Так стой, паскуда, стисни зубы и терпи

 

 

Моя гражданская жена (так и вспоминается

Егор Летов со своей «Гражданской Обороной»).

Но «МОЯ Зинаида» – это гражданское нападение, ревновала меня ко всем особам женского пола, начиная от тех, с которыми я спал на соседних кроватях в младшей группе детского сада.

Она была вторая после Макаренко, кто пытался учить меня жизни – Адольф Дистервег в лифчике. Если я выбирал футбол вместо балета,

Она имитировала удушье от бездуховности.

Но даже в такие минуты она посылала меня на… футбол белыми стихами.

Сама же любила балет и мыльные оперы, - тут Платон чихнул так, что выскочил градусник.

Бывало, смотрит «Санту-Барбару» и засыпает, а ст о ит переключить на Кубок УЕФА по футболу, тут же просыпается и кричит: «Зачем ты переключаешь, я смотрю сериал!».

Мозг выносила чаще, чем мусор.

От таких мужья не уходят, а бегают. Ненадолго.

Чаще всего налево, - Платон чихнул, значит, говорит правду.

А тут ещё Зинаиду перестал устраивать её статус и она, как пчелиная матка своего трутня решила затащить меня в ячейку общества.

Прямо так и сказала: «Хочешь полноценный трах, обзаведись у общества ячейкой». И я обзавёлся. Обзавёлся идеей уйти в армию. Даже не уйти, а сбежать. Ненадолго. Года на два.

На слове «два» Платон зажмурился, сморщился, и получилось так: «Два-а-а-а-апчхи». На этот раз он чихнул так, что сломал нос о коленку.

На крик прибежала Тася.

Платон со сломанным носом и отбитыми яйцами корчился на кровати, но, увидев медсестру, весь переменился и, задрав халатик, запустил туда глаза.

Тася закатила ему пощёчину, но промахнулась и у неё получилась поносица.

 

- Хам, - хлопнув дверью, фыркнула Тася.

- Чья эта мармозетка? – проскулил Платон.

«Вот хлыст», подумал я, - ничья, вроде.

- Какая же это ничья? Вот Бородино – это была ничья.

Наверно, докторишка её вальсирует… Своей докторской колбасой - поняв, что ивановская безотказность не сработала, Платон почесал репу.

Красивая пощёчина. Знает куда ударить - Платон почесал нос.

Как же я теперь чихать буду? Знает, сука, куда бить. Под яйца я бы ещё стерпел. - Платон почесал яйца.

Бабы секса хотят больше, удовольствия получают круче, оргазм ярче, а мужик изгаляйся до белого каления, чтоб получить код доступа - философствовал Платон с теперь уже дважды сломанным носом и двумя отбитыми яйцами.

У нас в Иваново с этим проще,- со спокойствием олимпийского удава Плотник повернулся к стенке:

- Ладно, буду лежать молчаливый, как скат на дне океана. Позабыт, позаброшен.

Молча не получилось - всю ночь он мне травил байки из «жизни волков».

Я засыпал и просыпался. Опять засыпал. Но каждый раз, когда я просыпался, Платон хвастал своими победами на любовном фронте....Я изобразил из себя Оцеолу, и она охотно согласилась поехать со мной на природу.

Как апофеоз - ебля в сосновом бору: незабываемые ощущения прихлопывания комаров на жопе.

Я заснул. Сколько проспал, не знаю.

Проснулся от плача. Платоша ревел белухой: «Ни одна ебля не стоит слезинки ребёнка убитых комаров».

Я накрылся подушкой и пытался уснуть, вспоминая прошедший день:

 

Утро началось с укуса

Резануло, как мачетой

Стадионы Пиночета…

Как же больно, ебануться.

Я играю в футбол мячом, подаренный головорезами.

И я знаю, что почём. Зачем крайнюю плоть обрезали

Играю в футбол и подыгрываю в нарды

А на «Грушинке» бьют груши и морды барды

Клюю на дудочке змеёй факира

Клюю контрабас колумбийский Шакиры

На ситаре палочкой по барабану

Только не по яйцам

Той же палочкой по тому же барабану.

Но не в бровь - мои глазницы не место для брёвен.

Сон в руку – пыль в глаза: я проснулся, Платон продолжал травить байки, размахивая одной рукой, другой придерживая нос.

Екатерина была дочкой первого секретаря Ивановского облисполкома, и в женихах она была избирательна, как урна во время выборов. И выбрала меня. Это неудивительно. Я ведь удивительный.

……..

 

Я провалился в сон и он продолжился воспоминаниями:

Утро началось с укуса

Как же больно, пиздануться.

У поэтов служба в мёде – всё равно сосать не буду.

И пусть яд дневной гадюки будет глюком

Слова медсестры, как скрежет скрижалей - мне жаль её

Жимолость недвижимости

Медицинские сёстры и дочери в очереди