Текст как процесс и результат речевой деятельности

Текст создается в процессе речевой деятельности. Созданный и зафиксированный текст (записанный на бумаге, на магнитофоне или видеопленке) является продук­том речевой деятельности и предметом изучения лингвистов. Именно из текста из­влекается и именно на основе анализа текстов моделируется языковая система, в первую очередь ее лексикон.

В сфере синтаксиса разграничить систему языка и речевую деятельность стано­вится очень трудно. Каждый конкретный текст, каждое речевое действие — это всегда новое, творческое конструирование. Структурные схемы, как готовая арма­тура, заполняются словоформами как бетоном. И хотя «арматура» и «бетон» зало­жены как заготовки в мозгу человека, их сочетания и получаемые «изделия» всегда новы. Именно углубление в синтаксическую семантику позволило обнаружить в кон­кретных высказываниях такие особенности, которые не получают объяснения в тра­диционном синтаксисе. Это, прежде всего, актуальное членение высказывания и осо­бенности порядка слов, анафоры, эпифоры, выбор активного или пассивного стату­са субъекта мысли. Это и употребление ряда частиц и наречий, союзов и дейктичес-ких местоимений; это и использование высказываний, у которых отдельные пози­ции не заполнены словоформой, пропущены звенья в сложном предложении и т.п.

Изучение текста как организованного семантически и структурно единства дает объяснение всем этим и им подобным явлениям.

В любом предложении, извлеченном из текста, «запечатлены» модальные, времен­ные, персональные, пространственно-дейктические и другие линии смысловой пер­спективы текста. Единство текста обеспечивается единством авторского намерения, непрерывностью денотативной, модальной, временной, персональной и других ли­ний смысловой перспективы.

О.И. Москальская так определила основные положения теории текста.

1. Основной единицей речи, выражающей законченное высказывание, является
не предложение, а текст. Предложение-высказывание — лишь частный случай тек­
ста.

2. Текст — высшая единица синтаксического уровня языка.

3. Существуют общие принципы построения текстов разных видов, они относят­
ся не к речи, а к системе языка (мы убеждаем не так, как просим или информиру­
ем). Текст — единица не только речи, но и языка.

4. Текст должна изучать особая наука — лингвистика текста.
Разностороннее изучение текста в наши дни позволяет видеть в этом объекте

лингвистики следующие свойства.

1. Структурная связность, связанность формальными средствами (когезия);
Структурные средства языка, создающие целостность текста (выполняющие тек-

стообразующую функцию): местоимения и местоименные наречия, выбор форм артикля, согласование времен, наречия места, времени, причины, следствия, дейк-тические элементы, частицы (тоже, также и др.), слова одного тематического ряда (карета — лошадь — кучер), специальные обороты, обеспечивающие связность тек­ста (речь пойдет о..., если говорить о..., перейдем к вопросу о..., начнем с..., теперь необходимо сказать о..., в заключение скажу и под.), анафора, катафора и др.

В связном тексте возможны разрывы позиционных схем, разрывы структур слож­ного предложения (парцелляция): Я подошел к окну (а оно у меня выходит во двор) и взглянул на небо. Они не нарушают общей связности текста, поскольку связность поддерживается всегда несколькими средствами.

Эти свойства изучает синтаксис текста.

2. Смысловая связность, связанность выражаемого в тексте содержания по смыс-

лу, наличие концептуального единства (когерентность).

Смысловая целостность обеспечивается иерархией темы и микротем в тексте. Об­щая тема — это смысловое ядро текста, концентрированное и обобщенное содержа­ние текста.

Частные темы раскрывают общую тему — это описания природы, внешности ге­роев, отдельных событий, переживаний героев. Мельчайшие частные темы — это сверхфразовые единства (СФЕ).

Внутри СФЕ каждое последующее предложение опирается в коммуникативном пла­не на предыдущее, продвигая высказывания от темы к реме. Образуется тема-рема­тическая цепочка, имеющая конечный характер и определяющая границы СФЕ. Могут быть использованы разные модели построения текста с последовательным тема-рематическим развертыванием:

Т1 -> Р1 -> Т2 (=Р1) -> Р2 -> ТЗ (=Р2) -> РЗ

Волк рванулся влево, но слева оказался еще один охотник. Охотник выстрелил в упор.

Со сквозной темой: Т1 Р1

Т1 Р2

 

Т1 Р3

В ресторане было чисто, уютно. Он занимал левую часть зала. Правая же часть зала предназначалась для бесед.

Возможны и другие, комбинированные модели.

В нормальном тексте структурная и смысловая связность должны присутствовать совместно, но в некоторых аномальных текстах (например, юмористических или в текстах людей, плохо владеющих связной речью, может присутствовать только один из этих видов связности.

Ср. пример Виктории Владимировны Красных (из книги Я. Гашека о бравом сол­дате Швейке):

Однако мне тоже, хочется, господа, задать вам одну загадку. Стоит четырех­этажный дом, в каждом этаже по восьми окон, на крыше два слуховых окна и две трубы, в каждом этаже по два квартиранта. А теперь скажите, господа, в каком году умерла у швейцара его бабушка?

В этом тексте налицо структурная, формальная связность, но отсутствует связность семантическая, смысловая.

Другой текст: Я... терять дорога... я хотеть... как это... просить идти ко мне... со мной... мне показывать... я хотеть смотреть... Красный площадь... пожалуйста... спасибо.

В этом тексте налицо смысловая связность, но отсутствует связность структурная, структурно текст бессвязный. Эти характеристики изучает семантика текста.

3. Прагматическая пригодность, определяемая эффективностью воздействия на слу­шателя.

Воздействие текста на слушателя определяется множеством факторов, которые изу­чает прагматика текста.

Рассмотрим три основных раздела лингвистики текста подробнее.

Синтаксис текста

Синтаксис текста занимается изучением особенностей порядка слов и средств связи в высказываниях одного текста, выявляет формальные проявления связности тек­ста. Как известно, порядок слов в славянских языках способствует членению вы­сказывания на первую часть — тему сообщения (тема), и вторую, содержащую ту информацию, которую говорящий считает нужным сообщить по поводу темы (рема). В зависимости от связей с предшествующим текстом в одном и том же предложении

актуальное членение на тему и рему может проходить по-разному. Например:

Кто был сегодня на семинаре? На семинаре сегодня была /Оля Семенова. Где была сегодня Оля Семенова? Оля Семенова сегодня была /на семинаре. Когда Оля Семено­ва была на семинаре? Оля Семенова была на семинаре / сегодня. Была ли Оля Семе­нова сегодня на семинаре? Оля Семенова сегодня на семинаре / была.

В этих примерах косой чертой отделена рема. Видно, как меняется актуальное чле­нение одного и того же предложения в зависимости от цели высказывания. Заме­тим, что в реальных диалогах отвечающие обычно произносят только рему, тема уже содержится в вопросе.

Темой чаще всего бывает нечто известное и говорящему и слушающему, а рема сообщает что-то новое, их интересующее. Но это соответствие не обязательно. Заяв­ленная тема не всегда составляет нечто известное для слушателя.

Рема сигнализируется с помощью порядка слов, обычно она ставится в конце вы сказывания. Но в устной речи ее можно подчеркнуть интонацией. Кроме того, су­ществуют специальные частицы, указывающие на рему: именно, как раз, - таки, - то и др.

Очень важным моментом для понимания особенностей текста является полная не­зависимость темы и ремы от обозначений пропозиции высказывания (деятель, дей­ствие, объект действия, орудие и др.); они независимы также от обозначений субъекта и предикта мысли, представленных в структурных схемах простого предложения. Членение на тему и рему — это самостоятельное коммуникативное членение, возни­кающее только в связном тексте, оно позволяет объединить в составе темы или ремы любое количество словоформ из позиционной схемы высказывания.

Создавая текст, говорящий вполне свободен в выборе подлежащего — независи­мой формы именительного падежа. Подлежащее выбирается так, чтобы коммуника­тивная перспектива данного высказывания развила коммуникативную перспективу всего текста. От выбора подлежащего зависит оформление сказуемого и построение всей позиционной схемы высказывания. Существование структурных схем и возмож­ности изменения порядка слов дают для этого все необходимое. Одну и ту же мысль можно в зависимости от требований связности текста выразить многими способами. Например, высказывание Находки, сделанные во время раскопок, оказались особой вехой в работе и жизни археолога при необходимости можно перестроить следую­щим образом:

Археолог во время раскопок сделал находки, которые оказались особой вехой в его работе и жизни (тема: археолог/

Раскопки позволили археологу сделать находки, которые, оказались вехой в его работе и жизни (тема: раскопки/

Вехой в работе и жизни археолога стали находки, сделанные им во время раско­пок (тема: веха в работе и жизни/

Благодаря целостности и связности текста тема и рема входящих в него высказы­ваний могут быть обозначены некоординированными друг с другом синтаксически­ми единицами разных уровней: от словоформы до предикативной единицы. В неко­ординированных высказываниях обозначение темы английские лингвисты назвали топиком, а обозначение ремы — комментарием. В высказывании Что до меня, то я предпочитаю музей тема обозначена оборотом Что до меня.

В русском литературном языке такой способ выражения темы не имеет большого распространения, в то время как в английском языке при его ограниченных возмож­ностях порядка слов вполне обычен именно этот способ.

As for education, John prefers Bertrand Russul's ideas (букв.: что до образования, Джон предпочитает идеи Бертрана Рассела). Оборот, начинающий это английское вы­сказывание, представляет собой топик.

Топиком выражается тема в китайском языке и языках бирманской группы. В индоевропейских языках топики употребляются ограниченно. Топик не связан син­таксически со своим комментарием; его функция полностью определяется текстом. В русском языке топики можно найти в устной неподготовленной речи: А Раин сад — смотри в ту сторону; Магазин — это точно; Развернулся — одна красота; У

себя дома — это толково.

Рассмотрим употребление частиц, играющих роль текстообразующих средств. При­ведем пример, в котором такую роль играет частица тоже.

Глубокая, казалось, мировая тишина остановилась над берегом. Мы затихли, что­бы уловить в темноте хотя бы слабый плеск волны, но ничего не могли услышать, кроме звона в ушах, Это звенела наша кровь. В высокой, тоже какой-то всемирной мгле, тускло светили звезды. Мы, привыкшие к беспредельному шуму, были даже по­давлены этой тишиной (Паустовский).

Частица тоже не находит объяснения в составе простого предложения. Только вду­мываясь в связный текст, мы видим, что она нужна для отсылки к предыдущему контексту и связывает два фрагмента текста: глубокая, казалось, мировая тишина и в высокой, тоже какой-то всемирной мгле. Связь этих фрагментов поддерживается и лексическими средствами {глубокий — высокий, мировой — всемирный).

Исследователи разных языков нашли много частиц, используемых именно для увя­зывания высказываний одного текста. Обычно текстообразующие частицы семан­тически предельно опустошены, являются только знаками связи между высказыва­ниями.

Синтаксисты выявили целую систему словоформ и фразеосочетаний, созданных специально для увязывания высказываний одного текста: речь пойдет о..., перейдем к..., в заключение, вспомним о..., если говорить о... и др. Известная польская исследо­вательница семантики Анна Вежбицка назвала такие средства метатекстом в тексте.

В тексте становятся возможными разрывы позиционных схем предложения, раз­рывы структур сложного предложения (так называемая парцелляция), поскольку со­седство высказываний обеспечивает необходимую коммуникативную ясность. Иссле­дователи считают возможным членить текст на фрагменты, сверхфразовые единства, в пределах которых наблюдается непрерывная внутренняя смысловая связь.

Правила построения текста не заложены в системе языка. Овладев к пяти годам системой языка, ребенок еще долго не умеет удовлетворительно построить связный текст. Механизмы текстообразования закладываются в память человека путем спе­циальных тренировок и имеют много индивидуальных вариаций. Однако не вызы­вает сомнения, что существуют общенародные, общеязыковые формальные средства, обеспечивающие синтаксическую связность целого текста.

Семантика текста

Семантика текста занимается так называемыми пресуппозициями, т.е. теми зна­ниями, известными говорящему и слушающему, которые делают текст осмысленным и понятным. Согласование текста с пресуппозицией обязательно для того, чтобы текст воспринимался как уместный, нужный и эффективный. Представьте, что вы услы­шали такое сообщение: Сергей Васильев — учитель русского языка, и он не умеет читать и писать. Это сообщение вызовет полное недоумение. Что хотел сказать го­ворящий? Может быть, ошибся? Или речь идет о чем-то необычном: обмане, болез­ни? Недоумение объясняется тем, что в сообщении нарушена пресуппозиция: все знают, что учитель не может не уметь читать и писать.

За высказыванием Петр знает, что Павел глуп стоит пресуппозиция Павел глуп. За высказыванием Петр говорит, что Павел глуп такой пресуппозиции нет. Вы­сказывание Сын выше отца не содержит пресуппозиции, что и сын, и отец высоко­го роста. Высказывание Сын ленивее отца основано на пресуппозиции, что и отец, и сын ленивы. Глаголы и другие предикативы в зависимости от способности пропус­кать или не пропускать ту или иную пресуппозицию, делятся на классы.

Например, каузативный глагол просить не пропускает пресуппозицию о реаль­ности /нереальности объекта действия: Шашкин просит показать ему живого ма­монта. Просить ведь можно и о вещах нереальных и невыполнимых. Глагол знать пропускает пресуппозицию об истинности объекта. Так, в пресуппозиции высказы­вания Все знают, что 9 Мая — День Победы содержится истинное знание.

Различаются пресуппозиции общие (знание языка, возможность слышать голос

говорящего и отвечать ему и т.п.) и пресуппозиции лингвистические (знание пра­вил употребления слов, порядка слов, умение использовать синтаксические струк­туры, интонации и т.п.).

Благодаря пресуппозиции говорящие могут не выражать словами все звенья умо­заключений, оставляя часть из них «за текстом»:

— Очень хочется есть.

— За углом есть столовая.

Смысл этого диалога понятен, поскольку говорящие знают, что в столовой можно поесть.

Существование пресуппозиций объясняет распределение информации, содержащей­ся в тексте, на данное (известное) и новое (ранее не известное). Данное может быть известно эмпирически, из жизненного опыта; оно может быть известно из ситуации речи или из контекста. Обозначение данного всегда обладает пресуппозицией. Дан­ное — это информация, которая содержится в сознании говорящих к моменту со­здания высказывания. Данное и новое не сигнализируются формальными средства­ми, хотя за данным более или менее стабильно закреплены личные местоимения третьего лица и собственные имена. Наличие данного и нового не обязательно для каждого высказывания. С темой и ремой данное и новое регулярно не соотносятся. В устной речи новое может получать акцентное выделение, которое, как показали исследования Татьяны Михайловны Николаевой, появляется независимо от фразо­вого ударения, имеющегося в каждом высказывании. Акцентное выделение часто поддерживается частицами, которые приписывают к сказанному некоторые импли­цитные, но понятные всем смыслы. Ср.: Спаслись только трое; Я ведь неплохо бе­гала в молодости, где частица только вносит информацию о том, что бедствие по­терпело много, более трех человек, а частица ведь намекает на то, что сообщаемый факт всем известен.

Учение о пресуппозиции находит полное соответствие в философских концепиях. То, что лингвисты называют пресуппозицией, философы определяют как контекст мнения или концептуальную систему говорящих. Р.И. Павиленис пишет, что любое утверждение о мире предполагает определенный контекст мнения в рамках концеп­туальной системы говорящего, а словесное выражение высказываний следует рас­сматривать как метки на непрерывном пространстве смысла. Иначе говоря, выска­зываниями передается лишь направление в смысловом пространстве, подобно тому, как оно указывается метками в пространстве реальном. Выражение и восприятие смысла текста обеспечивается наличием концептуальной системы (пресуппозиций) в знаниях говорящих.

Очень существенна в связном тексте роль лексических повторов, обеспечивающих денотативное единство текста. Ср., например, роль повторов слов кометы, Солнце, ас­трономы, орбиты и их эквивалентов светило, они, специалисты в тексте «Гибель ко­мет»:

За последние триста лет астрономы зарегистрировали девять комет, орбиты которых проходили в непосредственной близости от Солнца. Тем не менее все они благополучно проследовали мимо нашего светила. Однако за последние три года с помощью специальной фотокамеры, установленной на спутнике, американским ас­трономам удалось сфотографировать три кометы, двигавшиеся по околосолнечным орбитам, которые затем исчезли. По мнению специалистов, это говорит о том, что размеры комет были недостаточны для преодоления притяжения Солнца, и они или упали на его поверхность, или сгорели в непосредственной близости от нашего све­тила.

Изучение семантики текста должно существенно обогатить понимание механиз­мов текстобразования.

Прагматика текста

Изучение прагматических значений в разных текстах привело к выявлению мно­жества языковых средств, специализирующихся на выполнении разных прагмати-

ческих функций. Разработаны классы разнообразных речевых действий, осуществ­ляющихся в стандартных ситуациях общения. Английский ученый Дж. Остин раз­граничил три вида речевых актов: локуция (говорение, речевое действие), иллоку­ция (речевое действие, передающее намерения говорящего), перлокуция (речевое воздействие на слушающего).

Главная идея теории речевых актов, как считает М.Л. Макаров, сводится к тому, что мы, произнося предложение в ситуации общения, совершаем некоторые действия: что-то сообщаем собеседнику, веселим или раздражаем его, просим, обещаем, при­казываем, порицаем, извиняемся и т.п. Все эти действия обусловлены намерением или интенцией говорящего.

Акты иллокуции обслуживаются с помощью так называемых перформативных гла­голов: обвиняю, приказываю, прошу, объявляю, сдаюсь, предлагаю и т.п. Произнося та­кой глагол, говорящий совершает речевое действие, поскольку содержание действия, обозначенного глаголом, полностью исчерпывается произнесением этого глагола. Та­кие действия могут совершаться и иронически: поздравляю с переломом руки!

Существует даже перформативная гипотеза: в глубинной структуре любого выс­казывания находится перформативный глагол и его актанты. А будет ли поверхно­стная структура высказывания перфомативной, зависит от говорящего. Одно и то же можно выразить как Я ОДОБРЯЮ и как ХОРОШО!

Исследователи подчеркивают, что только во взаимодействии говорящего и слу­шающего в речевом акте, при учете всех сторон конкретной ситуации можно опре­делить истинное значение высказывания; при этом значение высказывания рассмат­ривается как понимание лингвистической формы слушающим — иллокутивный эф­фект. Основной упор в теории «речевых актов» делается на анализ причин, побуж­дающих человека к тому или иному речевому произведению, то есть к анализу еди­ничных речевых актов.

В современной лингвистике теория речевых актов вошла в состав прагмалингви-стики. К сфере прагмалингвистики или лингвистической прагматики относятся в на­стоящее время самые разнообразные факты языка, объединяемые тем, что их интер­претация связана с человеческим фактором.

Термин прагматика, введенный Ч. Моррисом и означавший отношение знаков к пользующимся им людям, расширился в современной лингвистике до обозначения всей сферы языка, связанной с теми или иными интенциями говорящих лиц и си­туациями их общения. Речевые акты, однако, остаются основным ядром прагмати­ческих исследований: прагматика выступает как раздел лингвистики, изучающий значение и употребление форм языка в зависимости от ситуации, от типов речевых актов; прагматика есть изучение лингвистических актов и контекстов, в которых они совершаются. Тенденцией развития современной прагмалингвистики является ее эволюция в сторону исследования коммуникативно направленных текстов.

Английский лингвист Чарльз Филлмор ставит задачу создания «единой концеп­туальной основы, в рамках которой могли бы рассматриваться: значения слов, по­строение смысла предложений, интерпретация текстов, а также процессы выраже­ния и понимания», отмечая, что «лингвист в своем стремлении к познанию проблем семантической теории только выиграет, если будет исследовать эти проблемы с бо­лее широкой точки зрения построения и понимания текстов». Выдвигая тезис «зна­чения обусловливаются ситуациями», Ч. Филлмор так формулирует свою задачу: «я хочу включить все, что касается значения, в пределы более широкой теории рече­вой деятельности. Таким образом, отправным моментом анализа единиц языка у Филлмора выступает целостный текст.

Прагматика текста рассматривает, какие коммуникативные условия должен со­блюдать говорящий, чтобы создаваемый им текст точно реализовал все то, что нуж­но выразить, и наиболее эффективно воздействовал на слушающего в соответствии с целями говорящего. В этой сфере наука о тексте выходит за рамки собственно лингвистики и использует разнообразные психолингвистические и социолингвисти­ческие данные.

Для текста, рассматриваемого в прагматическом аспекте с учетом всех экстралин-

гвистических факторов его функционирования, в последнее время используется тер­мин дискурс. Но дискурс — это не только конкретный текст. Термин дискурс при­меняется к совокупности текстов, обладающих какими-либо общими прагматичес­кими свойствами, возникшими под влиянием социально-психологических факторов. Говорят, например, о политическом дискурсе, о публицистическом, экологическом, эпистолярном, этикетном, аргументативном и тому подобных дискурсах. Совокуп­ность текстов, созданных одним человеком, может быть названа авторским дискур­сом.

Обзор публикаций, авторы которых занимаются изучением дискурса, позволяет разграничить несколько трактовок этого термина. Вначале термин возник в социо­логии, в семиотике, в политологии для обозначения разновидности речи, присущей определенной социальной группе. В лингвистике он соприкоснулся с термином текст, и лингвисты стали искать основания для дифференциации этих терминов.

Предложены такие варианты их разграничения:

 

Дискурс	Текст
устный	письменный
диалог	монолог
протяженный	может быть и краткий
когерентность между речевыми актами	поверхностная когезия слов и предложений
включение средств паралингви-стического сопровождения речи	нет

К настоящему времени четкого разграничения содержания терминов дискурс и текст не проведено, хотя общая тенденция в их использовании прослеживается. Для дискурса более важны ситуации, в которых протекает речевая деятельность, и эф­фективность его воздействия на адресата, а для текста более важно его внутреннее устройство.

В изложении проблематики прагматики текста мы пользуемся термином текст.

Для понимания эффективности воздействия текста на адресата нужно знать, ка­кие характеристики текста и как именно оцениваются людьми.

Французский социолог и психолог Абраам Моль приводит сведения о том, по ка­ким показателям слушающие оценивают воспринимаемые тексты:

1. По длине сообщения. Порогом насыщения является длина в 30 тысяч знаков,
за этим порогом восприятие речи падает.

2. По абстрактности сообщения. Лучше всего воспринимаются лозунги, плака­
ты, описания конкретных фактов. Хуже воспринимаются расплывчатые рассужде­
ния, общие понятия. Наиболее сложны для восприятия тексты по математике, ло­
гике и другим абстрактным наукам.

3. По степени личной заинтересованности. Немедленную реакцию вызывают со­
общение о мобилизации на какую-либо безотлагательную деятельность. Хорошо вос­
принимается информация, затрагивающая повседневные интересы человека: сообще­
ния о погоде, ценах. Менее полно и четко воспринимается все, что в какой-то степе­
ни интересно (со всего света), но непосредственно не затрагивает слушающего или
имеет отдаленные, долгосрочные последствия {курение укорачивает жизнь).

Говорящий, который заботится о том, чтобы сказанное произвело желаемое впе­чатление на слушающего, обдумывает «стратегии» разговора: что и как сказать.

Существенным моментом воздействия текста является оценка слушающим выгод­ности /невыгодности, обязательности/необязательности выполнения заложенных в нем намерений говорящего, степень вежливости сделанных предложений. Ср.: По­чистить картошку! Ты почистишь картошку? Ты не почистишь картошку? Эти­ми показателями измеряется так называемая «тактичность» текста. Приемлемость и пригодность текста для слушающего прагматически более важны, чем абсолютная правильность и нормативность.

Оптимальные решения особенно важны в сфере массовой коммуникации, рассчи-

тайной на пропаганду тех или иных идей, которые должны влиять на многих лю­дей. Здесь ценятся краткость, повторяемость, экспрессивность и эмоциональность подачи информации, соответствие уровню подготовленности слушающего к ее вос­приятию. Неподготовленность слушающего к пониманию содержания нового для него сообщения при попытках как-то освоить сказанное ведет к искажениям смысла. На этой почве рождаются слухи, которые, передаваясь в устной форме, могут оказывать вредное воздействие на поведение людей. Процесс искажения смысла при передаче сообщения хорошо иллюстрирует следующий забавный пример А. Моля:

1. Капитан — адъютанту: Как вы знаете, завтра произойдет солнечное затмнение,
а это бывает не каждый день. Соберите личный состав завтра в 5 часов на плацу в
походной одежде. Они смогут наблюдать это явление, а я дам им необходимые объяс­
нения. Если будет идти дождь, то наблюдать будет нечего, так что в таком случае
оставьте людей в казарме.

2. Адъютант — дежурному сержанту: По приказу капитана завтра утром в 5 ча­
сов произойдет солнечное затмение в походной одежде. Капитан на плацу даст необ­
ходимые объяснения, а это бывает не каждый день. Если будет идти дождь, наблю­
дать будет нечего, но тогда явление состоится в казарме.

3. Дежурный сержант — капралу: По приказу капитана завтра утром в 5 часов
затмение на плацу людей в походной одежде. Капитан даст необходимые объясне­
ния в казарме насчет этого редкого явления, если будет дождливо, а это бывает не
каждый день.

4. Дежурный капрал — солдатам: Завтра в 5 часов капитан произведет солнечное
затмение в походной одежде на плацу. Если будет дождливо, то это редкое явление
состоится в казарме, а это бывает не каждый день.

5. Один солдат другому: Завтра в самую рань, в 5 часов, солнце на плацу произве­
дет затмение капитана в казарме. Если будет дождливо, то это редкое явление со­
стоится в походной одежде, а это бывает не каждый день.

Возможности искажения смысла при передаче по каналам связи широко исполь­зуются в средствах массовой информации. Здесь значительного развития достигли так называемые «стратегии отвлечения внимания», приемы распространения лож­ной информации, манипулирования сознанием людей. Распространено, например, обыгрывание информационных сообщений, фактов, новостей с помощью ловко со­стряпанных комментариев, так называемая эмоциональная дезинформация. «Свои» действия описываются положительно окрашенной лексикой, а «чужие» именуются отрицательно окрашенными словами и выражениями. При этом делается расчет на неосведомленность, невнимательность слушателя и читателя, на то, что они в пер­вую очередь воспримут эмоциональную окраску сообщения и запомнят то, что мно­го раз повторяется. Другой прием состоит в том, что к правдивой информации со­ставляются комментарии, в которых содержатся интригующие версии толкований, высказываются сомнения, которые должны запомниться читателю более прочно, чем сама информация.

Одним из приемов дезинформации является сообщение частичной истины при умалчивании главного. Часто используются ссылки на «хорошо информированный источник, который пожелал остаться анонимным». Это позволяет публиковать не­достоверную информацию, высказать личные предположения, скрыть свою неком­петентность и т.п.

Прагматические значения просьбы очень часто выражаются в форме вопросов, ка­залось бы, прямо не относящихся к желаемому.

— Вы можете дотянуться до соли? (т.е.: передайте мне соль).

— Что-то дует... (т.е.: закройте окно).

— Вы не подвинетесь? (т.е. позвольте мне сесть)

— Телевизор испортился (слова жены мужу, означающие: почини!) и др.
Прагматика текста выявляет также очень своеобразные прагматические значения

языковых средств в тексте, т.е. значения, прямо не вытекающие из лексических зна­чений выражающих их слов. Эту возможность блестяще иллюстрирует Арутюнова версией стихотворения Вольтера:

Когда дипломат говорит «да»,

Он хочет сказать «может быть». Когда он говорит «может быть», Он хочет сказать «нет».

А если он говорит «нет»,

Он не дипломат.

Когда леди говорит «нет»,

Она хочет сказать «может быть».

Когда она говорит «может быть»,

Она хочет сказать «да».

А если она говорит «да»,

Она не леди.

Важным аспектом прагматического подхода к тексту является аспект речевого воз­действия. Этим аспектом текста традиционно занимались риторика и стилистика.

К настоящему времени накоплен большой материал о разнообразии лексических и грамматических средств языков и их оптимальном использовании в том или ином функциональном стиле, в той или иной ситуации общения. Старинные риторики учи­ли ораторскому искусству, красноречию; современная практическая стилистика дает рекомендации к отбору средств в разных функциональных стилях и ситуациях об­щения в целях наиболее точного выражения мысли и наиболее полного воздействия на слушателя. Но как особый отдел прагмалингвистики наука о речевом воздействии формируется в конце XX века.

В настоящее время она уже фактически стала самостоятельной наукой, объеди­няющей, интегрирующей усилия представителей целого комплекса смежных наук — традиционной лингвистики, психолингвистики, классической прагмалингвисти­ки, риторики, психологии, теории массовой коммуникации, рекламы, менеджмен­та, социологии, связей с общественностью, энтографии, конфликтологии.

«Речевое воздействие» формируется как наука об эффективном общении. Разли­чают различные цели общения, а также эффективность и результативность общения.

Эффективность общения определяется для каждого коммуниканта отдельно, при этом в диалоге эффективным общение может быть или только для одного из участ­ников, или для обоих. На многосторонних переговорах общение может оказаться эф­фективным для части участников.

Понятие эффективности связано с достижением тех целей, которые ставит участ­ник общения в данной коммуникативной ситуации. Эффективно такое речевое воз­действие, которое позволяет говорящему достичь поставленной цели и сохранить баланс отношений с собеседником (коммуникативное равновесие), то есть остаться с ним в нормальных отношениях, не поссориться.

Однако цели в общении могут быть разными:

информационная (донести свою информацию до собеседника и получить подтвер­ждение, что она получена);

предметная (что-либо получить, узнать, изменить в поведении собеседника);

коммуникативная (сформировать определенные отношения с собеседником, на­пример, установить контакт, развить контакт, поддержать контакт, возобновить кон­такт, завершить контакт). Коммуникативные цели преследуют приветствие, поздрав­ление, сочувствие, прощание, комплимент и т.д.

Теория речевого воздействия изучает способы речевого воздействия на собеседни­ка—к примеру такие как доказывание, убеждение, уговаривание, внушение, при-казывание и др.

Речевое воздействие — наука о выборе подходящего, адекватного способа речево­го воздействия на личность в конкретной коммуникативной ситуации, об умении пра­вильно сочетать различные способы речевого воздействия в зависимости от собесед­ника и ситуации общения для достижения наибольшего эффекта.

Важным аспектом науки о речевом воздействии является исследование соотноше-

ния вербальных и невербальных средств общения. Установлена огромная роль не­вербальных средств в общении.

Вербальное воздействие — это воздействие при помощи значений слов, языковых средств общения.

Невербальное воздействие — это воздействие на собеседника при помощи несло­весных средств, которые сопровождают нашу речь (жесты, мимика, поведение во время речи, внешность говорящего, дистанция до собеседника и др.).

Количество невербальных сигналов очень велико. Существует около 1000 невер­бальных сигналов, некоторые ученые полагают, что это число 3-5 тысяч, причем у отдельных сигналов есть несколько вариантов; существует также около 1000 поз и около 20 тыс. выражений лиц. Установлено, что в процессе межличностного обще­ния 35% информации передается вербальными средствами и 65% — невербальны­ми. Роль последних в процессе общения очень велика. Вербальный канал использу­ется людьми в основном для передачи друг другу информации о внешнем мире, вне­шних событиях, то есть предметной информации, а невербальный канал — для ус­тановления межличностных отношений.

По имеющимся данным, при знакомстве в первые 12 секунд общения 92% полу­чаемой собеседниками информации друг о друге имеет невербальный характер.

Коммуникативная позиция говорящего — еще одно важное теоретическое поня­тие науки о речевом воздействии.

Под коммуникативной позицией говорящего понимается влиятельность, автори­тетность говорящего по отношению к его собеседнику. Это относительная эффектив­ность его потенциального речевого воздействия на собеседника. Коммуникативная позиция человека может измениться в разных ситуациях общения, а также по ходу общения в одной и той же коммуникативной ситуации.

Коммуникативная позиция говорящего может быть сильной (начальник против подчиненного, старший против ребенка и др.) и слабой (ребенок против взрослого, подчиненный против начальника и т.д.) Коммуникативную позицию человека в про­цессе общения можно усилить путем применения правил речевого воздействия, можно ее защитить, а также можно ослабить коммуникативную позицию собеседника (также применяя п