Модный учитель.

Из всех учителей, обращавшихся к молодежи, не было никого популярнее Исократа. Он и сам хвалился этим и под конец своей жизни с гордостью вспоминал, что за его указаниями приходили из далеких мест. Он рисует скорбь всех этих иноземцев, которые, покидая его, чтобы возвратиться морским путем к себе на родину, расставались с ним со слезами. Афиняне, по-видимому, не менее горячо относились к его урокам. Он был, очевидно, самым модным ритором своего времени: учеников у него было больше, чем у всех его соперников вместе.

Для того, чтобы получить у него образование, надо было посещать его уроки три или четыре года. Его ученики по происхождению принадлежали главным образом к состоятельным семьям; а потому полученное ими предшествующее образование и давало им возможность воспринимать подобные занятия; кроме того, они не имели нужды зарабатывать себе средства к жизни. В качестве доказательства достаточно пробежать список его слушателей. Мы находим среди них многочисленные имена людей, увенчанных золотыми венками за услуги государству; следовательно, они были участниками крупных событий и принадлежали к той аристократии, которая управляла Афинами и держала в своих руках военное начальствование, посольства, все влияние и почет. Молодые люди, стремившиеся к его беседам, принадлежали к лучшему афинскому обществу.

По-видимому, Исократ не требовал платы от своих слушателей-афинян, но иностранцы должны были платить по 1000 драхм (около 370 руб.). Эти последние посещали его уроки в большом количестве, и их приверженностью к своему учителю объясняется его большое состояние. Но это не было однако единственным источником его богатства. Его ученики-афиняне расплачивались с ним великолепными подарками. Так, один из его учеников подарил ему однажды талант (около 2220 руб.). Прибавим к с. 83 этому, что цари и тираны, с которыми он входил в сношения, отправляя им похвальные послания, перемешанные с указаниями, великодушно вознаграждали его красноречие, так, например, царь кипрский Никокл заплатил ему около двадцати талантов (около 44 500 руб.) за составленную им для него речь. Понятно поэтому, откуда у Исократа явилось громадное богатство, которое враги его вменяли ему в такое великое преступление. Это крупное состояние и бывший следствием его пышный образ жизни еще больше увеличивали обаяние учителя в глазах утонченной и светской молодежи, любившей, чтобы наука являлась перед ней под изящной внешностью.

(P. Girard, L’Education athénienne, стр. 307—309).

Внешкольное воспитание ребенка.

Школа в Греции не была единственным местом, где приобретались знания; самая жизнь в тесно сплоченной среде, где малейшее событие сейчас же становилось общественным достоянием и подвергалось обсуждению, очень содействовала умственному развитию.

Крупные политические процессы вызывали значительное стечение народа; важность привлекавшихся к обсуждению вопросов, талант, известность ораторов собирали вокруг судей напряженно-внимательную толпу. Когда прения сторон заканчивались, публика говорила о них, и в течение долгого времени они служили материалом для разговоров. Ребенок не оставался чуждым всему происходящему: шум об этих знаменитых процессах доходил и до его ушей, и он со страстью следил за их ходом.

Воспитательное влияние на ребенка имели также театры, так как нам известно, что они были открыты для него. Но водили ли его на всякие представления? Он бывал на трагедиях, в этом нет никакого сомнения; как ни странно, но, по-видимому, он присутствовал и на представлениях комедий. Легко догадаться, насколько полезны с. 84 были для его умственного развития эти литературные празднества. Кроме того, на таких собраниях он слушал, как герольд провозглашал награды, присужденные лицам, которых народ хотел почтить; таким образом ребенок узнавал, как отечество вознаграждает заслуги и как прославляются те, кто служат обществу. «Разве вам неизвестно», сказал Эсхин⁸, заканчивая свою речь против Ктесифона, «что воспитательное действие на молодежь оказывает не столько школа и все те места, где развивают их ум, как эти публичные провозглашения герольдов?»Он разумеет тут те постановления, которые читались в театре и которые включали упоминания о венках и почестях, даруемых гражданам за их заслуги перед государством. Считалось, что в Афинах эти награды раздавались строже, чем в других городах.

В обществе, где пример оказывал такое сильное влияние и где всем охотно пользовались как воспитательным средством, как уроком для будущего, подобная справедливость и торжественность при раздаче наград должна была возбуждать юношество; для него это была школа гражданского соревнования.

(P. Girard. L’Education athénienne, стр. 258—261).