ГЛАВА 26. кордж балансировал на грани забытья

 

С

кордж балансировал на грани забытья. Его организм был истощен, но разум бурлил. Ситх ворочался, не в силах унять поток мыслей и отдаться во власть сна.

В отличие от своих союзников-джедаев, он не учился медитациям, позволяющим восстанавливать силы в кратчайшие сроки. Темная сторона подразумевала активные действия, а не успокоительное созерцание. Но Скордж знал, что если не попробует, то долгая и беспокойная ночь ему гарантирована.

Он сел, закрыл глаза и попытался открыться Силе. Дыша медленно и глубоко, он сосредоточился на том, чтобы впустить в свой разум поток бесконечных вероятностей, пронизывающих время и пространство. Прошло несколько минут, и он погрузился в полубессознательное состояние.

 

Реван неподвижно лежал на полу тронного зала цитадели. Израненные тела Митры и Скорджа, доживавших последние мгновения, покоились рядом.

Император приблизился: с холодным презрением во взгляде он навис над поверженными врагами. Скордж сделал попытку подняться и броситься наутек, но искалеченные ноги не держали вес тела. Все, что он сейчас мог, - ползти на брюхе, как червяк.

Его потуги привлекли внимание Императора. Храня молчание, тот опустился на одно колено, сдавил плечо Скорджа и перевернул его, чтобы он мог заглянуть в пустые глаза своего властелина.

Когда Император простер руку и опустил ее на лоб Скорджа, ситх закричал.

 

Глаза Скорджа распахнулись, сознание вновь заработало на полную катушку. Его сердце бешено колотилось, а в ушах до сих пор звучало эхо собственного крика.

Он обвел взглядом пещеру и только тогда осознал, что крик был лишь у него в голове: ни Митра, ни Реван даже не пошевелились. Женщина сидела, поджав ноги - в той же позе, какую он часто наблюдал у Ревана в тюрьме Дарт Найрисс. Сам джедай, чуть сгорбившись, стоял на коленях напротив Т3-М4 и пересматривал голозапись своей жены и сына.

Скордж тряхнул головой, прогоняя остатки сновидения. Но образы не уходили из головы, и он постепенно начал понимать, что это был не просто ночной кошмар.

Не хватало размытого, сюрреалистичного ощущения сна. Образы были слишком живыми, а контуры каждой детали - слишком отчетливыми, чтобы их можно было принять за игру подсознания. Было лишь одно разумное объяснение произошедшего: Сила подарила Скорджу видение.

Руки Скорджа едва заметно задрожали, когда он наконец осознал, что именно лицезрел мгновение назад: собственную смерть от руки Императора! Хуже того, видение недвусмысленно намекало, что Ревана и Митру ждет схожая судьба. Он открылся Силе - и Сила дала понять, что их предстоящая вылазка обречена на провал.

Он бросил беглый взгляд в сторону джедаев, задумавшись, не стоит ли предупредить их. Но если он это сделает - поверят ли джедаи его словам? И поверит ли он сам?

Учителя в Академии почти не говорили о пророческих свойствах Силы. То, что он сейчас видел - это неизбежно или от судьбы можно уйти? Быть может, из-за сильной связи с темной стороной ему являются лишь искаженные видения или наихудшие варианты возможного будущего?

Проще всего было бы рассказать об увиденном Ревану и выслушать его мнение. Но Скордж понимал, сколь хрупко доверие к нему союзников. Если он признается, что считает их миссию обреченной на провал, они могут решить, что ему нельзя доверять. Или даже прийти к выводу, что он и станет причиной неудачи: в конце концов, видение явилось именно ему.

Скордж снова и снова прокручивал в голове увиденное, пытаясь взять в толк, что именно оно может означать и что ему со всем этим делать. Но после нескольких минут беззвучного диалога с самим собой он пришел к выводу, что в одиночку ему ответов не найти.

Он поднялся на ноги и направился туда, где сидел Реван. Т3 поставил голозапись на паузу, и объемные образы жены и сына Ревана повисли в воздухе.

- Могу я с тобой поговорить? - спросил Скордж и, не дожидаясь ответа, присел рядом.

- Можешь, - ответил Реван, не отрывая взгляда от голопроекции своей семьи.

- Я хочу узнать больше о Силе, - сказал Скордж. - Хочу понимать ее так же хорошо, как и ты.

Реван повернулся и бросил на ситха недоуменный взгляд:

- Что, прямо сейчас?

- Возможно, это наша последняя возможность, - протянул Скордж. - Я много думал о том, что ты сказал мне в тот последний раз, когда мы разговаривали в темнице.

- Что именно?

- Ты знал, что Митра придет за тобой, потому что Сила послала тебе видение.

Реван улыбнулся:

- На самом деле я блефовал. Я пытался перехитрить тебя. Надеялся, что тебе приснится сон о моем побеге, и ты подумаешь, что это Сила велит тебе освободить меня.

- Именно так все и бывает, да? - спросил Скордж, немного разозленный признанием Ревана. - Они просто приходят к тебе во снах?

- Нет. Видение гораздо ярче и сильнее, чем сон. В нем есть насыщенность и глубина, а детали не стираются из памяти после пробуждения. Но я подумал, ты не почувствуешь разницы.

«Еще как почувствовал», - пронеслось в голове у Скорджа.

- Я не стану извиняться за ложь, - произнес Реван, неверно истолковав молчание собеседника. - И если тебе от этого станет легче, у меня было настоящее видение Митры - сразу после нашего разговора.

- Весьма маловероятное совпадение, - заметил Скордж.

- Такова природа Силы, - промолвил Реван. - Взаимосвязь причины и следствия не всегда линейна. Сила не ограничена пространством и временем; она течет сквозь нас и вокруг нас; она влияет на наше прошлое, настоящее и будущее. Возможно, я потому заговорил с тобой о видениях, что знал: Сила пытается что-то мне сказать. Или Митра явилась на Дромунд-Каас только потому, что я рассказал тебе о своем грядущем спасителе.

- Но она отправилась на твои поиски задолго до нашего разговора, - возразил Скордж.

- Тут все очень запутанно, - загадочно улыбаясь, ответил Реван. - Джедаи столетиями пытаются постичь пути Силы, но до сих пор понимают ее лишь в самых общих чертах.

Скордж в молчании переваривал сказанное, одновременно пытаясь сформулировать вопросы, которые позволили бы ему получить ответы, не выдав его тайны.

- Когда в видении тебе явилась Митра, был ли ты уверен, что она придет? Знал ли наверняка, что она освободит тебя?

Реван покачал головой:

- Нельзя быть уверенным полностью. Будущее всегда в движении, и видение дает тебе лишь один из множества возможных исходов.

- Тогда зачем вообще нужны эти видения?

- Они нас направляют, - пояснил Реван. - Дают точку опоры. Показывают цель, к которой нужно стремиться, или угрозу, которую можно предотвратить.

- То есть видения не обязательно сбываются?

- Как я уже сказал, будущее всегда в движении.

И вновь повисла долгая пауза, пока Скордж формулировал очередной вопрос:

- А ты видел, что произойдет с нами, когда мы выйдем против Императора?

- Нет, - сказал Реван. - Темная сторона затуманивает картину. Мы вступаем в густые тени, и я не могу обещать, что мы выйдем из них живыми.

- Тебя это не пугает?

- Страх - всего лишь эмоция. Злая шутка, которую играет с нами рассудок. Ты должен научиться отбрасывать страхи.

- Ситхов учат принимать страх таким, каков он есть, - сообщил ему Скордж. - Мы преобразуем его в гнев и используем как топливо, чтобы подпитывать могущество темной стороны.

- Но тогда любые твои поступки будут движимы страхом, - сказал Реван.

- А что движет твоими поступками? - спросил Скордж. - Логика? Здравый смысл?

- Нет, - признал Реван. - Если бы я мыслил здраво, то никогда бы не оставил семью ради битвы с Императором.

- Тогда зачем ты это сделал?

Реван кивнул в сторону голопроекции:

- Из-за них. Я хочу, чтобы мой сын жил долго и счастливо. Чтобы он не знал войны. Я пришел остановить Императора ради него.

- Но что, если у тебя не получится? - спросил Скордж, опасно близко подойдя к той грани, когда разговор мог перейти на действительно волновавшую его тему. - Что, если он окажется слишком силен?

- Такое возможно, - признал Реван. - Но даже если мы не справимся с Императором, надежда все равно остается. Мое возвращение заставит его сделать паузу. Он удивится тому, как я сумел сбросить оковы его власти. Задумается о причинах моего возвращения и о том, сколь много известно Республике о его планах. Вспомнит о Малаке. Император сочтет, что Малак где-то прячется - и готовит запасной план на случай моей неудачи.

- Ты просто пытаешься выгадать время, - выдохнул Скордж. - Тебя не волнует, убьет нас Император или нет, - ты просто хочешь задержать его!

- Нет, - сказал Реван. - Я хочу жить. Более того, я хочу раз и навсегда очистить Галактику от зла. Но я сознаю, что даже фиаско может обернуться победой. Даже проиграв, мы оттянем срок вторжения. Может быть, на несколько лет - или десятилетий, что вероятнее.

- И за это время твой сын успеет стать мужчиной, - с горечью отметил Скордж. - Ты надеешься, что он закончит то, что ты начал?

- Он или кто-то другой, - признал Реван. - Сила всегда стремится к равновесию. Император несет тьму и разрушение. Но неизбежно появится воин света, который выступит против него. Возможно, этим воином буду я. - Ни нотки высокомерия не проскользнуло в голосе джедая. - Когда-то я уже играл эту роль. В крайнем случае я заставлю Императора отступить и пересмотреть свои планы. Если такова моя судьба, если моя роль - пожертвовать собой ради героя иных времен, - что ж, я готов ее принять.

Скордж покачал головой:

- Мне начинает казаться, что ты так же безумен, как и сам Император. Лично я не собираюсь завтра умирать.

- Как и я. Но если смерть явится за мной, я встречу ее без страха. И если ты убедишь себя сделать так же, то увидишь, насколько легче тебе будет в бою, - сказал Реван и вновь повернулся к голопроекции. - Начни с самого начала, - попросил он Т3, и астромех стал послушно воспроизводить запись.

Скордж поднялся на ноги и вернулся в свой угол пещеры. Он подумал было о том, чтобы поговорить с Митрой, но в конце концов решил, что это будет пустой тратой времени. Она лишь повторит то, что сказал Реван.

Ситх уселся на землю, скрестил ноги и закрыл глаза. Но в этот раз очистить разум не удалось. Слова Ревана и стойкие образы из видения не покидали его мыслей, и он все силился понять, что же они могут значить.