Нью‑Йорк, США. Июнь 2013 г. Когда снайпер прострелил ему голову, Вальтер рефлекторно успел нажать на спуск, и Ник получил серьёзный втык за подобный прокол

 

Когда снайпер прострелил ему голову, Вальтер рефлекторно успел нажать на спуск, и Ник получил серьёзный втык за подобный прокол. Он прекрасно знал, как в таких ситуациях действуют по технике безопасности, но ссылался на то, что Рэйвен не уточнил важность заложницы. Даже будучи под препаратами, Беатрис отказывалась сдаваться на милость судьбы, и в очередной раз отделалась оцарапанным виском и вырванным клоком волос.

Рэйвен чуть не поседел, когда она лицом вниз упала на землю, а когда поднял её и услышал: «Тебя стучать не учили, дятел?!» – следом чуть не пристрелил сам. К сожалению или к счастью, рядом оказался Ронни, который вовремя охладил его пыл и по поводу Беатрис, и по поводу Ника. В её крови было столько препаратов, что она умудрилась отключиться, пока он нес её к самолету. Спящей Беатрис нравилась Джордану куда больше.

Ни в кабинете, ни при Вальтере, ни при одном из его телохранителей диск с информацией обнаружить не удалось. Рэйвен подозревал, кто мог его вывезти, поэтому первым делом пригласил на приватную беседу мисс Нортон. Ванесса еще не отошла от шока, своей холодностью пытаясь компенсировать страх. Она держалась, как особа королевских кровей на допросе у революционеров, но Рэйвен не планировал изображать ее психоаналитика. Он не собирался с ней церемониться, поэтому сразу перешел к делу.

– Мы договорились, что первым и основным условием сохранности вашей жизни станет ваше невмешательство, – произнес Джордан, кивнув на диванчик.

Ванесса осталась стоять, он пожал плечами и опустился на него сам.

Беседы с «островитянами» Рэйвен проводил на пятьдесят первом этаже офисного здания, в личном кабинете, обставленном в стиле тридцатых годов. Дорогую мебель, картины и декоративные антикварные аксессуары он выбирал лично, но при этом не переусердствовал с обстановкой. Здесь было просторно и неизменно прохладно. Джордан не любил жару и всегда ставил кондиционер на девятнадцать градусов.

– Я свое слово сдержала.

– Где диск, Ванесса?

– Я отдала его Стивенсу. Как вы думаете, что он с ним сделал?

Рэйвен внимательно посмотрел на неё. Кажется, он недооценил эту женщину.

– Может, все же присядете? Судя по вашему настроению, разговор может затянуться надолго.

Она пожала плечами, но все же опустилась на диван рядом с ним, спокойно выдерживая его взгляд.

– Мне не нужна информация, я просто не хотела отдавать её в ваши руки. Сами понимаете, Стивенс тоже не захотел, поэтому диска больше не существует.

– Откровенно. И почему бы мне не пристрелить вас прямо сейчас?

– Откровенно. Зачем вам это делать?

Рэйвен улыбнулся. С каждой минутой женщина нравилась ему все больше и больше. Она говорила правду, а её уверенность заслуживала уважения.

– Как вы познакомились с Вальтером?

– Я никогда не была с ним знакома, – Ванесса рассмеялась, и, заметив, что он нахмурился, добавила. – Вальтер – всего лишь имя, под которым скрывался Джек Лоуэлл. В свое время они вместе с Торнтоном работали над проектом. Лоуэлла достаточно жестко выставили за дверь, и он решил отомстить.

– Любопытно. Как вы вышли на бывших измененных, которых сажали в клетки для крыс?

– У Вальтера были архивы выживших. Помимо этого, у Джека был источник, о котором он не особо распространялся.

Час от часу не легче. Рэйвену вовсе не улыбалось пересечься с упущенным элементом в самом ближайшем будущем, и он не мог разобраться в мотивах стукача‑маски. Какой ему смысл поставлять информацию генеральному менеджеру Фабрики Новых Измененных?

– Вы потеряли все, Ванесса. Чем будете заниматься дальше?

Ванесса чуть подалась вперед, и взгляд Рэйвена непроизвольно задержался на её декольте. Веснушчатая, светлокожая, рыжая кошечка. Интересно, веснушки у неё действительно повсюду?

– Я по‑прежнему хочу отомстить, Джордан, – её низкий, грудной голос больше подходил для соблазнения, чем для деловых бесед, – и попросила помочь мне в этом нашего общего знакомого.

– Стивенса.

– Именно. С его помощью я хочу найти тех, кто отравляет мир своим существованием и сделать свой вклад в экологию. Поэтому не убивайте его, пожалуйста. До того, как мы с ним закончим.

Кошечка показала миниатюрные коготки, но Рэйвен был уверен, что рядом с ней от зависти удавится сам Фредди Крюгер.

– Я подумаю, – усмехнулся Рэйвен и наклонился к ней ближе, проводя пальцами по её плечу.

– Подумайте, – она подалась назад, сбрасывая его руку. В серо‑зеленых глазах снова играли кристаллики льда.

Джордан поразился тому, как женщина с яркой солнечной внешностью умудряется выглядеть подобно Снежной Королеве. Температура в кабинете упала на несколько градусов, но причиной тому был не неисправный кондиционер, а настроение мисс Нортон.

После встречи с ней он решил дать себе передышку и побеседовать с остальными. В основном это были слабые люди, спасовавшие после насильственной доставки на Остров и искренне радующиеся освобождению. Большинство с энтузиазмом восприняли предложение поработать на своего избавителя, а тех, кто сомневался, Рэйвен отправлял к Халишеру для разъяснительной беседы. В играх с людьми он за редким исключением предпочитал роль «хорошего полицейского».

Последним пунктом в списке стоял Джеймс Стивенс. Бостонский Палач, глаза которого некогда горели ненавистью, сейчас напоминали ту самую бездну, в которую лучше не вглядываться. Рэйвен сомневался в том, что готов оставить его в живых, пусть даже по взаимной договоренности с Ванессой. Леди на грани помешательства и парень, которому нечего терять. Эти двое стоили друг друга, и были по‑настоящему опасны.

Джордан подозревал, что Вальтер‑Лоуэлл все‑таки отправил жену Стивенса в лабораторию. Если он прав, Палача стоит пристрелить прямо сейчас.

– Что собираешься делать дальше, Джеймс?

– Мне предложили работу, я согласился.

– Ты нашел Хилари?

– Да. Я её убил.

«Тараканов парня напалмом не возьмешь», – подумал шокированный Джордан. От Джеймса у него мороз шел по коже.

– Собираешься пустить мне пулю в лоб, Рэйвен? – Стивенс усмехнулся. – Валяй, но рано или поздно тебе на хвост обязательно сядет щедрый информационный спонсор Вальтера.

– Кто он?

Джеймс приподнял брови, насмешливо глядя на него.

– Я как раз собирался закончить дело. Не люблю оставаться в долгу.

– Отдашь его мне?

– Разберусь сам.

Джордан внимательно изучал его, но на лице Палача не дрогнул ни один мускул. Он будто превратился в изваяние, чудом ожившее и отдаленно напоминающее живое существо. Страшный человек. Действительно страшный.

Рэйвену предстояло принять одно из самых серьёзных решений в своей жизни. Сумеет ли он силой вытрясти из него информацию? Такие, как Стивенс, могут держаться долго, а Рэйвен не был уверен, что у него есть время. Если Палач выйдет из этого кабинета, о нем можно забыть до того момента, как он сам о себе не напомнит. Отследить его не получится: прятаться и заметать следы Джеймс умеет. Рано или поздно он решит, что Рэйвен задержался на этом свете и вернется, чтобы разыграть с ним последнюю смертельную партию.

Он не знает, что Хартман выжил и что кровь Авелин почти наверняка обладает мгновенным эффектом изменения. Джеймс лично уничтожил массив данных по исследованиям, полученных от Ванессы и считает, что здорово притормозил его разработки. Палач думает, что пока с конвейера Рэйвена сойдут первые экспериментальные образцы, пройдет немало времени.

На другой чаше весов загадочная фигура, до которой Джордану никогда не добраться самому. Не факт, что Кроу не работал и на него тоже. После разгрома завода Лоуэлла, все указатели на флюгерах устремятся в его, Рэйвена, сторону. С призраками сражаться сложно, потому что не зная, кто твой враг, ты не имеешь ни малейшего представления, откуда ждать удара.

Выбор был не из легких, но Рэйвен принял решение. Туманная перспектива следующей встречи со Стивенсом маячила в отдаленном будущем, до его возвращения он успеет как следует подготовиться. Джеймс – продуманный убийца, но избавиться при должной сноровке можно от любого. А вот встреча с загадочным противником в ближайшем будущем может закончиться плачевно.

– Этот сукин сын меня не побеспокоит?

– Если ты не обладаешь даром видеть призраков, вряд ли.

– Позволь дать тебе один совет, Джеймс. Не пытайся меня достать. В прошлом мы здорово друг друга поимели, и я не горю желанием повторять опыт.

Стивенс усмехнулся, но промолчал. После его ухода Джордан ещё долго сидел за столом, пытаясь избавиться от мерзкого ощущения, змеившегося по коже. Оно сочетало в себе неуверенность, сомнения – самые пакостные эмоции, которые только можно себе представить. Он подвинул к себе телефон и набрал номер Халишера.

– Как там наша гостья, Ронни?

– Уже лучше, Босс. Вы когда к нам?

– Вечером вылетаю.

Несколько недель спустя можно будет нанести визит Авелин и рыцарю её сердца, под предлогом вернуть им обожаемую Беатрис и поговорить о сотрудничестве. Если Энтони по‑прежнему в отличной форме, все получится легко и просто, не понадобятся даже хитромудрые формулы Торнтона.

Рэйвен поднялся из‑за стола, подошел к окну. Полуденное солнце заливало улицы, бесконечные вереницы людей сплошными потоками текли сквозь деловой центр, стягиваясь к своим муравейникам. Странная досада на самого себя занозой засела в груди. Его не покидала мысль, что он упустил что‑то чертовски важное.

 

– 35 –