Трактовка образа Татьяны В.Г. Белинским и Д.И. Писаревым. Образ Татьяны в современном литературоведении. Ваше отношение к полемике.

Натура Татьяны не многосложна, но глубока и сильна. В Татьяне, по мнению Белинского, нет этих болезненных противоречий, которыми страдают слишком сложные натуры; Татьяна создана как будто вся из одного цельного куска. Вся жизнь ее проникнута тою целостностью, тем единством, которое в мире искусства составляет высочайшее достоинство художественного произведения. Страстно влюбленная, простая деревенская девушка, потом светская дама - Татьяна во всех положениях своей жизни всегда одна и та же; портрет ее в детстве так мастерски написанный поэтом, впоследствии является только развившимся, но не изменившимся. Ей чужды были детские шалости; ей был скучен и шум и звонкий смех детских игр; ей больше нравились страшные рассказы в зимний вечер. И поэтому она скоро пристрастилась к романам, и романы поглотили всю жизнь ее. "Татьяна - существо исключительное, натура глубокая, любящая, страстная", - пишет критик. Любовь для нее могла быть или величайшим блаженством, или величайшим бедствием жизни, без всякой примирительной середины. Татьяна спокойна, но, тем не менее, страстно и глубоко любила бы своего мужа, вполне пожертвовала бы собою детям, вся отдалась бы своими материнскими обязанностями не по рассудку, а опять по страсти. Весь внутренний мир Татьяны заключался в жажде любви; ничто другое не говорило ее душе. Татьяна, по словам Белинского, не могла полюбить Ленского и еще менее могла полюбить кого-нибудь из известных ей мужчин; она так хорошо их знала, и они так мало представляли пищи ее воображению. Сдавленное внутри чувство всегда порывается наружу, особенно в первый период еще новой, еще неопытной страсти. Татьяна вдруг решается писать к Онегину: порыв наивный и благородный; но его источник не в сознании, а в бессознательности. Письмо проникнуто простым искренним чувством; в нем Татьяна является сама собою. Все в письме Татьяны истинно, но не все просто. Сочетания простоты с истиною составляет высшую красоту и чувства, и дела, и выражения... Посещение дома Онегина и чтение его книг приготовили Татьяну к перерождению из деревенской девочки в светскую даму, которая так удивило и поразило Онегина. Жизнь женщины по преимуществу сосредоточена в жизни сердца; любить - значит, для нее жить, а жертвовать - значит любить. Для этой роли создала природа Татьяну; но общество пересоздала ее..." - пишет Белинский. Татьяна – это портрет во весь рост. Татьяна это - тип русской женщины. Слабыми сторонами просветительской идеологии следует объяснить критику Белинским реакции Татьяны на письмо Онегина с признанием в любви. Белинский критиковал решение Татьяны («... я другому отдана; Я буду век ему верна») и почти иронизируя над ним, в данном случае проявил просветительскую односторонность. Конечно, если рассматривать решение Татьяны как единственно верное для всех случаев жизни, то оно, действительно, выглядит как чуть ли не «безнравственное», обрекающее женщину на отказ от настоящей любви только потому, что она «другому отдана». Решение, которое приняла Татьяна, было единственно возможным именно в данной, конкретной ситуации. Прежде всего, хотя Татьяна и продолжала любить Онегина, но в ее глазах он уже не тот человек, о котором она мечтала и которому писала свое смятенное письмо. Онегин тогда объяснил причины своего отказа от ее любви, но остался совершенно равнодушным к ее внутреннему миру, к ее признаниям, к ее мольбам, выраженным с такой болью. В письме Онегина она нашла лишь объяснение в его запоздалой любви, но по-прежнему ничего, что касалось бы ее личности, ее внутреннего мира. Достаточно сравнить оба письма — Татьяны и Онегина, чтобы увидеть выражение духовного богатства, исповедь юной души в первом, а во втором — только лишь объяснение в любви, пусть искреннее и пылкое, но лишенное всякого внимания к индивидуальности той, которой оно написано. Писарев ставил только один вопрос: следует ли нам читать Пушкина сейчас? Он считал, что Пушкина следует сдать в архив вместе с Ломоносовым, Державиным, Карамзиным и Жуковским. Пушкин для Писарева — только «великий стилист», «легкомысленный версификатор». Никакой «энциклопедией русской жизни» и «актом сознания» для общества роман «Евгений Онегин» не был. В самом герое, Онегине, ничего передового и симпатичного нет, Татьяна — идеальничающая посредственность. Писарев пишет об образе Татьяны: «... характер выдержан превосходно до конца романа; но здесь, как и везде, Пушкин понимает совершенно превратно те явления, которые он рисует совершенно верно». Татьяна в трактовке Писарева превращается в «кисейную» барышню с глупыми мечтами, предрассудками и мещанской манерой выражения. Первый поступок Татьяны - ее письмо к Онегину. Поступок очень крупный и до такой степени выразительный, что в нем сразу раскрывается весь характер. В своей Татьяне он рисует с восторгом и с сочувствием такое явление русской жизни, которое можно и должно рисовать только с глубоким состраданием или с резкою ирониею. Онегин во все продолжение романа был у Лариных три раза. Татьяна влюбилась в Онегина сразу и решилась к нему написать письмо. Татьяна была неглупа от природы, ее врожденный ум не был еще окончательно истреблен бестолковыми романами.

18. «Борис Годунов» проблематика и художественные особенности. Новаторство.

Трагедия писалась в Михайловском с декабря 1824 г. по ноябрь 1825 г. Напечатана впервые только в 1831 г. Вторым этапом в развитии пушкинской драматургии (первый – «Вадим» и «Игрок») была трагедия «Борис Годунов». В этом произведении отразился решительный отход Пушкина от романтического направления. На место прежней задачи — выражать в поэзии в первую очередь свои личные чувства и переживания, свои надежды, страдания и разочарования, перед Пушкиным встала новая задача — внимательного изучения объективной действительности, проникновения в ее сущность методами художественного познания, и поэтического воспроизведения ее. Личное отношение поэта к изображаемым явлениям, его оценка, конечно, ясно выражается и здесь. Но, в отличие от романтизма, поэт стремится постигнуть и проследить логику самой жизни. Проблематика «Бориса Годунова», первой русской реалистической трагедии, была в высшей степени современной. Пушкин поднимал самый злободневный вопрос, волновавший в то время передовую дворянскую интеллигенцию, вопрос о самодержавии и крепостном праве и, главным образом, об участии самого народа в борьбе за свое освобождение. Декабристы отводили народу пассивную роль, боялись его революционных выступлений. Свое отношение к этой проблеме Пушкин в «Борисе Годунове» обнаруживает в форме авторских деклараций, высказываемых устами того или иного действующего лица, как это было в классических и в романтических драмах. Пушкин взял нужный ему материал в «Истории Государства Российского» Карамзина. Там описывались события «смутного времени» — широкое народное восстание против царя Бориса Годунова, утвердившего крепостное право в России. Вывод, который делал Пушкин на основании изучения народных движений прошлого, был совершенно определенный: главную, решающую роль в них играет сам народ, его настроение, его активность, его способность к борьбе за свои права. Свержение династии Годуновых и победа Самозванца решена была не интригами бояр, ненавидевших Бориса, не участием польских отрядов, не успехами или неудачами тех или иных полководцев, а «мнением народным», настроением народа, стихийно поднявшегося на своего угнетателя — царя Бориса. Эту главную идею трагедии Пушкин и стремился провести. Свою задачу он видел в том, чтобы точно и верно воспроизвести подлинную историческую ситуацию, «облечь в драматические формы одну из самых драматических эпох новейшей история». Речи действующих лиц на сцене должны высказывать не мысли автора, а мысли и чувства изображаемых им людей прошлого. Для такого замысла строго реалистической драмы, где на первом месте стояла задача художественно-познавательная, не подходила форма классической трагедии, с ее многочисленными условностями. Эти условности — прежде всего так называемые «три единства» — места, времени и действия — прекрасно соответствовали главной задаче трагедии классицизма — показать стремительное, катастрофическое развитие какого-нибудь острого конфликта. Происхождение и постепенное развитие этих чувств и переживаний не интересовало ни автора, ни зрителей. Пушкин поставил в «Борисе Годунове» иную задачу: показать длительный процесс развития чувств, настроений народа, от политической пассивности до народного бунта. Пушкин построил свою драму в соответствии с более удобной, свободной формой шекспировского театра. Смена театральных систем, окончательный отказ от форм театрального классицизма казались Пушкину принципиально важными для русской реалистической драматургии XIX в., в которой существенно важно пронизывать светом художественного познания причины конфликтов и прослеживать их развитие. Пушкин все же сохранил в «Борисе Годунове» стиховую форму, придающую драме высокую поэтичность и особую выразительность. Но он заменил торжественный, попарно рифмованный шестистопный ямб классической трагедии, более коротким и гибким, нерифмованным, «шекспировским» пятистопным ямбом, дающим возможность легче воспроизводить интонацию обычной разговорной речи. «Борис Годунов» представлялся Пушкину началом серии аналогичных, народно-исторических, драм, первой частью драматической трилогии о событиях «смутного времени». Героями второй части должны были быть Димитрий Самозванец, третьей — Василий Шуйский. Но судьба пушкинского «Бориса Годунова» заставила его отказаться от этого замысла. «Борисом Годуновым» Пушкин положил начало русской реалистической драматургии. Не понятая и не оцененная современниками, трагедия Пушкина прямо или косвенно предопределила характер русской драматургии середины и конца XIX века. Это — строгая реалистичность типов и ситуаций, отказ от внешних сценических эффектов, отказ от обязательной острой сюжетной интриги и замена ее глубокой разработкой отдельных эпизодов, важная общественная идея, положенная в основу произведения. В 23 сценах «Бориса Годунова» исторически верно показана эволюция настроений народа в изображаемую эпоху: сначала политическое равнодушие, затем постепенное нарастание недовольства, разрастающееся в народное восстание, бунт, свергающий с престола молодого царя, после чего народ, возложивший все свои надежды на нового, «законного» царя, снова теряет свою политическую активность и превращается в пассивную толпу. Что главным героем пушкинской трагедии является не Борис Годунов с его преступлением и не Григорий Отрепьев с его удивительной судьбой, а народ, видно из всего содержания и построения трагедии. О народе, его мнении, его любви или ненависти, от которых зависит судьба государства, все время говорят действующие лица пьесы

Но знаешь ли, чем сильны мы, Басманов?
Не войском, нет, не польскою помогой,
А мнением, да, мнением народным...

Сам народ, угнетенная масса, участвует в трагедии в шести сценах. В первой из них мы слышим речи более культурных представителей низших классов; это, может быть, купцы, духовные лица. Они обеспокоены положением страны без царя («О боже мой! Кто будет нами править? О горе нам!»). В следующей сцене действует народная масса, равнодушная к политике, плачущая и радующаяся по указке бояр. За пять лет царствования Бориса Годунова настроение народа меняется. Воины Бориса стремительно бегут от войск Самозванца, потому что не хотят сражаться за царя Бориса против «законного» царевича, воплощающего, по их мнению, надежды на освобождение — прежде всего от крепостного права, введенного Борисом. В 17-й сцене отношение народа к Борису обнаруживается уже не просто нежеланием сражаться за него, а выражено прямо в угрожающих репликах толпы («Вот ужо им будет, безбожникам»). В предпоследней сцене трагедии народ уже хозяин столицы: с ним ведет переговоры посланный Самозванцем Гаврила Пушкин. В последней сцене, действие которой происходит всего через десять дней после предыдущей, народ — снова пассивный, успокоившийся после того, как свергнул с престола «Борисова щенка» и поставил над собой настоящего, «законного» царя. И снова народ, несмотря на то, что только что с ужасом узнал о злодейском убийстве юного Федора и его матери, готов по приказу боярина Мосальского послушно славить нового царя, как вначале по приказу бояр и патриарха славил Бориса Годунова: «Что ж вы молчите? — спрашивает Мосальский, — кричите: да здравствует царь Димитрий Иванович! Народ: Да здравствует царь Димитрий Иванович». Так кончалась первоначально пушкинская трагедия. Но позже, в 1830 г., готовя ее к печати, Пушкин внес в это место небольшое, но крайне значительное изменение: после выкрика Мосальского — «народ безмолвствует». Идейный смысл произведения не изменился, спад волны революционного настроения народа остается тем же, но это угрожающее безмолвие народа, заканчивающее пьесу, предсказывает в будущем новый подъем народного движения, новые мятежи. «Борис Годунов» написан Пушкиным как чисто политическая и социальная трагедия. Главное содержание знаменитого монолога Бориса («Достиг я высшей власти...») — горькое сознание, что его преследуют незаслуженные неудачи. Больше всего винит он в своем несчастии народ, который, по его убеждению, несправедливо ненавидит его, несмотря на все «щедроты», которыми он старался «любовь его снискать». Забывая о главной причине ненависти — крепостном ярме, которое он наложил на народ, — Борис припоминает все свои «благодеяния» и возмущается неблагодарностью народа. Григория Отрепьева, в отличие от Годунова, Пушкин изображает не серьезным государственным деятелем, а политическим авантюристом. Он умен, находчив, талантлив; он человек горячий, увлекающийся, добродушный — и в то же время совершенно беспринципный в политическом отношении. Григорий прекрасно понимает, что не он «делает историю», не его личные качества и усилия являются причиной его беспримерных успехов. Григорий чувствует, что подымается на волне народного движения, и потому его мало тревожат отдельные неуспехи и поражения его войск во время войны с Борисом. Этой теме в трагедии специально посвящена короткая сцена «Лес», где Самозванец обнаруживает полную уверенность в конечном успехе своей борьбы, несмотря на жестокий разгром его войск в сражении. Свою трагедию Пушкин посвятил памяти Карамзина, умершего в 1826 г. и не успевшего познакомиться с пушкинской пьесой. Пушкин, несмотря на кардинальное разногласие свое с Карамзиным по политическим и общеисторическим вопросам, глубоко уважал знаменитого историка за то, что тот не искажал фактов в угоду своей реакционной концепции, не скрывал их, — а только по-своему пытался их истолковать. Он верил в объективность приводимых историком фактов и высоко ценил его научную добросовестность. «“История государства Российского” есть не только создание великого писателя, но и подвиг честного человека», — писал он. Идейный и литературный замысел и идейное содержание трагедии «Борис Годунов» определили её художественные особенности: композицию, реализм образов, историзм в воспроизведении эпохи, разнообразие языка. Отличительной чертой композиции «Бориса Годунова» является решительный разрыв с правилами классицизма. Пушкин нарушает три единства; время действия охватывает восемь с лишним лет, место действия — не только дворец, но и площадь, и монастырская келья, и корчма, и поле сражения; даже не только Русь, но и Польша; действие не объединяется вокруг центрального героя и единой интриги. Основное столкновение в трагедии — это борьба за престол Бориса и Самозванца, борьба, в которую втянуты различные общественные силы. Сам Пушкин говорит об этом так: «Меня прельщала мысль о трагедии без любовной интриги, но, не говоря уже о том, что любовь весьма подходит романтическому и страстному характеру моего авантюриста, я заставил Димитрия влюбиться в Марину, чтобы лучше оттенить её необычайный характер». Любовь в трагедии лишь одно из средств характеристики героев, но не пружина, движущая события. Вместо обычного деления на действия (по правилам классицизма—пять) пушкинская трагедия разбита на сцены (23), всё время меняющие место действия. Новизной в построении, обусловленной идейным содержанием, является введение в качестве основного действующего лица народа. Поэтому-то, в противоположность трагедиям классицистов, у Пушкина трагедия начинается и заканчивается без Бориса и Самозванца, казалось бы, главных действующих лиц. Следует отметить, что, верный правде жизни, Пушкин нарушил и ещё одно правило классицизма — чистоту жанра: он соединил в своей трагедии и трагические, и бытовые, и комические сцены. По принципам реализма построены и образы трагедии. Взамен одностороннего изображения человеческого характера, свойственного писателям классицизма, Пушкин даёт широкую и разностороннюю зарисовку внутреннего мира своих героев.

19. Новаторство прозы А.С.Пушкина. «Повести Белкина» как цикл. Роль литературных реминисценций, фантастики, эпиграфов. Анализ двух повестей (по выбору студента)

С самого начала Пушкин заявляет, что читатель будет знакомиться с реальными событиями, имеющими место в жизни. Автор добивается нетрадиционного отношения читателей к своей прозе, а псевдоним помогает устранить ему влияние своего имени на психологию читателя. Но в любой повести Пушкин старается дать прозвучать голосу рассказчика, показать его причастность к событиям и, тем самым, доказать реальность происходящих событий. Пушкин думал о произведении, которое, будучи целым в целом, было бы цельным само по себе. «если, скажем, из романа извлечь и опубликовать одну главу, она будет восприниматься главой из романа, частью некоего единства. А если извлечь отдельный текст из цикла, он может существовать как отдельно произведение». Интересна в произведении роль рассказчика. Намеренно сниженный, простодушный образ Белкина, подробности его деревенской жизни призваны убедить читателя в достоверности происходящего. До критика Григорьева, все видели в образе Белкина лишь литературный прием маскировки подлинного авторства, заимствованный из европейской литературы. Хотя Пушкин написал повести не в том порядке, в котором расположил их в сборнике, он был сформирован позже, в соответствии с особенностями экспозиции, завязки, расстановки действующих лиц, особенностями сюжетов, конфликтов, кульминаций, развязок повестей, между некоторыми повестями существует связь. Например, повести "Метель" и "Барышня - крестьянка" роднит композиция, расстановка образов и сюжет. И в том, и в другом произведениях появляется молодой человек, военный, смущающий покой юной красавицы, в обеих повестях существует загадка, способствующая закручиванию интриги и приводящая в конце произведения к объяснению героев и счастливому финалу. «Повести Белкина», написанные в сентябре-октябре 1830 года, были произведениями зрелого таланта. Луково-иронический подтекст повестей заметен уже в эпиграфе, взятом из комедии Фонвизина «Недоросль». В этом эпиграфе – стилистический ключ ко всему повествованию. Такой эпиграф предполагает в дальнейшем живую игру воображения, свободный вымысел, занимательные истории. Установка на ироническую многоплановость повествования можно увидеть и в предисловии «От издателя». Занятый разгадкой личности воображаемого автора повестей Ивана Петровича Белкина, желая удовлетворить любопытство «любителей отечественной словесности», Пушкин с веселым лукавством замечает: «Для сего обратились было мы к Марье Алексеевне Трефилиной, ближайшей родственнице и наследнице Ивана Петровича Белкина; но, к сожалению, ей невозможно нам доставить никакого о нем известия, ибо покойник вовсе не был ей знаком». Пушкин с самого начала позволяет себе посмеяться одновременно и над читателем, и над своим героем, и над самим собой. Предисловие лишь стилизовано под серьезность, но не должно восприниматься как серьезное на самом деле. Белкин Иван Петрович – вымышленный персонаж-повествователь, помещик села Горюхина, рожденный в 1798 году от «честных и благородных родителей». Белкин именно персонаж, его образ создан с помощью традиционного набора литературных приемов: «биографию» Белкина читатель узнает из письма «одного почтенного мужа», помещика, к которому «издателя» отсылает Марья Алексеевна Трафилина, ближайшая родственница и наследница покойного. Такой простодушный автор-герой призван прежде всего встать на границе между вымышленным, литературным миром и миром русской провинции, соединив их собою. Белкин – полное отсутствие индивидуальных черт. Белкин неспособен ничего выдумать: все повести, приписанные ему, суть пересказы историй, слышанных им от «разных особ»; даже названия деревень – и те не вымышлены, а позаимствованы из окружающей реальности. А значит, и развязки его повестей – не «литературны», а «бытийственны». Все повести, входящие в белкинский цикл, действительно, занимательные истории, но они не все веселые, есть среди них и вполне серьезные, и грустные, как «Станционный смотритель». Повести, входящие в этот цикл, все разнотипные, ни одна из них не похожа на другую. «Выстрел» - это род романтической новеллы с острым сюжетом, с необыкновенным и загадочным героем, с неожиданным финалом. «Метель» тоже в сюжетной основе романтическая новелла, но не однородная в своей стилистике. Отчасти она в духе Жуковского (недаром и эпиграф к ней из Жуковского). В «Барышне-крестьянке» нет и намека на романтическую поэтику, в ней нет ничего таинственного, загадочного, неожиданно-странного. «Барышня-крестьянка» - это род шутливого святочного рассказа, построенного на реально-бытовой основе, с незамысловатыми сюжетными поворотами, со счастливым концом. Белинский считал его недостойным «ни таланта, ни имени Пушкина». Ирония присутствует и в повести «Гробовщик». Сюжетно она напоминает романтические произведения в духе Гофмана. Но рассказан сюжет совсем не по-гофмановски, с удивительно и намеренно простым и трезвым взглядом на вещи, со всеми атрибутами типично русской действительности. Несколько особняком среди других повестей цикла стоит повесть «Станционный смотритель». Цикл задуман Пушкиным принципиально свободно, объединение повестей в нем не носит связывающего характера, это действительно разнообразные и разнотипные пушкинские опыты в прозе. Одной из примечательных и важных особенностей «Повестей Белкина» был их скрытый автобиографизм. На это одной из первых обратила внимание А.Ахматова: во всех повестях, входящих в белкинский цикл, в повестях грустных и веселых, фантастических и реальных, одинаково счастливый финал. Сильвио в «Выстреле» прощает своего обидчика, и все бескровно и относительно счастливо. В «Метели» Бурмин, узнав, что та, кого он полюбил, и есть его тайная жена, бледнеет и «бросается» к ее ногам. Протрезвился гробовщик в повести «Гробовщик», и все страшное для него оказалось лишь пьяным сном. Дуня, героиня повести «Станционный смотритель», в финале повести посещает родные места богатой барыней и матерью прелестных детей. Финал «Барышни-крестьянки» счастливый и почти водевильный. Повесть «Барышня-крестьянка». Алексей Берестов – молодой герой повести, по окончании университета не получивший отцовского благословения на военную службу, а к статской не имеющий охоты, приезжает в родовое поместье Тугилово, где влюбляется в юную соседку Лизу Муромскую. Отец Алексея Берестова, Иван Петрович, тезка Белкина и подчеркнутый русофил, успешно хозяйничающий на своей суконной фабрике и не терпящий соседа-англомана Берестова. Сын его, Алексей Берестов, подражает героям новейшей английской словесности. Он, как денди, отпускает усы, всегда мрачен и разочарован, толкует об утраченных радостях и увядшей юности, пишет письма некой Акулине Петровне Курочкиной для передачи загадочной А.Н.Р. Алексей носит черное кольцо с изображением мертвой головы, а со своим псом, которого зовут именем героя романа Нодье «Сбогар», разговаривает по-французски. Алексей остается «пылким малым» с чистым и очень русским сердцем, сквозь его «английскую бледность» проступает здоровый деревенский румянец. Но «байроническим» сюжетом, в который превращает свою жизнь Алексей, дело не ограничивается. Есть еще и «шекспировский» сюжет, в котором Алексей обречен участвовать как сын Ивана Петровича. Берестов-старший враждует с соседом Григорием Ивановичем Муромским, который, будучи истинно русским барином, тоже играет роль англомана. У Муромского растет дочь Лиза, в которую влюбляется представитель «враждебного родового клана» Алексей. Лиза затевает с Алексеем игру в пасторальный сюжет. Она предстает перед ним в обличье крестьянки, позволяет ему как барину «развивать» и «образовывать» себя, и тем самым освобождает Алексея и от «байронической», и от «шекспировской» ролей. Алексей, почувствовав новый для себя вкус к естественности, уже не может и помыслить о другой избраннице. А потому, когда внезапно Берестов-старший и Муромский примиряются и начинают вести дело к сватовству, Алексей почти готов переступить через социальную черту, разделяющую его с «крестьянкой» Лизой. Явившись к барышне, которую он видел лишь загримированной и переодетой в стиле Людовика XIV, Алексей застает свою милую «крестьянку» - и этим все решено. Пушкин уравновешивает сквозную идею всего цикла. Пушкин, создав образ Татьяны Лариной, ввел в русскую литературу тип уездной барышни. Лиза Муромская принадлежит к этому типу, она тоже черпает знания о светской жизни, да и о жизни вообще, из книжек, но зато чувства ее свежи, переживания остры, а характер ясен и силен. Отец зовет ее Бетси, к ней приставлена мадам мисс Жаксон, но она ощущает себя именно русской Лизой Муромской, как и Алексей Берестов ощущает себя персонажем новейшей английской словесности. Лиза заранее отделена от Алексея, только что приехавшего в отцовское имение, двумя «границами». Правила приличия не позволяют Лизе знакомиться с молодым человеком, конфликт отцов исключает возможность встречи. Выручает игра: узнав, что ее служанка Настя запросто ходит в берестовское Тугилово («господа в ссоре, а слуги друг друга угощают»), Лиза тут же придумывает «ход», который позволяет ей ускользнуть из пределов «шекспировского» сюжета в пространство сюжета пасторального. Лиза, переодевшись крестьянкой, является в тугиловскую рощу, где гуляет с собакой молодой барин. Природная смуглость Лизы сродни простонародному загару, и Алексей верит, что перед ним Акулина, дочь «Василья-кузнеца». Имя Акулина не только пародийно противопоставлено домашнему прозвищу Бетси, но и намекает на таинственную Акулину Петровну Курочкину, которой пишет «романические» письма Алексей. Лиза легко справляется с ролью, она даже заставляет Алексея «выучить» ее грамоте. Уже само имя героини предполагает «крестьянский» поворот сюжета (Карамзин «Бедная Лиза»). Обстоятельства (родители Лизы и Алексея внезапно примирились, старший Берестов с сыном являются в Прилучино с визитом, Алексей не должен узнать Лизу-Акулину, иначе интрига самоуничтожится) заставляют Лизу разыграть совершенно иную роль. Барышня, до сих пор игравшая роль бойкой русской крестьянки, принимает «иноземный» облик во вкусе французского XVIII века (смуглость скрыта белилами, локоны взбиты, как парик Людовика XIV, рукава, как фижмы у мадам де Помпадур). Цель Лизы – остаться неузнанной и не понравиться Алексею, и цель эта достигнута вполне. Однако автору и читателю она по-прежнему нравится, любые переодевания, любые игровые маски лишь оттеняют неизменную красоту ее души. Души русской, простой, открытой и сильной. Сюжет быстро движется к счастливой развязке: родители ведут дело к свадьбе, Алексей готов пренебречь сословной разницей и жениться на «крестьянке». В последней сцене он врывается в комнату «барышни» Лизы Муромской, чтобы объяснить ей, почему он не должен становиться ее мужем. Врывается – и застает «свою» Акулину, «переодетую» в дворянское платье и читающую его письмо. Повесть «Гробовщик», 1830. Историю о московском гробовщике Адрияне Прохорове Белкину рассказал приказчик Б.В. Мировая литература «представляла гробокопателей людьми веселыми и шутливыми»: в романе В.Скотта «Ламмермурская невеста» и в трагедии Шекспира «Гамлет». Нрав пушкинского гробовщика «совершенно соответствовал мрачному его ремеслу»: сердце его не радуется, хотя только что осуществилась мечта его жизни – семейство (он, жена, две дочери) переезжает с Басманной в собственный желтый домик на Никитскую. Да и как радоваться, если героя занимает поистине гамлетовский вопрос: быть или не быть купчихе Трюхиной, «которая уже около года находилась при смерти»? И если не быть, то пошлют ли за ним с Разгуляя: желанный домик расположен слишком далеко. Вместо гробовщика весел автор; он оттеняет молчаливую угрюмость Адрияна Прохорова насмешливыми описаниями (вывески с «дородным Амуром с опрокинутым факелом в руке» и проч.) И сразу изъясняет характер Адрияна: тот разучился радоваться жизни не потому, что ежедневно соприкасается со смертью, а потому, что смерть, как и саму жизнь, свел к выгоде и невыгоде, дождь для него не дождь, а источник разорения, человек для него не человек, а потенциальный клиент. Собственно, иронический сюжет новеллы рождается из игры слов. Новоселье может означать и переезд на новое место жительства, и метафорически – похороны. Этого мало. Переехавший Адриян Прохоров тут же попадает на Серебряную свадьбу к новому соседу – сапожнику Готлибу Шульцу. «Один из гостей, толстый будочник» предлагает тост «за здоровье тех, на которых мы работаем», будочник Юрко, под общий смех, кричит гробовщику: «Что же, пей, батюшка, за здоровье своих мертвецов». Пьяный Прохоров, осердясь, соединяет метафору новоселья с оксюмороном «здоровье мертвецов» – и приглашает «мертвецов православных» на новоселье. Внезапно слово оборачивается полуявью: ночью Адрияна будят и радуют известием о смерти богатой купчихи Трюхиной. Адриян Прохоров, устроив ее посмертные дела, возвращается домой, где застает гостей. «Мертвецы православные» являются на зов, чтобы напомнить Адрияну о его «профессиональных прегрешениях». Среди гостей – отставной сержант гвардии Петр Петрович Курилкин, которому Адриян Прохоров продал первый свой гроб, сосновый за дубовый. В образе Курилкина как бы является из подсознания Адрияна Прохорова его «оттесненная совесть». Сцена, пародирующая роман ужасов, переходит в сцену, написанную в духе «мещанской идиллии», что уже предопределено самим образом «маленького желтого домика». Проснувшийся Адриян Прохоров видит солнечный свет, сияющий самовар, узнает, что все случившееся с ним было сном, и вдруг обнаруживает в себе способность радоваться. И тому, что купчиха Трюхина жива (ибо если она мертва, значит, сон был явью; если же сон был явью – Адриян Прохоров и впредь не защищен от возможных свиданий со своими «клиентами»), и главное тому, что день хороший, что он живет, что может попить чаю с дочерьми, которых он прежде лишь ругал. Социальная, «профессиональная» пелена как бы спадает с его глаз, он снова становится «обычным» человеком, погруженным в поток живой жизни. А значит, его литературная родословная восстанавливается, он встает в один ряд с гробовщиками В.Скотта и У.Шекспира. «Станционный смотритель», 1830. Повесть, рассказанная Белкину титулярным советником А.Г.Н. Самсон Вырин – герой повести, самая сложная из фигур, представленных в цикле. Самсон Вырин – станционный смотритель, чиновник 14-го класса, «сущий мученик» должности. К моменту, когда происходит знакомство А.Г.Н. с Выриным (1816 год), жена смотрителя умерла, при этом сам Самсон Вырин все еще бодр, деловит. Дом держится на юной Дуне, прекрасной собою. Заезжий гусар Минский, пораженный красотой Дуни, инсценирует болезнь, остается в доме смотрителя и в конце концов увозит Дуню в Петербург. Самсон Вырин едет за дочерью, сначала гусар пытается от него откупиться, затем, когда «одетая со всею роскошью моды» Дуня при виде внезапно появившегося отца падает в обморок, Минский прогоняет Вырина. Оставшись один, без Дуни, смотритель спивается и умирает. Проходит время, и Дуня в карете в шесть лошадей, с тремя маленькими детьми и кормилицей, приезжает поплакать на могилке отца. Все герои повести так или иначе смотрят на жизнь сквозь призму схем, порожденных отнюдь не самой жизнью. Есть своя схема восприятия жизни и у Самсона Вырина. Она отражена в картинках с «приличными немецкими стихами», развешанных на стенах его «смиренной, но приятной обители». Четыре картинки изображают эпизоды из притчи о блудном сыне. Первая показывает «почтенного старика» в шлафроке, который благословляет «беспокойного юношу» и дает ему мешок с деньгами; вторая живописует «развратное поведение» юноши, окруженного «ложными друзьями и бесстыдными женщинами». Третья предлагает образ промотавшегося юноши в рубище и треугольной шляпе среди свиней, с «коими он разделяет свою трапезу». Четвертая посвящена торжеству почтенного старика, который принимает раскаявшегося сына в свои объятия. Все случившееся с ним Самсон Вырин рассматривает сквозь призму этих картинок. Бегство Дуни для него равнозначно уходу неблагодарного юноши («уж я ли не любил моей Дуни»). Ее жизнь в столице должна соответствовать сцене «развратного поведения». Должна – и неважно, что гусар Минский оказался для его дочери отнюдь не «ложным» другом, что Дуня богата, свободна и имеет даже некоторую власть над любовником, что Минский обещает ему: «она будет счастлива, даю тебе честное слово». И Минский слово держит, и в жизни все складывается иным образом, нежели предусмотрено выринским «сценарием». Самсон Вырин ждет, когда же Дунина жизнь повторит очертания третьей картинки, ждет, тк. после этого наступит черед четвертой картинки – состоится возвращение «Блудной дочери». Взгляды героя мотивированы социально, подобные романические истории чаще всего завершаются катастрофой. Кроме этого, образ Самсона Вырина отражен еще в нескольких литературных зеркалах. Сначала рассказчик иронически припоминает стихи кн. Вяземского о «коллежском регистраторе», почтовой станции «диктаторе», чтобы затем, вопреки цитате, пробудить сочувствие к этому несчастному, которого каждый может обидеть. Так постепенно смотритель предстает жертвой общества; его «формула» выведена из опыта жизни в этом обществе. Самсон Вырин врастает в образ страдающего отца, «упивается» своей печалью. Рассказ о приезде Дуни и ее покаянном плаче на могиле отца развязывает сюжет повести и окончательно смыкает его с сюжетом о блудном сыне.

20. Новаторство прозы А.С.Пушкина. «Повести Белкина» как цикл. Различные интерпретации сборника в целом и конкретных повестей. Роль литературных реминесценций, фантастики, эпиграфов. Анализ трех повестей (по выбору студента)