В субботу я иду в ликеро-водочный магазин и получаю в глаз. Происходит это совершенно неожиданно. Я раздумываю, что взять выпить - то, что беру обычно или что-то новенькое с непонятной этикеткой, и тут мне дают тумака. Спасибо, что рядом стоят тяжелые полки, а то, пошатнувшись, я точно бы грохнулся на пол.
Пораженный настолько, что мне в голову не приходит ни одного подходящего крепкого словечка, я поднимаю взгляд и вижу последнюю из бывших подружек соседа, или любовниц, или кем они там сами себя считают. Внешне эта женщина выглядит крепкой и сильной, так что, вероятно, она еще и сдерживалась, когда заехала мне в глаз. В последний раз мы встречались с ней, когда она подбирала одежду с моего пола.
- Ты тот засранец, который увел у меня парня, - заявляет сучка, тяжело дыша. - Кто, черт тебя побери, так поступает с натуралом?
Не думаю, что она собирается бить меня снова, так что я подаю рукой знак спешащему к нам работнику магазина, показывая, что его помощь мне не нужна.
- Дорогая, я никогда и ни у кого не уводил бойфрендов, и я не бегаю за натуралами.
- О, правда? - говорит она, выпячивая бедро и принимая развратную позу, столь характерную для героинь низкосортных боевиков. - Тогда почему после того, как он перестал мне звонить, я вижу вас милующимися в кафе Джава Джив на Мейн-стрит?
Черт. Я тогда дал слабину и в качестве извинения за то, что он долбанул меня об стену, позволил ему купить себе кофе. Да я даже не люблю кофе. Просто он достал меня за неделю своими извинениями.
- Он швырнул меня об стену, и потом, в качестве расплаты, угостил кофе, - говорю я женщине. Я вижу удивление на ее лице, но, спохватившись, она снова принимает грозный вид.
- Я знаю, что я видела!
Я заинтригован, хотя глаз ужасно слезится, и я почти уверен, что он начал заплывать.
- А что ты видела? - спрашиваю я.
- Вы держались за руки! - визгливо кричит она, всплескивая руками. Она похожа на голодного птеродактиля. - Я видела это! Вы сидели у окна, держась за руки, и смеялись. - Она тыкает в мою сторону бутылкой водки. - Я видела это.
Я задумываюсь, вспоминая, когда позволил ему дотронуться до себя, потому что не люблю, чтобы меня касались, если только не трахаюсь с кем-то или не дерусь – не вижу в этом смысла. В тот день он касался меня только один раз, когда стащил мои водительские права, и я был вынужден отнимать их у него обеими руками, а он при этом громко хохотал. Это не было смешно. Я был не в лучшем своем виде, когда фотографировался на права.
- Я улыбался? - спрашиваю я женщину, пытаясь вспомнить.
Она смотрит на меня так, словно я идиот, но отвечает:
- Не знаю, мать твою. Но вы держались за руки.
У меня точно будет фингал, и это самый странный и, возможно, самый длинный разговор, который я когда-либо вел с незнакомым человеком. Если эта сучка ударит меня снова, то я подам на нее в суд – я знаю, где найти эту стерву (хоть эту-то информацию мне удастся вытрясти из соседа). На нас смотрит целая куча народу, от чего мне чертовски не по себе.
- Слушай, конфетка, - ласково говорю я, - может быть, тебе повезло. Он – засранец. Купив мне кофе, он спер у меня кошелек. Это после того, как швырнул меня об стену! - Я передергиваю плечами и, оттолкнув ее, иду оплачивать выпивку. Я просто хочу уйти. - И если хорошенько подумать, то за сегодняшнее нападение ты тоже должна мне кофе.
Она разворачивается и идет за мной.
- Так ты говоришь, что не спал с ним?
Я протягиваю кассиру деньги.
- Милая, я уже давно не сплю один.
Это ложь. Я позволил ему остаться на ночь только один раз. Он из тех, кто ночью заграбастывают себе все одеяло. Правило номер один: жадины-до-одеял спят на диване, пока не переезжают к себе домой.
Лицо у женщины темнеет и некрасиво искажается, что поднимает мне настроение.
- Ты, кусок дерьма, если я…
- Мадам, - прерывает ее кассир так, словно подобные разговоры – обычное дело, - если вы хотите продолжать ругаться с этим мужчиной, то я предлагаю вам сделать это на улице, если вы еще хотите вернуться в данное заведение.
Это затыкает ее на время, достаточное для того, чтобы я ушел. Кассир дает мне вместе с моим чеком и пивом пакетик со льдом.
Меня не удивляет то, что у себя дома я застаю соседа. Видимо в детстве о нем мало заботились, раз он стал таким маньяком до внимания. Надо забрать у него ключ.
- Я думал, у тебя есть работа, - приветствую я его.
Он сидит на моем диване, положив ногу на спину Ангуса. Волосатый монстр вскакивает и бежит облсюнявливать мне лицо. Я засовываю пиво в холодильник, а сосед даже не смотрит в мою сторону.
- Сегодня суббота, - отвечает он.
- У тебя дома нет телевизора? Отвали от меня, Ангус.
- Твой лучше.
- Нет, не лучше.
- Я пришел заняться сексом.
- В этом больше смысла, но сегодня ты его не получишь.
Он смотрит на меня, драматично надув губы.
- Оу, почему? - Затем вглядывается в мое лицо пристальней. - Что, черт побери, с тобой случилось?
- Повстречался с твоей последней киской, говнюк.
- Никогда не заводил кошку.
Я закатываю глаза и прикладываю к глазу лед.
- Ха-ха. Любишь поиграть словами? Она видела нас в кафе и решила, что я увел тебя у нее, поэтому и двинула мне по лицу.
Он вдруг очень заинтересовывается.
- Серьезно? Это просто охренеть что такое! Ты выдрал у нее волосы и выцарапал ей глаза?
- Иди на хуй.
- Через минуту мы этим займемся. А сейчас я хочу узнать о драке поподробней. - Он отбирает у меня пиво и делает глоток. - Так она действительно ударила тебя?
- Нет, она просто так сильно отлизывала мне глаз. - Я забираю у него свое пиво. - Да, засранец, она ударила меня. Она и правда думает, что тебя увел у нее тщедушный уродливый гей.
- С мягкой и упругой задницей, - добавляет он.
Я показываю ему средний палец и делаю глоток пива. Черт.
- Теперь я пойду в пятницу на вечеринку с фингалом, - тихо бормочу я.
Брови соседа подскакивают аж до волос.
- Ты ходишь на корпоративные вечеринки?
Уши у него, как у слона. Я хотел грозно зыркнуть на него, но он настолько искренно удивился, что вместо этого я рассмеялся.
- Только по принуждению, идиот. Редактор заставляет меня встречаться с нашими потенциальными клиентами. Иногда им хочется видеть человека, благодаря которому у них в журнале будут такие красивые речи.
- Полагаю, ты ненавидишь выходные.
- Я ненавижу вечеринки.
Сосед хлопает меня ладонью по голове.
- Не будь таким занудой, Зануда. К тому же, почему бы нам не пойти с тобой на рождественскую или новогоднюю или какую-нибудь еще вечеринку?
Я тоже даю ему по голове.
- Ненавижу покупать подарки, - объясняю я. - Просто я не был на других вечеринках, и Фрэнк припомнил мне это. Так что на эту я иду в приказном порядке. Правда, все не настолько уж плохо, так как все уродливые люди будут спрятаны под масками и краской.
Некоторое время он сидит молча, почесывая голову над ухом. Он думает, и мне это не нравится.
Я опережаю его и говорю:
- Ты со мной не идешь.
Он тут же делает щенячьи умоляющие глазки, которым чертовски трудно противостоять. Но он прекрасно знает, что ему это не поможет.
- Почему, черт возьми, нет? - ворчит он.
- Не будь таким нытиком. - Я встаю, чтобы взять себе еще пива. - Потому что ты не можешь следовать указаниям.
- Это не… очень… Это просто… - он не заканчивает предложение, видя ухмылку на моем лице. - Да хрена с два. Я по-любому пойду!
- Видишь, о чем я говорю?
Он прищуривается.
- Как долго ты еще будешь прикладывать лед к своему фонарю?
Я кидаю на него уничтожающий взгляд и сажусь на диван, открывая одной рукой бутылку охладившегося светлого пива.
- Я не буду тебе сейчас делать минет.
Он пожимает плечами и, соскользнув с дивана, расстегивает мои джинсы.
- Это очень великодушно с твоей стороны, - говорю я. - Можно даже подумать, что тебе жаль меня из-за того, что меня побила женщина.
Он качает головой:
- Я тебе отсасываю – ты мне даешь себя трахнуть. Таковы правила.
Обмен не совсем равноценный, но тем не менее я им наслаждаюсь. Сосед стал делать минеты почти так же хорошо, как и я.
В конечном итоге я все-таки позволяю ему себя трахнуть, потому что он будет очень расстроен, когда я пойду на этот дурацкий званый вечер один.
* * *
На улице проливной дождь.
Вечеринку поспешно устроили в помещении. Упаси бог, если бы нам пришлось переносить наше Первенство По Отлизыванию Задниц. Я тут же возненавидел празднество – везде были тыквы и эти отвратные блюда с конфетами, из которых торчали руки, и я почти уверен, что все эти бумажные приведения в дверных проемах были чем-то вроде веток омелы, под которыми надо было целоваться. Ни за что к ним не подойду.
Я приехал на вечеринку недавно и еще ни с кем не успел завязать разговор. Так как я внештатный сотрудник и работаю на дому, то мне не с кем тут общаться. Единственный человек, которого я знаю – мой редактор, а он обычно занимается тем, что пудрит мозги потенциальным клиентам. Еще мне неловко оттого, что мой фингал так до конца и не сошел, и из-за него создается такое впечатление, будто я трансвестит, почему-то накрасивший себе только один глаз. И ко всему прочему, впервые за все время я пришел не один.
- Успокойся, - ободряюще говорит сосед. - На таких вечеринках в глаз тебе не дадут.
- Пошел ты, - шикаю я на него. - Я теперь с фонарем только потому, что ты не можешь держать свой член в штанах. И вообще, я не хотел, чтобы ты шел сюда со мной.
Он хлопает мне по плечу в наигранном сочувствии.
- Бедный маленький приятель по траху. Я уйду, когда наемся и пообжимаюсь с кем-нибудь под одним из очаровательных приведений. - Последнее предложение он говорит с жутким британским акцентом.
- Если ты тут кого-нибудь себе подцепишь, - предупреждаю я, сильно пихая его в грудь, - и это отразится на мне, то я вырву твой член и засуну его тебе в задницу. Не ставь меня в неловкое положение и не отвечай на звонки, если с кем-то в этот момент разговариваешь.
Он ослепляюще улыбается, демонстрируя свои белые зубы.
Я хмуро смотрю на него.
- Не могу поверить, что ты пришел на костюмированную вечеринку с блютусом.
- Я в наряде респектабельного бизнесмена.
- Эй, дружище! - зовет мой редактор. - Рад тебя видеть.
Фрэнк из той категории людей, что «и-руку-пожму-и-зад-оближу»: у таких всегда все «здорово» и на лице вечно широкая лицемерная улыбка. Я его не особо люблю, но работает он хорошо. Сегодня на нем костюм коровы, дополненный выменем и колокольчиком.
Я представляю своего соседа – только потому, что он словно дите раскачивается на пятках и выжидающе смотрит на меня.
- Вы соседи? - восклицает Фрэнк, с энтузиазмом пожимая его руку. - Это здорово. Просто здорово! Чем ты занимаешься?
Сосед расточает улыбки, весь такой красивый и общительный – простодушный пацан, которым он на самом деле и является. Пользуясь моментом, я ухожу от них. Я беру себе пунш, потому что он с щербетом. Мне неуютно здесь со своей декоративной собачонкой-переростком, и я ненавижу находиться в центре внимания. А быть с ним - значит, привлекать к себе внимание.
- Привет, красавчик, - говорит мужчина по другую сторону стола.
Я не думаю, что он говорит это мне, поэтому передвигаюсь дальше, с интересом разглядывая печенья с декоративной обсыпкой.
- Вау, - комментирует парень, тоже продвигаясь вперед. - Не такого ответа я ожидал.
Я поднимаю глаза и вижу единственного мужчину, с которым был достаточно близок, чтобы иметь серьезные отношения. Я писал за Дина примерно три года. Он ведет в журнале колонку под названием «Воспоминания неустанного путешественника», ну или что-то в этом роде. Он рассказывает людям о причудливых проезжих дорогах Каира или о самом настоящем ирландском пабе в Порт-оф-Спейн. По идее, Дину не полагалось иметь «литературного негра», но сам он был не в состоянии даже предложение связно закончить. Мы работали с ним тайно, и он мне очень хорошо платил.
Он тоже засранец, еще один мачо, но при этом очень последовательный. Он приезжал в город со своим материалом, мы трахались как кролики в течение месяца, затем он уезжал, а я продолжал работать. Все шло довольно неплохо, пока он не побывал в Тайланде и не стал предпочитать транссексуалов. Я ненавижу женскую одежду. Но Дин трахался как зверь, и я обожал его член.
- Привет, Дин, - отвечаю я. - Хороший костюм. - Ни черта подобного. Вампиры – это избито.
Он хлопает меня по плечу, и я чуть не роняю свою чашку.
- Тысячу лет тебя не видел! - говорит он. - Как ты, черт побери, поживаешь?
- Нормально, - отвечаю я. Сейчас я даже чувствую себя более уверенно и пытаюсь не кидать взгляды на двух мужчин, которых оставил поговорить. Нет нужды спрашивать Дина, как он поживает, он из тех, кто думает, что всем это и так очень хочется знать.
- Это прекрасно, - отвечает он жизнерадостно. - Я был в Бразилии. Только что нашел изумительный итальянский ресторан в Рио. И совершенно отпадный гей-клуб. Бесплатные причиндалы. Ты же понимаешь, о чем я говорю. Лазанья и ночные оргии. Вот это жизнь! Тебе бы понравилось.
Мне бы точно не понравилось.
Дин продолжает, зациклившись только на себе:
- Да что с этим гребаным дождем? Всю неделю идет, да? Я собирался спросить о тебе. Мой писатель – идиот. Даже не поспевает за мной. Только что из колледжа. - Он прищуривается. - Не хочешь вернуться в Команду Дина?
Мне нужно, чтобы кто-нибудь помешал мне скривить лицо, потому что я чувствую, как мои губы сами по себе изгибаются, а брови сходятся вместе. «Команда Дина». Ну и задница. Моего локтя касается чужое тело.
- Кто это? - спрашивает сосед, перегибаясь через стол, чтобы пожать Дину руку.
Меня переполняет желание съездить обоим самодовольным засранцам по физиономиям. Я не уверен в том, как такие парни выражают свое собственническое чувство, но сосед стоит слишком близко ко мне. Я не хочу оказаться в эпицентре их словесных разборок.
Как только мне в голову приходит эта мысль, я представляю их друг другу.
Они не будут тут ничего устраивать. Да, Дин из тех парней, которые любят померяться пиписьками. Он богат, потому что у его родителей так много денег, что они владеют частным островом, и имеет благодаря этому классную необременительную работу и еще тонну хрен знает чего, что ему совершенно не нужно. Мой сосед занимается чем-то, что приносит ему больше денег, чем ему необходимо для жизни. Может быть, у него и нет тонны хрен знает чего, но та херня, которая у него есть - только самого высшего уровня. Меня не возьмут в расчет, перечисляя всю эту Зашибенную-Фигню-Которую-Я-Делаю-и/или-Имею. Секс со мной не будет стоять на одной ступени с зарплатой из шестизначного числа, знанием четырех языков или владением яхты. Меня даже не упомянут.
- Чем ты занимаешься, Дин? - спрашивает мой сосед.
Дин широко улыбается, выпячивает грудь и открывает рот.
Я снова удаляюсь, потому что ненавижу всю эту светскую болтовню, и в особенности тогда, когда есть что поесть. Я отчаянно надеюсь на то, что сосед не скажет Дину, что встречается со мной, или что-либо подобное. Я был достаточно глуп, чтобы поехать на его машине, что означает, что я не могу уйти с вечеринки, пока этого не захочет он. Я должен был это предвидеть, но он предложил это во время убойного секса. Мне трудно было сосредоточиться.
Если бы я остался с ними, то имел бы удовольствие посмотреть на последовавшую за этим битву двух самомнений. Это, конечно, было бы захватывающе, но привело бы к тому, что мы бы задержались на сраной вечеринке, на которую я вообще не хотел приходить. Я направляюсь к своему редактору.
Фрэнк делает свою работу и следит за тем, чтобы я знакомился с клиентами и так далее и в том же духе. И я стараюсь казаться не таким скучающим, каким чувствую себя на самом деле. Так как мой сосед все еще болтает с шишками, я решаю вытащить его отсюда пораньше и для начала взять свой дождевик. Гардеробная заполнена плащами и зонтами, и пока я ищу свой, кто-то заходит следом за мной. Я не обращаю на это внимания, пока вошедший не прижимается к моей спине и не обвивает меня руками.
Не задумавшись ни на секунду, я говорю:
- Я не буду заниматься этим в гребаной гардеробной. Придется тебе подождать.
- Боже, как же я соскучился по твоему острому язычку. Почти так же, как по твоей заднице, - шепчет Дин в мое ухо, и я застываю.
Черт. Черт, черт, черт. Он трется о меня, и хотя это меня заводит, я стараюсь не забывать о том, что у меня была серьезная причина на то, чтобы расстаться с ним. Но о ней трудно помнить, когда он сжимает мой пах.
- Не в гардеробной, - рычу я.
- Почему нет? - Дин проводит языком по моей шее. - Твоя задница умоляет об этом.
Я говорю себе, что кто-нибудь скоро войдет сюда.
- Я собираюсь отвезти тебя домой. Связать по рукам и ногам. И трахать, пока ты не начнешь кричать, - болтает Дин, облизывая мое ухо.
Теперь я вспомнил. Дин – придурок.
Отодвинувшись от него, я хватаю дождевик соседа.
- Не ходи за мной, Дин, - приказываю я.
Он делает шаг назад, и я быстро иду в банкетный зал. Мой сосед разговаривает с Фрэнком, так что я просто протягиваю ему плащ и иду к двери. Он догоняет меня достаточно быстро, должно быть, просто договаривался с Фрэнком о совместной игре в гольф или подобной чуши.
- Постой, приятель, - смеется он. - Ты что это так разволновался?
Я злобно бросаю на него взгляд под дождем, пока мы идем к машине.
- Во-первых, открой долбанные двери.
- А где твой плащ?
- Черт. - Я забыл его, после того, как Дин облапал меня в гардеробной.
Он открывает двери и залезает в машину. Чертовски холодно, и меня сильно трясет. Слава богу, сидения с подогревом.
- А во-вторых? - спрашивает он.
- Ничего.
- Правда? Ты ведешь себя особенно стервозно после того, как появился этот богатый хрен.
Я скрещиваю руки.
- Дин – говнюк. Не могу поверить, что ты так долго с ним говорил.
Ненавижу, когда он так поднимает брови, после этого он всегда подкалывает меня.
- Ты? - спрашивает он, явно сдерживая смех. - Ты и Дин? Вы трахались?
Я смотрю в лобовое стекло на скрипящие по нему дворники.
- Я писал за него пару лет.
- Ты и правда трахался с ним. - Теперь он смеется в открытую, но есть в его смехе что-то странное, словно на самом деле ему не смешно. - Я только встретился с ним, а уже понял, что он – самодовольный ублюдок.
- Ну-у-у... Угу. - Да, это было не самым лучшим из моих решений.
- Или у него или у тебя не было возможности выбора.
Я поворачиваюсь к нему.
- У него? Может, у тебя тоже нет?
- Не стервозничай, - спокойно отвечает сосед, уж слишком сосредоточенно ведя машину в поворот.
Он прав, я веду себя, как баба, но мне не дает это покоя.
- Я трахался с Дином, потому что он был там, где я хотел, чтобы он был, и он ушел, когда я больше его не хотел.
Он задумчиво кивает.
- Как проститутка.
- Он следовал указаниям.
- Вот поэтому он сейчас в дерьме, - говорит сосед.
- Вот поэтому наши отношения с ним продлились три года.
Он бросает на меня взгляд и говорит:
- Если тебя все достало, то так и скажи. Не устраивай сцен, как девчонка.
Я не отвечаю. Я не понимаю, какого хрена сейчас произошло.
Он подъезжает к моему дому, но не потому что собирается зайти, а потому что он из тех, кто провожает до самой двери. До этого момента мы ни слова не говорим друг другу. Я еще пару секунд сижу в машине, потому что на улице чертовски сыро и холодно, а я наслаждаюсь своей теплой задницей. Мне следует позвонить матери и сказать ей, чтобы она связала мне шарф. Педик Дин умеет вязать.
Я говорю спасибо за поездку и вылезаю из машины. Не знаю, почему мы ведем себя так странно, но мне очень не по себе.
- Эй, - зовет сосед, выпрыгивая из машины. Дождь стучит по его капюшону, и ему приходится повысить голос.
Я оборачиваюсь. Моя задница мерзнет, и я хочу побыстрее войти в дом.
- Я иду спать, - говорю я, обнимая себя руками и подпрыгивая на носках.
- А я пойду выведу Ангуса. Потом возьму пиво, почищу зубы и лягу спать, - отвечает он. - Здорово. Просто я… - Он шаркает ногой по тротуару. - Я больше не буду ходить на эти гребаные вечеринки.
Что-то переворачивается у меня в животе. Может быть, я съел испорченные печенья?
- Надеюсь, я тоже.
Он кивает, поджав губы.
- Окей.
- Угу.
Я ложусь спать один.
