Глава 6. Джеми посмотрел вниз. Далеко у подножия го­ры зеленела цветущая долина Райские сады.

 

Джеми посмотрел вниз. Далеко у подножия го­ры зеленела цветущая долина Райские сады.

«Мы добирались сюда целых два дня, — поду­мал он. — А до долины еще так далеко».

Фургоны начали спуск с горы. Джеми дождал­ся, пока повозка Гуда удалится на некоторое рас­стояние, затем тронул лошадей. Они заржали, на­прягаясь. Фургон медленно двинулся с места.

Спускаться с горы должно быть проще, чем взбираться на нее, успокаивал себя Джеми. Фур­гон мелко затрясло. Колеса вращались все быстрее и быстрее. Лошади занервничали.

— Придержи лошадей! — закричал отец. Фургон набирал скорость. «Он едет быстрее ло­шадей, — понял Джеми. — Сейчас они врежутся Гудов и разобьются!»

Юноша, вцепившись в тормоз, потянул его на себя, пытаясь замедлить ход фургона до того, как он сшибет лошадей.

«Ось? Или колесо?» Лошади громко заржали, фургон начал медленно крениться.

— Прыгай, Джеми! — закричал отец. — Пры­гай, Дора Мэй!

Джеми прыгнул. Он упал со всего маху на твер­дую землю. В нескольких шагах от него шумно рухнул отец. Раздался громкий скрежет, треск. Колесо отлетело и бодро запрыгало вниз по скло­ну. Фургон завалился набок и замер.

—- Ось, — пробормотал отец. — Проклятье пре­следует нас. Дора Мэй права. От него не убежишь.

Джеми, шатаясь, поднялся и помог встать отцу.

— Надо узнать, что с твоей матерью, — сбивчи­во заговорил отец. — Она не успела спрыгнуть. — Он торопливо направился к фургону.

Джеми зажмурился. «Господи, ну что же с ним делать? Когда же он поймет, что мать мертва?»

Все остальные фургоны уже остановились. Отовсюду раздавались возбужденные голоса. Дже­ми открыл глаза. К ним подбегали люди. Он мед­ленно двинулся им навстречу.

— Ну, что у вас опять стряслось? — поинтересо­вался Люсьен Гуд.

— Похоже, ось полетела, — устало ответил Джеми.

Старший колонны Томас присел у перевернуто­го фургона.

— Треснула прямо посередине, — подтвердил он. — Быстро не починишь.

— Придется дальше ехать без них, — объявил Гуд.

— Мне бы не хотелось оставлять кого-то поза­ди, — произнес Томас, поднимаясь с земли. — Особенно по эту сторону гор. Это земли шауни.

— Тем более не следует здесь задерживаться, 2 констатировал Гуд.

— Я согласен, что останавливаться нельзя, —сказал Томас. — Кто-то должен взять Файров свой фургон.

Джеми переводил взгляд с лица на лицо. Все отворачивались или отводили глаза. Ни один чело­век не предложил им помощь.

— Ну? — рявкнул Томас. Джеми молча ждал.

— Файры прокляты, — проговорил наконец кто-то из толпы. — Как-то не хочется селить их в своем фургоне.

— Это точно, — согласился другой голос. Остальные бормотали что-то невнятное, но

смысл был очевиден. Люсьен Гуд сумел убедить их, что Файры действительно прокляты. Он сумел убедить всех!

— Да не больно-то вы нам нужны!

Джеми вздрогнул от резкого отцовского голоса. Отец размахивал костлявым кулаком.

— Давайте! Езжайте! За все это время никто из вас и словом не перекинулся с Дорой Мэй!

Неожиданно в руку Джеми скользнула чья-то теплая ладонь. Он торопливо обернулся и встре­тился взглядом с Амандой.

— Поедем с нами, Джеми, — сказала она с мольбой. — Твой отец сошел с ума. Оставь его. По­ехали с нами.

— Никогда! — процедил Джеми сквозь зубы. — Твой отец — вот наше проклятье.

— Отойди от него, Аманда, — прикрикнула Ло­ра Гуд, презрительно морщась. — Отец все равно никогда не пустит его к нам в фургон.

Джеми посмотрел на Лору.

«Как я мог считать ее хорошенькой, — вздох­нул он. — Аманда, по крайней мере, беспокоит­ся обо мне. А эта не беспокоится ни о ком, кроме себя».

Люди поспешно расходились. Старший колон­ны повернулся к Джеми. На лице его читались со­чувствие и страх за себя.

— Мы поедем как можно медленнее. Может быть, вам удастся быстро починить фургон и на­гнать колонну. Главное — не съезжайте с дороги, — предостерег он. — Не пытайтесь срезать путь.

Джеми смотрел ему вслед.

«Они бегут от нас, как от зачумленных, — ду­мал он. — Бросили нас. Оставили на верную смерть».

— Скатертью дорога! — зло воскликнул отец. — Без вас-то быстрее доберемся.

Фургоны удалялись. Удалялись, оставляя на дороге Джеми, его сумасшедшего отца и их сло­манный фургон.

Наступила ночь. Джеми сидел, сжавшись, около маленького костра и счищал ножом кору с длинной крепкой ветки.

«Из нее получится неплохая ось, — размышлял он. — Если мы провозимся всего один день, то, мо­жет быть, еще сумеем нагнать колонну. Лошади у нас выносливые. Если вынуть из фургона все, что не нужно... разные мамины вещи, то можно ехать еще быстрее».

Тишину ночи прорезал тоскливый волчий вой.

Джеми окаменел. Отец, который весь вечер не отрываясь смотрел на огонь, даже головы не по­вернул. Интересно, он слышал? Внезапно отец поднялся.

— Папа! — Джеми рванулся к отцу, схватил его за руку. — Не ходи в лес, прошу тебя, там волю.

— Мама зовет, — упрямо отвечал отец, вырываясь. — Надо идти, я ей нужен.

Тени в мгновение ока поглотили его. Джеми ки­нулся следом, но почти сразу же споткнулся о камень и упал. Вскочив на ноги, он отчаянно огля­дывался вокруг, но отца уже не было видно. Лишь шуршала и потрескивала где-то сухая листва под его ногами.

— Папа, постой! — закричал Джеми, рупором прижимая руки ко рту. — Вернись! Пожалуйста! Я тебя не вижу. Папа, вернись!

Отец уходил. Джеми замер, прислушиваясь. Тишина.

Прохладный сырой воздух лип к разгоряченному телу. Юноша почувствовал, что коченеет.

«Может быть, он скоро вернется? Поймет, что мамы там нет, и вернется?»

Джеми пошел к костру. Он нашел патронташ и привязал его к поясу. Перекинул через плечо ремень, на котором висел рог с порохом. Ружье поло­жил у ног. Затем поднял с земли нож и снова начал выстругивать ось. Некоторое время в тишине раздавалось лишь поскрипывание ножа, режущего дерево. Потрескивал костер, вспыхивая и рассыпая время от времени снопы искр. Джеми дернулся и слегка отодвинулся от огня.

Крик. Отчаянный, раздирающий душу, прорезающий тьму крик. Это отец. Почему он так кричал?!