ЖМ 6 курсына интерндерге «Клиникалық электрокардиография» элективті пәні бойынша емтихан тестілері 2014-15 41 страница

Праздник Кали-пуджа привлекал в большой зал (где стояло божество Кали) огромные толпы людей, и Свамиджи регулярно читал там лекции по «Шримад-Бхагаватам». Кроме того, он выступал в домах разных семей рода Малликов. Хозяева, представители вымирающей бенгальской аристократии, предлагали Свамиджи и его ученикам прасад от Радха-Говинды: нарезанные фрукты, каштаны, протертый имбирь и бобы мунг, вымоченные в соленой воде.

Большинство из тех, кто приходил к Бхактиведанте Свами, не проявляли большого интереса к духовной жизни, но все хотели его благословений. Пришел один местный брахман, который зарабатывал тем, что ходил от лавки к лавке с несколькими цветками, чашкой воды и латунным сосудом, в котором держал сандаловую пасту и порошок кункумы. Пользуясь этими предметами, он каждый день раздавал владельцам магазинов благословения и получал за это несколько пайс. Зная, что Бхактиведанта Свами вайшнав, брахман пришел к нему, чтобы получить духовное благословение. Его лоб был украшен вайшнавской тилакой (двумя вертикальными линиями), а заодно и тилакой шиваитов (тремя горизонтальными линиями). После того, как он ушел, Ачьютананда спросил:

— Свамиджи, кто это?

— Брахман, который делает свою работу за деньги — ответил Свамиджи. — Подходя к вайшнавам, он раздает им благословения, а, подходя к шиваитам, получает деньги. Он должен зарабатывать на жизнь.

Приходил другой человек, который заявил, что хочет обучить учеников Свамиджи хинди. Он попросил Свамиджи помочь ему добраться до Америки, но тот ответил:

— Ты должен принять санньясу. Тогда я возьму тебя в Америку.

После двух визитов этот человек исчез.

Однажды пришел кто-то из родственников Малликов – маленький, лысый человек с ясными глазами. Он принес с собой книгу, озаглавленную «Интересные исследования». Он задавал философские вопросы — простые вопросы о карме, гьяне и бхакти — но, не давая Свамиджи договорить, отвечал на них сам. В конце концов, когда он задал очередной вопрос, Свамиджи спросил:

— А каково ваше мнение на этот счет?

Посетитель дал общий ответ. Но когда Свамиджи начал объяснять, что Господь Кришна, рассказчик «Бхагавад-гиты» — это Верховная Божественная Личность, гость прервал его:

— Вы можете называть Бога Кришной, называйте Его Шивой, называйте Его…

— Нет, — сказал Свамиджи. — Кришна — это Верховный Господь, а все остальные — полубоги.

Гость занервничал и процитировал известного бенгальского имперсоналиста, учившего, что все боги и методы поклонения — суть одно и то же.

— Он выскочка, — сказал Свамиджи. — «Гита» учит другому. Что это за очередное учение? Сущий бред.

— Если вы будете продолжать в том же духе, — рассерженно сказал индус, — я вынужден буду уйти. Пожалуйста, не критикуйте этого парамахамсу.

— Почему нет? — сказал Свамиджи. — Он выдумщик.

Индус поднялся и направился к выходу.

— Вы не знаете Кришну, — крикнул он и вышел из комнаты.

Свамиджи повернулся к Ачьютананде и Раманудже и улыбнулся:

— Всякий раз, когда пытаешься рассказать им о Кришне, они возмущаются: «Почему только Кришна»? Но ведь это именно то, о чем говорит Он Сам. Маттах паратарам нанйат: «Нет истины превыше Меня». Эти негодяи имперсоналисты развалили Бенгалию.

Однажды какой-то гость дал Свамиджи пожертвование в двести рупий, и Свамиджи тут же попросил у пуджари старый комплект одежд Радхи и Говинды, и вместе с двумя сотнями рупий отдал их нескольким женщинам из храма, попросив их сделать для Радха-Говинды одежды расшитые золотом.

— Радха и Говинда заботятся о нас, — сказал он. — Вот и мы позаботимся о Них.

 

У Рамануджи была огромная борода. Он выглядел как обычный хиппи и поэтому везде, где появлялся, создавал неправильное представление о своем духовном учителе. Свамиджи сказал Ачьютананде:

— Попроси своего друга побриться.

Ачьютананда поговорил с Рамануджей, но тот не послушался.

Желая, чтобы его ученик сам пришел к решению сбрить бороду, Свамиджи не стал его больше ни о чем просить, но когда из Штатов пришел последний номер журнала «Назад к Богу», Свамиджи осенила идея. Две иллюстрации в журнале изображали, как Харидас Тхакур проповедует проститутке. Став преданной, проститутка обрила свою голову. Показав обе картинки Раманудже, Свамиджи спросил:

— Чем эта отличается от той?

— Не знаю, Свамиджи, — ответил тот.

— Нет, — сказал Свамиджи, снова указав на изображения. — Что изменилось на этой картинке?

— Девушка стала преданной.

— Да, — сказал Свамиджи, — а еще?

— А, она обрила голову!

— Да, — улыбнулся Свамиджи. — У преданных голова обрита.

— Вы хотите, чтобы я тоже обрил голову?

— Да.

Рамануджа побрился. Но через несколько дней снова начал отращивать волосы и бороду.

— Отныне, — сказал Свамиджи Ачьютананде, — никаких легких посвящений. Они должны хоть что-то знать.

Рамануджа упорствовал. Свамиджи хотел, чтобы оба ученика после его отъезда остались в Индии и продолжали попытки основать во Вриндаване Американский Дом. Рамануджа написал о своих впечатлениях своему другу Мукунде в Сан-Франциско:

Пожалуйста, не сомневайся – мы делаем все возможное, чтобы отправить его [Бхактиведанту Свами] в Америку в ближайшее время, но это дурацкое индийское правительство постоянно чинит нам препятствия. Человек, который должен был выдать Свамиджи «пи-форму», разрешение на выезд от государственного банка, недавно утонул, поэтому это разрешение придется получать в Бомбее. Отъезд задержится. Здесь, в Калькутте, нам не приходится скучать — мы встречаемся с самыми разными людьми. Свамиджи заставляет Ачьютананду и меня выступать с короткими речами. Я приобретаю в этом деле все больше и больше опыта. Думаю, он просит нас говорить, чтобы доказать аудитории, что мы, американцы, — настоящие вайшнавы. И еще он хочет, чтобы каждый проповедовал сознание Кришны… Здесь очень трудно должным образом заботиться о здоровье Свамиджи. Взять хотя бы то, что в Индии каждый считает своим долгом угостить вас сладостями, а отказываться невежливо. Кроме того, нет отбоя от посетителей. Нет никакой возможности лечь спать раньше одиннадцати, а Свамиджи просыпается в три — у него срабатывает внутренний будильник. В этом отношении люди здесь очень невнимательны. Но если я или Ачьютананда просим их уйти, они спрашивают у Свамиджи, нужно ли им уходить, и Свамиджи, естественно, говорит «нет». Его пульс по-прежнему учащен и иногда настолько, что это нас тревожит. Я советую тебе подыскать хорошего кардиолога, чтобы тот посмотрел Свамиджи… Пожалуйста, найди такого врача и прежде всего позаботься, чтобы Свамиджи мог побольше отдыхать. Слишком сильно ограничивать количество посетителей не стоит, потому что мы заметили, что, если подбирается хорошая компания, общением доставляет Свамиджи огромное удовольствие. Пожалуйста, сделай все возможное, чтобы снова привести в норму его пульс. Его колесница нуждается в ремонте, чтобы он мог оставаться на этой земле еще хотя бы с десяток лет.

* * *

Узнав о том, что Свамиджи собирается вернуться, преданные из разных городов Америки стали все более и более настойчиво просить его приехать в первую очередь в их город. Четвертого ноября Свамиджи написал Мукунде: «Ты говоришь, что мое отсутствие ощущается сейчас сильнее, чем когда бы то ни было, и я тоже считаю, что должен выехать немедленно». Жене Мукунды, Джанаки, он писал: «Каждую минуту я думаю о вас, и, поскольку вы попросили меня по возвращении из Индии приехать в Сан-Франциско, я постараюсь исполнить свое обещание. Я думаю приехать сразу в Сан-Франциско». Под этим же письмом Ачьютананда внизу сделал приписку, сообщая о состоянии здоровья Свамиджи:

Свамиджи выглядит здоровым, он живет и работает по режиму, однако пульс у него продолжает оставаться учащенным. Вчера вечером он доходил до 95 ударов в минуту — это слишком много даже для него, потому что обычно его пульс колеблется между 83 и 86.

Свамиджи решил больше не ждать, пока Мукунда получит для него вид на жительство в США.

— Я хочу вернуться в вашу страну – туда, где чистый воздух и чистая вода, — сказал он Ачьютананде. — Каждый день я получаю письма от преданных, которые хотят, чтобы я вернулся в Америку. Я думал, что в мое отсутствие они могут сбиться с пути, и даже не хотел ехать в Индию. Но теперь я вижу, что движение сознания Кришны день ото дня ширится. Мне необходимо быть там и самому следить за его развитием. Поэтому я хочу вернуться в Америку.

Единственным препятствием была задержка с «пи-формой» — разрешением от Банка Индии, без которого индийский гражданин не мог выехать за границу.

 

Я готов вылететь в Америку, но как вы знаете, наше правительство очень нерасторопно. Хотя прошение о выдаче мне «пи-формы» было подано уже почти месяц назад, бюрократическая волокита продолжается до сих пор. Чтобы получить визу, мне потребовалось полчаса. Деньги, которые я провожу, были переведены в течении двух дней, но к сожалению, Сберегательный банк Индии без необходимости тянет резину. Я жду, что «пи-форма» будет выдана мне с минуты на минуту, и как только это произойдет, я отправлюсь в вашу страну.

 

Ожидая, что Свамиджи сначала посетит Сан-Франциско, Мукунда для верности послал в Калькутту телеграмму: «СВАМИДЖИ. БРАХМАНАНДА И Я СОГЛАСНЫ, ЧТОБЫ ВЫ ВЫЕЗЖАЛИ НЕМЕДЛЕННО. СООБЩИТЕ ДАТУ ПРИЕЗДА. МУКУНДА».

Свамиджи решил лететь через Токио, где он собирался на один день остановиться, чтобы узнать, «есть ли возможность открыть там центр». Из Токио он хотел позвонить Мукунде, чтобы сообщить ему точное время своего прилета в Сан-Франциско, но прошло еще три недели, а Свамиджи все еще ждал свою «пи-форму».

Тем временем из Нью-Йорка пришли хорошие новости. Компания «Макмиллан» серьезно заинтересовалась «Бхагавад-гитой», и контракт уже был в стадии разработки. Довольный Брахманандой, одиннадцатого ноября Свамиджи написал ему письмо, в котором поделился с ним своими планами распространения книг о сознании Кришны.

Если у нас будут книги, мы сможем, из одного лишь центра в Нью-Йорке или Сан-Франциско распространить наше движение по всему миру. Поэтому мы должны направить все усилия на издание «Назад к Богу» и таких ведических произведений, как «Шримад-Бхагаватам», «Чайтанья-чаритамрита» и т.д....

Чем больше Свамиджи думал о проповеднической деятельности, которая ожидала его в Америке, тем яснее видел, чтo он сделал до сих пор, чтo должен сделать еще и как это можно сделать.

Я не согласен с м-ром Альтманом в том, что мы развиваемся очень медленно. Вы знаете, что я основал наш центр на Второй авеню, 26 в одиночку. Я шел на риск, снимая помещение за двести долларов в месяц. В то время мне никто не помогал. Мукунда тогда был другом, на нем не лежала ответственность за поддержание центра. Со временем присоединились Киртанананда и Хаягрива, но и они не брали на себя ответственности. Но я поддерживал это начинание, завися лишь от Кришны, и Кришна послал мне все — и людей, и деньги. Подобно этому, если какая-нибудь искренняя душа откроет центр в любой части мира, Кришна во всем будет ей помогать. Никто не может проповедовать сознание Кришны, не будучи уполномочен Им Самим. Здесь не помогут ни образование, ни финансовые возможности – лишь чистота цели всегда помогает нам. Поэтому я хочу, чтобы ты [Брахмананда] оставался ответственным за центр в Нью-Йорке, Сатсварупа пусть отвечает за Бостон, Мукунда – за Сан-Франциско, а Джанардан - за Монреаль. Нандарани и Даянанда пусть возьмут на себя Лос-Анджелес, а Субал-дас - Санта-Фе. Таким образом все вы последуете моему примеру, тому, как я начинал на Второй авеню - когда и проповедь, и приготовление пищи, и литературная работа, и беседы с людьми, и пение — все лежит на одном человеке. Я никогда не стремился к большой аудитории. Я готов был петь даже если никто не приходил меня слушать. В основе пения мантры лежит принцип прославления Господа, а не привлечения толпы. Если Кришна услышит и Ему понравится, Он попросит собраться в этом месте каких-нибудь искренних преданных. Поэтому я и говорю, что можно открыть тысячи центров, если найти для каждого из них по одной искренней душе. Больше людей, чтобы начать, нам не потребуется. Если есть одна искренняя душа, этого достаточно, чтобы заложить новый центр.

Двенадцатого ноября Бхактиведанта Свами написал Кришна-деви:

Скоро я приезжаю в Сан-Франциско. Я сообщу тебе точную дату приезда на следующей неделе. Я приеду очень скоро, чтобы увидеть вас, когда все будет готово. Надеюсь, что у тебя все хорошо.

Продолжали поступать сведения Ачьютананды о его здоровье:

Пожалуйста, передайте всем преданным на местах, чтобы хорошо о нем заботились. Его очень трудно удержать — он постоянно перенапрягается, но преданные должны строго за этим следить. Он до сих пор вынужден пить лекарства и принимать ежедневный массаж.

Двадцатого ноября Бхактиведанта Свами отправил морем в Нью-Йорк более восьмисот экземпляров первых томов «Шримад-Бхагаватам». На следующий день он, наконец, получил свою «пи-форму», и тут же забронировал билет на рейс авиакомпании «Пан-Америкэн». Он послал телеграмму Мукунде, что прилетает в Сан-Франциско двадцать четвертого ноября в 12:45.

Но отлет снова был отложен — на этот раз из-за забастовки, устроенной в Калькутте коммунистами. Люди не вышли на работу, автомобили, автобусы, рикши и поезда стояли, и то тут, то там вспыхивали беспорядки. По городу прокатилась волна убийств – и политических, и самых обычных. Все это время Свамиджи находился в храме Радха-Говинды.

Мое возвращение в вашу страну решено. Но из-за мелкой революции в Калькутте я пока не могу вылететь… Наши сан-францисские друзья, наверное, беспокоятся – я послал им две телеграммы, в одной сообщая о своем прилете, а в другой — о его отмене. Посмотрим, что будет дальше.

 

Прошло еще две недели. Сидя в своей комнате в ожидании окончания забастовки, Свамиджи получил письмо от Умапати – одного из тех преданных, который в сентябре 1966 года в Нью-Йорке в числе первых получил посвящение. Умапати вот уже полгода как бросил сознание Кришны, но теперь писал, что возвращается. Свамиджи ответил:

Мой долг — дать вам то, что нужно, и сделать это с должной серьезностью, а долг того, кто получает — действовать в соответствии с установленными духовными правилами. Когда ты покинул нас, я просто молился Кришне о твоем возвращении, поскольку таков мой долг. Я несу ответственность за возвращение к Кришне, в родной дом, всякой доброй души, которая обращается ко мне за духовным просветлением. Из-за сильного давления со стороны майи ученик может неправильно понять духовного учителя, но истинный духовный учитель никогда не отпускает ученика, однажды принятого им. Когда ученик неверно понимает духовного учителя, тот сожалеет о том, что не в состоянии защитить ученика, и сожалеет порой до слез. Я сам убедился в этом, когда еще был жив мой Гуру Махараджа. Один из его учеников принял санньясу, но в один прекрасный день пришла жена и силой увела его домой. Мой Гуру Махараджа очень сокрушался, и со слезами на глазах говорил, что не смог спасти эту душу. Поэтому мы должны всегда быть бдительными перед атаками майи, и единственное средство спасения — это повторение «Харе Кришна» без оскорблений.

Получив известия о ссоре в лос-анджелесском храме, Свамиджи написал Нандарани:

Я знаю, что в Лос-Анджелесе срочно требуется мое присутствие. Для этого сделано все возможное, и лишь обстоятельства не позволяют мне вылететь немедленно. Поэтому, пожалуйста, не беспокойтесь. Я приеду к вам в ближайшие две недели.

В конце первой недели декабря забастовка кончилась, и Бхактиведанта Свами снова забронировал билет на самолет.

Вы будете рады услышать, что я уже приобрел билет до Нью-Йорка через Токио и Сан-Франциско. Я вылетаю завтра утром в девять тридцать. Остановки – в Бангкоке и Гонконге. К вечеру буду в Токио. Сутки я пробуду там и четырнадцатого вечером вылечу в Сан-Франциско. В Сан-Франциско я прилечу в тот же день (четырнадцатого), в двенадцать сорок пять дня рейсом № 846 компании «Пан-Америкэн». Вчера я послал телеграмму с этими сведениями и надеюсь благополучно и без опозданий добраться до места. Я так рад, что вы с Сатьябхамой стараетесь опубликовать «Учение Господа Чайтаньи»! Вы даже не представляете, как я рад услышать эту новость. Когда публикуется новая книга, я чувствую, будто завоевал империю. Поэтому старайтесь издавать как можно больше книг. Это поднимет престиж нашего общества и сделает его еще прекраснее. Имперсоналисты не могут сказать ничего существенного, но у них есть деньги, и благодаря изданию огромного количества никуда не годной литературы, они обрели дешевую популярность. Можете себе представить, насколько могущественнее станет наше Общество, когда мы издадим в таких же количествах серьезные книги. Мы должны печатать книги не только на английском языке, но и на других, таких как французский и немецкий.

 

Когда, наконец, наступил день отлета, Свамиджи дал последние наставления Ачьютананде и Раманудже.

— Молись Господу Кришне, чтобы я смог поехать в Америку, — попросил он Ачьютананду.

— Как я могу? Ведь вы покинете меня.

— Нет, — возразил Свамиджи, — если ты будешь помнить мои наставления, мы всегда будем вместе. Проповедуя, ты станешь сильнее и сможешь глубже понять то, чему я тебя учил. Стоит нам перестать проповедовать, как все потускнеет и утратит жизнь. Даже здесь, в Индии, люди думают, что знают все, но на самом деле это далеко не так. Слушать о Кришне можно бесконечно. Бог безграничен. Так что никто не вправе заявлять: «Я знаю о Боге все». Тот, кто говорит, что знает о Боге все, на самом деле не знает ничего. Поэтому люди будут слушать тебя. Ничего не бойся.

 

Ачьютананда: В аэропорту я попрощался со Свамиджи и предложил ему поклоны, а когда вернулся, то почувствовал пустоту. Я чувствовал себя очень одиноким и слабым. Я вернулся в свою комнату, где стояли Шри Шри Радха-Говинда и, читая на четках мантру, стал расхаживать взад и вперед. «Что же я буду проповедовать?» Подо мной мелькали черно-белые мраморные плиты пола, я наступал на трещины, и между трещинами, и на белый квадрат, и на черный, и так снова и снова. Затем я понял, что не вижу Радха-Кришну. Тогда я сел на пол прямо перед Радхой и Говиндой и стал смотреть на Их сияющие фигуры и глаза мои наполнились слезами.

* * *

Весь день, что Бхактиведанта Свами провел в Токио, ушел в основном на то, чтобы доехать до отеля, зарегистрироваться, принять душ, отдохнуть, поесть и на следующий день снова вернуться в аэропорт, чтобы вылететь в Сан-Франциско. Но он, тем не менее, успел переговорить с государственным секретарем, объяснив ему, что сознание Кришны является универсальной вселенской философией, оживляющей изначальное вечное сознание личности, и что человечество крайне в нем нуждается. Однако, секретарь высказал уверенность, что японское правительство не станет помогать религиозному движению.

Бхактиведанта Свами был раздосадован. Этот образованный на вид человек оказался настолько глуп, что принял Сознание Кришны за очередную секту. Бхактиведанта Свами хотел, чтобы разумные люди попытались понять сознание Кришны, понять, что «Гита» — это истинное знание, духовная наука, лежащая за пределами низшей сферы познания – познания с помощью чувств и ума. Но ему нужно было улетать. Японии придется подождать.

 

Для пассажиров и экипажа самолета Бхактиведанта Свами был обычным пожилым индийцем, одетым в шафрановые одежды. Сначала стюардессы даже не знали, говорит ли он по-английски, но, когда он попросил у них фруктов, они поняли, что он знает английский, и что это очень добрый и милый господин. Он спокойно сидел, надев очки, и часами, не отрываясь, читал старинную книгу, какое-то индийское Писание, или же в молитве шевелил губами, перебирая пальцами индийские четки в полотняном мешочке. Время от времени он отдыхал, укрывшись пледом и закрыв глаза.

Никто не знал, да и не хотел знать, чем он занимается, никто даже не подозревал, что в Сан-Франциско его с нетерпением ждут горячие молодые сердца и что нью-йоркское издательство «Макмиллан» уже готовится опубликовать его английский перевод «Бхагавад-гиты». Не знали они и того, что у него есть проповеднические центры в двух странах, и он планирует открыть их повсюду в мире. Пока тянулись часы полета, Свамиджи терпеливо сидел на своем месте, читая на четках мантру и думая о Кришне.

После десятичасового перелета самолет приземлился в Сан-Франциско. В потоке других пассажиров Бхактиведанта Свами медленно продвигался к выходу. Еще до того, как он дошел до здания аэровокзала, спускаясь по длинному приставному туннелю, он увидел Говинда-даси и других учеников, которые улыбались и махали ему руками из-за стеклянной стены. Когда он вошел в здание аэропорта и подошел к стеклу, его ученики упали на колени, выражая ему почтение. Когда они подняли головы, он улыбнулся им и продолжил свой путь по коридору, а они пошли вместе с ним с другой стороны стеклянной перегородки. Вскоре, однако, он потерял их из виду, когда стал спускаться по лестнице, чтобы пройти иммиграционный и таможенный контроль.

Помещение на нижнем этаже, где пассажиры проходили досмотр, тоже было отгорожено стеклом, так что Свамиджи мог видеть, как его с нетерпением ожидают более пятидесяти преданных и друзей. Как только он взглянул в их сторону, они хором прокричали: «Харе Кришна!»

Преданные нашли, что Свамиджи выглядит замечательно. За шесть месяцев, проведенных в Индии, он загорел, помолодел и выглядел еще более неземным. Он улыбался и, приветствуя их, победно поднимал руки. Преданные плакали от счастья.

Стоя в очереди на таможенный досмотр, Свамиджи услышал киртан, который устроили преданные; стекло только отчасти заглушало звук. Таможенники не обращали на пение никакого внимания, хотя связь между ликующими певцами и одетым в шафрановые одежды пассажиром заметить было совсем нетрудно.

Свамиджи ждал в очереди, время от времени поглядывая на поющих учеников. Восемьсот томов книг и несколько ящиков музыкальных инструментов он отправил с почтой, так что с собой у него был только один чемодан, который он предъявил таможеннику для досмотра. Таможенник методично проверил его содержимое: хлопчатобумажные сари для девушек, шелковые гирлянды для Джаганнатхи, караталы, шафрановые дхоти и курты, терка для кокосового ореха и маленькие пузырьки с аюрведическими лекарствами.

— Что в них? — осведомился таможенник.

Пузырьки выглядели подозрительно, и он подозвал другого таможенника. Задержка. Ученики Свамиджи заволновались, видя, как тупоголовые чиновники роются в вещах Свамиджи, открывают плотно закрытые пузырьки, нюхая и проверяя их содержимое.

Таможенники как будто остались довольны. Свамиджи попытался закрыть чемодан, но не смог справиться с молнией. Опять задержка. Сгорая от нетерпения, преданные продолжали петь, наблюдая, как стоявший позади Свамиджи джентльмен помогает ему закрыть чемодан.

Свамиджи прошел к стеклянным дверям. Пение становилось все громче. Как только он шагнул за дверь, какой-то преданный затрубил в раковину, и рев ее разнесся по всему залу. Преданные надели на Свамиджи гирлянды, и, окружив его плотной толпой, со всех сторон протягивали ему цветы. Он утонул в их толпе, как любимый отец тонет в объятиях стосковавшихся по нему детей.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

Возможностей много, а времени нет

 

Монреаль

Август 1968 года

 

Свамиджи в своей комнате разговаривает с учениками:

— Итак, Аннапурна, есть новости?

Аннапурна - юная англичанка. Несколько месяцев назад отец написал ей из Англии, что, если преданные приедут туда, то он, может быть, предоставит в их распоряжение свой дом.

— Новости есть, — ответила она.

— Каковы же наши дальнейшие планы?

Девушка молчала.

— Написал твой отец что-нибудь обнадеживающее?

— Да, он меня поддерживает, но пишет, что не может предоставить нам дом.

Свамиджи был разочарован.

— Ничего не поделаешь. На все воля Кришны. Когда мы идем кому-то проповедовать, мы должны стоять перед ним со сложенными руками и говорить с великим смирением: «Дорогой господин, пожалуйста, примите сознание Кришны».

— Прабхупада, — сказал Прадьюмна, — недавно я читал одну книгу, написанную известным свами-атеистом.

— Мм?

— В конце книги были кое-какие письма, и я их просмотрел…

— Нам нет никакого дела до книг свами-атеиста, — отрезал Свамиджи.

— Его философию я не читал, — оправдывался Прадьюмна. — Мне просто было интересно, какую тактику он избрал для Америки. Он хотел проповедовать в Европе, и у него был богатый покровитель, который за полтора месяца объехал Францию, Англию, Германию, Швейцарию и Голландию, и везде договаривался о проведении лекций. Этот свами в основном так и ездил. У него было один-два влиятельных поклонника, которые все для него устраивали. Они организовывали лекции, и готовили общественное мнение…

— Ну, а ты сможешь делать то же самое? — спросил Свамиджи.

— Я подумал вот о чем: в Лондоне есть Королевское Азиатское Общество. И по-моему, Тхакур Бхактивинода был его членом.

— Но где санга* самого Тхакура Бхактивиноды? — спросил Свамиджи.

— Ее, конечно нет, — продолжал Прадьюмна, — но все же можно поискать людей, с которыми вы могли бы завязать переписку. Они, возможно, захотят субсидировать ваше турне.

— Этот свами говорил что-нибудь о Кришне? — спросил Свамиджи.

— Нет.

Бхактиведанта Свами задумался. Остановиться в Англии ему будет негде. Прадьюмна может сколько угодно разглагольствовать о влиятельных представителях, которые едут заранее, чтобы подготовить почву, да только где их искать? Пока есть только одна робкая девушка, которая даже рот боится раскрыть, да ее отец, который не собирается им помогать, да еще Прадьюмна, который читает книги свами-атеиста и толкует о Королевском Азиатском Обществе, - то есть, ничего реального. Но отступать Бхактиведанта Свами не собирался. Недавно он попросил Мукунду и Шьямасундару отправиться в Лондон и попробовать открыть там центр ИСККОН. Они согласились и через несколько дней должны были приехать из Сан-Франциско в Монреаль.

Шрила Бхактисиддханта Сарасвати, духовный учитель Бхактиведанты Свами, хотел, чтобы сознание Кришны распространилось по странам Европы. Еще в тридцатые годы он отправил в Лондон своих самых опытных проповедников-санньяси, но те вернулись с пустыми руками, жалуясь на то, что научить млеччхов сознанию Кришны просто невозможно. У европейцев не хватало терпения даже на то, чтобы высидеть лекцию по вайшнавской философии. Один из санньяси встретился с лордом Шетландом, который с любопытством спросил:

— Свамиджи, а вы можете сделать меня брахманом?

Санньяси заверил лорда Шетланда, что, разумеется, может, но при условии, что тот откажется от мяса, одурманивающих средств, азартных игр и незаконного секса.

— Это невозможно! — воскликнул лорд.

Тот санньяси решил, что точно так же ответят и остальные европейцы, и, заключив, что вайшнавизм никогда не приживётся на Западе, вернулся в Индию. Но Бхактиведанта Свами верил, что его ученики непременно добьются успеха и помогут ему основать центры ИСККОН в Европе, так же как они сделали это в Северной Америке. Безусловно, успех этот несказанно обрадует Шрилу Бхактисиддханту Сарасвати. Свамиджи рассказал ученикам притчу о человеке, который подобрал на дороге тыкву, а чуть позже нашел палку и струну. Сами по себе эти вещи были бесполезны, но, соединив их вместе, человек сделал вину и заиграл на ней прекрасную музыку. Точно так же, Бхактиведанта Свами, приехав на Запад, обнаружил там отверженных молодых людей, при том, что и сам он в Нью-Йорке тоже никому не был нужен. Но по милости Кришны их союз оказался удачным. Если его ученики сохранят искренность и будут следовать его указаниям, в Европе их ждет успех.

 

Три молодые пары — Мукунда и Джанаки, Шьямасундара и Малати (со своей грудной дочкой Сарасвати) и Гуру-даса с Ямуной — приехали в Монреаль, горя желанием отправиться в Лондон. Эти супружеские пары основали храм в Сан-Франциско, где им довелось близко общаться со Свамиджи. Они помогли ему познакомить с киртаном, прасадом и Ратха-ятрой хиппи с Хэйт-Эшбери, а теперь им не терпелось помочь ему начать Движение сознание Кришны в Лондоне.

Прабхупада попросил их пару недель побыть с ним в Монреале, чтобы научиться искусству киртана. Пение «Харе Кришна» — не театральное представление, а выражение преданности, и вести его как следует смогут только чистые преданные, а вовсе не профессиональные музыканты, но, если ученики Бхактиведанты Свами хорошо овладеют техникой, лондонцам будет гораздо легче по достоинству оценить сознание Кришны.

Мысль о том, что его ученики поедут проповедовать в Англию, приводила Свами Бхактиведанту в восторг. Выступая с киртанами, они добьются гораздо большей популярности, чем йоги с их гимнастикой и медитацией на пустоту. Когда стало ясно, что проповедь в Лондоне - не такая уж пустая затея, Прабхупада стал делиться с учениками своими дальнейшими планами. Казалось, у него есть сотни готовых программ, как распространить сознание Кришны по всему миру — были бы только энтузиасты, которые согласятся ему помогать.

На ежедневных репетициях Свамиджи учил преданных петь Харе Кришна и другие песни преданности, сначала медленно, а потом постепенно наращивая темп. Он часто останавливал их и просил начать сначала. Внимательно слушая, как поет Ямуна, он время от времени прерывал ее и поправлял произношение.

 

Проведя в Монреале две недели, группа проповедников собралась на последнюю встречу со своим духовным учителем. Стремясь исполнить мечту Бхактисиддханты Сарасвати, Свамиджи посылал их в Лондон, чтобы открыть там проповеднический центр. Он рассказал ученикам, что санньяси, которых посылал в Англию Шрила Бхактисиддханта Сарасвати, лишь прочитали несколько лекций в разных местах, сфотографировались на память с лордами и леди, а затем вернулись в Индию. Но Прабхупада хотел, чтобы ученики его смело шли и пели Святое имя, вдохновляя на это других - ведь именно так поступал Господь Чайтанья, когда путешествовал по Южной Индии! «Чайтанья-чаритамрита» говорит, что каждый, кто видел Господа Чайтанью, наполнялся экстазом, начинал петь Святое имя и умолял об этом же других. И когда люди видели его, переполненного счастьем, их сердца также наполняло блаженство, и так волны экстатической любви к Кришне поднимались и расходились по всем сторонам света.