Модернизация промышленности. 14 страница

Сталин, не доживший до мира в корейской войне, написал в работе «Экономические проблемы социализма в СССР» (1952): «Чтобы устранить неизбежность войн, надо уничтожить империализм». С ликвидацией ядерной монополии США опасность разрушительной войны возросла. В январе 1951 г. Сталин заявил, что в течение ближайших 4 лет существует возможность установить социализм по всей Европе. С начала 50-х гг. быстрыми темпами велось сооружение аэродромов на Чукотке, Камчатке на случай войны с Соединенными Штатами.

В обострении ситуации виноваты были не только лидеры НАТО, но и сталинское руководство и его союзники.

Соратники И. Сталина по руководству страной, занимавшие ключевые посты в партийных и государственных структурах власти, были вовсе не единой и однородной командой, как это может казаться в свете показного почитания и славословий, расточавшихся в адрес лидера. Стремясь закрепить свою власть, они, конечно, в определенном отношении выступали единой командой, но в других — не брезговали методами политической интриги. Победы и поражения в невидимой для населения страны борьбе за выход на ближайшие подступы к властному Олимпу позволяют различать три этапа в почти восьмилетнем послевоенном сталинском руководстве. На первом этапе Сталин вместе со всеми своими соратника-ми постарались обезопасить властный Олимп от возможных

194 I Г л а в а XIII. СССР в 1945-1953 гг. ~~

 

покушении на него со стороны генералитета, вышедшего из войны в ореоле славы спасителей Отечества. В августе 1944 г. в Красной армии, без ВМФ, НКВД и НКГБ, насчитывалось 2 952 генерала, из которых 1 753 получили генеральские звания в ходе войны.

Под пристальным вниманием сразу же после войны оказался самый знаменитый советский полководец маршал Г. Жуков. 27 июня 1945 г. он пригласил к себе на дачу под Москвой известных военачальников. Среди приглашенных были С. Богданов, В. Крюков и его жена, исполнительница русских народных песен Л. Русланова, А. Горбатов, В. Кузнецов, В. Соколовский, К. Телегин, И. Федюнинский, В. Чуйков. Продолжая праздновать победу, они всячески превозносили вклад в нее Жукова, говорили о нем как о победителе Германии. На следующий день с записями разговоров был ознакомлен Сталин, и это стало одной из первых причин его недовольства Жуковым.

Западная пропаганда подогревала подозрения в советских верхах в отношении военных, утверждая, что последние выступят на ближайших выборах в Верховные Советы союзных республик с альтернативными списками кандидатов в депутаты. Выдвижение на самые высшие посты в государстве прочили Г. Жукову. Полководец оправдывал все эти ожидания и подозрения самостоятельностью и независимостью в своих действиях, проявлением явного непочтения к одному из тогдашних фаворитов Сталина министру госбезопасности В. Абакумову, не особенно скрываемым желанием видеть себя на посту министра обороны.

Для компрометации Жукова было использовано и так называемое «дело авиаторов». Командующий военно-воздушными силами Советской армии, главный маршал авиации А. Новиков, и нарком авиационной промышленности А. Шахурин по показаниям арестованного в начале 1946 г. маршала авиации А. Худякова были обвинены в приеме на вооружение самолетов и моторов, имевших производственные дефекты. На основе сфабрикованных в ведомстве Абакумова материалов Новиков, Шахурин и пятеро их подчиненных были осуждены на разные сроки лишения свободы. Тень пала на Г. Маленкова и Л. Берию, отвечавших за работу авиационной промышленности. Во время следствия по делу были также получены показания о попытках Жукова «умалить руководящую роль в войне Верховного Главнокомандования».

Весной 1946 г. были арестованы 74 генерала и офицера Группы советских войск в Германии по обвинениям в растрате

§ 1. Внешняя и внутренняя политика в послевоенный период \ 195

 

 

Руководители советского государства: слева направо — А. Микоян, Н. Хрущев, И. Сталин, Г. Маленков, Л. Берия, В. Молотов. Август 1945 г.

фондов и вывозе для себя из Германии и Австрии разного имущества, мебели, картин, драгоценностей. Вскоре в обвинениях стал фигурировать антиправительственный заговор военных во главе с Жуковым.

Г. Жуков был отозван с руководящих постов в Германии, здесь его заменил возведенный в маршальское достоинство В. Соколовский, а затем (с марта 1949 по март 1953 г.) генерал армии В. Чуйков. В марте 1946 г. Жуков получил назначение на посты главнокомандующего сухопутными войсками Советской армии и заместителя министра обороны СССР. 1 июня состоялся разбор «дела Жукова» на заседании Высшего военного совета с участием маршалов Советского Союза и родов войск. Обвинения против Жукова поддержали члены Политбюро Маленков и Молотов. Однако маршалы Конев, Василевский, Рокоссовский, хотя и отметили недостатки характера и ошибки в работе Жукова, твердо стояли на том, что заговорщиком он быть не может. «Он патриот Родины, и он убедительно доказал это в сраженьях Великой Отечественной войны», — утверждал маршал П. Рыбалко. Обсуждение закончилось выводом Сталина: «А все-таки вам, товарищ Жуков, придется на некоторое время покинуть Москву». Внешне казалось, что Сталин не желал идти из-за маршала на конфликт с членами Политбюро.

3 июня 1946 г. Жуков был освобожден от должности главнокомандующего сухопутными войсками и получил назначение на пост командующего Одесским военным округом.

196 I Глава XIII. СССР в 1945-1953 гг. " ~~

 

Однако этим дело не закончилось. Против Жукова фабриковались новые обвинения. В феврале 1947 г. он был выведен из числа кандидатов в члены ЦК, в январе 1948 г. назначен на командование менее значимым Уральским военным округом. Опала Жукова закончилась летом 1951 г., а на XIX съезде партии он был вновь избран кандидатом в члены ЦК КПСС.

Жертвами интриг после войны стали и другие представители генералитета, пользовавшиеся покровительством Жукова. Так, маршал Г. Кулик и командующий войсками Приволжского военного округа генерал-полковник В. Гордов, которые за ошибки в годы войны понижались в званиях и должностях, после войны были изобличены как «сторонники реставрации капитализма в СССР». Погиб и начальник штаба Приволжского военного округа генерал-майор Ф. Рыбаль-ченко, разделявший вместе с Гордовым убеждения в том, что «колхозники ненавидят Сталина», что «если сегодня снимут колхозы, завтра будет порядок, будет все», что «нам нужно иметь настоящую демократию». Репрессиям подверглись Крюков и его жена, певица Русланова.

В конце 1947 г. были преданы суду чести адмирал флота Советского Союза Н. Кузнецов, возглавлявший наркомат ВМФ в 1939—1946 гг., адмиралы Л. Галлер, В. Алафузов и вице-адмирал Г. Степанов. Флотоводцы были обвинены в том, что они в рамках соглашений об обмене военно-технической информацией между СССР, Великобританией и США передали союзникам во время войны документацию на парашютную торпеду. Передача была объявлена незаконной. Приговором Военной коллегии Верховного Суда Кузнецов был понижен в звании, остальные подсудимые приговорены к различным срокам заключения.

Маршал артиллерии Н. Яковлев, бывший в течение всей войны начальником Главного артиллерийского управления, ас 1948 г. заместителем Военного министра, постановлением Совмина «О недостатках 57-мм автоматических зенитных пушек С-60» (от 31 декабря 1951 г.) был снят с поста и арестован по обвинению во вредительстве. Вместе с ним были арестованы начальник ГАУ генерал-полковник артиллерии И. Вол-котрубенко и заместитель министра вооружения И. Мирзаха-нов. На протяжении 15 с лишним месяцев следствие так и не выявило материалов, которые могли бы дать основание для их осуждения, дело на них было прекращено в апреле 1953 г.

Неоднократно менялась структура управления Вооруженными Силами. Сталин, сложивший с себя обязанности министра Вооруженных Сил, передал их Н. Булганину (3 марта 1947), затем А. Василевскому (с 24 марта 1949 г. до марта 1953 г.).

§ 1. Внешняя и внутренняя политика в послевоенный период I 197

 

1,1

ill

 

В феврале 1950 г. из Министерства Вооруженных Сил СССР были выделены военно-морские силы и образовано Военно-Морское Министерство СССР (министры — И. Юмашев в 1950— 1951 гг., Н. Кузнецов в 1951—1953 гг.), а Министерство Вооруженных Сил переименовано в Военное Министерство СССР. 15 марта 1953 г. это министерство было вновь объединено с Военно-Морским Министерством в одно — Министерство обороны СССР, просуществовавшее до 26 декабря 1991 г.

Уже к концу войны становились заметными изменения в расстановке сил в самом Политбюро ЦК партии. Явно ослабевали позиции старших по политическому возрасту соратников Сталина: К. Ворошилова (выведен из ГКО в 1944 г.), Л. Кагановича (ему поручались все менее ответственные посты в руководстве), В. Молотова. Главной причиной оттеснения Молотова от власти было, видимо, намерение Сталина со временем переложить на него ответственность за неудачный союз с Германией и катастрофическое начало Отечественной войны. Недовольство решениями и поступками Молотова Сталин начал демонстрировать уже с декабря 1945 г. Были осуждены его санкция на публикацию речи Черчилля в советской печати, его обещания ослабить цензуру в СССР. Особенное недовольство было вызвано тем, что Молотов не удержал супругу «от ложных шагов и связей с антисоветскими еврейскими националистами».

«Дело авиаторов» несколько пошатнуло позиции Г. Маленкова, отвечавшего в годы войны в Политбюро за авиационную промышленность. 6 мая 1946 г. было выпущено постановление Политбюро, в первом пункте которого утверждалось: «Установить, что т. Маленков как шеф над авиационной промышленностью и по приему самолетов, над военно-воздушными силами морально отвечает за те безобразия, которые вскрыты в работе этих ведомств (выпуск и приемка недоброкачественных самолетов)». Второй пункт постановления гласил: «Признать необходимым вывести т. Маленкова из состава Секретариата ЦК ВКП(б)». Маленков утратил этот влиятельный пост, однако он остался одним из заместителей председателя Совета Министров и членом Политбюро, возведенным в этот ранг 18 марта того же года. 13 мая 1946 г. он возглавил образованный тогда же Специальный комитет по реактивной технике и первые месяцы опалы был сосредоточен на делах этого комитета.

Как умаление власти Л. Берии следует рассматривать его перемещение 20 августа 1945 г. с поста министра внутренних дел на пост председателя Специального комитета при ГКО по руководству «всеми работами по использованию внутриатомной энергии урана». Оставаясь в Политбюро, Берия и Маленков

198 I Глава XIII. СССР в 1945-1953 гг.

 

пользовались любой возможностью для дискредитации А.Жданова и его выдвиженцев-«ленинградцев», укреплявших свои позиции на высших постах (председатель Госплана СССР Н. Вознесенский, секретарь ЦК А. Кузнецов, Председатель правительства России М. Родионов) [ ].

Тем временем неблагоприятно для «ленинградцев» развивались события на международной арене. Их прогнозы о том, что противоречия между капиталистическими странами будут углубляться в большей мере, чем между социализмом и капитализмом, не оправдались. Объективно виноватыми они оказались и в том, что в подведомственном Жданову Ленинграде был проявлен либерализм в отношении поэтессы Анны Ахматовой и писателя Михаила Зощенко. Главным прегрешением Ахматовой было то, что она в ноябре 1945 г. несколько раз без санкции властей встречалась с навещавшим ее Исай-

Николай Алексеевич Вознесенский (1903—1950) родился в селе Теплое Тульской губернии в семье приказчика у лесопромышленника. Как комсомолец-активист в 1921 г. Николай был послан на учебу в Москву. В 1924 г. окончил Коммунистический университет им. Я. Свердлова и в 1931 г. Экономический Институт Красной профессуры, был на комсомольской и партийной работе, преподавал в вузах. Доктор экономических наук (1935), академик (1943) В 1935—1937 гг. работал председателем Ленинградской городской плановой комиссии и заместителем председателя исполкома Ленгорсовета. С ноября 1937 г. заместитель председателя, а с начала 1938-го по март 1941 г. и с декабря 1942-го по март 1949 г. — председатель Госплана и одновременно заместитель (в 1941—1946 гг. — первый заместитель) председателя Совнаркома СССР В годы Отечественной войны — член ГКО (с февраля 1942 г.) С 1943 г. — член комитета при СНКпо восстановлению экономики в районах, освобожденных от немецко-фашистской оккупации С февраля 1947 г. — член Политбюро ЦК ВКП(б) (кандидат с февраля 1941 г.). В 1947г. опубликовал книгу «Военная экономика СССР в период Отечественной войны», отмеченную в 1948 г. Сталинской премией. Стал жертвой политической интриги в ходе борьбы за власть среди сталинского окружения 5 марта 1949 г. он был неожиданно снят с поста председателя Госплана СССР. Вознесенский был арестован 27 октября 1949 г. и прошел через все тяготы следствия. В октябре 1950 г. он был расстрелян по приговору Военной коллегии Верховного Суда СССР. Репрессиям были подвергнуты также его брат Александр Алексеевич (видный экономист, ректор Ленинградского университета, затем министр просвещения РСФСР) и сестра Мария (партийный работник). Реабилитировали Н. Вознесенского, как и других репрессированных по «ленинградскому делу», 30 апреля 1954 г. В опубликованных в 1999 г. мемуарах А. Микояна отмечается, что «как человек Вознесенский имел заметные недостатки. Например, амбициозность, высокомерие. В тесном кругу узкого Политбюро это было заметно всем. В том числе, его шовинизм. Сталин даже говорил нам, что Вознесенский — великодержавный шовинист редкой степени». Вероятно, последнее обстоятельство сыграло не последнюю роль в судьбе этого крупного политического деятеля.

§ 1. Внешняя и внутренняя политика в послевоенный период I 199

 

 

Выступление Н. Вознесенского на сессии Верховного Совета СССР. Март 1946 г.

ей Берлиным, вторым секретарем британского посольства в СССР, известным литературоведом, позднее президентом Британской академии. Они беседовали не только о поэзии, Достоевском, Джойсе и Кафке, но и о гибели Н. Гумилева и О. Мандельштама, о расстрелах в лагерях. Недовольство Сталина было вызвано также триумфальным поэтическим вечером Ахматовой в московском Колонном зале Дома Союзов (апрель 1946 г.). У Зощенко «недостатки» оказались еще существеннее. Политические недоброжелатели Жданова донесли Сталину, что сатирические произведения писателя использовались в годы войны Геббельсом для уничижительных оценок русского человека. В качестве доказательства был представлен специально переведенный том выступлений главного фашистского пропагандиста.

Решающим образом сказалась на судьбе А. Жданова и его выдвиженцев их готовность в большей мере, чем допускал Сталин, разыгрывать карту русского патриотизма вплоть до организационного укрепления позиций РСФСР. Первый секретарь Ленинградского обкома и горкома партии П. Попков предлагал создать, по образцу других союзных республик, компартию России со штаб-квартирой в Ленинграде, перевести туда

200 Глава XIII СССР в 1945-1953 гг

 

правительство России. Это сразу же было расценено, как стремление обособить Ленинград и его парторганизацию по примеру Г. Зиновьева.

Проигрыш «ленинградцев» явственно обозначился 1 июля 1948 г. в связи с возвращением из опалы Маленкова и назначением его на пост секретаря ЦК. Внезапная смерть Жданова 31 августа 1948 г. ускорила разгром «ленинградцев». В январе 1949 г. от обязанностей секретаря ЦК был освобожден Кузнецов, 7 марта из Политбюро вывели Вознесенского. Падение «ленинградцев» еще больше ослабило позиции «старой гвардии» — Молотова, Микояна, Андреева, — которые ориентировались на эту группу. 4 марта 1949 г. Молотов утрачивает пост министра иностранных дел, а Микоян, связанный родственными отношениями с Кузнецовым, был освобожден от обязанностей министра внешней торговли. Смещение Молотова, остававшегося в сознании народных масс, вторым лицом в государстве, фактически означало лишение его возможности наследовать высшую власть в стране в случае ухода от дел Сталина.

Период с марта 1949 г. по июнь 1950 г. характеризуется резким усилением в руководстве позиций Маленкова и Берии (шансы последнего подкреплялись успешным испытанием атомной бомбы), приближением к властному Олимпу Н. Хрущева. В декабре 1949 г. он был избран первым секретарем Московского комитета и секретарем ЦК партии. Параллельно происходило укрепление позиций заместителя председателя Совмина СССР Н. Булганина. 18 февраля 1948 г. он был переведен из кандидатов в члены Политбюро, а в феврале 1951 г. был утвержден председателем бюро Совмина по военно-промышленным и военным вопросам. Фактически это означало новое ущемление позиций Берии.

В 1949 г. по сфабрикованному при активном участии Маленкова «ленинградскому делу» началось уголовное преследование большой группы руководителей, взращенных ленинградской партийной организацией. Первые аресты были произведены в августе. Кузнецов, Родионов и Попков обвинялись в проведении в Ленинграде Всероссийской оптовой ярмарки без специальной санкции правительства СССР. Вознесенский был обвинен в умышленном занижении государственных планов, фальсификации статистической отчетности и утере секретных документов. Очевидно, что в связи с арестами «преступников», «прокравшихся» на столь высокие руководящие посты, в январе 1950 г. была восстановлена смертная казнь, отмененная до этого 26 мая 1947 г.

§ 1 Внешняя и внутренняя политика в послевоенный период | 201

 

В конце сентября 1950 г. обвиняемые «ленинградцы» предстали перед закрытым судом, который состоялся в присутствии 600 человек из партийного актива Ленинграда. Средства массовой информации об этом суде ничего не сообщали, чтобы не давать повода для слухов о расколе в руководстве страны. После расстрелов главных обвиняемых последовала «чистка», закончившаяся смещением с работы и осуждением 69 руководителей, обязанных своему выдвижению ленинградской партийной организации, и 145 человек из числа близких и дальних родственников.

Проигрыш ленинградцев был обусловлен отнюдь не тем, что их противники оказались более искусными в интригах и аппаратных комбинациях. В более широком плане он означал поражение направления в руководстве страной, ориентирующегося на первоочередное решение внутренних политических, экономических и гражданских проблем — смещение приоритетов хозяйственного развития в сторону группы «Б», решение проблем политического образования и культуры, подготовка новой Конституции и новой Программы партии. Одновременно это было победой направления, связанного с руководством военно-промышленным комплексом и делавшего ставку на его всемерное развитие как главного инструмента для достижения мирового господства под флагами социализма и коммунизма.

С арестом министра государственной безопасности В. Абакумова (12 июня 1951 г.) начался этап подготовки более радикальных изменений в руководстве страной. Министр МГБ, бывший главным исполнителем расправы над «авиаторами», Жуковым, «ленинградцами», видимо не вполне устраивал Сталина как организатор расследования «преступлений» Еврейского антифашистского комитета.

Преследования комитета перешли в активную фазу со вре

мени гибели руководителя ЕАК С. Михоэлса (13 января

1948 г.). Народный артист СССР подозревался в том, что он

пытался использовать дочь Сталина Светлану и ее мужа

Г. Морозова в корыстных интересах советского и мирового

еврейства. Особое негодование Сталина было вызвано тем,

что по каналам еврейского комитета в США передавались

слухи о его виновности в гибели в 1932 г. жены и других его

родственников. В этой связи в конце 1947 г. были арестова-

I I ны сотрудники академических институтов И. Гольдштейн и

,'Jl 3. Гринберг, «изобличившие» родственников Сталина по ли-

1 нии жены как источник «клеветнических измышлений по

I ]' адресу членов правительства». Михоэлс был «изобличен» как

' 202 I Глава XIII. СССР в 1945-1953 гг "

 

«еврейский националист» и распространитель этих измышлений.

С деятельностью Еврейского антифашистского комитета было решено покончить после приезда в Москву в сентябре 1948 г. посланника государства Израиль Голды Меерсон. Произошло это после ряда восторженных встреч, которые были устроены советскими евреями (скорее всего, не без участия ЕАК) посланцу буржуазного государства, установившему сразу же после возникновения самые тесные отношения с враждебными Советскому Союзу США. Особую настороженность вызывала готовность многих советских евреев переселиться на историческую родину или отправиться добровольцами на войну израильтян с арабами. Не нравились Сталину и дружеские отношения, завязавшиеся у Меерсон с женой Молото-ва Полиной Жемчужиной, которая заявила о себе во время дипломатического приема: «Я — дочь еврейского народа».

Советское руководство пыталось удержать Израиль в орбите своего влияния поставками оружия и беспрецедентным предложением переселить палестинских арабов-беженцев (свыше 500 тыс. человек) в советскую Среднюю Азию и создать там арабскую союзную республику или автономную область. Такое предложение осенью 1948 г. сделал советский представитель в ООН Д. Мануильский. Однако все это не вызвало ожидаемой реакции.

Еврейский «национализм», как и в случае с другими наказанными народами, было решено покарать. 28 ноября 1948 г. Политбюро ЦК постановило «немедля распустить» Еврейский антифашистский комитет. По «делу ЕАК» были арестованы 14 членов его президиума и активистов. Аресту подверглись также бывший заместитель министра иностранных дел и начальник Совинформбюро С. Лозовский, отвечавший за работу комитета по линии государственных структур, и П. Жемчужина, оказывавшая протекцию комитету.

В. Абакумов проявил медлительность в организации расследования «дела ЕАК». (Оно было завершено уже без его участия летом 1952 г.) Появились подозрения, что делает он это намеренно. Такое предположение было высказано 2 июля 1951 г. в письме следователя по особо важным делам МГБ М. Рюмина на имя Сталина. Письмо готовилось с помощью аппарата Маленкова. В нем утверждалось, что Абакумов сознательно тормозил расследование дела «еврейского националиста», врача Я. Этингера, которое якобы позволяло получить сведения о масштабной вредительской деятельности врачей.

§ 1 Внешняя и внутренняя политика в послевоенный период | 203

 

Созданная постановлением Политбюро комиссия (Г. Маленков, Л. Берия, М. Шкирятов, новый министр госбезопасности С. Игнатьев) должна была проверить изложенные Рюминым факты. Так зародилось «дело врачей-отравителей», якобы погубивших членов Политбюро Щербакова и Жданова, намеревавшихся извести других высших руководителей страны и привести к власти Абакумова. Правдоподобность существования заговора придавали показания арестованного заместителя начальника следственной части по особо важным делам МГБ полковника Л. Шварцмана, оговорившего многих своих коллег по репрессивному ведомству. Часть его показаний была признана настолько существенной, что дело Абакумова впредь именовалось делом Абакумова—Шварцмана. «Донос» Л. Тимашук, по недавним еще представлениям якобы давший толчок «делу врачей», в свете нынешних знаний, никакого существенного значения не имел. Ее письма в МГБ и ЦК, в которых она отстаивала свой диагноз смертельного заболевания А. Жданова, как оказалось, правильный, были использованы для дискредитации Н. Власика и А. Поскребышева.

Для Сталина версия о заговоре в МГБ стала большой находкой. Ее можно было использовать как аргумент для окончательного вытеснения с вершин власти Молотова, Ворошилова, Микояна, Кагановича, Андреева и других деятелей, имевших родственные связи с еврейской средой. Сталин считал, что именно через еврейские связи в СССР осуществляется проникновение западного влияния.

Кадровые перестановки, оформленные после XIX съезда партии на пленуме ЦК КПСС 16 октября 1952 г., положили начало этому процессу. Если по решению предшествующего съезда в Политбюро было девять членов и два кандидата, а в секретариате четыре члена, то новый состав Президиума ЦК КПСС (такое новое название высшему органу партийной власти дал XIX съезд) включал 25 членов и 11 кандидатов, Секретариат — 10 человек.

Новый ареопаг становился своего рода резервом для выдвижения на первый план новых реальных властителей взамен оттесняемых в задние ряды. На пленуме Сталин обрушился с резкой критикой на Молотова и Микояна, обвиняя их в нестойкости, трусости и капитулянтстве перед американским империализмом. Как грубая политическая ошибка было расценено предложение Молотова «передать Крым евреям», его стремление быть «адвокатом незаконных еврейских претензий на наш Советский Крым». Было принародно

204 I Глава XIII. СССР в 1945-1953 гг.

 

выражено политическое недоверие Ворошилову. В образованном на пленуме, но непредусмотренном Уставом КПСС, бюро Президиума ЦК, помимо Сталина, первоначально значились только Берия, Булганин, Каганович, Маленков, Сабуров и Хрущев. Представительство «старой партийной гвардии» в ближайшем окружении Сталина сводилось к минимуму.

«Дело врачей» приобрело зримые очертания в ноябре 1952 г.. когда на Лубянке оказались начальник Лечебно-санитарного управления Кремля П. Егоров, известные профессора медицины В. Виноградов, В. Василенко, М. Вовси, Б. Коган. Сталин был недоволен нерешительностью министра Игнатьева. 15 ноября вместо Рюмина был назначен новый следователь по делу врачей — заместитель министра госбезопасности С. Гоглидзе. Вскоре врачи «дали» все нужные показания.

Вопросы о вредительстве в лечебном деле и положении в МГБ были вынесены на обсуждение Президиума ЦК. Заседание состоялось 1 декабря 1952 г. По дневниковым записям члена Президиума ЦК В. Малышева, Сталин говорил: «Чем больше у нас успехов, тем больше враги будут стараться нам вредить. Об этом наши люди забыли под влиянием наших болыпих успехов, появилось благодушие, ротозейство, зазнайство. Любой еврей-националист — это агент американской разведки. Евреи-националисты считают, что их нацию спасли США (там можно стать богачом, буржуа и т.д.). Они считают себя обязанными американцам. Среди врачей много евреев-националистов. Неблагополучно в ГПУ (Сталин использует одно из старых названий органов МВД и МГБ. — Авт.). Притупилась бдительность. Они сами признаются, что сидят в навозе, в провале. Надо лечить ГПУ». Лечить принялись безотлагательно.

Уже 4 декабря было принято постановление ЦК партии, в котором вина за деятельность «врачей-отравителей» возлагалась на Абакумова и Власика. Был снят с поста министр здравоохранения СССР Е. Смирнов, друг Власика. В постановлении «О положении в МГБ» отмечалось, что партия слишком доверяла и плохо контролировала работу Министерства госбезопасности и его органов, требовалось «решительно покончить с бесконтрольностью в деятельности органов».

9 января 1953 г. бюро президиума ЦК обсудило проект сообщения ТАСС об аресте группы «врачей-вредителей». Сталин Уклонился от участия в этом заседании. Он, видимо, оставлял

§ 1. Внешняя и внутренняя политика в послевоенный период I 205

 

 

возможность для того, чтобы переложить ответственность на присутствовавших. 13 января в газетах была опубликована «Хроника ТАСС» о раскрытии органами госбезопасности «террористической группы врачей, ставящих своей целью путем вредительского лечения сократить жизнь активным деятелям Советского Союза». В числе участников террористической группы были названы девять человек. Шестеро из них были евреями по национальности, трое — русскими. Однако до суда над «врачами-отравителями» дело не дошло. Развязки событий по сценарию, известному только его подлинным авторам, не последовало из-за скоропостижной смерти Сталина.

В ноябре 1951 г. начало раскручиваться еще одно «дело», чреватое важными политическими последствиями. ЦК ВКП(б) принял постановление «О взяточничестве в Грузии и об антипартийной группе Барамия», в котором утверждалось, что в Грузии вскрыта мингрельская националистическая организация, возглавляемая секретарем ЦК Компартии Грузии М. Барамия. Новое постановление ЦК (от 27 марта 1952 г.) о положении дел в Компартии Грузии уточняло, что «нелегальная мегрело-националистическая группа Барамии ставила своей целью отторжение Грузии от Советского Союза». В одном из докладов Сталину по этому «делу» Рюмин и Игнатьев изложили подозрения грузинского министра государственной безопасности Н. Рухадзе в адрес Берии, который якобы скрывал свое еврейское происхождение и тайно готовил заговор против Сталина. Таким образом, «мингрельское дело» в один прекрасный день могло обернуться и против самого «большого мингрела» [ ].

Берия это прекрасно сознавал и уже после смерти Сталина, будучи арестованным, писал в письме от 28 июня 1953 г. о благодетельной роли Маленкова в своей судьбе, «и особенно когда хотели меня связать с событиями в Грузии». Скорее всего, Берия не оставался безучастным к надвигавшейся опасности Незадолго до смерти Сталина оказались арестованными его ближайшие помощники — А. Поскребышев и Н. Власик. 15 февраля 1953 г. безвременно скончался комендант Кремля П. Косынкин, назначенный Сталиным на эту должность из своей охраны. Оставаясь на своих постах, они вряд позволили бы проявить такую же преступную медлительность в оказании медицинской помощи сраженному инсультом Сталину, какую продемонстрировали Берия, Маленков и Хрущев. По распоряжению последних врачи были вызваны к постели больного только через 10 часов после обнаружения его охраной в одной из комнат подмосковной Ближней дачи в полупарализованном состоянии.

206 I Глава XIII. СССР в 1945-1953 гг.