Моделирование фонетической подсистемы языкаВ различных моделях системы языка под разными названиями так или иначе различаются фонетическая, лексическая, словообразовательная, морфологическая и синтаксическая подсистемы. Каждая из этих подсистем имеет внутреннюю структуру и свои элементы, то есть в свою очередь образует систему. Наряду с построением системы языка как целого создаются и модели отдельных ее подсистем. Одной из первых была смоделирована фонетическая подсистема. Изучение артикуляции звуков речи, акустические исследования с помощью звукозаписывающей аппаратуры имеют достаточную традицию. Они необходимы для практических целей обучения произношению, устранения дефектов речи и т. п. Но конкретный звук мгновенен, прозвучал — и его нет. А люди как-то хранят его в памяти, при необходимости могут вновь произнести его, узнают, когда его произносит кто-то другой. О том, что в памяти человека хранится образ звука, впервые догадался Бодуэн де Куртенэ, который и назвал этот образ фонемой. Открытие фонемы стало тем импульсом, который вызвал к жизни множество фонетических концепций, авторы которых давали свои определения фонемы как единицы фонологической системы языка и устанавливали те или иные структурные отношения между фонемами. Заметим, что фонемы и их отношения между собой так же ненаблюдаемы, как и любые мыслительные образы. Это обстоятельство объясняет разнообразие, большой разброс, а порой и противоречивость теорий фонемы и моделей системы фонем. Основные фонологические теории Теория фонем, созданная Бодуэном де Куртенэ, получила название психологической. Бодуэн понимал фонему как психический образ звука, включающий в себя большое число реальных звуковых вариантов (альтернантов). Например, фонема [а] охватывает и более задние, и более передние ее варианты. Бодуэн исследовал чередования (альтернации) фонем, обнаружил в них закономерности и регулярность. Альтернации, которые перестают действовать (традиционные), тем не менее, свидетельствуют о том, что они вышли из одной фонемы, имеют общее историческое происхождение. Благодаря существованию альтернантов у каждой фонемы, источники возникновения новых альтернаций никогда не иссякают, в языке всегда есть живые, позиционные чередования фонем. Анализируя альтернанты фонем, Бодуэн увидел, что фонема может быть разложена на простейшие элементы, которые он называл представлениями отдельных артикуляторных и акустических работ. Таким образом, в трудах Бодуэна были подготовлены основы для различения понятий инвариант и вариант фонемы, дифференциальные признаки фонемы и ряда других понятий, необходимых для выявления системы фонем. Крупный вклад в фонологию внес ученик Бодуэна, работавший в составе Пражского лингвистического кружка, Николай Трубецкой. Его книга «Основы фонологии» представила стройную теорию, на основе которой были разработаны строгие правила изучения и описания системы фонем. Трубецкой использовал фактический материал двухсот языков. Теория Трубецкого получила название функциональной, поскольку ученый полагал, что в фонему обобщаются только фонологически существенные признаки, благодаря которым фонема служит для различения смысла слов, выполняет смыслоразличительную функцию. Выявление фонем производится только путем соположения и противоположения звуковых сочетаний — лексем, например: мал - мял - мёл - мел - мил - мул - мыл; был - пыл; дам - там; вон - фон; гол - кол; жар - шар и т. п. В таком соположении на фоне одинаковых частей выделяются и противопоставляются друг другу различающиеся звучания, которые и дифференцируют звуковые оболочки, связанные с различными значениями. Анализ показывает, что различия звуковых образов фонем часто определяются одним-двумя дифференциальными признаками. Эти различия могут быть важными для целей общения, использоваться для различения значений (дом - том - сом), а могут быть несущественными и оставаться незамеченными (дом - доом - домм). Трубецкой назвал отношения, в которые вступают фонемы, оппозициями и описал разные типы оппозиций. Укажем важнейшие из них. Одномерные и многомерные оппозиции. В одномерной оппозиции фонемы противопоставлены по одному дифференциальному признаку, а в многомерной — по нескольким. Например, [т] - [д], [б] - [п] противопоставлены только по глухости-звонкости; [д] - [н] — только по признаку носовой-неносовой. Фонемы [е] - [у] противопоставлены по нескольким признакам: [е] — гласная переднего ряда и среднего подъема, нелабиализованная; [у] — гласная заднего ряда, верхнего подъема, лабиализованная. Особенностью одномерной оппозиции является способность утрачивать различительный признак в некоторых позициях данных фонем в лексеме. Например, звонкость согласных в русском языке закономерно утрачивается в конце слова и перед глухой согласной: роза — роз [рос], предыдущий — предстоящий [пр'ьтстайашш'ий], предвидеть, но представить [пр'ьтстав'ит']. Утрата различительного признака одномерной оппозиции фонем называется нейтрализацией оппозиции. Явление нейтрализации дает основание некоторым фонологам для удобства описания конструировать архифонемы — объединения из двух подвергающихся нейтрализации фонем: [д/т], [с/з] и т. п. Пропорциональные и изолированные оппозиции. Пропорциональные оппозиции — это несколько противопоставленных по одному и тому же дифференциальному признаку фонемных пар. Например, по признаку глухость / звонкость противопоставлены [п] - [б], [с] - [з], [т] - [д], [ф] - [в] и т. д. Изолированная оппозиция в системе фонем бывает одна. Например, фонемы [г] и [1] в системе немецких фонем - единственные плавные согласные. По отношению между членами различаются привативные, градуальные и равнозначные оппозиции. В привативных оппозициях фонемы противопоставлены по наличию /отсутствию какого-либо дифференциального признака, например твердости / мягкости (том — тёмный, дома — Дёма, мал — мял). Член оппозиции, обладающий качеством, которого нет у другого, называется маркированным. Фонемы, находящиеся в градуальных оппозициях, характеризуются разной степенью одного и того же признака. Например, [а] — гласная нижнего подъема, [о] — среднего, [у] — верхнего подъема. В равнозначных оппозициях фонемы логически равноправны ([ф] -[к], [п] - [т] и т.п.). Привативные, одномерные, пропорциональные оппозиции способствуют упорядоченности системы, создают структурную основу системы фонем. Связь фонемы и звука, материальную, акустико-артикуляторную основу фонемы подчеркивал Лев Владимирович Щерба, ученик Бодуэна де Куртенэ, основатель ленинградской фонологической школы. Определяя фонему как звуковой тип, Щерба трактовал варианты фонемы как конкретные звучания, очень близкие друг к другу и на слух и по их артикуляции. Этот аспект учения о фонеме гипертрофирован в физической теории фонемы английского фонетиста Даниэля Джоунза, который представляет фонему как семью звуков. Его теория помещает фонему не в мозг человека, а в звуковые последовательности речи. Однако при этом остается неясным, каким образом и для какой цели формируется семья звуков, т. е. обходится основной вопрос фонологии: как происходит анализ и синтез звуковой последовательности. Оригинальную теорию фонемы, получившую название морфематической, разработала группа ученых (Р.И. Аванесов, В.Н. Сидоров, П.С. Кузнецов, А. А. Реформатский и др.), образовавших так называемую московскую фонологическую школу, в теории которой фонемы теснейшим образом увязываются с морфемой. Фонемой счи- тается ряд звуков, появляющихся в результате живых позиционных чередований в одной и той же морфеме. Например, к одной фонеме могут быть отнесены [з] и [с] (мороз [марос] и морозный), [о] и [а] (воды и вода [вада]) и так далее. Реальное звучание, артикулируемое и слышимое, для московской школы не имеет определяющего значения. Учение московской школы о вариантах русских фонем отражает орфографический навык абсолютно грамотного человека и не принимает во внимание группировки фонемных образов, присущие недостаточно грамотным, малограмотным и неграмотным людям. Привычка «слышать» то, что подсказывается орфографией, отчетливо проявляется у студентов-филологов при изучении фонетической транскрипции. Почти все студенты долго пишут впирод вместо [фп'ир'от], горъд вместо [горът], уставший вместо [устафшый] и т. п. Чем слабее орфографический навык, тем больше в написанных словах отражено реальных звучаний. Малограмотный человек, пишущий ножык, стина, каляска, группирует мысленные образы фонем не так, как грамотные люди. Для него стина и стены содержат разные фонемные образы, более близкие к реальным звучаниям, чем для грамотного человека, который и в звучании стина «слышит» образ фонемы [е] (стена). Но у вполне грамотного человека, если он ослышался или не понял смысла сказанного, нередко образ фонемы может наложиться на звучание, которое, по замыслу говорящего, несет иную фонему. Так, в звучании [пъс'ьд'ел] в предударном слоге слышится и, если связать это звучание с сидеть (посидел), и е, если связать это звучание с седой (поседел). В звучании [молът] слышится молот или молод в зависимости от предмета речи и т. д. Люди, не владеющие нормами орфографии, и дети, не умеющие еще писать, как правило, слышат то, что реально произносится. Так, в слове лев ребенок слышит леф, и потому соответственно склоняет это слово как лефа, с лефом, к лефу. Орфографическая ориентация концепции московской школы вполне очевидна и в целях обучения орфографии, видимо, в чем-то полезна для тех языков, орфография которых построена на морфологическом принципе, в частности для обучения русской орфографии, но особенностей системы фонем, хранящейся в мозгу человека, явно не отражает. Существует теория, определяющая фонему как научную фикцию, необходимую лишь для лингвистического описания. Это теория американского ученого В. Фримэна Тводелла. В ней существование фонемы в системе языка отрицается. Признавая микрофонемы как конкретные наблюдаемые объекты, Тводелл определяет макрофонемы как логические конструкты, создаваемые в целях удобства описания. Теория фикции позволяет оправдать любое описание системы фонем, Лишь бы оно с какой-то точки зрения оказывалось удобным исследователю. Известное распространение имеет глоссематическая теория фонем Ельмслева, который определял фонему как пучок дифференциальных признаков. В его трактовке фонема не имеет со звуком ничего общего, это чисто структурное построение, точка пересечения дифференциальных признаков, независимая от физической субстанции. Такой подход отвечает той субъективно-идеалистической философии языка, которую Ельмслев положил в основу своей лингвистической концепции. Фонема, не имеющая ничего общего со звуком, не могла бы опознаваться, так как не имела бы никакого материального выражения. Российские фонетисты не принимают утверждений о фиктивности категории фонемы. Исследования убедительно показывают, что фонема — это не фикция и не отрезок звучания, а целостный, психологический образ звучания, который складывается с учетом ряда внутренних и внешних факторов, в том числе и более высоких уровней языка, общего смысла высказывания. Психологическую реальность фонемы подтверждают и психолингвистические исследования. При некоторых видах афазии больные теряют способность различать фонемные образы: в устной речи путают звуки, а на письме — соответственно — бук- вы. Говорят березно вместо бережно, плогро вместо проглотит, асушес вместо существо; пишут ябцеко вместо яблоко, креспол вместо кресло и т. п. Человек должен иметь в мозгу четкие фонемные образы, чтобы различать лексемы на слух и чтобы уметь передать их на письме. Известный фонетист Лия Васильевна Бондарко считает сильным доказательством реальности фонемы способность произнести при необходимости любое высказывание с идеальным выговариванием всех звуков, в соответствии с фонемными образами, а также способность опознать высказывание при сильных дефектах произношения. Теория силлабофонемы Российские ученые провели многочисленные исследования звучащего речевого потока, чтобы выяснить, на основе каких физических признаков человек, воспринимающий речь, опознает в ней нужные для смыслоразличения фонемы. В трудах Н.И. Дукельского, Л.Р. Зиндера, Л.В. Бондарко, Н.И. Жинкина и других показано, что единица членения звукового потока — это открытый слог, а дифференциальные признаки фонемы не существуют ни в артикуляции, ни в акустике в готовом виде; они не могут быть ни произнесены, ни услышаны отдельно от фонемы. Опознание фонемы в звучащем потоке протекает сложным путем с учетом разного рода информации, часто содержащейся в переходных сегментах, иногда в двух-трех соседних сегментах, путем перераспределения речевого континуума. Иначе говоря, звуковой поток при восприятии обрабатывается в мозгу слушающего путем сличения с заложенными в нем фонемными образами. Фонема реальна психологически только как результат перекодирования звуковых сигналов в нервный сигнал. В целостном виде она не содержится в звуковом потоке, никакая часть звукового ряда фонему не представляет. По результатам исследований фонетистов и психолингвистов реальной единицей языкового сознания является слог. Со слога начинается детский лепет (ва-ва-ва, тя-тя-тя). Не случайно именно из повторяющихся слогов составлены первые детские слова — па-па, ма-ма, ба-ба и др. Только в слоге могут реализоваться отрезки интонации - просодемы. Если гласный звук, способный образовать слог, можно произнести автономно (А, О, У), то согласные звуки произнести вне слога невозможно, называя согласный, мы фактические произносим слог — бэ, мэ, тэ, дэ и т.д. О слоге как основе фонетической системы языка уверенно говорят специалисты по языкам Азии и Африки (китайскому, японскому, вьетнамскому, семитским и некоторым другим языкам) — Е.Д. Поливанов, А. и Е. Драгуновы, Г.П. Мельников и многие другие. На основе слоговых фонем (силлабофонем) описывают систему древнеславянских языков В.К. Журавлев, В.Г. Таранец, Л.Е. Калнынь и др. Идею силлабофонемы в свое время обсуждали такие авторитеты отечественной лингвистики, как Л.В. Щерба, Д.В. Бубрих, Н.Я. Яковлев, С.Д. Кацнельсон и другие. В самом деле, трудно представить, что в памяти человека хранятся столь туманные образы фонем, о количестве и качестве которых не могут вот уже сто лет договориться ученые-фонологи. Что же касается образов слога, они знакомы каждому говорящему. Именно на их изображении строились многие древние письменности, на материале слогов изучали грамоту по старинным русским азбуковникам, при необходимости слово можно произнести по слогам, но практически невозможно произнести его по звукам. Некоторые исследователи происхождения языка считают, что гуманоиды стали людьми, изобретя слог, заменивший первичные фонестемы (стечения согласных). Признание фонемой образа слога приведет к переосмыслению широко распространенных фонологических представлений. Вероятно, это и мешает признанию теории слогофонем в современной лингвистике. Некоторые модели системы фонем В дальнейшем изложении мы исходим из понимания фонемы как психического образа звука, содержащего важные для смыслоразличения черты акустически реальных звуков. Система фонем является единой для всех говорящих на одном языке. Вопрос владения орфографией, по нашему мнению, для системы фонем не имеет первостепенного значения, уровень грамотности выявляет лишь то, как осознают говорящие свою фонемную систему, но не то, какова она на самом деле и как ею пользуются. Система фонем складывается в мозгу человека таким образом, что без специальных усилий она не осознается и используется автоматически, подсознательно. На основе правил выделения фонем и типологии их оппозиций строятся широко распространенные табличные и геометрические модели системы фонем, которые помещаются в учебники и пособия разного типа. Например, модели системы русских гласных фонем могут иметь вид:
е о
а
Широкую известность имеет модель системы фонем Романа Якобсона и Морриса Халле, построенная по бинарным оппозициям. Эта модель рассчитана на анализ и синтез фонем, которые могла бы выполнить электронно-вычислительная машина, последовательно проводя анализируемую фонему через 12 пар признаков, выявляя наличие или отсутствие этих признаков у данной фонемы. 12 пар дифференциальных признаков, предложенных Халле и Якобсоном, отобраны ими по разным основаниям: артикуляционным, акустическим, по виду спектра, получаемого звукозаписывающими устройствами. Модель Халле-Якобсона, построенная для системы фонем английского языка на основе 9 пар признаков, имеет следующий вид:
Модель Халле-Якобсона пригодна для машинной обработки, по ней машина может определить и набор признаков конкретной фонемы, а по набору признаков найти нужную фонему. Как всякая математическая модель, модель Халле-Якобсона не выявляет реальной сложности и многомерности структурных связей между фонемами естественного языка. На основе разного типа оппозиций противопоставляются не только по две, но и по три, иногда по четыре и более фонем естественных языков. Т. П. Ломтев писал, что, например, русские гласные по подъему имеют троичное противопоставление, а по лабиальности / нелабиальности — двоичное. Русские согласные по мягкости / твердости разбиваются на две группы, а по глухости / звонкости они не могут составить две группы, потому что за пределами глухих и звонких останутся сонорные. Стало быть, по наличию / отсутствию голоса русские согласные имеют троичное противопоставление: сонорные - звонкие - глухие. Рассмотренные модели представляют системы гласных фонем отдельно от системы согласных и в основу системообразования кладут артикуляционные или акустические признаки звуков речи. Теория силлабофонем позволяет построить единую систему фонем на основе признаков, различающих слоги. В качестве иллюстрации приведем построенную нами модель русских силлабофонем. На основе работ ведущих отечественных и зарубежных русистов в качестве главного системообразующего признака мы приняли твердость/мягкость согласного в слоге. Учтены различия слогов по звучности (гласные, сонорные, с глухими и звонкими согласными). Последовательность строк сверху вниз определена частотностью слогов в русском тексте (данные профессора Воронежского университета Алексея Александровича Кретова). Система русских силлабем
При всей условности определения частотности слогов по письменным текстам, таблица все-таки показывает, что наиболее частотны слоги с высокой степенью звучности (гласные и сонорные слоги). Они же обычно являются первыми в речи ребенка. Слоги с взрывными согласными оказались более частотными, чем с фрикативными. Таблица также отражает некоторые хронологические характеристики появления тех или иных слогов в русском языке. Особенностью слогов, начинающихся на В, является их сонорность (известно, что русское В происходит из У неслогового). А слоги, начинающиеся на Ф, не исконны и, соответственно, нечастотны. Интересно также, что слоги с глухими согласными оказываются частотнее слогов со звонкими. Заметим, что системы слогофонем в разных языках организуются по разным дифференциальным признакам. Например, слоги немецкого языка, по данным профессора Воронежского университета Людмилы Владимировны Величковой, противопоставляются не по твердости/ мягкости, а по долготе/краткости и соответственно по открытости/закрытости. Модель системы слогофонем позволяет увидеть порядок появления слогов как в онтогенезе, так и в филогенезе, степень употребительности той или иной группы слогов. На основе такой модели фонем легче разработать рациональную методику преподавания фонетики изучаемого языка. Модели разного типа не исключают одна другую. Все они служат более полному постижению той системы фонем, которая хранится в мозгу человека. Вопрос о системе просодем Самые первые коммуникативные смыслы усваиваются ребенком из звучания человеческого голоса: усиление или ослабление голоса, крик, напев колыбельной песни, жесткость или мягкость тембра, повышение или понижение тона, темп речи. Эти и другие особенности так называемой голосовой мимики относят к суперсегментным звуковым единицам. Они не существуют отдельно от звуков речи (сегментов), а как бы накладываются на них. Отдельные суперсегментные единицы называют просоде-мами, а взятые в целом, они объединяются термином просодия. Голосовая мимика первична, она есть и в выкриках животных. Речевая артикуляция появляется позже. Просодия, по данным экспериментов, опирается на слог как минимальную единицу порождения и восприятия звукового потока. Все возможности просодии используются в устной речи как сигналы состояний говорящего и различители некоторых его коммуникативных намерений. Вопрос состоит в том, есть ли в системе языка некоторые образы просодем, благодаря которым производятся и правильно опознаются, например, различия вопросительного и утвердительного предложений, спокойного и укоризненного высказываний (Ты читаешь эту книгу долго. Ты читаешь эту книгу долго? Ты читаешь эту книгу долго!). В связной устной речи из отдельных просодем складывается интонация — воспринимаемая на слух структура тоновых, силовых, темповых и спектральных изменений, расчлененная паузами и ударениями. С помощью разных интонаций (интонем) передаются многие коммуникативные смыслы сообщений: законченность /незаконченность, вопрос и побуждение, информация и экспрессия и ряд других. Различаются интонационные рисунки лекции и ораторского выступления, спортивного репортажа и сказки и т. д. Выявление и описание интонем началось сравнительно недавно. Например, интонемы русского языка — семь основных типов интонационных конструкций — впервые выявлены и описаны профессором МГУ Еленой Андреевной Брызгуновой. Коммуникативное изучение интонем пока не получило широкого признания. Многие ученые считают интонацию фактом внелингвистическим или лингвистическим, но несистемным, не имеющим своих знаковых единиц, не входящим в систему других языковых явлений и т. п. Между тем отрицать существование интонем невозможно. Без овладения ими нельзя ни правильно передавать коммуникативные намерения, ни правильно их понимать. Нет сомнения, что в звуковой волне люди опознают некоторые типовые рисунки, которые запоминаются, хранятся в памяти. Об- разы этих интонационных рисунков и позволяют воспроизводить их в своей речи и узнавать в речи собеседника. Обучение интонемам иностранного языка — особая и непростая задача. Она тем более сложна, что для многих языков интонемы не изучены и не описаны. Зачастую интонемы осваиваются путем простого подражания, что далеко не всегда возможно и эффективно. Вполне очевидна сигнальная функция интонем, а в ряде случаев, возможно, интонемы имеют и знаковую функцию. Вне звуков и слогов интонемы не существуют, их можно изобразить на наборе бессмысленных слоговых последовательностей (например, та-та-та-та), можно пропеть. Специалисты полагают, что интонемы хранятся в правом полушарии подобно мелодиям без слов. Полное выявление интонем, их функций, их системных связей — дело будущего. Очевидно, система средств плана выражения системы языка более сложна, чем мы это сейчас представляем. Литература Кретов А.А., Попова З.Д. Слоговая природа русской фонемы // Филологические записки. Вып.7. Воронеж, 1996, с.98-118. Николаева Т.М. Теории происхождения языка и его эволюции — новое направление в современном языкознании // Вопросы языкознания. 1996, № 2, с.79-89. Новое в лингвистике. Вып. 2. М., 1962. Панов М. В. Русская фонетика. М., 1967. Трубецкой Н. С. Основы фонологии. М., 1960.
Тема 9
|
и ы у
жю
