ГЛАВА 1. — Вы снова принимаете меня за безумца!

— Вы снова принимаете меня за безумца!

Парк почти с сочувствием смотрел на вытянутые лица присутствующих, в которых растерянность претендовала на равное место с недоверчивостью. Пока присутствующие пытались переварить в себе заявление Парка и подумать о том, как вести себя с ним в дальнейшем… он снова заговорил. Голос Парка звучал едва слышно. Однако, донельзя обострённый слух присутствующих с лёгкостью ловил каждое слово, каждый звук, каждый вздох Парка.

— Я расскажу вам всё. Всё, что знаю. Но прежде чем это сделать — Парк медленно оглядел каждого, кто сидел в кабинете — я попрошу две вещи. Первое — чтобы вы не перебивали меня, пока я не закончу. Второе — чтобы вы подумали о моих словах, прежде чем сделаете какой-либо вывод.

Парк снова посмотрел на каждого из присутствующих и, увидев молчаливое одобрение, продолжил:

— Всё, что вы сейчас услышите настолько необычно и ужасно. что может оттолкнуть вас от истины по причине простого самосохранения. Вам, как и другим, гораздо легче верить в то, что не угрожает вашей жизни. Не угрожает вашему спокойствию. В то, что не обязывает вас принимать каких-либо мер. По этой причине я прошу вас собраться с мыслями, собраться с чувствами. Стать предельно сосредоточенными. Это очень важно.

Прежде чем рассказать вам всё, что я знаю — я отвечу на несколько вопросов, которые здесь прозвучали. Первый из них — появление, как считает Джеймс Боуд, этого существа, которого называют Кириллом Мандрыгой в Грузии. Это первая ошибка.

— Ошибка? — Боуд не смог сдержаться и, бросив уверенный взгляд на Парка, так же уверенно закончил, — я не мог ошибиться. Я видел его собственными глазами. Да и агент Метсон тоже.

Все устремили взгляды на Парка, который в ответ отрицательно качал головой, а потом задал вопрос, приведший Боуда в полнейшее смятение.

— Который из пяти?

— Что значит "который из пяти"?

— Аппокалепсис! Хесзельпам! Шентральсемус! Из-донтакримус! Адвихестамас! Которого из них ты видел?

Боуд пожал плечами, словно говоря: Я вообще не понимаю, о чём ты говоришь. Остальные лишь наблюдали за ними с глубокой сосредоточенностью.

— Они все там были. когда я вошёл в дом Аркадия Мандрыги. Все пятеро.

Сенатор не сдержался и, поднявшись с кресла и упираясь руками в стол, в упор спросил Парка:

— О ком вы говорите? Кто пятеро?

Парк встретил взгляд сенатора не мигая. Через мгновение прозвучал ответ Парка.

— Пятеро карликов. Они все похожи друг на друга, словно близнецы! Именно одного из них вы принимаете за Кирилла Мандрыгу!

Слова Парка вызвали лёгкий шок. Даже Боуд выглядел слегка ошарашенным. И даже он недоверчиво смотрел на Парка. Остальные же посчитали эти слова. полным бредом.

— Объяснитесь, Парк, — Боуду очень хотелось поверить словам Парка, но для этого у него пока не было никаких оснований.

— Для этого мы должны вернуться к вашему расследованию, Джеймс, — тихим, столь присущим ему голосом ответил Парк. Он видел и понимал чувства присутствующих и понимал их отношение к себе, но продолжал говорить с непоколебимой уверенностью.

— Начнём с "кусочка бумаги", как вы называете послание сына божьего. Ибо этого крошечного папируса действительно касалась рука Иисуса Христа.

— Да как вы можете утверждать такие вещи? — не выдержала профессор Коэл. Она была крайне возмущена словами Парка и даже не собиралась скрывать свои чувства.

— Я знаю, — Парк резко возвысил голос, я знаю, что существует послание, написанное Иисусом Христом. Именно это послание ищут те пятеро карликов, о которых я упоминал. Мандрыга — это род, которому доверено хранить это послание… я был в доме Мандрыги и собственными глазами видел всех карликов. я слышал, как они называли себя по имени и требовали послание у Аркадия. Каждый раз, когда он отказывался — они убивали кого-нибудь из его семьи. Я видел, как они убивали. — голос Парка непроизвольно дрогнул,… поверьте мне. это зло…

Парк. его руки, лежащие на столе, слегка дрожали, выдавая истинные чувства, владевшие им. Все вокруг него, включая и профессора Коэл, пытались осмыслить услышанное. Слова Парка подтверждали версию, выдвинутую Боудом. И это обстоятельство пугало более всего. Понадобилось некоторое время, чтобы голос директора ФБР, который пристально наблюдал и анализировал ситуацию, нарушил повисшее молчание.

— Возникают, по меньшей мере, два очень важных вопроса, при условии, конечно, что всё услышанное нами. правда. Первый вопрос: Что написано в послании? Второй вопрос я хочу разделить на две части: Кто такие эти пятеро карликов? И почему они ищут это послание?

Парк, которому был адресован этот вопрос, неопределённо покачал головой.

— Я не знаю, что написано в послании! И я понятия не имею, кто такие эти карлики и почему они ищут это послание. Я лишь знаю, что это зло. Ещё я знаю, что в святилище мы сможем найти ответы на многие вопросы, которые нас интересуют.

Сенатор Рендол поднялся с места.

— Значит, мы должны поехать туда и выяснить, насколько всё соответствует действительности! Я позабочусь обо всём для путешествия, а Парк покажет нам место. Полагаю, на этом мы можем прервать разговор. и продолжить его в этом самом святилище…

Сенатор бегло оглядел присутствующих. Все явно были согласны с ним. Все, кроме Парка, который отрицательно покачал головой.

— Что вас, мистер Парк, не устраивает на этот раз? — осведомился сенатор.

— Я не знаю, где находится святилище! Ответ Парка буквально всех ошарашил.

— Вы же говорили, что были там? — вскричал возмущённый его словами сенатор.

— Да. Я был в святилище, — к изумлению присутствующих подтвердил Парк.

— В таком случае вы должны знать, где находится святилище.

— Я был внутри святилища, — это странное объяснение Парка привело всех в недоумение. Сенатор с насмешливой улыбкой снова обратился к Парку.

— И как же вы, мистер Парк, побывали внутри святилища, если понятия не имеете, как оно выглядит снаружи? А может, вы нам лгали с самого начала?

— С чего вы сделали такой вывод? — спокойно осведомился Парк.

— Да потому что ваши слова полный бред, — не выдержав, закричал на него сенатор, я ещё, как глубоко верующий человек, могу допустить всё, что прозвучало ранее, но… утверждать, что вы были в святилище и не знать, как оно выглядит…

— Это и было бредом — к удивлению сенатора и остальных подтвердил Парк. И прежде, чем вы сенатор, станете обвинять меня во лжи далее, я объясню свои слова.

— Будьте так любезны, мистер Парк!

— Это случилось в день убийства Аркадия Мандрыги — не обращая внимания на ярко выраженную иронию, прозвучавшую в словах сенатора начал рассказывать Парк, — в тот вечер мы обыкновению разделили выручку с Айзеком и готовились пойти в один из стриптиз-клубов. Да, да, — предвосхищая вопросы, произнёс Парк, церковь служила для меня не более чем источником дохода. Как и многим другим в сегодняшнем мире. Я, как и многие другие — использовал веру людей, их надежды для того, чтобы заработать немного денег. Мне было плевать на всех. На всех, кроме себя. Для меня имели значение лишь собственные удовольствия. В общем, я был таким, как много миллионов других людей. Но в тот вечер это прекратилось.

Парк продолжал под молчаливо осуждающие взгляды присутствующих. Хотя нельзя не сказать, что все они понимали, что слова Парка не что иное — как осуждение самого себя.

— Я переоделся и собирался было пойти в стриптиз-клуб, но. неожиданно почувствовал, что мне становится плохо. Сердце сжимало словно тисками. Я схватился за край скамьи в церкви и пытался перевести дух. Я надеялся, что приступ скоро пройдёт, но. с каждым мгновением мне становилось всё хуже и хуже. А потом. пол начал уходить из-под моих ног. Я почувствовал, что куда-то проваливаюсь. и через мгновение упал. Увидев над собой лицо взволнованного Айзека и почувствовав, что я не могу пошевелить ни рукой ни ногой. Более того, я не мог вымолвить ни одного слова. В общем, я решил, что умер. Эта мысль утвердилась во мне, когда я увидел над собой склонённое лицо. Это было лицо мужчины, который стоял рядом с Айзеком и которого тот по непонятной причине просто не замечал. Я запомнил каждую чёрточку на лице этого человека — продолжал негромко рассказывать Парк, под всё более возрастающий интерес присутствующих, — это был очень необычный человек. Ему было приблизительно столько же лет, сколько и мне. Одет он был в странную одежду. Такую можно было увидеть на картинах, изображающих средневековье. С высокими воротниками, со всякими кружевами, со странными пуговицами, если их вообще можно так назвать. На ногах были странные чулки и что-то очень похожее на наши туфли. Одежда была очень поношенной, но, несмотря на это. впечатляла богатством узоров. У него была большая седая борода и короткие усы. Лицо было в морщинах, но просто впечатляло своим уверенным видом и каким-то необычным выражением. возможно, это было то, что раньше называли «благородством». На голове у него не было ничего. Волосы были длинные и спутанные. Они были наполовину седые, наполовину чёрные. Часть из них лежала на спине, а часть спускалась с двух сторон по груди, и доходили почти до самого пояса. А глаза, глаза были ярко-голубого цвета и излучали какой-то непонятный свет.

— Я умер? — этот вопрос я задал существу, которого вначале принял за своего ангела… хотя почему принял? Возможно, так и есть? Возможно. Именно его милости я обязан тем, что остался в живых, в доме у Мандрыги. Во всяком случае, другого объяснения у меня нет.

— В ответ, — продолжал рассказывать проникновенным голосом Парк, интригуя своим рассказом всё больше и больше, — этот человек поднял правую руку и тут. я увидел, что у него с указательного пальца течёт кровь. Его палец кровоточил, и это обстоятельство дало мне сразу осознание того, что передо мной явился. святой.

— Кто ты? — я не произносил эти слова вслух, но, тем не менее, святой услышал их. А вслед за этим я услышал его слова. Его первые слова. Святой говорил на очень странном английском языке, но, тем не менее, я ясно понимал все его слова.

— Ты служишь в церкви, названную моим именем, Джонатан, но не знаешь этого. Этого не знает никто. Как и многого другого!

— Святой Генрих! Вот кто это был! Я был уверен в своём предположении, хотя ни разу до этого не слышал о таком святом.

Едва я об этом подумал, как снова раздался голос святого.

— Твоё время пришло, Джонатан! Следуй за мной! Я умер, и меня отведут в рай. Эта мысль, а скорее всего, надежда, жила во мне. Хотя я не мог не понимать, что за свою отвратительно проведшую жизнь не заслуживаю ничего, кроме чистилища. Я закрыл глаза. Мне казалось, прошло всего лишь одно мгновение, когда вновь раздался его голос:

— Открой глаза, Джонатан!

Я послушался его голоса и открыл глаза. Место, где мы оказались, было очень похоже на церковь. Я стоял посередине огромного каменного зала. Над моей головой высились четыре малых купола и один большой. Купола была стеклянные. На каждом из них я видел странную линию, которая пересекала купол от одного края к другому. Все линии были серого цвета. Едва я об этом подумал, как святой подошёл ко мне и дотронулся кровоточащим пальцем до моей груди. Меня словно прожгли раскалённым железом. Я закричал.

— Джонатан, — снова раздался голос святого, — подними голову и снова посмотри на купола!

Я послушался, поднял голову. и был поражён.

— Что? — сенатор не выдержал, — что там было?

— Теперь я видел четыре серые линии. На одном малом куполе я увидел вместо серой — жёлтую линию. Я пытался понять, как такое может быть, когда снова услышал голос святого Генриха:

— Это первый уровень зла! Отныне ты сможешь видеть его! Ты так же будешь видеть то, что поможет тебе понять — как с ним бороться.

— А что означают остальные линии? — спросил я у святого.

Святой Генрих поднял руку и, указывая на малые купола, — произнёс:

— Четыре линии — это четыре уровня зла. У каждой есть свой цвет. Ты можешь видеть только цвет первой. Остальные ты сможешь увидеть и понять только в этом святилище.

— А пятая линия на большом куполе? — сенатор, который, наверное, как и все остальные, находился под сильным впечатлением от рассказа, снова перебил Парка. Тот в ответ кивнул.

— Этот же вопрос я задал святому Генриху.

— И что он ответил?

— Джонатан, — сказал святой Генрих, пятая линия на большом куполе указывает на пятый уровень зла. Тайна пятого уровня сокрыта от всех и всего. Даже мне. не дано его видеть.

Я был потрясён услышанным не меньше, чем вы сейчас — Парк смотрел на присутствующих и ясно понимал чувства, которые они испытывали, — я не буду затягивать свой рассказ о святилище. Скажу только, что святой Генрих показал мне потайные ходы и привёл к одной стене, на которой были нанесены четыре пятна крови, своей формой напоминая крест. Святой коснулся этих пятен по очереди, как и положено при крещении. Стена отодвинулась и мы оказались в другом зале, который был меньше размером и в котором, не было ни окон, ни дверей, за исключением одной. В середине зала было сооружено нечто, наподобие часовни. В ней и была единственная дверь. Слева от часовни стоял стол, покрытый красной материей. На столе лежали книга и груда странного стекла. Я едва успел осмотреть всё это, когда снова и в последний раз услышал голос святого:

— Я буду ждать тебя здесь, Джонатан!

Сказав эти слова, святой Генрих открыл дверь и вошёл в часовню. а я. я пришёл в себя в больнице. Я знаю, как выглядит святилище внутри, но даже близко не представляю, где оно может находиться.

После того, как Парк закончил, почти четверть часа никто не издавал ни слова. Тишина стояла полная. Каждый из присутствующих по-своему осмысливал рассказ Парка. Общим оставалось лишь глубокое впечатление, которое он произвел.

Профессором Коэл понемногу охватывало нетерпение. Вначале она ждала, что хоть кто-то выскажется. Но потом, не дождавшись, выказала те чувства, которые, по-видимому, ею владели.

— Неужели вы не понимаете значение этого святилища? — профессор Коэл, находясь в крайнем возбуждении, адресовала вопрос сенатору и директору ФБР. Если существует хоть один шанс из миллиона найти это святилище — мы должны сделать всё для этого. Задумайтесь только на мгновение, что может принести такая находка Соединённым Штатам? А если…

— Ничего, — резко перебил профессора сенатор, для начала это святилище…, если оно действительно существует — является собственностью государства, на территории которого находится. И меньше всего, уважаемый профессор, мы сейчас думаем о том, какую выгоду эта находка принесёт нашему государству. Услышанное нами, по меньшей мере, предполагает реальную угрозу для всего человечества. Если одно это существо способно без ущерба для себя расправиться с целым отрядом вооружённых людей, то что смогут все пять? И вообще, насколько велики возможности этих существ, о которых мистер Парк рассказал нам и в реальности существования которых мы успели убедиться на своём горьком опыте? У меня в голове возникают десятки вопросов. Всё невозможно обсудить, но главное необходимо. В связи с этим я хотел бы услышать мнение агента Боуда.

Боуд встретил взгляд сенатора с выражением глубокой сосредоточенности. Было заметно, что пока остальные слушали сенатора, он о чём-то размышлял.

— Карлики нами не изучены. Однако, если принимать в расчёт произошедшее, а так же рассказанное нам мистером Парком, а также поведение хранителей, которые были уверены в своей смерти, тем самым показывая нам, что от этих существ невозможно спастись — можно сделать вывод, что на данный момент мы не можем с ними бороться, по причине того, что не знаем, с кем и как это сделать, — Боуд говорил неторопливо, как бы рассуждая сам с собой.

— Здесь как на любой войне. Если ты не знаешь возможностей противника! Если ты не знаешь способа, которым сможешь уничтожить его — ты обречён на поражение. Это отрицательные моменты. Но есть и положительный. Эти существа по какой-то причине ищут послание. А из того, что мы уже знаем, можно предположить, что послание разделено, по меньшей мере, на 123 части. По числу произошедших убийств. А если учитывать, что Аркадий Мандрыга отказал этим существам и не отдал свою часть — можно сделать вывод, что так же могли поступить и все остальные. Если послание по-прежнему существует, то явно оно угрожает этим существам, иначе они не стали бы его искать. Ещё один положительный момент в рассказе мистера Парка — это личность святого. Вернее, английский язык, который мистер Парк посчитал необычным. Если этот святой и святилище существуют. возможно, они находятся в Англии. И последнее. Единственное, что мы в состоянии сейчас предпринять — это отправиться в Англию и попытаться найти это место.

— А как же послание? — перебил Боуда Парк, — вы не считаете, что именно послание даст ответ на вопрос о местонахождении святилища?

— Не считаю? — Боуд переспросил с грустной иронией, — да я уверен в этом. Святилище — это угроза для зла. Поэтому они и пытаются не допустить нас к нему. Возможно, что именно там мы поймём, кто эти карлики? Для чего они здесь? И как с ними бороться?

— Значит, надо найти послание! — в один голос воскликнули Парк и профессор Коэл.

— Найти послание? — Боуд не удержался и передразнил их, — нет ничего проще. Я скажу вам, как это можно сделать, мистер Парк, и уважаемая профессор Коэл. Для начала надо создать следственные бригады. Затем получить разрешение стран, на территории которых произошли эти убийства. После этого выехать на место и начинать расследование, цель которого состоит в нахождении этого самого кусочка папируса. Вы понимаете, какой это объём работы? Вы понимаете, какие средства нужно затратить? — Боуд, задавая вопросы, переводил взгляд с Парка на профессора Коэл, — вы понимаете, что даже если мы пойдём на эти меры, у наших следователей в лучшем случае будет один шанс из миллиона в каждом отдельном случае? А, учитывая то, что эти люди являлись хранителями, у нас может не быть и этого шанса. Даже скромный анализ показывает — послание найти невозможно. Поэтому я предлагаю начать поиски в Англии. Возможно, там мы сможем найти что-то, что подходит по описанию к нашему святилищу.

— Согласен, — сенатор встал с места, показывая, что разговор затянулся, — я поставлю в известность членов сенатской комиссии о сегодняшнем разговоре, а господин директор, полагаю… свяжется с президентом и введёт его в курс дела.

Директор ФБР кивнул головой, соглашаясь с сенатором. Сенатор направился к двери, но у выхода остановился и негромко произнёс с едва заметной угрозой в голосе:

— Обращаю ваше внимание на недопустимость разглашения состоявшегося разговора как целиком, так и отдельных моментов. Со своей стороны, я приложу усилия и постараюсь, чтобы мистер Парк и профессор Коэл и впредь участвовали в расследовании. Благодарю вас за помощь.

Едва сенатор покинул кабинет, Парка с профессором Коэл попросили выйти. Директор ФБР хотел остаться наедине с Боудом. Едва те ушли, как директор ФБР задал прямой вопрос Боуду:

— Ты действительно полагаешь, что мы не найдём послание? Тебе лучше других известно, что мы можем принять те меры, о которых ты упоминал.

— Смысл, господин директор? — ответил вопросом на вопрос Боуд, — я больше чем кто-либо другой хочу найти это послание, но я не могу не отдавать себе отчёта в том, что на сегодняшний день это невозможно.

— А может Парк что-то подзабыл? Может, этот святой Генрих и место ему показал… но он позабыл… а, Джеймс?

Боуд некоторое время смотрел на директора ФБР с непонятным выражением, затем оба невесело рассмеялись.

— Ты прав, — по-прежнему смеясь, заговорил директор ФБР, — с этим делом нам грозит то же, в чём мы подозревали бедного Парка. Мы сходим с ума, Джеймс. И есть отчего. У нас под носом бегает неизвестно кто, убивает всех подряд, а мы понятия не имеем, что с ним делать. Итак, на чём мы остановимся?

— Англия! — коротко ответил Боуд.

— Ну что ж. Англия так Англия. Начинаем поиски святилища!