Глава 56. Ну, что за дела? Обе с трудом верилось, что он уронил свой кошелёк с деньгами

Ну, что за дела? Обе с трудом верилось, что он уронил свой кошелёк с деньгами. Он всегда был таким осторожным. Его просто раздирало от злобы. Но тут пришла мысль и стало совсем другое дело.

Может, руку приложил какой-нибудь хитрый ворюга или женщина-воровка. Всегда ведь кто-нибудь охотится за его деньгами. Неужели всех этих тупоумных людишек заботят лишь деньги?

После всех случившихся несчастий жадные завистливые люди снова пытаются отобрать у него с таким трудом заработанное будущее. Оба хорошо помнил, что человек его положения всегда должен быть осторожным. И сейчас ему с трудом верилось, что он мог проявить неосторожность.

Он поспешно шарил по карманам, за пазухой, в брюках. Все его кошельки, хранящие огромное богатство, были на месте, там, куда он их положил. Тогда он предположил, что валяющийся на дороге кошелёк, возможно, ему и не принадлежал. Ну, мало ли кто-то обронил кошелёк именно здесь?

Но, проверив голенища сапог, он обнаружил, что один из кошельков всё-таки пропал. Кипя от злости, Оба проверил кожаный ремешок, который обычно привязывал к щиколотке. Теперь ремешок был развязан. Кто-то украл его кошелёк с деньгами.

Он вглядывался сквозь деревья, наблюдая за разыгрывающейся сценой. Его брат Ричард и братова симпатичная женушка повернулись к человеку, нашедшему кошелек — кошелёк Обы, полный денег.

— Его украл человек, который... я в этом уверен... явился причиной смерти моей жены, — услышал Оба слова старика.

У Обы отвисла челюсть. Так это был муж болотной ведьмы, противной самодовольной колдуньи, которая отказалась отвечать на его, Обины, вопросы. Оба знал, что всё это — смешное совпадение. Он совершенно точно это знал.

— Не трогай! — в один голос закричали Ричард Рал и Мать-Исповедница.

— Бегите! — пронзительно взвизгнула другая женщина.

Оба смотрел, как они несутся подобно перепуганным оленям. Он понял, что голос появился не просто так. Голос использовал нечто, принадлежащее людям, чтобы добраться до них, — Оба догадался. Он посмотрел по сторонам на горящие желтые глаза, наблюдающие за ним и усмехнулся.

Воздух содрогнулся, будто в землю в том месте, где лежал кошелёк с деньгами, ударила молния. Собаки взвыли. Оба, заткнув уши пальцами, украдкой наблюдал, как лиловые волны расходятся подобно кругам на воде, когда он швырял в пруд мёртвое животное.

В один момент, не успев ни охнуть ни вздохнуть, люди были сбиты с ног какой-то грубой силой.

Кольцо фиолетового света, всё расширяясь, неслось с немыслимой скоростью. Ветер откинул волосы Обы назад, когда кольцо прошло через него, оставляя след на земле — мягкую, пушистую пелену странного фиолетового дыма.

Догадки Обы подтвердились. Голос сделал нечто грандиозное. С восхищением Оба пытался угадать, что будет дальше.

На месте происшествия было спокойно. Тем не менее, Оба некоторое время подождал. Он хотел убедиться, что люди не встанут. И только потом он вышел, наконец из своего убежища, где голос приказал ему подождать.

А теперь голос его подгонял. Собаки стояли поблизости, наблюдая, как Оба быстро шагает по покрытому дымом пространству. Более странного дыма ему не доводилось видеть — мягкий, мерцающий, фиолетовый, чуть с синевой.

А когда Оба побежал, дым не клубился под его шагами. Ноги проходили сквозь него, не взбалтывая, как будто всё происходило в другом мире и будто теперь он был не здесь, а тоже в другом мире. Хоть и на том же самом месте...

Четверо путников лежали на земле там, где упали. Оба осторожно нагнулся, оставаясь на безопасном расстоянии. Люди дышали, но очень медленно. Их глаза были открыты. Вряд ли они видели его. Он повёл рукой, но ни один не отреагировал.

Оба склонился над Ричардом Ралом, пристально вглядываясь в его спокойное лицо. Опустил руку ниже, прямо перед немигающими глазами брата. Тот остался совершенно неподвижным.

При свете звёзд было плохо видно, но Оба ясно увидел в этих глазах то, что видел в зеркале. При виде столь похожего на него человека Обу охватило странное чувство. Как при виде привидения... Хотя он, Оба, больше походил на мать.

Это было так похоже на неё — мечтать, чтобы он был больше похож на неё, а не на отца. Эта женщина была жутко эгоистичной. Она пыталась постоянно лишить его настоящего положения, даже тем, как он выглядит. Самовлюбленная сука...

А Ричард обманом занял место, по праву принадлежащее Обе, которое отец хотел оставить ему. В конце концов, у Обы и у Даркена Рала были те особенные качества, коими Ричард не обладал...

Проверка показала, что старый муж болотной ведьмы тоже дышит. Оба достал кошелек с деньгами и покачал им перед широко раскрытыми глазами Фридриха. Естественно, ответа не последовало. Оба привязал кошелек обратно к щиколотке — голос дал именно такой совет.

Обу совершенно не волновало, что в этом трюке голос использовал его деньги. Ведь судя по тому, что голос для Обы делал — красота, неуязвимость и всё прочее, — Обе не придётся жалеть об оказанной поддержке ни сейчас, ни потом. И так до тех пор, пока это не войдёт в привычку.

Около женщины, сопровождавшей брата и братову жену, лежала на траве знакомая штуковина. Это был такой же странный прут, какой носила на запястье Нида из дворца. Оба понял, что перед ним Морд-Сит.

Он стиснул её груди. Реакции не было. Ухмыльнувшись и слегка помедлив, парень потискал Морд-Сит ещё раз. Ух, как её захотелось!.. Оба сразу догадался, что делать дальше. Идея возбуждала.

Но он знал, что здесь, под рукой, есть кое-кто и получше Морд-Сит. И он подошёл к этой женщине. Братова жена, которую называли Мать-Исповедница, лежала на земле и взять её было легко и просто. Разве это не лучший способ восторжествовать справедливости?

Оба улёгся на неё, однако, ухмылка его тут же сменилась благоговением — настолько эта женщина была прекрасна. Она лежала на спине. Одна рука её была откинута в сторону, будто указывая на юг, другая небрежно лежала на животе. А глаза смотрели в никуда.

Оба осторожно провёл тыльной стороной руки по её щеке. Она была нежной, как лепесток розы. Оба откинул прядь волос с её лица, чтобы лучше рассмотреть черты. Губы Матери-Исповедницы были слегка раскрыты.

Оба нагнулся к ней, коснулся мягких губ, провёл рукой по телу, приласкал сначала одну, а потом другую грудь, однако женщина и не думала показывать, насколько она восхищена его нежными прикосновениями.

Тогда Оба дунул в её полураскрытые губы, но она опять не отреагировала. Похоже, она разыгрывает его, проверяет. Вот высокомерная сука!..

Впрочем, торопиться некуда. Она не убежит. Несомненно это — подарок голоса. Оба запрокинул голову и захохотал, глядя в небо. Звёзды были свидетелями его восторга, а собаки наблюдали за ним из своих укрытий.

Улыбаясь, Оба вновь нагнулся над женой лорда Рала, вгляделся в её глаза. Наверняка ей было скучно со своим мужем и она готова к захватывающей и рискованной любовной игре.

Чем больше Оба думал об этом, тем больше убеждался, что эта женщина должна принадлежать ему. Ведь её хозяин — лорд Рал. Что ж, когда Оба станет новым лордом Ралом, он поневоле должен будет сделать её своей женой.

А он несомненно станет лордом Ралом: голос не раз говорил ему о такой возможности.

Оба разглядывал извивы тела женщины, её гибкий стан. Он хотел её. Все последние дни он выполнял указания голоса и у него совершенно не было времени на женщин. Голос гнал и гнал его вперёд.

Но вот наконец и для Обы настала пора насладиться женщиной. Рука его проворно бегала по телу Матери-Исповедницы и он уже предвкушал удовольствие.

Однако Обе совершенно не нравилось, что за ним наблюдают. Чего они не хотят закрыть глаза и оставить его с дамой один на один? Вот ведь назойливые типы!

Оба ухмыльнулся. Он прикидывал, насколько его возбудит присутствие мужа при овладении женой. Но улыбка тут же сползла с его лица. При чём тут Ричард, если она хочет другого мужчину?..

Оба склонился над братом и прикрыл ему глаза. То же самое он сделал и со стариком. Однако возле второй женщины задумался. Несомненно, то, как Оба будет действовать, возбудит её.

Конечно, эта дамочка — не принцесса, но он намерен добиваться благосклонности всех привлекательных женщин. И был уверен, что сможет даровать ей наслаждение, которого она страстно желает.

Дрожа от возбуждения, Оба наклонился, чтобы расстегнуть одежду Матери-Исповедницы. Но не успели пальцы коснуться ее, как яростная вспышка фиолетового света ослепила его, а голова едва не раскололась от приступа мучительной боли.

Ошеломлённый и сконфуженный, Оба вскочил на ноги и бросился прочь от Матери-Исповедницы. Боль тут же утихла. Оба в изнеможении опустился на землю.

Оказывается, голос может и наказывать. Однако, это жестоко! Что же, Оба не имеет права на удовольствие? И это после всего хорошего, что Оба для него сделал.

А голос уже ворковал на ушко, насколько Оба важен для него, что самую важную работу может выполнить только он. И Оба приободрился.

Он действительно важная персона иначе бы голос не разговаривал с ним. Кто, кроме Обы, может выполнить ответственные задания, которые поручает голос?

А потом голос пояснил, что Оба должен сделать. И если он сделает так, как просят, то получит награду.

Оба довольно ухмыльнулся. Ладно, он окажет любезность, о которой просят. И тогда уж Мать-Исповедница достанется ему. Любезность несложная. А как только женщина станет принадлежать Обе, он, с благословения голоса, сможет делать с ней всё, что захочет. И тогда ему никто не помешает.

Перед глазами Обы возникли картины предстоящего удовольствия, он реально ощущал запахи, слышал стоны наслаждения. И даже чуть сознание не потерял от экстаза.

Он перевёл взгляд на Морд-Сит. Ладно, Мать-Исповедница пока недоступна. Но такой человек, как Оба — человек действия, обладающий высоким интеллектом и имеющий серьёзные обязательства, — должен иметь возможность удовлетворять свои инстинкты. Такие удовольствия должны стать необходимой отдушиной для столь важного человека, как Оба.

Он нагнулся к Морд-Сит, с ухмылкой глядя в её открытые глаза. Ей предоставлена честь принадлежать ему первой Он полюбовался ею, распаляя себя и взялся за её одежду.

И опять его голову сдавила мучительная, ослепляющая боль. Оба зажал виски руками и очень быстро согласился с голосом.

Тот был, несомненно, прав. И теперь ясно, почему. Только после смерти Ричарда Рала Оба мог по праву занять его место. По-иному просто не может быть! Всё должно идти правильно. И в самом деле, рано доставлять удовольствие этим женщинам, если не выполнено самое необходимое.

О чём он только думал? Они же пока недостойны его. Красотки должны убедиться, каким важным человеком Оба стал и только после этого разделят с ним ложе. А в качестве служанок Ричарда, они Обы недостойны.

Надо было торопиться. Голос сказал, что скоро путники проснутся — лорд Рал догадается, как разорвать путы сна.

Оба вытащил нож и подполз к брату. Лорд Рал всё ещё смотрел на звёзды невидящим взором.

— И кто из нас теперь придурок? — спросил Оба.

Лорд Рал не ответил. Оба приложил нож к горлу брата, но голос велел ему отойти и дал указания, что делать. Всё должно идти правильно. Торопиться надо по-другому. Сейчас не время для примитивного отмщения.

Гораздо лучше покарать брата так, чтобы мучился долгие годы, столько, сколько Оба был отлучён от того, что принадлежало ему по праву. Лорду Ралу требуется надлежащее наказание.

Оба вернул нож на место и быстро побежал к ближайшим холмам. Когда он вернулся, ведя в поводу лошадь, четверо путников всё ещё лежали в облаке фиолетового тумана, глядя на звёзды.

Оба поднял на руки Мать-Исповедницу. Именно с этого он начал выполнять задание голоса. Мать-Исповедница обещана Обе. Он получит её после того, как ею воспользуется голос. Оба умел ждать.

Голос пообещал ему такое наслаждение, о котором Оба даже и не мечтал. Теперь их общение становилось выгодным партнёрством. За небольшую работу Оба вскоре получит всё, что по праву должно принадлежать ему: власть в Д'Харе и женщину, которая станет королевой.

Королева. Оба размышлял над этим, перекидывая безвольное тело через луку седла. Королева!.. А если она будет королевой, то он должен стать королём. И это звучит даже лучше, чем «лорд Рал».

Король Оба Рал. Конечно, это многое меняет. Он постарался как можно быстрее привязать Мать-Исповедницу к седлу.

Прежде, чем вскочить на лошадь, он бросил прощальный взгляд на брата. Оба не мог убить его. Не сейчас. У голоса есть планы на сей счёт. Если Оба и был кем-то, то благодаря тому, что всегда был согласен с голосом. Он закинул ногу в стремя, но голос пощекотал его и Оба обернулся.

Ну конечно же!..

Он осторожно вернулся к Ричарду. Осторожно вынул и попробовал поиграть с мечом. Голос замурлыкал нечто благосклонное.

У короля должен быть меч, соответствующий его положению. Оба ухмыльнулся. Он заслужил небольшую награду за трудную работу.

Он стянул перевязь через голову Ричарда. Поднес ножны к глазам, разглядывая блестящий меч. На каждой стороне резной рукояти было выгравировано одно слово: «ИСТИНА».

Да, в этом была поразительность. Оба перекинул перевязь через голову и закрепил меч на бедре. Шлёпнув по заднице будущую жену и ухмыляясь в темноту, взгромоздился на лошадь. Покружил на месте. Голос указал ему верное направление.

Спеши, спеши, пока лорд Рал не проснулся. Поспешай, поспешай, пока не догнали. Торопись, торопись со своей невестой...

Оба впечатал каблуки в бока лошади и они пустились в путь. Собаки выскочили из леса, королевский эскорт...