Глава 17. Очистительный огонь

 

Когда человек влюблён, это невозможно скрыть. Хотя я знал, что делиться своими мыслями о моём Возлюбленном с церковью означало навлечь на себя серьёзные последствия, всё же отказ делиться этими мыслями означал ещё большие последствия для меня.

 

Итак всякого, кто исповедает Меня пред людьми, того исповедаю и Я пред Отцем Моим Небесным; а кто отречется от Меня пред людьми, отрекусь от того и Я пред Отцем Моим Небесным. (Матфея 10:32,33)

 

Я понимал, что наряду со стремлением поделиться с моей церковью своими открытиями в духе любви к моим собратьям, я должен быть готов к тому, чтобы признать свои ошибки и упущения. Временами искуситель атаковал меня коварными словами: «Неужели ты действительно собираешься занять такую позицию? Никто из руководителей, и даже из тех, кто не занимает руководящие посты, не верят в такого Сына Божьего, Которого ты полюбил. Что если ты ошибся? Что если всё это заблуждение?»

 

Я должен был позволить моему пониманию принять вызов и пройти через смиренное общение со «старшими братьями». Я должен был выслушать всё, что они скажут, сравнить это всё с Писанием и после этого посмотреть себе в душу, чтобы обнаружить там прежнюю любовь к своему Возлюбленному, чтобы убедиться в Его реальности, в том, что я не придумал Его своим умом. Я должен быть утверждён. Человеческий опыт уязвим и подвержен многим искушениям и обманам.

 

Я был уверен, что все эти мысли пришли от моего Возлюбленного. Он знал, что я начинаю идти по пути, который избирают не так много людей. Поэтому я нуждался в проверке, чтобы увидеть, готов ли я идти с Ним по этой мрачной долине отчуждения, непонимания и противостояния.

 

Я представил свои откровения церковным лидерам и попросил их ознакомиться с ними. Я хорошо помню этот день. Это был день перед моим пятидесятым днём рождения. Я служил Троице сорок лет, и поэтому, доверяя своё сердце суждениям братьев, я выражал свою любовь и привязанность к моему Возлюбленному. Он достоин того, чтобы я перенёс все последствия этого шага, какими бы они ни были.

 

Вскоре после этого я услышал из некоторых источников слухи о том, что я отверг Троицу, а другие источники сообщали о том, что я больше не верю в Духа Святого. Кто-то связался с моими друзьями и сообщил им о моём «отступничестве». Я чувствовал себя очень скверно. Я любил своих друзей, но мои попытки объясниться выглядели бы похожими на стремление подорвать авторитет церкви. И всё же нескольким своим близким друзьям я смог объяснить ситуацию. Двое или трое других моих друзей позвонили мне, чтобы узнать, в чём дело. И это было для меня настоящим испытанием. Я знал о том, что о моих верованиях и мотивах уже повсюду ходят ложные слухи, и всё же я не мог звонить своим друзьям только для того, чтобы объяснять им правду. Я преклонился перед Богом и сказал: «Всех своих друзей я доверяю Тебе Самому. Если они мои настоящие друзья, они рано или поздно встретятся со мной и всё узнают». Я должен был молиться этой молитвой довольно часто, особенно когда до меня доходила ложная информация обо мне, которая была явно против меня.

 

Я начал понимать, что моя репутация и авторитет в церкви медленно, но уверенно понижались. Глубоко в моё сердце прокралась звенящая тишина. День за днём проходили без всяких вестей, встреч и вопросов, и я получил это время для того, чтобы снова взвесить цену своей любви к Сыну Божьему. Снова и снова я задавал себе вопрос: «Что если ты не прав?» И я обращался к Писанию, которое давало мне ещё больше уверенности, чем раньше. Я знал, что иду по верному пути, доказательств было более чем достаточно. Моя совесть крепко держалась того, чему Библия учит ясно и просто. Я знал, что буду счастливым только тогда, когда буду поступать согласно своей совести и делать то, что считаю нужным и правильным.

 

Не прошло и года после того, как я передал свои откровения церкви, и вот я получил ответ. В первую очередь меня спросили: было ли с моей точки зрения время, когда Сын ещё не существовал. Я ответил, что Библия открывает мне Иисуса и как вечного, и как рождённого одновременно. Я принимаю оба откровения как факты. Я не пытаюсь проникать в эту тайну, которая принадлежит вечности, чтоб не отвергнуть ясное видение наследия Сына Божьего.

 

Когда я получил официальный ответ на предоставленные мной откровения, я прочёл в нём, что комитет не обнаружил света в моих материалах. Я просмотрел все ответы на предоставленные мной библейские ссылки, которые я только мог изучить и рассмотреть. Я не нашёл ни одного библейского текста, ни одной цитаты из моих материалов, ссылаясь на которую мне были бы показаны мои ошибки. В ответе содержались только конечные выводы о моих взглядах.

 

Я решил полностью изучить все библейские руководства, предложенные мне, но в них я не нашёл ровным счётом ничего. Абсолютно ничего. И хотя я представлял себе высокую вероятность именно такого ответа, всё же он поразил меня до глубины души. Сразу несколько эмоций забурлили в моей душе. Я молился о душевном мире, благодати и любви в своём сердце. Наконец мир пришёл, и радость от моего Возлюбленного вернулась ко мне. Я молился: «Отче, я готов изучать все цитаты из Библии, которые мне посоветуют руководители, но если я ошибаюсь, то я должен узнать об этом из самой Библии».

 

И опять в моём уме звучал вопрос: «Что если всё это – ошибка, что если ты и в самом деле не прав?» Я думал о своём многолетнем служении и о потере контактов и связей со своими прежними сотрудниками. Часть меня желала просто забыть обо всём, что я читал в Библии, и признать свою неправоту. Но я знал, что этот путь не ведёт к истинной свободе. Я уже не мог отречься от своего Возлюбленного. Он добровольно пошёл на крест ради меня. Он перенёс самое унизительное, постыдное обращение за меня. Неужели мне не следует пережить эти незначительные проблемы за Него?

 

Я посвятил определённое время молитве и размышлениям. Я снова написал церковным лидерам, прося их предоставить мне библейски обоснованные ответы на мои исследования. Я ревностно молился о покорном духе и благородном отношении к ним. Я молился о том, чтобы мне не написать ничего такого, что могло бы вызвать негативную реакцию. Мой опыт восхождения на высоты, где я нашёл своего Возлюбленного, сменялся опытом моего схождения обратно в долину реальной жизни.

 

Он уже хотел попрощаться, но Мудрость, Благочестие, Благоразумие и Милосердие решили проводить его до подошвы горы. Всю дорогу они продолжали вести духовную беседу.

- Насколько труден был подъем в гору, - заметил Христианин, - настолько опасен будет спуск.

- Да, - подтвердила Благоразумие, - тяжело человеку спускаться в долину Унижения, в которую ты теперь входишь, и не оступиться, потому мы и решили проводить тебя.

Христианин очень осторожно продолжал спускаться, но все-таки несколько раз оступился. (Путешествие пилигрима, глава восьмая).

 

Спустя полгода я получил ответ на мой запрос о библейски обоснованном объяснении. В этом ответе мне был предоставлен список текстов, которые якобы означали, что Иисус не получил статус Сына по наследию от Отца, и что «рождённый» означает «уникальный». Когда я размышлял и молился над этим ответом, я встретился с их утверждением о том, что ничего из сказанного мною не изменило их позицию в отношении Троицы.

 

Мне также задавали вопрос о том, не вынашиваю ли я в себе дух независимости. Как можно ответить на этот вопрос? Разве я не причинил волнения всем своим руководителям и наставникам? Не исходит ли моя деятельность из стремления прославиться? Почему ты, Адриан, считаешь себя правомочным излагать такие смелые идеи, причинять тем самым столько болезненных последствий и борьбы не только себе, но и своим друзьям и семье? Неужели тот Иисус, Которого ты любишь, настолько реальный, что достоин всего этого?

 

Эти мысли постоянно крутились в моей голове, не давая мне покоя. Я часто думал о своём детстве, о беспечных и радостных днях, когда жизнь казалась такой беззаботной и лёгкой. Моя семья переехала на время в дом, где я провёл детство, отчасти из-за полезных свойств горного воздуха, а отчасти для того, чтобы я мог провести какое-то время в воспоминаниях о счастливом времени своей жизни и справиться с эмоциональным напряжением.

 

Если бы я не переживал о своей церкви и о своих братьях, моя душа не испытывала бы таких мучений и колебаний в отношении правильности избранного мной пути. Разве был этот Сын, этот Сын, принявший положение Сына по наследству, достоин этих переживаний? Я ошибался много раз и во многих других вещах, но почему не сейчас и не в этом? Часть меня желала бы, чтобы я оказался неправым, желала пойти спать и проснуться таким, каким я был два-три года назад, забыв все те испытания и конфликты, через которые я прошёл. Затем я подумал о своей жене и детях, о том, как на них повлияет избранный мной путь. Думая о своих ближних, я вспоминал слова Иисуса:

 

И познаете истину, и истина сделает вас свободными. (Иоанна 8:32)

 

Я думал о своём Возлюбленном и о том, что Он сделал для меня. Гуляя с Ним, разговаривая с Ним, я знал, что я уже никогда не смогу отречься от Него. Он исповедовал моё имя перед Отцом день и ночь, как же я мог проявить такую низкую неблагодарность к Нему, отказываясь принимать поношение, которое постигает всех исповедующих рождённого Сына?

 

Напрасно я искал библейские основания в аргументах, предложенных мне. Я не мог отвергать то, что было мне открыто, не идя при этом на компромисс со своей совестью. Идти против совести неправильно и небезопасно. Я решил идти по пути истины, какой она мне открылась, ради моего Господа Иисуса и ради моей семьи, которая бы сильно пострадала, если бы я избрал путь популярности и комфорта. Я решил вместе с Павлом:

 

Но в том признаюсь тебе, что по учению, которое они называют ересью, я действительно служу Богу отцов [моих], веруя всему, написанному в законе и пророках. (Деяния 24:14)

 

Через месяц я написал ответ в церковный комитет:

Я старался быть открытым ко всему, что мои братья скажут мне и с молитвой всё это обдумать. Но, при всех своих стараниях, я не смог согласиться с этим. Моё понимание Отца и Сына стало практическим центром всего моего богословия и пропитывает каждый аспект моей веры и понимания, и поэтому лежит в основе всего, о чём я говорю». Я просил у них молиться обо мне, помня о том, что моя совесть – это самое драгоценное, что у меня есть, и я не собираюсь поступиться этой драгоценностью ни при каких обстоятельствах.

 

В то время как я не мог предоставить свою совесть под контроль ни одного человека, моя репутация и авторитет в церкви целиком и полностью были в руках руководителей церкви. Я знал о том, что самый безопасный путь заключался в том, чтобы покориться и смиренно принять все решения, которые будут приняты в церкви в качестве административных мер. Я любил свою церковь и верил в то, что наш Отец, управляющий всем, допустит только такое развитие событий, которое угодно Ему. Мой Возлюбленный покорился жестокому обращению с Ним со стороны властей с кротостью, благородством и смирением. Я пришёл к убеждению в том, что мне следует идти этим же путём.

 

Ближе к концу того года я получил сообщение о том, что церковь будет рассматривать вопрос о снятии меня с должности служителя церкви. И я снова опустился на колени и ревностно молился о своём выборе и решении. Я снова читал Библию, и мой ум становился всё более и более убеждённым в том, что я избрал истинного Сына, который открыт в Писании. Когда я молился, я просил Господа о том, чтобы, если это возможно, за мной сохранили должность служителя церкви, поскольку я считал это преимущество весьма ценным в моей жизни. Но если я должен пожертвовать и этим, то я сделаю это с радостью и безропотно. Ко мне пришло слово:

 

Изгонят вас из синагог; даже наступает время, когда всякий, убивающий вас, будет думать, что он тем служит Богу. Так будут поступать, потому что не познали ни Отца, ни Меня. (Иоанна 16:2,3)

 

Если бы они только познали моего небесного Отца и моего Возлюбленного, тогда поняли бы, почему я избрал этот путь. Но они не познали. Поэтому в декабре того года меня известили о том, что я уже не служитель церкви. Узнав об этой новости, я не чувствовал ни боли, ни сожаления, и не проливал слёз. Всё это я переживал ранее. Проходя этим путём смирения и унижения, пробираясь через огонь испытаний, я остался только с моим Возлюбленным и моим Небесным Отцом. Но как же сладка была эта связь, как радостно я чувствовал себя, зная и понимая то, что приносило мне эту радость.

 

Я твёрдо решил придерживаться открытых мне истин, несмотря на испытания и конфликты. Я исповедовал моего Господа Иисуса перед своими друзьями и перед церковью. Этот процесс открыл во мне некоторые черты характера, которые должны были быть очищены в очистительном огне. Итак, неуклонно идя по пути к «рождённому» Сыну, я не без борьбы и противодействия оставлял то, что любил с самого детства и юношества.