Второзаконие 1,12

<...> У государя громадный, роскошный замок, на государе само­цветы, златые цепи, бархат - вот как судит о государе глупец, широко раскрыв пасть свою, сравнивая [с этим] бедность свою, свой домишко, крытый соломой; он уверен, что князю [живется] куда лучше, чем ему<...> Если бы он мог слышать, о скольких хло­потах, опасностях и тяжких трудах может повествовать цепь сия, он сказал бы: «На что мне цепь из чистого золота! Нет, пусть луч­ше останется у меня моя хибарка с соломенной крышей<...> оборони господь от этих золотых цепей и жемчужин»<...> [Да], трудное дело управлять, и мудрец не пожелает его<...> Но всего этого мужики не видят, они закрывают глаза<...> на тяготы управления и думают, что управлять - значит носить куньи шапки («Schauben»). Поэ­тому они при восстании и говорили: «Мы тоже желаем куньих шапок и золотых цепей, мы тоже хотим наедаться куропатками».

А между тем в мире установлено вящее равенство.

Поведай-ка мне, кому живется лучше, спокойнее, безопаснее, нежели бюргеру или крестьянину. Так говаривал незадолго до смерти и наш курфюрст, герцог Фридрих: «Жизнь бюргера, кре­стьянина - лучшая доля, ибо у королей и князей лишь блеск да мишура, у подданных же настоящее золото». Как же так?.. Под куньей шапкой князя спрятано такое великое множество дум и забот, как волос на шапке этой; всякое недоброе дело прилипает к ней.

<...> Я (т.е. Лютер) страшно разгневан на крестьян, ко­торые вздумали сами править, не сознавая своего великого бо­гатства, не ценя спокойной жизни своей - подарка и предме­та заботы князей. Бессильные, грубые, глупые люди<...> да разу­мейте же, наконец: у вас - лучшая доля, вы воистину пользуе­тесь и услаждаетесь соком виноградным, князьям же достаются лишь кожица да косточки.

Бог создал так, чтобы каждое звание имело бы свои тяготы (Ungemach); и нужно видеть не только неприятное, но и хорошее в каждом звании. К тому же запомни: чем незначительнее чин или должность (Amt oder Stand), тем вольнее, приятнее жизнь<...>

 

Раздел III. ХОД ВЕЛИКОЙ КРЕСТЬЯНСКОЙ ВОЙНЫ

 

1. ПИСЬМО ТОМАСА МЮНЦЕРА МАНСФЕЛЬДСКИМ РУДОКОПАМ

<...> Дорогие братья, как долго вы спите! <...> Если не хо­тите пострадать во имя Божие, то пострадаете во имя дьявола. Опасайтесь этого. Не унывайте, будьте бодры. Не льстите безумным мечтателям и безбожным злодеям. Беритесь за дело Божие и выходите на борьбу. Время настало! Убеждайте ваших - братьев не презирать слова Божия, иначе им грозит погибель. Вся Германия, Фран­ция и Италия уже поднялись. Господь хочет приняться за дело; злодеи должны погибнуть. На святой неделе раз­рушено четыре монастырских церкви в Фульде. Крестья­не Клетгау, Гегау и Шварцвальда восстали в числе 30 тыс., и рать их прибывает с каждым днем. Я боюсь только, чтобы глупых людей не увлекли фальшивыми до­говорами, в которых они не разглядят злого умысла<...> Итак, за дело! Пора, злодеи струсили, как псы. Возбу­ждайте ваших братьев к согласию и уговаривайте их снаряжаться. Давно, слишком давно пора, скорей же, скорей, за дело, за дело! Не поддавайтесь, если даже враги будут обращаться к вам с добрым словом. Не тро­гайтесь бедствиями безбожников. Они будут молить вас и плакать перед вами, как дети, но не жалейте их. Сам бог приказал так через Моисея (Второзаконие, 7). Нам он открыл то же. Возбуждайте села и города, в особен­ности же горняков-подмастерьев и других славных ре­бят. Мы не должны больше спать. Смотрите, пока я пи­сал эти слова, ко мне пришло известие из Зальца, что народ хотел выбросить из замка <...> герцога Георга за то, что он замышлял тайно погубить троих. Крестьяне Эйхфельда оправились со своими дворянами, они не хо­тят жить их милостью. Со всех сторон перед вами много примеров, принимайтесь же за дело, пора, Балтазар и Бартель! Крумпф, Фельтен и Бишоф, беритесь каждый за свою работу. Передайте это письмо вашим товари­щам-горнорабочим. Хотел бы так наставить всех братьев, чтобы их мужество было тверже всех замков безбожных злодеев во всей стране. За дело, за дело! Железо горячо, куйте его!

Пусть ваши мечи не остывают от теплой крови! Пока злодеи живы, вы не освободитесь от человеческого стра­ха. Вам нельзя говорить о боге, покуда вами управляют.

Итак, за дело, пока время еще не ушло. Вами предводи­тельствует бог, следуйте за ним <...>

Писано в Мюльгаузене в 1525 г. Томас Мюнцер, бо­жий воин против безбожных.

 

2. ТОМАС МЮНЦЕР О ФЕОДАЛАХ

Смотрите, главная причина ростовщичества, воровст­ва и разбоя - наши господа и князья! Они захватывают себе, что вздумается: рыбу в воде, птицу в воздухе, рас­тения на земле - все должно принадлежать им. И после этого они [князья] распространяют среди бедняков запо­веди божьи и говорят: бог повелел - не укради! Но для себя они этот запрет не считают обязательным. Поэтому они и притесняют всех людей, разоряют и грабят бедных земледельцев, ремесленников и целый свет. Если же у них кто-либо возьмет хотя бы самую малость, то его отправляют на виселицу, а доктор Лютер[207] тогда приго­варивает: «Аминь!» Господа сами виноваты, что бедный человек становится их врагом. Они не хотят устранить причин возмущения, как же они могут надеяться на спо­койное благополучие? Так говорю я! За подобные речи меня называют мятежником. И пусть!

 

3. МЮНЦЕР О ФЕОДАЛЬНОЙ ЭКСПЛУАТАЦИИ И БОРЬБЕ С ФЕОДАЛАМИ

Кротчайший кум Лейзетретер [«Тихоход»][208] утвер­ждает, что я хотел поднять восстание, вычитав это из моего послания горнорабочим. Он говорит об этом, но умалчивает о самом главном, о том, что я ясно высказал князьям. Я объявил им, что всей общине принадлежит сила меча, равно как и ключ к отпущению, и что на ос­новании текста Даниила (7), Апокалипсиса (7) и посла­ния к римлянам (13, 1)[209] князья являются отнюдь не гос­подами, но слугами общины. Они должны поступать не так, как им нравится, но согласно со справедливостью<...>

Когда, какой заповедью бог дал князьям такую власть, что мы, бедняки, должны проводить па барщине все хорошие дни и можем работать у себя на поле только в дождь, обливаясь кровавым потом? В своей справедли­вости бог не потерпит, чтобы нас постоянно заставляли косить их луга, возделывать пашни, сеять, выдергивать, чистить, мять, мыть, трепать, чесать и прясть лен, лу­щить горох, собирать морковь и спаржу <...> Проклятие их позорной власти и разбойничьим правам! Что сказать о тех тиранах и злодеях, которые присваивают себе все налоги, пошлины и сборы и бесстыдно проматывают их, тогда как они должны идти в общую казну и идти на пользу всей стране? Если кто-нибудь вздумает помор­щиться по поводу этого, с ним тотчас же поступают, как с изменником: ведут на пытку, отрубают голову, четвер­туют. Его жалеют меньше, чем бешеную собаку <...> Да, их власть не от бога, они сподвижники дьявола, их повели­тель - сатана. Свергнуть этого Моаба и Бегемота - истинно богоугодное дело; писание называет их не слу­гами божьими, но змеями и волками <...>

Если до сих пор вы уплачивали подушные подати и были крепостными, то теперь вы станете настоящими рабами, лишенными всякого права над собой и своим добром. Вас будут, как в Турции, продавать, словно скот, лошадей и волов <...> Горе, беда вашим детям, которым вы оставите такое несчастное наследство!

 

4. ПРИМЕРЫ ОТВЕТОВ РЕМЕСЛЕННИКОВ г. РОТЕНБУРГА (ФРАНКОНИЯ) ПРИ ОПРОСЕ ПО ПОВОДУ СОЮЗА С ВОССТАВШИМИ КРЕСТЬЯНАМИ И ПОМОЩИ ИМ

Из «Хроники» Томаса Цвейфеля

Шапочники, ткачи полотна и ткачи одеял дали устный ответ: Они хотят быть с евангелием и словом божьим, ока­зывать ему помощь и поддержку, ради этого заключить союз с крестьянским войском и крестьянством и оказать им в этом деле помощь и поддержку, насколько хватит их жизни и имущества<...>

Скорняки дали устный ответ: Они хотят быть вместе с крестьянами и всеми, кто следует евангелию и слову божью, чтобы помогать и защите слова божья и Евангелия, сколько хватит их жизни и имущества. Но они хотят остаться в этом случае неза­тронутыми в их обетах и присягах. Таково их едино­гласное мнение, за исключением двоих.

Красильщики - за совет и комитет, по против кре­стьян, «так как их поведение слишком резко».

 

5. РАССКАЗ ЛОРЕНЦА ФРИСА О РАЗНОГЛАСИЯХ В СОВЕТЕ КРЕСТЬЯНСКОГО ВОЙСКА

9 мая 1525 г.

«<...> Но крестьяне настаивали па своих требованиях<...> [210] Некоторые жители Нюрнберга входили и выходили из комнат, где крестьяне держали тогда совет. Они не хотели никакого договора, но хотели, чтобы замок был передан им, разгромлен и разрушен. Но против их тре­бования выступили многие, а особенно Гёц фон Берлихинген, которым открыто говорил: «Было бы достойно сожаления изгнать из страны, не оставив ему даже ни одного дома, князя, готового идти на такие большие уступки».

В том же духе говорил Флорнан Гейер: «Если бы он знал с самого начала переменчивый характер таубертальцев и крестьян, пришедших с Гау[211], он скорее велел бы переколоть, их всех, чем присоединился к ним; [те­перь] он хорошо видит, что но дьявольское братство, которое действует не по Евангелию».

Он вступил по этому поводу ожесточенный спор со священником из Мергентгейма[212], обвиняя его в том, что тот препятствуем заключению договора и поддерживает замыслы вюрцбуржцев. Между прочим он сказал: «Ни один поп не должен заседать в этом совете», на что священник ответил ему: «В таких делах нельзя доверять, ни одному дворянину».