды. Девушка впервые не ловила на себе недовольных взглядов. А точнее взгляды в ее сторону прекратились вообще.

Охотница пребывала в статичной позе с тех самых пор, как они остановились здесь. Но перед тем как уткнуться в какие-то старинные записи и карты, девушка сделал нечто, что не могло не возбудить любопытства молодой верволфши. Сотворив что-то в роде, заклинания, природа которого, конечно же, не было известна Чарли, она призвала к себе черного, как смоль ворона со странными рубиновыми глазами. Птица, источая своими перьями мутную обволакивающую дымку, удобно уселась на руке охотницы и несколько раз громко каркнула, пока Дрейк привязывала к ее лапе небольшую записку. А затем девушка послала этого теневого ворона вдаль, к неизвестному адресату.

«Интересно для кого это письмо? - подумала в тот момент леканша, но полюбопытствовать так и не решилась».

И сейчас эта тайна все еще продолжала терзать ее.

«Неужели у нее есть какие-то помощники в Подлунном мире? – размышляла она, - Хотя с другой стороны, разве это должно удивлять? У таких, как она наверняка должны быть союзники по эту сторону завесы… К тому же, она полукровка».

Ален сидела максимально удобно, насколько это было возможно, облокотившись на выпирающий из неровной стены камень. Согнув одну ногу в колене и упираясь в нее локтем, а другу вытянув вперед, девушка постоянно перебирала в руках какие-то потрепанные бумаги и перелистывала сморщенные страницы не большой записной книги. Ее взгляд был постоянно напряжен и глубоко задумчив, а брови неустанно хмурились. Это было видно даже в кромешной темноте. Но больше всего интерес Чарли привлекало это странное свечение.

Волчьи глаза леканши, в отличие от ночного зрения Ален, видели охотницу в несколько другом свете, с гораздо меньшим набором красок, но все же видели, так, словно сейчас был день. Она очерчивалась в серо-белых и черных тонах из-за отсутствия света. Именно в ночное время, когда пространство окутывает слепая мгла, и появлялось понятие – черно-белое зрение. Так же, как большинство сумеречных, оборотни обладали несколькими видами спектров зрения и так называемое черно-белое являлось основным из них, что использовалось только по ночам для более лучшего кругозора и четкости восприятия. В безлунной слепой ночи краски не к чему.

Чарли какое-то время незаметно наблюдала за четкими, серыми очертаниями девушки, пока та, уже давно ощутив на себе ее взор, не отозвалась легким порицанием:

- Кажется, ты говорила о том, что зверски устала, - Ален перелистнула страницу, - Именно поэтому мы и сделали привал. Так что не трать время зря и выспись, пока есть такая возможность. С рассветом мы отправимся дальше.

- Не могу уснуть, - тихо пробубнила Блек, притянув к себе ножны с двуручным клинок.

- Тогда возможно нам стоит двинуться дальше.

Чарли еще раз взглянула на броское свечение глаз наемника, что в черно-белом спектре выглядело гораздо ярче, чем любые другие сверхъестественные глаза.

- А ты, кажется, не собираешься спать, - заметила Чарли.

- Я сплю только в самых крайних случаях, когда чувствую, что мне это действительно необходимо, - объяснила Дрейк, не на секунду не отвлекаясь от карты, которую должно быть уже протерла до дыр своим сосредоточенным, хмурым взглядом.

Сколько раз она перечитывала эти документы? Даже сама Ален уже не знала точно. Но каждый новый раз она пыталась найти хоть какую-то маленькую подсказку о том, где могут быть спрятаны остальные части злосчастного артефакта. На данный момент она узнала лишь о двух тайниках, и предстояло отыскать еще как минимум три.

Чарли немного помялась, размышляя, стоит ли продолжать разговор, но затем все же решилась, на еще один вопрос.

- А как давно ты стала охотником? – рыжеволосая приподнялась и подперла голову рукой, - Я знаю, что все сверхъестественные не стареют, но ты кажешься очень молодой.

Какое-то время Ален молчала, не обращая на спутницу внимания, словно бы не услышала заданный вопрос, и Чарли уже было подумала, что так и не дождется ответа. Как вдруг наемница, наконец, соизволила одарить леканшу коротким, но настороженным взглядом.

«Вот и началось. Расспросы, - неодобрительно подумала Дрейк».

- Почти с самого детства, - ровно, все же ответила девушка.

- С детства?! – удивилась рыжеволосая. - А со скольки лет? Я слышала, что в людском мире есть целые семьи, что из поколения в поколение охотятся на демонов и сумеречных, проникших через завесу, правда ни когда не встречалась с их членами, до этого момента. Говорят охотники вообще большая редкость. Ты случаем не из такой семьи?

- Нет, - кратко бросила наемница, - Таких семей не существует. Уверяю тебя, это лишь выдуманные осведомленными людьми бредни. А охотой я занимаюсь с четырнадцати лет, - Дрейк снова взглянула на спутницу из-подо лба и ровная косая челка слегка прикрыла ее правый глаз.

- Обалдеть! – восхищенно протянула леканша, оторвав голову от ладони.

- Очень необычно, что ты вообще хоть что-то о нас слышала. Охотники, как ты сама же выразилась, таинственный и безликий народ. Осведомленных очень мало. - Восторженное лицо ее спутницы немного забавило, только Ален старательно скрывала это. Не хотела, чтобы та подумала, что они уже подружились.

- Тебя, наверняка, кто-то учил, – проигнорировав замечание, предположила Чарли и откинулась на спину, устремив взор на каменный, бугристый потолок. - Я видела, как ты сражалась. Эти движения, невероятная скорость и точность. Свой стиль ведения боя. И при этом ни единого использования каких-то особенных способностей. Только клинки и пистолеты, – она не пыталась скрыть восхищения и улыбки от того что ей выпал шанс увидеть нечто подобное. Ведь у самой Чарли опыта в подобном деле не было и на грош. Она имела оружие, но владела им не важно, откровенно говоря.

- Это были лишь адские гончие, - ровно объяснила Ален, - Демоны низкого уровня. Таких, при большом желании, можно прикончить даже из людского оружия. Хотя человеку вряд ли по силам тягаться с подобными отродьями. К тому же, навыки владения любым видом оружия это тоже своего рода особенные способности. Меня учили этому не один год, - Дрейк вновь опустила взгляд к старинным документам сумеречных, - Ты тоже хорошо сражалась.

- Да, я умею направлять свою волчью ярость, но это не то, - леканша повернулась на бок, подперла голову рукой и взглянула на охотника. - Что значит столкнуться в схватке с не человеком, я узнала лишь несколько месяцев назад. Какая-то тварь подобралась ко мне ночь и решила, что сможет сожрать меня по тихому, пока я мирно спала в очередной вонючей дыре нашего города, - Чарли зло оскалилась. – Я сломала ему позвоночник пополам и затем оторвала его гнусную башку. А после этого он развалился на омерзительную жижу внутренностей, крови и костей. Фу! - она скорчила рожу от отвращения. - Ни когда такого раньше не видела. Я потом еще несколько часов не могла отмыться от этого дерьма.

- Скорее всего, это был вампир, - с хладнокровным видом знатока предположила Ален. – А точнее упырь, слуга какой-то более могущественной кровососущей твари.

- Упырь? – заинтересованно вторила ей Чарли.

- Молодой, не опытный и очевидно очень голодный, если польстился на кровь вервольфа, в роде тебя, - Дрейк еле заметно скривилась.

- На что это ты намекаешь? – хмыкнула рыжеволосая.

- От тебя несет псиной за версту, - бес церемоний пояснила охотница. – Вампиры лучше всех остальных сверхъестественных тварей могут чуять кровь веров. У ваших двух рас на генетическом уровне развита бешеная «аллергия» друг на друга. Как у демонов на весь сумеречный мир. К тому же ты совсем не пытаешься скрывать свою сущность, - откровенно укорила ее Ален, а затем задумалась, - Хотя возможно его сбило с толку место, в котором он тебя нашел, если ты называешь это место вонючей дырой.

Леканша тоже задумалась, возвела взгляд к каменному потолку.

- Может ты и права, - тихо пробормотала Чарли и кивнула. - Может и правда, все дело было в месте, где он меня нашел. К тому же тогда я и сама воняла не лучше того гребаного переулка, - она снова положительно кивнула сама себе.

А Ален приподняла одну бровь, в легком недоумении отметив то, как она быстро согласилась с ней. Ее не удивляло то, о чем говорит рыжеволосая. За время жизни наемника в людском мире она успела повидать много всякого. И толпы бездомных в грязных, поистине вонючих переулках были лишь верхушкой айсберга. Мир в котором, она провела большую часть своей жизни был самой настоящей изнаночной стороной того спокойного и скучного мирка в котором обитала смертная раса.

- Да и знай, он кто я такая, навряд ли бы вообще ко мне полез, - рыжеволосая угрожающе нахмурилась и зыркнула в сторону.

- Уверяю тебя, - выдохнула охотница, возвращаясь к записям, - Знай, он об этом хоть сто раз, все равно бы полез. Сумеречные, как в прочем и большинство демонов всегда отличались редкостной безмозглой самоуверенностью. Особенно те, что послабее.

Леканша чуть улыбнулась. Ей нравилось, как стремительно начала развивать беседа.

«Видимо она не всегда бывает такой занозой, как до этого».

- И все же, - Чарли вернулась к тому с чего начала свой рассказ, - Как и в тот раз с тем упырем, так и во все остальные я трансформируюсь в волка. Иначе не получается. Ты билась с теми тварями, не используя сил данных тебе от рождения, - она иронично улыбнулась и кивнула в сторону Дрейк. - Поэтому у тебя вон и шмотки почти чистые, а мне каждый раз приходится бегать нагишом, чтобы найти себе новую одежду после того, как она на мне рвется во время трансформации, - она укоризненно усмехнулась сама себе и покачала головой.

- Нет ни чего плохого в использовании своих способностей, - слегка назидательным тоном начала Дрейк, не отрываясь от своего занятия. - Если ты родилась с какими-то определенными особенностями или навыками, а уж тем более если ты родилась сумеречной, то просто грех не пользоваться данной тебе силой. Со временем ты научишься использовать ее менее… не аккуратно. К счастью у нас – не людей, этого самого времени предостаточно, – Ален снова обратила неестественно горящие глаза к леканше. - Вопрос не в том, какого рода силой ты обладаешь, а лишь в том, умеешь ли ты контролировать эту силу?

Чарли как нельзя лучше поняла смысл этой фразы, хотя и не до конца осознала это.

- Нет смысла сравнивать мои боевые навыки с твоими, - горящий, ровный зелено-голубой взгляд уже в который раз опустился вниз. - Меня учили этому с самого детства и почти с того же времени я регулярно занимаюсь охотой на демонов и сумеречных. Это моя работа. Я охотник. И вполне естественно, что мои навыки владения оружием гораздо выше твоих.

Контроль над способностями. Об этом ей очень часто говорил кое-кто. И было странно сейчас слушать те же слова, но от абсолютно другого существа. Совершенно незнакомого, чужого существа. Но почему-то именно сейчас от пребывания здесь с ней, от всех этих многочисленных и несколько заумных слов, которые казались чрезвычайностью, ведь охотница так долго молчала, Чар чувствовала, как на душе становится спокойнее. И от осознания всей не обычности происходящего, это чувство казалось очень странным.

- Знаешь… - Чарли опустила взгляд на искривленную рукоять меча, вспоминая их первую встречу, - Ты мне напомнила кое-кого.

- Хм, и кого же? – с кривой полу усмешкой недоверчиво поинтересовалась Дрейк.

- Когда я в первый раз увидела тебя, у того входа в подземелье, - девушка не поднимала задумчивых глаз, - Я поразилась тому, сколь сильно кто-то может быть похож на кого-то свершено незнакомого… и в тоже время, - она поджала губы, - Быть полной ему противоположностью.

И без того тихо звучавший голос Чарли смолк. Она пыталась подобрать подходящие слова, чтобы начать свой нелегкий рассказ. Но мысли ни как не хотели выстраиваться ровной колеей, от чего леканша боялась, что терпение ее спутницы может иссякнуть раньше, чем она начнет. Хотя вервольфша даже не подозревала, как ошибается на этот счет.

Ален ждала, молча и терпеливо.

А затем, спустя некоторое время, Чарил наконец, поведала ей свою историю. О цели, с которой она явилась в Подлунный мир. Ален Дрейк внимательно слушала ее и узнала, как случилось: что эта неопытная в бою и почти ни чего не знающая о сумеречном мире полукровка оказалась в столь жестоком месте.

Чарли рассказала, как после ужасного пожара в приюте, в котором она прожила все свое детство, она оказалась на улице. Без крыши над головой и без малейшего представления, как жить дальше. Она рассказала о необычном, странном на вид мужчине, что внезапно появился в ее жизни задолго до этого и стал для нее самым близким, самым дорогим. Он быстро заменил ей семью, о которой она еще ребенком грезила в своих мечтах. Тогда, давно она считала его сродни брату и любила так, как не любила еще ни кого.

Леканша не знала, почему он обратил тогда свое внимание на нее. Не знала так же кто он и откуда, он радовалась каждый раз, когда он ее навещал. И пусть это случалось довольно редко, возможно слишком редко, но каждая эта встреча была долгожданной и счастливой.

Он был всегда сдержанным, учтивым. С легкостью добивался своего, обладал чрезвычайным даром убеждения, сравни какому-то невероятному гипнозу. Был способен в считанные секунды расположить, кого бы то ни было к себе. И все это мешалось с вечной скрытностью и таинственностью. Он мало говорил о себе, но много рассказывал и знал из того, чего не мог знать обычный человек. И эти знания, разбавленные постоянной недосказанностью, были одним из многого, что привлекало в нем.

Она до сих пор помнила черты его лица, зрелого, очерченного тонкими морщинками, но невероятного красивого и благородного. Его неестественный белесый цвет кожи, прохладные руки с тонкими, изящными пальцами. Глубокий, проницательный взгляд томных зеленых глаз. Его вечную улыбку, что самой Чарли напоминала скорее несколько ехидную двусмысленную усмешку.

Ален не могла не заметить ту откровенную теплоту, с которой леканша говорила о нем. Как с ее губ не сходила нежная улыбка, когда она рассказывала, как он всегда убирал с лица свои каштановые, недлинные волосы, небрежно загребая их назад пятерней. Он был для нее кем-то очень дорогим, невзирая на всю подозрительную, по мнению Ален, загадочность, за которой наверняка скрывалось немало лжи.

«Лжи во благо, - внезапно подумала Дрейк, рисуя перед глазами образ того, кто был для нее столь же близким и дорогим. Вспоминая глубокие, вечно ехидно сощуренные черные глаза, привычную приторную ухмылку».

Иногда, когда ему удавалось забрать ее из приюта, он оставлял Чарли у себя. Она с особым удовольствием вспоминала, как он рассказывал ей интересные легенды и истории, читал необычные книги из своей немалочисленной библиотеки. Как она засыпала у него на руках под привычное звучание низкого, глубокого голоса и веяние тонкого древесного запаха смешанного с чем-то еще, что исходил от него. Она и сейчас, словно принесенный потоком воспоминаний на мгновение ощутила тот далекий, приятный запах. А, когда приходило ненавистное для Чарли время расставания, он возвращал ее обратно в приют, обещая девочке вскоре вернуться вновь.

- Однажды, - призналась Чарли голосом, стихшим до шепота, - Он сказал мне: «Я заберу тебя с собой, Чарли. Очень скоро, заберу с собой, и мы будем жить вместе, как настоящая семья». А затем, - она горько улыбнулась, - он, как и всегда ушел, а я поверила ему на слово и, как и всегда ждала. Ждала долго, ведь он всегда держал обещание. Сколь бы много не проходило времени с момента нашей последней встречи, он всегда возвращался, как и обещал. Но в этот раз… - девушка осеклась и Ален заметила, как ее руки сжались в кулаки. – В этот раз… он не пришел. Он просто исчез. Пропал из моей жизни, словно его и не было в ней ни когда. Словно все это был сон, - ее привычно теплая улыбка стерлась и теперь на месте нежности, ощутимо рисовалось непонимание и пустота. – В этот раз… он не сдержал свое слово и просто исчез.

Ален молчала. Все так же сжимая в руках старинные документы сумеречных, она пристально смотрела на сидящий перед ней и сильно сутулящийся силуэт, что не мог оторвать глаз от клинка, который очевидно был подарен им.

Охотница не знала, что сказать, прекрасно понимая, сколь бессмысленными будут сейчас слова утешения, что вряд ли прозвучат ее голосом с должной искренностью. Не потому что Ален не испытывала этого сочувствия, а просто потому что не знала точно, как лучше его выразить. Да и стоит ли вообще.

- Выходит, - наконец заговорила охотница не отводя пристально взгляда от леканши, - Ты пересекла завесу и пришла в сумрак для того чтобы отыскать его?

Чарли мгновенно подняла голову и Ален с облегчением убедилась, что ее спутница не плачет.

«Странно, - подумала она».

- Да, - кивнула Чарли и поджала губы, - Ну, по крайней мере, я надеюсь, что мне удастся его отыскать. Хотя, по правде говоря, не очень в этом уверена.

Дрейк окинула ее задумчивым взглядом, хорошо понимая ее чувства и внутренне согласившись с ее неуверенностью. Знания – это одна из тех неотъемлемых частей, что помогали Ален выжить все это время. Она и сама поняла и признала это не так давно.

Но сейчас один вопрос не давал ей покоя с тех самых пор, как Чарли начала свой рассказ.

- Но почему ты решила искать его именно в сумеречном мире? – охотница нахмурилась в замешательстве.

- Потому-что он не был человеком, - серьезно ответила леканша. – Он был демоном.

 

* * *

Глаза колдуна четко рассмотрели спящего, большой черной глыбой, грифона и два женских силуэта, сидящих в глубине не большой пещеры и, по правде говоря, его удивляло, что эти путники решили устроить ночлег в таком месте.

Он слегка опустился вниз, полу лежа в траве за не высоким булыжником, что выпирал из земли. Алекс недоверчиво нахмурился, а затем вновь выглянул из укрытия. Ошибки быть не может его, наделенные зоркостью сумеречных, глаза видели двух странно выглядящих особ. Он внимательно рассматривал их одежду, некоторые детали внешности, точно заверяя себя, что это не люди, хотя в тоже время маг прекрасно видел, что их причастность к миру за завесой гораздо больше, чем к этому миру.

Молодой маг ни когда раньше не бывал по ту сторону завесы. Всю свою жизнь он обитал в сумраке, как и полагается всем колдунам и ведьмам. Он был рожден колдуном сумрака в холодных, бездушных покоях безмолвного камня огромного горного ущелья. В месте, где из мальчишки его превратили в настоящего колдуна. В месте, в котором он долгие годы познавал необъятный мир колдовства. Но, даже не смотря на то, что мира людей он ни когда не видел, среди его изнурительных и бесконечных уроков был и тот, что в мельчайших подробностях описывал то далекое место, где обитала смертная раса.

Алекс приподнялся еще выше, увеличивая свой кругозор и прикрывая серое еле прозрачное лицо широким капюшоном. Колдун видел, как шевелятся в немом разговоре губы путников, как меняются выражения их лиц, но не мог расслышать ни единого слова. Он подался вперед, моментами даже задерживая дыхание, пытаясь, избавится от всех посторонних шумов с одной единственной целью: услышать хоть словечко из их беседы, но все было тщетно.

И тут любопытство взяло верх над здравым смыслом. Алекс внимательно рассмотрел территорию подле пещеры, удостоверившись, что рядом действительно есть место, откуда он смог бы наблюдать на коротком расстоянии и остаться не замеченным, а затем решился на опасный шаг. Рука колдуна крепко вцепилась в деревянную трость криво изогнутого посоха, что предавал ему больше уверенности в своих силах, а затем черная фигура, облаченная в длинный, бесформенный, дорожный плащ, бесшумной рысью двинулась к пещерке.