Об увольнении в запас. Дальше на авансцену вступают фазаны.

 

По кроватям.

Дальше на авансцену вступают фазаны.

Под общую диктовку пишем письмо маме… ногами. Занимаем позу качания пресса, только вместо монотонного поднимания ног, тщательно выводим каждую буковку в мамином послании. Длина письма напрямую зависит от настроения фазанов. В конце послания поцелуй маме, приветы родным, склеивание конверта и опускание в почтовый ящик.

 

Казарменную тишину расщепляет истошный вопль: ДЕДЫ В РОТЕ ЕСТЬ?

Дикий отзыв всех дедов обрушивает стены: Ееееееесть.

За ним следует не менее истошный крик:

ФАЗАНЫ В РОТЕ ЕСТЬ?

- Ееееееесть.

Затем язвительный крик: СВИСТКИ В РОТЕ ЕСТЬ?

Мертвецкая тишина. Мы лежим - ни живы, ни мертвы.

И не столько от страха, сколько от усталости.

- Повесились,- подытоживает кто-то из фазанов.

Со временем народ успокаивается, снизу Пинцет уже запустил по казарме свой гвардейский храп.

Он такой же баритонально басистый, как и его голос.

К храпу привыкаешь, как к скрипящей сетке на кровати или жужжащему над ухом комару, и я потихоньку проваливаюсь в сон, но всё ещё взвинченный нерв не даёт раствориться окончательно.

Вслед за храпом по казарме раздаётся треск бамбука.

Он всё нарастает. Будто слон идёт напролом сквозь джунгли. Непроходимые джунгли – дайте пройти.

Я очнулся – стоял ужасный пердёжь. Это небезызвестный Поносов, изворотливо оправдывающий свою фамилию.

Я сейчас ни на пердёжь, ни на треск бамбука, ни на ядерный взрыв просто не обращу внимания.

Я хочу спать. И я уснул, как муха под стеклом

Ночь.

Скрипят половицы под громоздкими сапогами.

Скрипит и тень, как открывшаяся дверь.

Шмыгает носом, прошмыгивая в щель.

Вот раздался звон сигнализации оружейной комнаты, пронзивший пространство.

Звон несмолкаемый - резь в голове. Щёлкнул зам о к.

Утро рассеяло:

Оказалось, ветром скрипел высохший тополь за окном.

Сигнализацию замкнуло дождевой каплей – замолчал.

Салабон после ночных блужданий улегся под шинель, спрятав в калач свои нешумные ноги в портянках.

Марь и тишина.

Сновидений больше нет.

Чем дольше сон, тем короче служба, а сейчас сновидений нет – нет ни снов, ни видений.

Даже луна в ночных лужах стала скучной и обыденной.

Чем становилось темней, тем ярче пламя исступлённой вакханалии возносилось к небу, расщепляясь на искры, пополняло новыми звёздами ночную мглу, помеченную отравленным лесным зверем, звериным воем, пчелиным роем, героем с прилипшим гноем, выдубленным на пергаменте инакомыслия. И остывая, холодными желаниями падали вниз на потеху беснующей толпы. Какофония пляшущего хоровода зазывала спрятавшиеся папоротники, и я срываю окровавленными пальцами ебун-траву на сопках бессмертия и всаживаю в камни соцветие пустоцветов.

Марь и тишина.

Аутодафе вершится утром.

Экзекуция кашляет белым туманом.

Ожерелье из угнетения и воли – метаморфоза монисто, сплетённое из ужаса и честности.

Странгуляция ожидания перекрыло дыхание – это самая лучшая нехватка воздуха.

Отрубленная рука татя, отброшенный хвост ящерицы, онемевший язык пахнущих письменных строк - всё это на алтарь, всё это в топку, всё это тебе.

 

Уроки замполита (МММ-2)

Вернёмся к нашему младшему - младший лейтенант Мухин!!! Мне реально повезло с замполитами.

В учебке был замполит Бляхин.

Бляхин / Мухин – каково!!! Бляхин и Мухин, Хренов и Редькин, Золотухин и Поносов, Мухин и Золотухин: фамилии, как в рассказах Салтыкова-Щедрина

Где ещё встретишь такое, как ни в армии?

 

Айнтрахт – 1 половой акт (нем.)

Михей Мухин был политически грамотный и беззаветно предан делу марксизма-ленинизма. Он напоминал комсомольца 30-х годов, с тачкой в мускулистых руках, строящего Днепрогэс и Магнитку. Что касаемо отстаивания партийных идей это был коммунистический Отелло, но в воплощении шекспировских героев он сомневался почище Гамлета – мог задурить ум, обесчестить честь, застыдить совесть нашей эпохи. Например, на заявление Ленина «революции не делаются в белых перчатках», отвечал: «Контрреволюции делаются в перчатках…по ходу в чёрных». И он надевал невидимые перчатки на мускулистые руки без тачки.

У Мухина была мечта – побывать в Москве.

Он начинал службу в Группе Советских Войск в Германии, был в Дрездене, Лейпциге и даже в столице Берлине. Но вот, что его объединяло с немцем, как говорил сам Михей:

«Я, как Гитлер – тоже ни разу в Москве не был».

Мухинские шутки варьировали в диапазоне ультраюмор – инфраюмор. То есть мимо…..

Поскольку Михей служил в ГДР, то в футболе исправно болел за сборную ФРГ. И за футбольный клуб «Айнтрахт» из Франкфурта-на-Майне, в отличие от клуба «Виктория» из Франкфурта-на-Одере, где служил Мухин.

 

- Сегодня немцы с австрийцами играют, извините за тавтологию, и сразу совет - не занимайтесь тавтологией: Лоуренс Оливье на Новый год подавился одноимённым салатом. Что может быть трагичней этой тавтологии???

И что может быть тавтологичней этой трагедии???