История чеканки и обращения медных пятаков

Гг.

 

Одним из важнейших результатов успешного проведения денеж­ной реформы Петра I (1698 — 1718 гг.) было внедрение в денежное обращение России медной монеты, дискредитированной предшеству­ющей реформой Алексея Михайловича (1654 — 1663 гг.). Благодаря реформе 1698 — 1718 гг. медная монета не только превратилась в ос­новное платежное средство для широких народных масс России, но и стала для абсолютистского государства одним из основных средств увеличения доходов от эксплуатации монетной регалии: дефицит го­сударственной казны неоднократно погашался за счет повышения мо­нетной стопы медных денег и непомерного увеличения объема их че­канки. Менее чем за 20 лет, прошедших после появления в России новых монет регулярного чекана, в условиях, когда стране требова­лись огромные средства для ведения войны со Швецией, на строи­тельство флота, на административные преобразования и для покры­тия других государственных расходов, стопа медной монеты повыша­лась трижды и к 1718 г. достигла 40 руб. из пуда меди (вместо 12 руб. 80 коп. в 1700 г.) при рыночной цене на медь приблизительно 8 руб. за пуд. Такая существенная разница в цене на медь сырьевую и на медь "обмонеченную", конечно же, не могла не привести к резкой ак­тивизации деятельности фальшивомонетчиков. И действительно, с поступлением в 1718 г. в обращение медных полушек, чеканенных по 40-рублевой монетной стопе (рис. 1), внутренний рынок страны сра­зу же наводнился фальшивками, количество которых многократно превысило количество подделок, копировавших ранее обращавшиеся медные монеты 20-рублевой стопы. Фальсификация новых полушек существенно облегчалась их малыми размерами, допускавшими че­канку с использованием ручного инструмента, а также убогим офор­млением аверса и реверса и отсутствием специального оформления гурта. Поскольку подделка этих монет достигла угрожающих разме­ров, были начаты поиски новых мер борьбы с этим злом, т. к. обычно применявшиеся меры устрашения оказались в данном случае, при высокой прибыльности изготовления фальшивок, совершенно неэф­фективными. Свидетельством таких поисков следует считать появле­ние в 1721 г. пробной полушки без обозначения номинала, но со сложным внешним оформлением, призванным затруднить работу фальшивомонетчиков: на аверсе помещен портрет и титул Петра I, на реверсе — вензель Петра I и дата (рис. 2). Вполне очевидно, что та­кое оформление не могло получить практического применения на монетах достоинством в 1/4 коп.: оно требовало больших затрат на изготовление сложных штемпелей, а это лишало казну значительной доли прибыли от выпуска подобных монет. Сложное внешнее оформ­ление этой пробной монеты и отсутствие на ней обозначения номина­ла дали основание считать ее одно время копейкой. Однако это не так. Во-первых, ее масса равна 0,82 г, что на 0,2 г меньше норматив­ной массы полушки 40-рублевой монетной стопы, а копейка с такой массой имела бы совершенно немыслимую 160-рублевую монетную стопу. Во-вторых, отсутствие обозначения номинала могло быть до­пущено в 1721 г. только на полушке, поскольку в это время, начиная с 1719 г., полушка была единственной медной монетой, выпускав­шейся массовыми тиражами.

Чеканка полушек образца 1718 г. была прекращена в 1722 г., а с 1723 г. вместо них был начат выпуск пятаков той же 40-рублевой мо­нетной стопы. В документах того времени не указана причина этой замены. Она была раскрыта несколько позднее, в именном указе от 16 мая 1729 г., предписывавшем вместо запланированных копеек и полушек чеканить по-прежнему пятаки: "...пятикопеешники против копеек и полушек сделаны будут скорее и прибыли от них будет больше".

Приступая к выпуску пятаков 40-рублевой стопы, правительство Петра I понимало, что эти монеты не только оставались чрезвычайно выгодным объектом фальсификации, но и открывали перед фальши­вомонетчиками новые возможности. Дело в том, что в отличие от фальшивых полушек, изготовлявшихся чеканкой вручную, фальши­вые пятаки более или менее приемлемого качества можно было отче­канить только с использованием достаточно мощного станочного оборудования. Однако для фабрикации фальшивых пятаков можно было применить значительно более простой и дешевый способ — от­ливку металла в форму, тогда как фальшивые полушки изготавливать литьем было невозможно из-за их малой толщины. В связи с этим при разработке мероприятий по выпуску пятаков образца 1723 г. осо­бое внимание было обращено на всемерное затруднение подделки этих монет как чеканкой, так и отливкой в форму. Вот выдержки из некоторых документов того времени.

"Кругом оных (пятаков. — В. У.) по ребрам, по гурту рубежки, и которые рубежки будут по ребрам, оным надлежит сочинить щет (счет. — В. У.), сколько их надобно, понеже инструмент тот, коим по ребрам рубежки сочиняются, зело искусной работы бывает, и немно­гие мастера оный могут сделать, а паче ж оный надлежит содержать в тайности, сверх того можно посоветоваться с мастерами монетного двора, как бы оное воровство можно прекратить" (Доношение Берг-коллегии Сенату от 25 июня 1723 г.) [Копия хранится в фондах отдела нумизматики Государственного Эрмитажа].

"...А для пресечения воровства, дабы отливать было не можно, та-кия новыя деньги (пятаки. — В. У.) делать с резьбой мелкою, а не обронною (толстой, выпуклой. — В. У.), доброго мастерства, и по краям опечатывать на подобие рубешков, а на одной стороне, на ко­торой будет назначена цена и год, оставлять половину гладкого мес­та, или каким другим лучшим к тому способом, как Берг-коллегия за благо разсудит" (именной указ от 28 июня 1723 г.).

Таким образом, на первом этапе предполагались следующие меры борьбы с фальсификацией новых монет:

сложный и высококачественный рисунок помещаемых на монете изображений, трудновоспроизводимый как на самодельных штемпе­лях, так и при изготовлении литых фальшивок;

наличие на монете больших участков гладкой поверхности, не за­нятых изображениями и надписями, на которых были бы хорошо за­метны поверхностные раковины и неровности, образующиеся при литье;

насечка на гурте, препятствующая воспроизведению подлинного оформления гурта пятаков на литых фальшивках;

наличие узора по краям лицевой и оборотной сторон монеты ("по ребрам") с целью затруднить изготовление самодельных штемпелей, а также сохранение в тайне инструмента для нанесения узора на штемпель.

Кроме того, Берг-коллегии предлагалось продолжить изыскания новых эффективных мер защиты монет от фальсификации.

На основании указа от 28 июня 1723 г. были отчеканены пробные пятаки двух видов: с московским гербом и с изображением бога вой­ны Марса на аверсе, с большими участками свободной поверхности на реверсе, снабженные гуртовым узором сложного рисунка и узором по краям поля аверса и реверса (рис. 3 — 5). Таким образом, на этих пробных монетах были выполнены все перечисленные выше реко­мендации, и тем не менее окончательно утверждена была монета со­вершенно другого образца. В сенатском указе от 28 июля 1723 г. чи­таем: "...медные пятикопеешники делать по пробам, каковы взнесены в Сенат из Берг-коллегии; а именно против свинцовой пробы, на ко­торой с одной стороны в середине изображен Его Величества герб мелкою резьбою и около того герба пять точек, а на другой стороне крест и в нем год и пять точек же, что значит пять копеек; точию вме­сто тех точек назначить литерами пять копеек и по ребрам того пяти-копеепшика учинить тисненые рубежки, дабы не можно было ворам оных пятикопеешников отливных делать".

На новом образце пятака (рис. 7) был существенно упрощен рису­нок гуртовой насечки (рис. 6), нанесен узор по краю поля лицевой и оборотной сторон, образованы большие участки свободной поверхно­сти не только на реверсе, но и на аверсе и введен совершенно новый элемент оформления реверса — крест из двойных линий, внутри ко­торого помещены пересекающиеся обозначения номинала и даты. Остановимся на этом нововведении подробнее.

Прежде всего отметим, что оформление в виде креста не позволяет сразу определить, какое положение реверса монеты является пра­вильным, и это нашло отражение в нумизматической литературе. Так, в рисованных таблицах, датируемых примерно серединой XVIII в. [Хранятся в фондах отдела нумизматики Государственного Эрмитажа.], и в книге С. Н. Шодуара "Обозрение русских денег" реверс пятака образца 1723 г. изображен при горизонтальном положении обозначе­ния номинала (рис. 8, 9); в каталоге Ф. Шуберта — при горизон­тальном положении даты (рис. 10); в Корпусе русских монет вел. кн. Георгия Михайловича — в одном случае при горизонтальном поло­жении обозначения номинала (рис. 11), в другом случае при гори­зонтальном положении даты (рис. 12); а в книге И. Г. Спасского "Русская монетная система" крест на реверсе пятака представлен в виде косого "андреевского" креста (рис. 13).

Если обзор пятака начать с его реверса и вращать монету вокруг ее вертикальной оси (т. е. по обычной для подавляющего большинства русских монет схеме — f t)»то окажется, что ни одному из трех воз­можных положений реверса не соответствует правильное положение аверса (рис. 14). И только если вращать пятак вокруг его горизон­тальной оси (f I), то выявляется, что правильному положению авер­са соотетствует горизонтальное положение обозначение номинала на реверсе (рис. 15).

Но в первые два десятилетия XVIII в. русских монет с таким соот­ношением сторон (ТА) практически не было. Лишь в начальный пе­риод денежной реформы Петра I, когда производился выбор основ­ных характеристик для вновь вводившихся монет регулярного чекана (монетной стопы, размеров и внешнего оформления), были опробованы и два варианта соотношения сторон этих монет: один — по об­разцу рублевиков и полтин Алексея Михайловича 1654 г. (ft)» ДРУ-гой — по образцу некоторых западно-европейских монет (f |). С целью такого опробования в 1700 г. и было отчеканено некоторое количест­во медных монет достоинством в денгу с соотношением сторон f |, тогда как все остальные монеты этого года чеканки имели соотноше­ние f t- Поскольку окончательное предпочтение было отдано соотно­шению f f, ни одной русской монеты с соотношением сторон f | до 1723 г. больше не появлялось, не считая явного производственного брака, а также полушек 1718 — 1722 гг. (см. рис. 1), имевших не только убогое и неряшливо выполненное оформление, но и нефикси­рованное соотношение сторон.

Итак, внешнее оформление в виде креста допускает три совершен­но равноправных положения реверса монеты, два из которых (поло­жение "андреевского" креста и горизонтальное расположение даты) соответствуют неправильному положению аверса, а при третьем (го­ризонтальное расположение обозначения номинала) правильное по­ложение аверса имеет место при соотношении сторон монеты f |, сове­ршенно не свойственном подавляющему большинству русских монет первой половины XVIII в. Благодаря этому (а также и беспорядочной чеканке полушек 1718 — 1722 гт.) внимание фальшивомонетчиков не акцентировалось на необходимости строго выдерживать вполне опре­деленное соотношение сторон на изготовляемых ими подделках, а правительственные органы получали в свое распоряжение еще один, очень простой, способ выявления фальшивок — по неправильному соотношению их сторон. Само собой разумеется, что суть этого спо­соба надлежало "содержать в тайне".

Было применено и еще одно дезориентирующее фальшивомонетчи­ков мероприятие. Заключалось оно в том, что небольшая часть пятаков чеканилась с обычным для большинства русских монет соотношением сторон (f T). но на этих пятаках имелась своя особая примета: при гори­зонтальном положении обозначения номинала дата на них читалась не снизу вверх, как на всех других пятаках, а сверху вниз (рис. 16).

За шесть лет, с 1723 по 1729 г., объем чеканки пятаков был опре­делен несколькими правительственными решениями:

1. Именной указ от 28 июня 1723 г.: "...сделать вновь пятикопееч­ников 500 000 рублев, а буде возможно, то и больше...";

2. Именной указ от 26 января 1727 г.: "...умножить как наискорее медной пятикопеечной монеты до толикого числа, сколько по настоя­щим нуждам заблагоразсуждено будет, а наперед для скорости сде­лать ныне ж не меньше дву миллионов...";

3. Указ из Верховного тайного совета от 7 июня 1727 г.: "...пятикопеечников медных с прежними сделать всего два миллиона...";

4. Именной указ от 18 сентября 1727 г.: "...сделать пятикопеечни­ков старыми штемпелями всего и с теми, которые уже сделаны, пол-третья (два с половиной. — В. У.) миллиона...";

5. Именной указ от 16 мая 1729 г.: "...сделать миллион пятикопееч­ников из наличной меди и из старого дела копеек".

Таким образом, всего было намечено начеканить пятаков на сумму в 3,5 млн. руб. В действительности же, согласно сведениям, приведен­ным в книге А. И. Юхта "Государственная деятельность В. Н. Тати­щева", чеканка пятаков производилась примерно в такой последо­вательности: с момента начала чеканки в 1723 г. и до февраля 1727 г. было изготовлено пятаков на 605 тыс. руб.; с 18 марта по 10 октября 1727 г. — на 1395 тыс. руб.; с 10 октября 1727 г. по 31 января 1728 г. — на 500 тыс. руб.; с 31 января 1728 г. и до окончания чеканки в 1730 г. — 673 тыс. руб. Следовательно, начиная с 1730 г. в обращении находи­лось пятаков на сумму не менее 3,173 млн. руб. — именно эта сумма и показана в сенатском указе от 25 января 1731 г. Кроме того, в об­ращение непрерывно поступали фальшивые пятаки, общее количест­во которых невозможно назвать даже приблизительно.

Комплекс оградительных мер, примененный во внешнем оформле­нии пятаков образца 1723 г., видимо, сыграл определенную роль в деле выявления и изъятия из обращения фальшивок. Об этом свиде­тельствует прежде всего использование точно таких же мер на мед­ных копейках 40-рублевой монетной стопы, массовый выпуск кото­рых производился в 1728 — 1729 гг. Из довольно большого количест­ва вариантов внешнего оформления этих монет (не менее семи), представленных в январе 1728 г. на рассмотрение Верховного тайного совета, утвержден был вариант с крестом на реверсе и московским гербом на аверсе, хотя среди прочих рассматривался и вариант, пол­ностью соответствовавший оформлению пятака — с крестом на ре­версе и государственным гербом на аверсе; этот последний вариант (рис. 17) был забракован, видимо, по той причине, что на аверсе мед­ных копеек традиционно помещалось изображение не государствен­ного герба, а всадника с копьем (или московского герба), от которого и образовалось название номинала "копейка".

Подобно пятакам образца 1723 г., большинство копеек 1728 — 1729 гг. имеет соотношение сторон f | и дату, читаемую снизу вверх (рис. 18), а небольшая их часть имеет соотношение сторон f f и дату, чита­емую сверху вниз (рис. 19). Интересно также отметить, что среди многочисленных пробных медных монет 1727 г. только монеты с кре­стом на реверсе — грош (рис. 20) и копейка (рис. 21) — имеют соот­ношение сторон | I, а стороны всех остальных проб соотносятся в обычном для русских монет порядке (ft)-

Свидетельством того, что расчет на невнимательность фальшиво­монетчиков оказался правильным, является также тот факт, что сре­ди немногих сохранившихся поддельных пятаков примитивного изго­товления большинство составляют фальшивки с неправильным, чаще всего произвольным, соотношением аверса и реверса (рис. 22). Дей­ственными оказались и меры, облегчавшие выявление литых подде­лок (наличие на аверсе и реверсе пятаков больших участков свобод­ной поверхности, а также сетчатая насечка на гурте). Так, в заключе­нии Сената, приложенном к именному указу от 23 мая 1744 г., от­мечается, что пятаки, "...которые литы в опоки, те легко и узнать можно, понеже чистотою против настоящих чеканенных не будут". И еще одна особенность была характерна для большинства фальшивых пятаков грубой работы — это значительное отступление от установ­ленной весовой нормы, главным образом в сторону занижения веса.

Но не эти легко выявляемые подделки кустарного изготовления представляли основную опасность для государственной казны. Чрез­вычайно высокая прибыль, получаемая от изготовления пятаков об­разца 1723 г., породила машинное производство фальшивок. В "При­говоре Правительствующего Сената о вымене пятикопеечников" (приложение к именному указу от 11 мая 1744 г.) говорится, что встречаются поддельные пятаки, "...которые равномерно таким же штемпелем, и уповательно, такою же большою машиною (ибо молот­ком и другими малыми инструментами оных, за великостью тех пяти­копеечников, чеканить не можно) печатаны, как и здешние в России на монетных дворах, и никаким образом с российскими узнать их не возможно...". И этот вывод полностью подтверждается следующим обстоятельством.

Сенатским указом от 25 августа 1738 г. было обнародовано, что пятаки образца 1723 г., имеющие обозначение номинала "ПЯТЬ КО-ПЕ1КЪ", являются поддельными. По свидетельству резчиков, рабо­тавших на московских монетных дворах и изготовлявших штемпеля для чеканки пятаков, подлинные монеты должны были иметь надпись "ПЯТЬ КОПЕЕКЪ" или "ПЯТЬ КОПЕЯКЪ", а "...таковых пятикопе­ечников, на которых напечатано: пять копеик на монетном дворе ни­когда не явлено и с начала пятикопеечнаго передела с 1723 по 1731 год пятикопеечных чеканов с такою надписью ни кем не резаны". В собрании Государственного Исторического музея имеется несколько монет с надписью "ПЯТЬ КОПЕПСЪ" (рис. 23). Обследование этих монет не оставляет сомнения в том, что их чеканка и гурчение вы­полнены машинным способом. Кстати сказать, немало таких пятаков прошло "доработку" после выхода указа от 25 августа 1738 г.: из ли­теры "I" на них вырезана литера "Е" (рис. 24). Несомненным свиде­тельством этой "доработки" является то обстоятельство, что надпись "ПЯТЬ КОПЕЕКЪ" была присуща только пятакам Кадашевского ("МД") и Набережного ("НД") монетных дворов, а все "доработан­ные" пятаки имеют обозначение Красного двора ("КД"), который должен был писать "ПЯТЬ КОПЕЯКЪ".

Вероятность того, что на территории России в это время был орга­низован подпольный монетный двор, оснащенный необходимым ма­шинным оборудованием, чрезвычайно мала, а это позволяет утверж­дать, что чеканка фальшивых русских пятаков производилась на за­рубежных монетных дворах. И действительно, документы того време­ни свидетельствуют о массовом притоке фальшивых пятаков образца 1723 г. из-за границы, с чем постоянно сталкивалась русская тамо­женная служба. За период с 1730 по 1752 г. было издано 13 прави­тельственных указов, специально посвященных мерам по пресече­нию ввоза фальшивых пятаков из-за рубежа.

Изъятие пятаков иностранной чеканки, уже попавших в обраще­ние внутри России и не имевших явных признаков (например, надпи­си "ПЯТЬ КОПЕ1КЪ"), было чрезвычайно затруднено не только вследствие безупречного оформления их аверса, реверса и гурта, а также точного соответствия их веса узаконенной монетной стопе. Эти фальшивки имели к тому же и правильное соотношение сторон (f I), поскольку такое взаиморасположение аверса и реверса монет было обычно для многих европейских монетных дворов. Поэтому экстра­ординарные меры, принимавшиеся русским правительством, были направлены прежде всего на обеспечение перехвата ввозимых из-за границы пятаков (как фальшивых, так и подлинных) силами русской таможенной службы, либо — в крайнем случае — администрацией приграничных районов.

Фальшивые пятаки не только отягощали русскую казну обесце­ненной легковесной монетой. Было также установлено, что иностран­цы, привозившие с собой пятаки, скупают на них в России и вывозят за границу золото и серебро, нанося этим дополнительный ущерб экономике страны и усугубляя и без того острый дефицит на эти ме­таллы. Поэтому русским правительством были также разработаны меры, направленные на пресечение вывоза из страны золота и сереб­ра в монетах, слитках и ювелирных изделиях. В конечном счете ад­министративные меры, направленные против принявшей угрожаю­щие размеры иностранной финансово-экономической диверсии, сво­дились в основном к следующему:

строжайший досмотр всех лиц, приезжающих из-за границы и вы­езжающих за пределы страны;

арест лиц, уличенных в провозе пятаков или в вывозе золота и се­ребра, допрос их с пристрастием и в случае установления их вины — смертная казнь на месте с конфискацией всего имущества;

награждение таможенников, выявивших случаи ввоза фальшивых пятаков или вывоза золота и серебра;

смертная казнь таможенников, допустивших недосмотр;

арест иностранцев, уличенных в обмене пятаков на золотую или серебряную монету при торговых операциях, конфискация их иму­щества и высылка их самих за границу;

прекращение выдачи пятаков в приграничные города на казенные расходы и в пограничные полки для выдачи жалованья.

Что касается отечественных фальшивомонетчиков, то администра­тивные меры борьбы с ними предусматривали, как обычно, безуслов­ную смертную казнь для виновных в подделке монеты и весьма со­лидное вознаграждение для доносителей.

В то же время русское правительство хорошо понимало, что наличие в денежном обращении страны медных монет 40-рублевой стопы — яв­ление вынужденное, наносящее несомненный ущерб национальной экономике, и скорейшее изъятие этих монет из обращения — важ­нейшая задача, которая не может быть подменена никакими охрани­тельными мероприятиями. Поэтому уже в именном указе от 26 янва­ря 1727 г. предусматривалась развернутая система мер по обеспече­нию выкупа пятаков образца 1723 г. у населения: "...серебряных де­нег капитал запасать, на что серебро на медные деньги мочно поку­пать с прибавкою цены; а для поставки заморского серебра казенных товаров умножать... також медные заводы распространять, медь умножать, из которой делать платы (медные квадратные монеты 10-рублевой стопы. — В. У.), и когда государственный капитал сереб­ряных денег, також и платы умножится, государство во всем исправится и подданные облегчены и в доброе состояние придут, тогда все медныя деньги из народа выкупить в казну, за которые платить серебряными деньгами и платами". Эта программа так и осталась благим намерением, а интенсивная чеканка пятаков продолжалась до 1730 г.

В 1730 г. именным указом от 22 декабря была установлена мо­нетная стопа для медных денег в 10 руб. из пуда меди. С самого нача­ла чеканки монет нового образца (рис. 25, 26) часть из них изготав­ливалась перечеканкой: в полукопеечные монеты (денги) перечека­нивались копейки 1704 — 1718 и 1724 гг. (20-рублевой стопы), а в по­лушки — копейки 1728 — 1729 гг. Перечеканкой копеек 1728 — 1729 гг. было положено начало изъятию из обращения монет 40-рублевой стопы, но ликвидация этих копеек вопроса еще не решала — слиш­ком мало их было выпущено: согласно именному указу от 16 мая 1729 г. их должны были начеканить на сумму не более 500 тыс. руб. Фактический объем чеканки составил 496 544 руб. Что же касается пятаков образца 1723 г., от которых, как писал В. Н. Татищев, был "государству великий вред", то вопрос об их изъятии будет решаться на протяжении долгих 25 лет, ибо для русского правительства это оказалось чрезвычайно сложным делом.

Еще до введения монет 10-рублевой стопы сенатским указом от 19 июня 1730 г. была создана специальная комиссия, которая должна была разработать новые меры по обеспечению скорейшей ликвида­ции пятаков 40-рублевой стопы. Предложения этой комиссии, разра­ботанные с большим опозданием, были оформлены в виде сенатского указа от 25 января 1731 г. и сводились в основном к следующему:

имеющиеся в наличии в государственных учреждениях пятаки дол­жны быть немедленно переданы на монетный двор;

все государственные подати и сборы население должно выплачи­вать только медными пятаками;

до 1 мая 1731 г. все пятаки должны быть выкуплены у населения по их нарицательной цене с оплатой серебром и новыми медными мо­нетами 10-рублевой стопы;

все пятаки перечеканить в копейки 8-рублевой стопы;

убытки от перечеканки в размере 2 524 585 руб. покрыть за счет государства.

На основании этого указа был изготовлен комплект штемпелей для перечеканки пятаков в копейки и отчеканена в небольшом количестве экземпляров пробная копейка 8-рублевой стопы, датированная 1730 г. (рис. 27). Оформление этой монеты было полностью идентично оформ­лению монет 10-рублевой стопы (см. рис. 25, 26), и только на ее аверсе, подобно всем ранее выпускавшимся копейкам, вместо государствен­ного герба был помещен московский герб (т. е. всадник с копьем). Несмотря на то что указ от 25 января 1731 г. подробно перечислял источники финансирования намеченной операции, казна была не в состоянии покрыть убытки в размере более 2,5 млн. руб. В результате этого указ постигла та же участь, что и указ от 26 января 1727 г.

В дальнейшем появился целый ряд проектов, большинство из ко­торых было главным образом посвящено изысканию средств для по­крытия расходов, связанных с изъятием пятаков из обращения.

Проект советника Ивана Шлаттера от 14 марта 1737 г. Для вы­купа 5-копеечников следует напечатать бумажных билетов ценою в 1000, 100, 50, 10, 5 и 1 руб., 50, 10, и 5 коп. на общую сумму 3,2 млн. руб. и начеканить 4 млн. серебряных 5-копеечников по стопе 17 руб. 32 коп. из фунта легированного серебра 77-й пробы. Выкуп производить таким образом, чтобы 80% суммы принесенных на сдачу медных пята­ков оплачивалось билетами, а 20% — серебряной монетой или медными копейками, полученными перечеканкой сданных пятаков. Бумажные билеты должны иметь хождение наравне с монетой в течение 5 лет, по­сле чего они должны быть обменены на обычные деньги по обозна­ченной на них цене.

Проект асессора Ивана Мокеева от 23 мая 1737 г. Для вымена 5-копеечников, выпущенных на сумму 3 984 885 руб., начеканить из сибирской меди новых 5-копеечников по стопе в 20 руб. из пуда меди на сумму 3 млн. руб., заплатив этими же новыми 5-копеечниками по 6 руб. 25 коп. за пуд приобретаемой казной меди. Вымененные ста­рые 5-копеечники переработать в новые 20-рублевой стопы. Убыток от этой переработки в размере 1 992 442 руб. погасить за счет прибы­ли, которая будет получена от чеканки новых 5-копеечников. А что­бы прибыль была как можно большей, все операции по чеканке вы­полнить на машинах с водяным приводом, для чего в Москве прорыть специальный канал и на нем поставить монетный двор.

Проект комиссара Монетной канцелярии Мартына Шпеермана от 24 апреля 1738 г. С целью приобретения средств для выкупа у населения 5-копеечников организовать денежную лотерею. В резуль­тате ни государство, ни население не пострадают от операции по лик­видации 5-копеечников.

Проект комиссара Монетной канцелярии Петра Крекшина от мая 1739 г. Получение средств для выкупа пятаков организовать следующим образом. На имеющиеся в казне пятаки закупить медь, заплатив по 6 руб. за пуд. Из этой меди чеканить платы по стопе 10 руб. из пуда, заплатив по 1 руб. за переработку одного пуда ме­ди в монету. В результате на каждые 40 руб. взятых из казны пята­ков будет получено 57 руб. 13,5 коп. в платах, а прибыль казны от этой операции будет составлять около 43 коп. на каждый затрачен­ный рубль.

Проект советника Ивана Шлаттера от 26 июня 1739 г. Средства для выкупа пятаков наиболее целесообразно получить за счет прибы­ли от чеканки золотой монеты, изготавливая из 1 фунта легированно­го золота 77-й пробы 117 шт. 2-рублевиков.

Проект главного директора Монетного правления обер-гофмей-стера Христиана Вильгельма Миниха от 1740 г. Все 5-копеечники должны быть подвергнуты клеймению специальными малыми клеймами в строго установленный срок, по прошествии которого хождение не­клейменых пятаков запретить. За клеймение отчислять в казну от каж­дых 25 пятаков один, что в результате должно составить около 200 тыс. руб. Выявленные фальшивые пятаки не клеймить, а отбирать в казну без оплаты. Таким образом, из обращения будут изъяты пятаки, поступаю­щие в казну в качестве платы за клеймение, все фальшивые монеты, а также пятаки, не предъявленные для клеймения в установленный срок. В дальнейшем все клейменые пятаки следует перечеканить в 2-копееч-ники таким образом, чтобы на полученных перечеканкой монетах про­сматривалось ранее наложенное на пятак клеймо — этим будет допол­нительно затруднена подделка новых 2-копеечников.

Сохранились вещественные свидетельства проекта X. В. Миниха. Это пятаки, надчеканенные клеймами двух видов — с гербовым ор­лом и датой (рис. 30) и с гербовым орлом и обозначением Петербург­ского монетного двора "СПБ" (рис. 31), 2-копеечники с портретом Анны Иоанновны 1740 г., изготовленные перечеканкой пятаков с ис­пользованием двух различных комплектов штемпелей (рис. 32, 33), и, наконец, 2-копеечник, изготовленный перечеканкой клейменого пятака (рис. 34).

Поскольку при жизни Анны Иоанновны этот проект не получил одобрения, X. В. Миних представил его вторично, но уже на имя ре­гентши Анны Леопольдовны, матери малолетнего императора Ивана Антоновича (Иоанна III). Теперь проект сопровождался пятаком, надчеканенным двумя клеймами, на которых были помещены гербо­вый орел, вензель императора и обозначение Петербургского монет­ного двора "СП" (рис. 35), а также изготовленным перечеканкой пя­така 2-копеечником с портретом Иоанна III (рис. 36); эта перечекан­ка была выполнена с использованием уже готовых штемпелей: штем­пеля аверса серебряной полтины массового выпуска 1741 г. и штем­пеля реверса 2-копеечника, представленного на рис. 33.

Обращает на себя внимание тот факт, что в проекте X. В. Миниха в качестве одного из основных средств борьбы с подделкой монет пред­лагается усложнение их внешнего оформления: для перечеканки пя­таков намечено использовать дорогостоящие портретные штемпеля, а перечеканку выполнять таким образом, чтобы сохранялся оттиск клейма. Эта направленность на усложнение внешнего оформления монеты с целью затруднить ее подделку наблюдалась и раньше. При­мерами могут служить пробная портретная полушка 1721 г. (см. рис. 2) и копейки 1724 г., перечеканенные из копеек 1704 — 1718 гг., но с ис­пользованием штемпелей более тонкой работы (рис. 38). Точно такая же перечеканка предусматривалась еще одним проектом 1740 г. (ав­тор его пока неизвестен): пятаки образца 1723 г. предлагалось пере­чеканивать в пятаки же, но с использованием портретного штемпеля аверса и с применением небывалого оформления реверса. Суть этого нововведения заключается в том, что изображение ордена Андрея Первозванного, находящееся на реверсе пятака 1740 г., изготовлено отдельно из какого-то желтого металла и каким-то, пока неизвест­ным, способом укреплено на монете (рис. 37).

Ориентация на усложнение внешнего оформления монеты как на единственное средство борьбы с фальсификацией в случаях с полу­шкой 1721 г., копейкой 1724 г. и пятаком 1740 г. вполне объяснима: во всех этих случаях весовая норма монет оставалась неизменной. Совсем иначе обстояло дело с проектом X. В. Миниха. Этим проек­том предусматривалась перечеканка пятаков в 2-копеечники, благодаря чему монетная стопа снижалась с 40 до 16 руб. из пуда меди, а снижение монетной стопы всегда являлось единственным по-настоя­щему действенным средством предотвращения подделки монет, ибо, пока доходы от фальсификации оставались достаточно высокими, ни­какие меры контроля, устрашения или усложнения технологии че­канки не могли дать нужного эффекта. В случае же с пятаками образ­ца 1723 г. усложнение рисунка штемпелей и применение малоразмер­ных клейм тем более не могло помочь избавиться от фальшивок, т. к. основной их поток поступал с иностранных монетных дворов, укомп­лектованных профессиональными резчиками штемпелей и оснащен­ных всем необходимым оборудованием. Поэтому основным уязви­мым местом проекта X. В. Миниха является то, что в нем не учтено, с одной стороны, благотворное влияние происходящего при перечекан­ке снижения монетной стопы, а с другой — неоправданное увеличе­ние расходов казны в связи с высокой стоимостью изготовления со­вершенно ненужных портретных штемпелей. Но, как будет видно в дальнейшем, подобные и даже более существенные просчеты были присущи не одному проекту X. В. Миниха.

Прежде чем перейти к изложению заключительного этапа ликвида­ции пятаков образца 1723 г., напомним о существовании еще одного проекта перечеканки их в копейки 8-рублевой монетной стопы. К сожа­лению, никаких письменных сведений по этому проекту на сегодня об­наружить не удалось, однако известно несколько экземпляров пробной копейки оригинального внешнего оформления, датированной 1735 г. и отчеканенной в весе пятака (рис. 28).

Основные события, предшествовавшие окончательному изъятию пятаков образца 1723 г. из обращения, развернулись в конце 1743 или в начале 1744 г., когда Сенатом были подробно рассмотрены все имевшиеся предложения и проекты, посвященные этому важнейшему для государства мероприятию. Итоговый документ, появившийся в результате такого рассмотрения — "Приговор Правительствующего Сената о вымене пятикопеечников", — был опубликован в качестве приложения к именному указу от 11 мая 1744 г. Всего Сенатом бы­ло рассмотрено одиннадцать проектов, в том числе — сенатский указ от 25 января 1731 г., шесть проектов 1737 — 1740 гг., изложенных выше, а также четыре проекта, обнаруженные в бумагах А. И. Остер-мана, Б. X. Миниха, Г. И. Головкина и в делах бывшего Кабинета ми­нистров: проекты судьи Монетной канцелярии кн. Голицына (о че­канке медных копеек 10-рублевой стопы на сумму в 2 млн. руб. и ис­пользовании их для выкупа пятаков), фельдмаршала Бурхарда Хри­стофора Миниха (об организации купеческой компании для моно­польной торговли с Китаем, Хивой, Бухарой и на Камчатке с исполь­зованием части прибылей этой компании для выкупа пятаков), неизвестного автора (о переделе серебряных копеек дореформенного об­разца в гривенники и использовании прибыли от этого передела для выкупа пятаков) и, наконец, проект бывшего генерал-прокурора П. И. Ягужинского. Рассмотрев все эти проекты, Сенат пришел к вы­воду, что те из них, которые были направлены только на изыскание источников финансирования операции по выкупу пятаков у населе­ния (а таких проектов было большинство — девять из одиннадцати), совершенно не реальны и не обеспечивают получения средств, необ­ходимых государству для проведения выкупа. Был отвергнут Сена­том и проект X. В. Миниха, как весьма дорогостоящий и технически трудновыполнимый. В итоге Сенат признал единственно приемлемым для реализации проект П. И. Ягужинского. Согласно этому проекту следовало постепенно снижать нарицательную цену пятаков: на пер­вом этапе пятакам должно быть установлено достоинство в 4 коп., че­рез год их следовало перечеканить в 3-копеечники, а еще через ка­кое-то время переклеймить в копейки. Автор проекта считал, что в результате такой последовательности убытки распределятся между правительством и народом поровну. Поддерживая проект П. И. Ягу­жинского в принципе, Сенат считал, что на промежуточных стадиях снижения нарицательной цены пятаков перечеканивать их не следует — эта операция должна быть проведена только на последнем этапе, когда пятаки получат достоинство в 1 коп. В своем "Приговоре" Се­нат рекомендовал начать снижение нарицательной цены пятаков с 1 января 1745 г. и закончить ее в течение последующих четырех лет. Вполне очевидно, что наибольший убыток от этого мероприятия дол­жен был понести тот держатель пятаков, который к моменту объявле­ния указа о снижении цены будет иметь наибольшее их количество. Поэтому, чтобы обезопасить казну от резкого увеличения притока пятаков, а следовательно, и от дополнительных убытков, Сенат счи­тал необходимым "...о той убавке содержать в наивысшем секрете, дабы прежде времени в народе о том было не известно".

Против рекомендаций Сената выступил статский советник Деми­дов — его "Мнение... о мерах, назначенных в докладе Правительству­ющего Сената к приведению медной монеты в существенную цену" бы­ло приложено к именному указу от 23 мая 1744 г. Демидов считал, что за время, необходимое для постепенного снижения нарицатель­ной цены медных пятаков согласно проекту П. И. Ягужинского, за границу будет вывезено огромное количество русской серебряной и золотой монеты, купленной иностранцами за пятаки, несмотря на все административные меры, принимаемые против этого правительством. Поэтому Демидов предлагал сразу снизить нарицательную цену пя­таков до минимальной и перечеканить их в копейки. О возражениях Демидова можно было бы и не упоминать, если бы не одно обстоятельство: есть основание считать, что редчайшая пробная копейка, датированная 1743 г. (рис. 29), местонахождение которой автору очерка в настоящее время неизвестно, была приложена к "Мнению" Демидова в качестве иллюстрации.

В конечном счете рекомендации Сената были узаконены именным указом от 11 мая 1744 г. "О приеме медных пятикопеечников преж­него чекана во всех платежах частных и казенных за четыре копей­ки" с той лишь разницей, что снижение нарицательной цены пя­таков начиналось не с 1 января 1745 г., как рекомендовал Сенат, а с 1 августа 1744 г. Два с половиной месяца с момента подписания указа потребовалось для его размножения и рассылки в опечатанном виде по всей стране в места, где его должны были 1 августа вскрыть и зачитать народу или вывесить для всеобщего обозрения. Одновре­менно с указом от 11 мая 1744 г. о снижении достоинства пятаков был подписан именной указ "О запрещении ввозить в Россию медную монету и о невывозе за границу золотых и серебряных денег, слитков и посуды. Этот указ, продублированный сенатским указом от 17 мая 1744 г., вводил особо жесткие оградительные меры, предусматрива­ющие смертную казнь на месте как для нарушителей запрета, так и для нерадивых или недобросовестных таможенников.

Через год, 5 июня 1745 г., был подписан именной указ о приеме с 1 октября 1745 г. медных пятаков во все платежи за три копейки, а с 28 августа 1746 г. цена пятака была установлена в две копейки (именной указ от 20 июня 1746 г.). Что же касается снижения на­рицательной цены пятака до копейки, то оно по разным причинам за­держивалось. В докладе на имя императрицы от 25 января 1755 г. се­натор П. И. Шувалов писал: "...а с 1747 года четвертая ("убавка" на­рицательной цены пятаков. — В. У.), в разсуждении как умаления в государстве мелких денег, о чем из многих губерний доношениями представлено, так и других важных резонов остановлена..." Каковы были эти резоны, можно только предполагать, но наиболее вероят­ным представляется нарушение основного принципа проводившихся мероприятий — равного распределения убытков между государствен­ной казной и населением страны.

Действительно, население, будучи свидетелем трех ежегодных сни­жений покупательной способности пятаков, скорее всего, предвидело и четвертое, а потому сделало все возможное, чтобы избавиться от столь убыточных монет и переправить их в казну. Правительство же, откладывая реализацию конечного этапа операции, старалось этим успокоить народ и возвратить как можно больше пятаков из казны в широкое обращение. Однако в конце 1754 г. была все же начата под­готовка к проведению последнего снижения нарицательной цены пя­таков и перечеканки их в копейки.

Сенатским указом от 22 декабря 1754 г. был определен следую­щий порядок действий:

Монетная канцелярия должна начеканить новых медных копеек по стопе в 8 руб. из пуда меди, но не более чем на 1 млн. руб.;

на эти копейки должен быть произведен обмен пятаков после того, как их нарицательная цена будет снижена до 1 коп.;

для обмена пятаков на копейки должен быть установлен опреде­ленный срок;

все вымененные пятаки должны быть перечеканены в копейки те­ми же штемпелями, которыми будут чеканиться новые копейки;

Монетная канцелярия должна немедленно изготовить для чеканки и перечеканки штемпеля и представить их на утверждение в Сенат.

И здесь мы опять встречаемся с удивительной недооценкой факто­ра снижения монетной стопы: ведь новые копейки имели стопу в 8 руб. из пуда меди при существовавшей в то время цены на медь около 6 руб. за пуд, вследствие чего подделка этих копеек уже не могла принести дохода, который хоть в какой-то мере оправдывал бы смер­тельный риск, связанный с такого рода деятельностью. И тем не ме­нее, согласно указу от 22 декабря 1754 г., Монетной канцелярии над­лежало "...немедленно сделать вновь с портретом Ея Императорского Величества и другим разным манером наилучшие штемпели, под ко­торые б воровским людям подделываться было невозможно...". Спра­шивается, зачем потребовалось применение дорогостоящих портрет­ных штемпелей для чеканки монет достоинством всего в 1 коп., если подделка их практически полностью исключалась их низкой монет­ной стопой? Видимо, на новые копейки, порожденные пятаками об­разца 1723 г., было невольно перенесено опасение массовой их фаль­сификации, неизменно сопровождавшей пятаки.

Во исполнение сенатского указа от 22 декабря 1754 г. было изго­товлено не менее восьми различных штемпелей, причем один из них в процессе чеканки пробных монет был доработан (см. рис. 45 и 47) — на нем была выбита дата. Этими штемпелями, путем различного их сочетания, было отчеканено семь известных в настоящее время проб­ных монет (рис. 39<->40, 39<-> 41,41 <-> 42, 42 <->40, 43 <-> 44, 44 <->45 и 46 <-> 47). Однако снижение нарицательной цены пятаков до копейки так и не состоялось — 7 марта 1755 г. императрице был представлен поддержанный Сенатом проект сенатора П.И. Шувалова, содержав­ший предложение не снижать цену пятаков до копейки, а выкупать их у населения по цене 2 коп. за штуку, заплатив за них новыми копей­ками, и выкупленные пятаки перечеканить в копейки. В отличие от се­натского указа от 22 декабря 1754 г., проект предусматривал чеканку новых копеек для выкупа пятаков на сумму не в 1 млн., а в 3 млн. руб.

Проект Шувалова был утвержден Елизаветой Петровной. На ос­новании этого проекта в качестве рабочего документа был издан се­натский указ от 9 марта 1755 г., определивший основные направле­ния подготовки к выкупу пятаков, а также были изданы еще два се­натских указа (от 17 апреля и 2 мая 1755 г.), установившие правила выкупа пятаков и ответственность лиц, допустивших приемку фаль­шивок. Наконец 18 августа 1755 г. был подписан именной указ, кото­рым было объявлено "во всенародное известие" о чеканке копеек по 8-рублевой монетной стопе, о выкупе пятаков по цене 2 коп. за штуку и о последующей перечеканке пятаков в копейки. И только 19 июня 1756 г. сенатским указом был установлен срок нахождения пятаков в обраще­нии и предъявления их на выкуп — 1 сентября 1756 г.

Несмотря на первоначальное намерение придать новым копейкам 8-рублевой стопы сложное внешнее оформление, возобладал реалистиче­ский подход к решению этого вопроса: был утвержден образец с доволь­но простым оформлением, схожий с пробной копейкой, представленной на рис. 42 <-> 40, но с менее рельефными изображениями на аверсе и ре­версе (рис. 48). Понижение рельефа изображений обеспечивало лучшее качество перечеканки (более полное уничтожение следов изображений и надписей, бывших на пятаке) при меньшей нагрузке на штемпеля. С этой же целью на новых копейках опять было применено соотношение сторон ^ V, хотя пробная копейка (рис. 42 <-> 40) имела на болыпинстве-экземпляров соотношение сторон f |- Дело в то, что оформление обе­их сторон копейки образца 1755 г. практически одинаково, причем основные элементы изображений на аверсе и реверсе образуют неко­торое подобие треугольника. При таком оформлении и при соотно­шении сторон f t изображение, имеющееся на аверсе монеты, точно проецируется на изображение, имеющееся на реверсе (рис. 49,А). Если же стороны монет относятся как f I» то изображения, находящиеся на аверсе и реверсе, распределяются более равномерно по всему кружку монеты (рис. 49,Б), а это позволяет получать доброкачественные отти­ски при меньшей нагрузки на штемпеля. Вообще же Сенат проявил оп­ределенную заботу об улучшении внешнего вида копеек, изготовляемых перечеканкой. Так, в указе от 9 марта 1755 г. содержится такое требо­вание: "...а грошевики (пятаки, ценившиеся по 2 коп. — В. У.), вступаю­щие в казну, перепечатывать с подпущенным темным колером, дабы не столь грошевые знаки видны были".

Остается только отметить, что на части копеек образца 1755 г. мас­сового выпуска, чеканившихся на гладких кружках, все же была при­менена мера охраны их от фальсификации — на их гурт наносилась надпись: "С.ПЕТЕРБУРГСКОГО МОНЕТНОГО ДВОРА", или "МО­СКОВСКОГО МОНЕТНОГО ДВОРА", или "ЕКАТЕРИНБУРГСКО­ГО ДВОРА".

Копейки образца 1755 г., самые "тяжеловесные" из всех русских монет, просуществовали недолго: уже 8 апреля 1757 г. именной указ "О новом переделе медных денег" утвердил для медных монет но­вую, 16-рублевую стопу. В этом указе среди прочего было записано: "Доныне сделанныя из пяти-копеечников перепечатанныя копейки, в народ уже выпущенныя, перепечатать паки все в грошевики новым штемпелем, дабы также 16 рублей из пуда было..."

Обращает на себя внимание то, что в указе от 8 апреля 1757 г. под­ведены итоги проведенного в 1755 — 1756 гг. выкупа пятаков образца 1723 г.: "...возвратилось оной (5-копеечной монеты. — В. У.) в казну Нашу гораздо меньше, нежели выпущено было, так что вместо того, что опасаемо было великое число подвозных (из-за границы. — В. У.) и под­дельных медных пятикопеечников, не достало оных при вымене противу выпущеннаго в народ числа 205 723 рубли". Итог, прямо надо сказать, удивительный: на протяжении многих лет русское правительство вело непрерывную и ожесточенную борьбу с отечественными, а главное, за­рубежными фальшивомонетчиками, наводнявшими внутренний рынок поддельными (часто не отличимыми от подлинных) пятаками, а в ре­зультате население смогло сдать на выкуп пятаков на 206 тыс. руб. мень­ше той суммы, на которую их начеканили российские монетные дворы. И в то же время итог этот вполне закономерен.

Прежде всего, в именном указе от 18 августа 1755 г., которым был назначен выкуп пятаков, не был определен срок, в который этот выкуп должен быть завершен, — случай для документов такого рода беспреце­дентный. Когда же этот срок (1 сентября 1756 г.) был наконец установ­лен сенатским указом от 19 июня 1756 г., то оказалось, что до конца этой колоссальной операции осталось всего-навсего меньше двух с по­ловиной месяцев. Всего же выкуп продолжался около года. Если же учесть, что выкуп пятаков у населения с оплатой каждого пятака двумя копейками 8-рублевой стопы был для казны явно невыгодным, то при­чина манипуляций со сроком выкупа становится легкообъяснимой.

Таким образом, и явно недостаточное общее время, отведенное на проведение выкупа, и продолжительное сокрытие от населения ко­нечного срока выкупа способствовали тому, что весьма значительное количество пятаков так и осталось у населения. Именно этим объяс­няется непонятный на первый взгляд итог выкупной операции, массо­вое использование пятаков 1723 — 1730 гг. для изготовления перече­канкой 2-копеечников 1757 — 1762 гг., 4-копеечников 1762 г., 2-ко-пеечников 1763 — 1796 гг. и даже 4-копеечников 1796 г., а также чрезвычайно большое количество этих пятаков в государственных и частных коллекциях и в запасниках музеев.

Такова история проектирования, чеканки, обращения, подделки и ликвидации монет, присутствие которых в денежном хозяйстве страны лихорадило русскую экономику на протяжении всей второй чет­верти XVIII в.

Примечания

 

Полный свод законов Российской импе­рии (далее — ПСЗ), № 5411.

²ПСЗ, №4258.

³ ПСЗ, № 4276.

⁴ШОДУАР С. Н. Обозрение русских де­нег и иностранных монет, употребляв­шихся в России с древнейших времен. Таблицы. Спб., 1837 — 1841.

⁵ См.: SCHUBERT F. Monnayes Russes des derniers trois Siecles. Atlas. Leipzig, 1857. Taf. XIX.

⁶ См.: ГЕОРГИЙ МИХАЙЛОВИЧ Вел. Кн. Монеты царствования императрицы Екатерины I. Спб., 1904. Табл. XXV.

⁷ См.: ГЕОРГИЙ МИХАЙЛОВИЧ Вел. Кн. Монеты царствования императрицы Ан­ны Иоанновны. Спб., 1901. Табл. III.

⁸ СПАССКИЙ И. Г. Русская монетная система. Л.: Изд-во Государственного Эрмитажа, 1962. С. 136.

⁹ ПСЗ, №4258.

¹⁰ПСЗ, № 5003.

¹¹ ПСЗ, №5088.

¹²ПСЗ, № 5156.

¹³ПСЗ, №5411.

¹⁴ЮХТ А. И. Государственная деятель­ность В. Н. Татищева в 20-х — начале 30-х годов XVIII в. М.: Наука, 1985. С.193 — 218.

¹⁵ПСЗ, № 5684.

^1бПСЗ, № 8948.

¹⁷ПСЗ, № 8940.

¹⁸ПСЗ, № 7640.

19 ПСЗ, № 6818, 7101, 7212, 7640, 8940 8942, 9099, 9102, 9143, 9247, 9289 9833, 9923.

²⁰ПСЗ, № 5003.

²¹ ПСЗ, №5657.

²²ПСЗ, №5411.

²³ ПСЗ, № 5578.

²⁴ПСЗ, № 5684.

^{25-30 См.: Центральный государственный архив древних актов,} XIX разряд, дело № 129, ч. 1.

³¹ См.: ГЕОРГИЙ МИХАЙЛОВИЧ Вел. Кн Монеты царствования императора Иоанна III. Спб., 1901. С.39.

³² ПСЗ, № 8940.

³³ ПСЗ, №5684.

³⁴ ПСЗ, № 8948.

³⁵ ПСЗ, № 8939.

³⁶ ПСЗ, № 8940.

³⁷ ПСЗ, № 8942.

³⁸ ПСЗ, № 9185.

³⁹ ПСЗ, № 9297.

⁴⁰ПСЗ, № 10370.

⁴¹ ПСЗ, № 10339.

⁴²ПСЗ, № 10370.

⁴³ ПСЗ, № 10374.

⁴⁴ ПСЗ, № 10396, 10401.

⁴⁵ПСЗ, № 10447.

^4бПСЗ, № 10574.

⁴⁷ ПСЗ, № 10374.

⁴⁸ПСЗ, № 10717.

⁴⁹ПСЗ, № 10447.

⁵⁰ПСЗ, № 10574.